Уставная грамота жителям Волынской земли, 1509 г.

УСТАВНАЯ КОРОЛЕВСКАЯ ГРАМОТА ЖИТЕЛЯМ ВОЛЫНСКОЙ ЗЕМЛИ 1509 Г.
В АВГУСТЕ
Во имя святой живоначальной и не разделимой Троицы, аминь. Мы Жигимонт, Божьею милостью король Польский, великий князь Литовский, Русский, княжа Пруское, Жомонтский и иных, чиним знаменито сим нашим листом, кто на него посмотрит, або чтучи его услышит, нынешним и потом будущим, кому будет потреб того ведать. Били нам челом духовные и светские, владыка Владимирский и владыка Луцкий, и князи, и панове, и земяне, и вся шляхта Волынской земли , о том, абыхмо держали их подле права их земли, как было за отца нашего его милости короля Казимира и за брата нашего Александра короля, и подтвердили быхмо им нашим привилеем те права. Ино мы на жаданье их то вчинили; тех прав, которые ж они мают, как было за отца и брата нашего, им не рушаем, и на штож отец и брат наш подавали им листы свои: Иж старосты и наместники наши не мают на них децких своих слати первым разом; а коли на кого жалоба придет, ино того первым листом и другим обослати: и коли на те два листа не станет, тогда децкого послать; а коли за тем децким не станет, ино децкованье мает заплатить, а старосте и наместникам нашим на том усказати отправить. Теж который слуга, або человек княжеский, або панский, а любо земянский убьет кого, ино старосты и наместники наши, и маршалок земский, и ключник, и конюший на них головщины бирали; и отец и брат наш то им отпустили, и листы права их милости на то перед нами покладали: ино мы тех листов и прав выслухавши, и также, подлуг тех листов отца и брата нашего, то есмо им отпустили: нехай они з слуг и з людей своих, кто в головщину упадет, сани головщину на слугах и на людях своих берут; а старостам и наместникам нашим не надобе з их слуг и з людей головщины брать . А князей и панов и земян старосте нашему злыми словами не соромотити, у казнь и у вежу их не сажати; а если бы который ся провинил в чем, князь, або пан, або земянин, ино старосте нас обослати: как мы его научим нашим листом, або послом нашим, что бы мел с тым вчинити, ино ему подле науки нашое то вчинити . Також что били челом и жаловали отцу и брату нашему, иж старосты и наместники наши вины и заруки на них берут и на их людех, и людей их судят и рядят; ино отец и брат наш то им отпустили: старосте и наместником нашим вины и заруки на их самих и на их людех не брати, и людей их не судити и не рядити; судити им самым люди свои, и вины брати каждому с своего человека: нижьли, кому кто заручит колько копь на нас, а та бы зарука доведена была на кого справным доводом, ино то есть в нашей воли. А далее: старосте судити на замку нашем княжеских, або панских, або земянских людей , что ся дотычет розбою приличного, кгвалту, шляхетсвое раны, пожоги, а бы ся злодейство не множило; а злодея приличного где коли имуть на чыем именье, там его мають судити и там жо мает каран быть, подлуг давного обычая ; а поличное тому, на чыем именьи злодея изымают; а приличного злодея не пускати, а кто бы его пустил, або на окуп дал, и на него бы довод справный был: тот мает вину заплатити по давному, как перед тем было . А слугам старостиным, ездячи по селам , зарук не заручати: ниже ли бы кто хотел на чье именье моцно наехать, альбо кого збити, а он будет заручати, а на то довод вчинить: то есть справная зарука. Так же о ярмарки о Жидичиньскии и о Дорогобужскии, что староста дает от себе слугам своим тыи ярмарки в жалованье, наместничество по годом держати; и тын дей его наместники самых их и людей их судять и рядять на тых ярмарках, и потворные заруки и вины на людех их берут; ино отец и брат наш то им установили под тою мерою: на ярмарки старостины наместники мають ездити по давному, а людей их один наместник не мает судити, мает тот человек судью себе с своей руки посадить, которого земянина обравши; а потворным зарукам и светком не верить. А которого злодея имуть на ярмарку, або в городе и в месте нашем з лицом: заслужить ли шыбеницы, ино его на шыбеницу; а если не заслужить шыбеницы, ино шкода платити, а вина тому чый человек . Теж что брат наш подавал князьям и панам Волынским новые торги, ино дей в тых торзех мыта берут с людей княжеских и панских; и брат наш его милость тын их новые мыта им отложил, и то им в привильи своем выписал : кто бы взял мыто в новом торзе, або в ярмарку, на княжеском, або на панском человеке, ино тот мает четыре копы заплатить силы тому, чей человек; нижьли мают те старые мыта давати, где перед тым будут давали. А и мы их тако ж при всем том оставили, и те мыта новые им отложили. Також что били челом брату нашему его милости, о том, чтож которые люди церковные, княжеские, панские и земянские хаживали на работу к замку Луцкому и к дворам нашим, орать, и жать, и сено косить, и его милость то им отпустил; и теж войту Луцкому на людях княжеских и панских померного не велел брать: нижьли его милость велел ему по старому тое померное брать с мещан и с гостей . А далей в том его милости привильи выписано: который князь, або пан, або земянин, стоячи у праве перед старостою, або перед наместники, отзовется до нас господаря на высшее право: ино старосте и наместникам нашим того им не заборонять и к нам их пускать, рок положивши, коли мают перед нами стати; а князя и пана и земянина старосте и наместникам нашим одному их не судить; мает при себе посадить князей и панов и земян, теж мает его судити . И мы тых привилеев прав отца и брата нашего их милости выслухавши, и так же есмо их при всех тых вышеописанных речах оставили, которые ж выписаны и именованы в тех правах отца и брата нашего, и то им подтверждаем сим нашим привилеем, иж то им мает держно быти. А к тому теж, з особливой ласки нашей, бачучи их верную, а пильную, накладную, николи не омешканую службу, которую ж они здавна, завжды, не лютуючи горл своих, цнотливе, предком нашим и нам, пану своему дедичному, оказывали, с ласки нашей на их покорную просьбу и челобитье, пожаловали есмо их, отпустили есмо им з их людей воловщину, по всей Волынской Земле, которую ж воловщину здавна, за предков наших, люди их даивали; а пожаловали и отпустили есмо им вечно на веки вечные, и тое воловщины мы вжо господарь не маем з людей их брати, а ни потомкове наши; нижьли, коли панове рада наша великого князства Литовского, для которое великое потребы земское, зволят который плат с своих людей дати; тогда князи и панове и вся шляхта Волынской Земли мают нам тако ж тот плат с своих людей давати. А для лепшего сведомья и твердости, и печать нашу казали есмо привесити к сему нашему листу.
____________________
Волынская грам. издана в Акт., отн. к ист. Западн. России, т. II, № 64.
К тому же типу земских сословных грамот относится Уставная грам. Бельской земле (правильнее – повету, 1501, февр. 22). Напечат. в Ак., отн. к ист. Зап. Рос. I, № 189. Впрочем, эта последняя и по языку, и по содержанию весьма оригинальна. Язык ее – смесь польского и западнорусского, – как и само население Бельской земли в XIV – XV вв. Тот же самый характер смеси польского и русского замечается и в содержании: грамота определяет взаимные отношения Землян и Русинов. Первые поляки – землевладельцы; вторые – низший класс населения, впрочем свободный.