Выборы руководящих органов на II съезде РСДРП, 1903 г.
II СЪЕЗД РСДРП
1903 Г.
ВЫБОРЫ РУКОВОДЯЩИХ ОРГАНОВ РСДРП
ИЗ СТЕНОГРАММЫ СЪЕЗДА:
ЗАСЕДАНИЕ ТРИДЦАТОЕ
6 (19) августа, вечернее
Присутствует 36 делегатов с 44 мандатами и 11 лиц с совещательным голосом
<……..>
Председатель Плеханов. Ставится на очередь вопрос о выборах должностных лиц.
Русов. Мы стоим теперь, товарищи, перед решением важных вопросов общепартийной жизни – созданием центров партии. Вся наша громадная работа на съезде, выработанная нами программа и устав сводятся на ничто, если мы не выберем дееспособные коллегии. Но прежде, чем приступить к самым выборам, нам надо решить самый способ выборов. Лучшим способом я бы счел выбор двух троек, как в ЦК, так и в редакцию Центрального Органа. Выбор этот, как и все выборы должностных лиц, произвести тайной подачей записок. Для большей конспирации считаю небесполезным в вопросе о ЦК определение результатов выборов предоставить председателю, причем из выбранных съезду объявляется только один. В этом смысле я вношу предложение в бюро.
Троцкий. Я поддерживаю предложение т. Русова. Вопрос о редакции Центрального Органа легче, проще, и его можно сразу решить. Поэтому я предлагаю: отделив вопрос о назначении редакции от вопроса о назначении ЦК, поставить первый в первую очередь.
Кольцов [Гинзбург]. Наш устав, который вообще не отличается особой уступчивостью по отношению к так называемому «демократизму», относительно редакции делает почему-то исключение. Если я не оспаривал этого пункта в то время, когда разбирался устав, то только потому, что слово «назначает» имеет более широкое значение, чем слово «выбирает». Насколько мне известна практика западноевропейских социал-демократических партий, то я знаю две возможности: или 1) орган создается после конституирования партии, и тогда Исполнительному комитету партии поручается «назначение» редакции Центрального Органа, или 2) орган существовал раньше, как это происходит сейчас и у нас, – и в этом случае партия, утверждая определенный орган, вместе с тем утверждала и его редакцию. В этом смысле я вношу резолюцию.
Посадовский. Товарищи! Нам предлагают выбрать трех редакторов для нашего Центрального Органа «Искры». Я считаю это предложение т. Русова неприемлемым. Мы, товарищи, знаем одну цельную «Искру». Это целое мы признали нашим партийным органом потому, что мы его знаем. Но как можем мы знать, кто из старой редакции какую роль играл в создании того стройного целого, которое мы имели в «Искре»? Какие мотивы могут быть выставлены в защиту предложения т. Русова? Единственные, – что при старом составе могли быть шероховатости и для устранения этих шероховатостей необходимо сократить число редакторов и выбрать трех. Но где уверенность, что без этих шероховатостей «Искра» была бы лучше? Отчего невозможно предположить, что именно благодаря им «Искра» вышла такая, как она есть? Я думаю, мы не имеем возможности входить в разбор того, кто из старой редакции и какую роль играл в создании «Искры», и, так как выбор трех лиц не представляется мне возможным без этого анализа, я против предложения т. Русова и присоединяюсь к предложению признать старую редакцию «Искры» в полном составе – редакцией нашего Центрального Органа.
Львов соглашается с предложением т. Русова поставить вопрос о Центральном Органе в первую очередь. Для подсчета голосов предлагает выбрать специальную комиссию.
Муравьев. Тов. Кольцов говорит, что в уставе сказано о «назначении» редакции и что, по его мнению, это место всего естественнее, в применении к данному вопросу, толковать так, что должна быть утверждена старая редакция. Я не могу согласиться с таким толкованием. Термин «назначение», как это, кажется, разъяснялось и при выработке устава, получил предпочтение именно потому, что под него подходят и выборы и утверждение. Не могу также согласиться с предложением т. Троцкого – назначить сначала редакцию, а затем уже говорить о выборах Центрального Комитета. Это только отняло бы у нас больше времени, а здесь уже неоднократно указывалось на нежелательность затягивать заседания съезда. Тов. Посадовский, предлагая утвердить старую редакцию, говорит, между прочим, что «если и есть кой-какие маленькие шероховатости», то съезд не компетентен входить в рассмотрение подобных обстоятельств. По моему же мнению, для большинства съезда в настоящий момент вполне ясно видно, что такие «шероховатости» несомненно существуют. И именно ввиду этого я присоединяюсь к предложению т. Русова, что редакция должна быть выбрана съездом в составе трех лиц, путем тайной подачи голосов (по запискам).
Мартов. После того как т. Муравьев прямо поставил вопрос о внутренних отношениях в бывшей редакции «Искры», для устранения которых нужно сведение редакции до трех лиц, я и другие три редактора «Искры» считаем, что более удобно будет обсуждать этот вопрос в наше отсутствие. Мы поэтому уходим из собрания, рассчитывая, что в наше отсутствие товарищи смогут высказаться об этом вопросе более свободно и непринужденно.
(Всеобщее волнение и шум в зале заседания. Мартов, Старовер, Засулич и Аксельрод направляются к выходу.)
Председатель Плеханов просит Мартова остановиться… Как председатель я не позволил бы говорить здесь о внутренних делах редакции. Но я согласен, что присутствие наше может стеснять съезд; я думаю, что и остальные члены редакции уйдут. Мы также уходим. Поручаю вам, т. Павлович, председательство. (Вся редакция уходит.)
Павлович предлагает, чтобы съезд высказался, должна ли присутствовать при прениях редакция.
(В зале поднимается неимоверный шум, ничего не слышно.)
Троцкий говорит по поводу заявления т. Муравьева о внутренних отношениях редакции.
Муравьев протестует против верности передачи его мысли Троцким.
Троцкий (продолжает): Достаточно одному лицу почувствовать себя стесненным подобным заявлением, чтобы вся редакция в интересах спокойного обсуждения дела удалилась in corpore из залы заседания. Теперь нам значительно облегчена работа по обсуждению этого вопроса.
Ланге. Я не согласен с Троцким. Не понимаю, почему редакция могла чувствовать себя стесненной. Нам нет дела до этих шероховатостей. Мы решаем вопрос чисто принципиальный, и для этого необходимо участие редакции в дебатах.
Царев [Локерман] предлагает закрыть прения.
Попов. Я думаю, товарищи, что вопрос о порядке может быть быстро решен – решением вопроса по существу. В этом отношении я хотел сказать то же самое, что уже сказал т. Посадовский; я не хотел бы касаться тех «шероховатостей», о которых говорит т. Муравьев, но раз речь уже зашла о них, я посоветовал бы т. Муравьеву, принимая во внимание особый склад его ума, не брать на себя таких деликатных поручений (бурные аплодисменты).
Я напомню вам, товарищи, тот день, когда мы обсуждали третий пункт нашего порядка дня. Тогда речи мои и т. Егорова встречались шумными аплодисментами не потому, конечно, что это говорили мы, а потому, что «Искра», признание которой Центральным Органом мы предлагали, «Искра», а не мы, заслужила эти аплодисменты. И вот, припоминая тот день теперь, я удивляюсь происшедшей перемене. Теперь т. Русов уже не удостаивает редакцию своего доверия и требует переизбрания ее, и его поддерживает значительная часть товарищей. Я с своей стороны совершенно не удовлетворен теми мотивами, которые приводит т. Русов, и полагаю, что входить во внутренние отношения редакции и в оценку отдельных лиц ее было бы и бесполезно и не достойно съезда.
Я предлагаю поэтому сделать то, что мы уже сделали один раз, – утвердить редакцию «Искры» в полном ее составе.
(Речь Попова прерывалась несколько раз бурными аплодисментами; по окончании речи в зале опять всеобщее волнение.)
Егоров. Порядок будет восстановлен, если мы утвердим редакцию in corpore *.
- — в полном составе.
Панин [Макадзюб] (к порядку) просит голосовать внесенное уже предложение о закрытии прений.
Предложение отклонено.
Ланге вносит следующую резолюцию: «В обсуждении стоящего на очереди вопроса о выборе редакции не может быть ничего такого, что делало бы присутствие здесь в настоящий момент редакция нежелательным».
Павлович предлагает голосовать эту резолюцию и выражает надежду, что это очистит атмосферу.
Фомин. Необходимо приступить к дебатам по существу, не насилуя редакции, которая ушла.
Русов. В наших дебатах нет ничего щекотливого. Редакцию нужно пригласить.
Ланге. Мы не говорим ничего такого, что было бы неудобно для редакции.
Костич требует поставить на голосование вопрос о допустимости предложения Ланге.
Гусев. Голосовать предложение т. Костича – совершенно ненужная потеря времени, так как те, которые будут вотировать за недопущение, будут вотировать и против резолюции.
Махов [Калафати]. А, может быть, я найду неприличным даже ставить подобный вопрос на голоса.
Предложение Костича принято 19 голосами против 16 при 2 воздержаниях. * - В секретарской записи далее следует:
«Дмитриев [Ланге] опять вносит революцию: «Предлагаю пригласить редакцию. Дмитриев».
Мартын [Попов]. Дмитриев повторяет свою резолюцию, только что отвергнутую. Так будет без конца. К чему же тогда мы только что вотировали резолюцию Константинова [Костича]?»..
Председатель читает внесенные в бюро резолюции.
(Несколько человек (Председатель, Троцкий и Рубен [Русов]) говорят сразу о вносимых ими резолюциях. Всеобщий беспорядок.)
Попов. Предлагаю утвердить редакцию целиком.
Кольцов несколько раз просит слова к порядку, но за шумом никто не слышит.
Троцкий. Товарищи. Обращаю ваше внимание на то, что у нас время уходит на диалоги между председателем и т. Русовым. Нужно прямо поставить на голоса вопрос о том, выбирать или назначать редакцию.* - В секретарской записи далее следует: «Рубен [Русов] предлагает произвести выборы, предварительно же открыть дебаты по вопросам о системе выборов».
Председатель читает резолюции Кольцова* и Троцкого** и ставит на обсуждение резолюцию Троцкого. - Резолюция Кольцова: «Признав «Искру» Центральным Органом партии, съезд тем самим признал и ее редакцию».
** Резолюция Троцкого: Съезд признает необходимым утвердить бывшую редакцию «Искры» целиком, отклоняя выборы».
Костич. Газета «Искра» произвела огромную плодотворную работу, говорили все на съезде. Все говорили: «Настоящий съезд является в огромной степени ее делом». Никто не указывал, да и не мог указать: столько-то на этом пути было сделано таким лицом, столько – другим. Мы в России признавали «Искру» руководящим органом, как целую коллегию. Мы утверждали ее на съезде в качестве Центрального Органа, как целую коллегию, и как утверждение коллегии редакции мы поднимали в России вопрос о назначении редакции. А тут нам предлагают выбрать трех в Центральный Орган ввиду редакционных трений, говорит т. Муравьев.
Я считаю заявление т. Муравьева, переводящее центр тяжести на вопрос о личных отношениях, по меньшей мере крайне неуместным. Нам нет дела до личных отношений редакторов, мы не имеем права вмешиваться в эти отношения. Если есть трения, то самостоятельная коллегия сама их сможет устранить; мы же знали редакцию, как целую коллегию, и ее, как таковую, должны утвердить.
Царев. Тов. Русов утверждал, что выборы должностных лиц партии дело слишком ответственное и трудно осуществимое. Совершенно верно. Почему же он желает это дело еще усложнить, предлагая выбирать не только ЦК, но и вырвать из состава редакции какую-то тройку. Зачем это понадобилось? До сих пор мы знали не отдельных членов редакции, а гармонический коллектив, который сыграл такую видную роль в жизни нашей партии, блестяще доказал свою работоспособность и завоевал себе всеобщие симпатии. Зачем же Русову захотелось выделить тройку «лучших»? Да и кто из нас, не посвященных в интимную жизнь редакции, может, так сказать, определить удельный вес каждого члена редакции в общей работе? Да и как должны отнестись неизбранные члены редакции к тому, что съезд не желает долее их видеть в составе редакции?
До сих пор мы знали единое целое – редакцию. Ее все почти комитеты признали своим руководящим органом. И мы сами, признавая «Искру» своим партийным органом, признавали ее, конечно, в том составе редакции, который был до сих пор. И я предлагаю оставить состав неизменным и на будущее время и выражаю глубокую уверенность, что такое наше решение будет встречено с большой радостью во всех частях и углах России.
Попов. Вопрос выяснился. Предлагаю закрыть прения. Мы уже обсудили третий пункт порядка дня. Признание «Искры» руководящим органом решило вопрос. Входить в их внутренние шероховатости неуместно и не достойно съезда.*
*Резолюция Попова: «Предлагаю прекратить прения и немедленно голосовать вопрос об утверждении редакции. Мартын».
Председатель. Так ставить вопрос нельзя. С какой стати это имеет быть выражением непочтительности?
Гусев. Тов. Попов боится, что мы займемся разбором личных отношений членов редакции. Пусть он не беспокоится. Мы не будем этого касаться. У нас хватит такта и уменья вести дебаты.
Голосуется и принимается 20 голосами предложение о закрытии списка ораторов. (Во время голосования между т. Дейчем и Орловым происходит довольно резкий диалог.)
Предложено ограничить время ораторов тремя минутами (Егоров), двумя минутами (Фомин) и пятью минутами (председатель). За две минуты высказываются 16, за три – 20, за пять – 8. .
Горин. Здесь совершенно не понято предложение выбрать редакцию. Вопрос этот чисто технический. Я представляю себе это, как упрощение редакционной работы посредством выборов. Мы могли бы им предоставить самим произвести выборы, но лучше это сделать нам.
Посадовский. Мое слово, сказанное условно, употреблено очень некстати т. Муравьевым и вызвало целую бурю. Постараюсь объяснить свою мысль. Выбирая из старой редакции трех лиц, выбрасывая из нее трех других, мы тем самым входим и не можем не входить в анализ и суждение о роли того или другого редактора в создании «Искры», вдаваться в оценку «шероховатостей», которую сделал т. Муравьев. В том стройном и кристаллически цельном целом, каким была «Искра», я не считаю возможным определить, что явилось созданием того или другого. Предостерегаю вас, товарищи, от вторжения в это целое, протестую против предлагаемого нам вмешательства в жизнь этого целого; если вы последуете внушаемому вам совету, то где уверенность ваша, что вы, уничтожая шероховатости, не удалите и самое ценное? Выбирая из шести лиц старой редакции трех, вы этим самым трех других признаете ненужными, лишними. А вы для этого не имеете ни права, ни основания.
Гусев. Нервное возбуждение и страстная атмосфера, созданная здесь при обсуждении вопроса о выборах членов редакции, привели к тому, что на устах революционеров раздаются такие странные речи, которые находятся в резкой дисгармонии с понятием партийной работы, партийной этики. Основной довод, на который стали противники выбора троек, сводится на чисто обывательский взгляд на партийные дела. Если вы не выбираете Ивана Ивановича, видного деятеля партии, вы выражаете ему недоверие и этим наносите оскорбление. Ведь вы не знаете, твердят нам, может ли такой-то и такой-то выполнять функции того или другого партийного учреждения, ведь вы не можете разобраться во внутренней жизни тех организаций, где раньше работало данное лицо, как же можете вы тут выбирать? При таких обстоятельствах отстранение этих лиц есть недоверие, высказанное им съездом, совершенно незаслуженное и потому недопустимое. И это говорят не только молодые революционеры, но и такой бывалый революционер, как т. Дейч. ( Всеобщее движение, протесты, угрожающие крики.) Становясь на эту не партийную, а обывательскую точку зрения, мы при каждом выборе будем стоять перед вопросом: а не обидится ли Петров, что не его, а Иванова выбрали, не обидится ли такой-то член бывшего Организационного комитета, что не его, а другого выбрали в Центральный Комитет. Куда же, товарищи, нас это приведет?
Если мы собрались сюда не для взаимно приятных речей, не для обывательских нежностей, а для создания партии, то мы не можем никак согласиться на такой взгляд. Мы стоим перед вопросом выбора должностных лиц, и тут не может быть вопроса о недоверии к тому или иному невыбранному, а только вопрос о пользе дела и соответствии выбранного лица с той должностью, на которую он выбирается. Вот почему я настоятельно обращаю внимание товарищей не дать себя ввести в заблуждение обывательски нежными речами о недоверии к невыбранным, а при всех своих выборах, так же, как и при всех поступках, стоять на точке зрения интересов партии, интересов общего дела. Я удивляюсь, как именно т. Троцкий, а не кто иной, нападает на выбор троек. Не он ли на предварительных собраниях защищал с пеной у рта принятый порядок дня? И ни словом не упомянул о такой ереси в нем, как выбор троек.
Лядов. Нам сама редакция предложила выборы троек. Нужно раз навсегда отрешиться от вопроса о доверии.
Троцкий. Я хочу возразить «молодому революционеру» Русому
(Шум. Беков [Зурабов]: Прошу не употреблять таких выражений, как «молодой революционер»! Это еще вопрос, кто моложе, – он или вы!).
Прошу спокойствия, товарищи, так как в моем распоряжении только три минуты, а я их должен тратить на разъяснение того, что слова «молодой революционер» не могут быть ни для кого оскорбительны. Сам Русов употреблял их, когда нападал на старого революционера Дейча. Тов. Русов утверждал, будто я защищал так называемую идею двух троек. Это неправда. Впрочем, т. Русов мог указать лишь на то, что я защищал в целом редакционный, будто бы, порядок дня, который включал в себя упоминание о «двух тройках». Это, надеюсь, совсем другое.
Упоминали здесь несколько раз, будто план избрания «двух троек» принадлежит редакции. И это неправда. Он принадлежит одному из ее членов. Но если бы этот план и был создан всей редакцией, это ничего не изменяло бы. Редакция могла отдавать себя в полное распоряжение съезда, но съезд сам должен установить пределы своего вмешательства. Съезд не имеет ни нравственного, ни политического права перекраивать редакцию. Такого права нам не дают, конечно, те впечатления, которые мы могли получить в течение заседаний съезда о лицах более или менее «подверженных шероховатостям», говоря словами т. Муравьева.
Редакция работала в полном составе три года, и мы знаем, что сделала эта коллективная индивидуальность. Предоставим ей самой изменение ее состава, если она встретит в том надобность. Это слишком щекотливый вопрос, чтобы съезд мог запустить в него свою руку. Съезд поступит лучше и с нравственной и с политической стороны, если будет единодушно голосовать за коллективную индивидуальность, которой имя «Искра»!
(Продолжительные аплодисменты.)
Гусев. Если предположение о редакционной тройке так возмутило сегодня т. Троцкого, то приходится удивляться, почему оно раньше не только не возмущало его, но, наоборот, заставляло произносить горячие речи в ее защиту. И те же, которые раньше горячо защищали «тройку», сейчас приветствовали т. Троцкого бурными аплодисментами, когда он говорил о запускании со стороны съезда лапы в то «гармоническое целое» – бывшую редакцию «Искры», которую т. Троцкий защищал. Тов. Царев сегодня негодовал в своей речи против проекта т. Русова – выбрать тройку, но несколько времени тому назад проект т. Ленина нисколько не возмущал его, хотя проект т. Русова представляет буквальное повторение проекта т. Ленина. Как быстро все изменилось.
По поводу предложения тт. Троцкого и Кольцова – утвердить старую редакцию – я скажу, что это нетактично. Нетактично оно, во-первых, потому, что важный вопрос о выборе редакции партийного органа оно переносит на вопрос о доверии. А перенесение центра тяжести на вопрос о доверии нетактично уже само по себе, потому что ставит членов старой редакции в неловкое положение. Нетактично оно, во-вторых, потому, что, перенося вопрос с выборов редакции на вопрос о доверии, оно является ограничением свободы выбора редакции партийного органа, которую должен иметь съезд. Пред нами важная задача – выборы редакции. А для редакции партийного органа, для коллегии, на которой, по нашему уставу, будут лежать не только литературные обязанности, но и ряд других важных функций, необходимы не только литераторы, но и администраторы. Это право выбрать для редакции подходящих людей вы хотите у нас отнять, перенеся вопрос о выборах на вопрос о доверии.
Доверие мы уже однажды выразили, признав «Искру» партийным органом. И тогда же мы отметили в резолюции не только литературные, но и ряд других – организационных и практических–заслуг «Искры», которые теперь вы забываете. Вы первые возбудили вопрос о доверии и вы ответственны за явившиеся результаты этой бестактности. И, возбуждая вопрос о доверии, вы тем самым обнаружили, что вы, как вполне правильно выразился т. Русов, не партийные люди, а обыватели.
Ланге. И к чему у т. Троцкого эти жесты, откуда эта материнская заботливость о редакции? Мы должны выразить свою волю по отношению к определенным лицам. К чему этот пафос, эти только что пролитые слезы, ведь здесь никого не хотят убить! Кроме того, удивительна эта материнская заботливость о чести «Искры» со стороны некоторых. В самом деле, чего мы хотим? Мы только хотим, чтобы съезд – верховный орган партии – выразил совершенно сознательно и определенно, кого он хочет видеть во главе своего Центрального Органа. Имейте в виду, что наш Центральный Орган не есть только литературная группа, он есть часть нашего ЦК, нашего революционного практического центра, и он же будет оказывать влияние на Совет. Что же тут обидного, если в силу вышесказанного съезд хочет, чтобы во главе Центрального Органа стояли лица вполне определенные, известные съезду; лица, удовлетворяющие требованиям, о которых я говорил. Я полагаю, что было бы обиднее для «Искры», если бы мы слепо отнеслись из «щекотливости» вопроса к такому важному делу.
Брукэр [Махновец]. Я думаю, что большинство будет последовательно только в том случае, если утвердит прежнюю редакцию «Искры» и тем подтвердит то, что было ими предрешено при обсуждении третьего пункта порядка дня. Я хотел только отметить, что при обсуждении третьего пункта это же самое большинство, и в том числе, если не ошибаюсь, т. Троцкий, отрицали, что, утверждая Центральным Органом «Искру», мы тем самым предрешаем выбор редакции.
Павлович [председатель]. Не понимаю, к чему здесь говорят всякие жалкие слова; говорят о гармоническом составе редакции. Проект устава нам был предложен членом редакции не без ведения остальных членов редакции. Тов. Троцкий горячо его защищал несколько дней тому назад. (Троцкий. Неправда!).
Редакция состоит из шести лиц; коллегия из шести может оказаться, как коллегия, недееспособной. (Шум.) Если, будучи поставлена в неблагоприятные условия, редакция «Искры» в своей деятельности достигала огромных результатов, то это происходило не благодаря ненормальному коллегиальному ее уставу, а несмотря на эту ненормальность. Тем более в интересах дела мы обязаны дать нормальную постановку дела свободным выбором. Оскорбления в выборах никому нет. Увековечивать не удобную для самих работников в редакции форму устава мы не можем. Кроме того, напоминаю о праве кооптации.
Глебов. Ведение газеты — наше партийное дело. Я думаю, что большая коллегия слишком громоздка для ведения дела. Редактирование шестью лицами задерживает работу. (Протесты.) Лучше, если редакция будет состоять из трех лиц. Цифра небольшая. Если эти шесть были гармоничной личностью, то почему трое не смогут быть этой личностью. Если «Искра» велась хорошо, то почему она не будет и впредь вестись столь же хорошо?
Сорокин [Бауман]. Я вполне понимаю страстность настоящего спора. Но зачем прибегать к таким приемам, против которых мы всегда протестовали? Зачем это залезание в чужую душу, допущенное т. Поповым? Разве позволительно поведение т. Дейча, когда он пытался демонстративно пригвоздить к позорному столбу товарищей, не согласных с ним. Таким образом создалась невозможная атмосфера. Нам не раз указывалось, что мы здесь члены партии и должны, следовательно, поступать, руководствуясь исключительно политическими соображениями. А между тем, в настоящий момент все свелось на личную почву, к вопросу о доверии или недоверии к отдельным редакторам. И даже целый ряд указаний на то, что проект порядка дня съезда составлен одним только редактором, принял совершенно нежелательный характер. Поэтому я должен указать на разговор с т. Мартовым, от которого я узнал, что упомянутый проект был утвержден им самим и еще другим редактором. Повторяю, все понятия здесь перепутались. С своей стороны заявляю, что, высказываясь за выбор редакции, я не выражаю недоверие к составу редакции «Искры» и думаю, что не унижаю достоинства члена съезда.
Махов. В третьем пункте порядка дня мы признали орган «Искру» Центральным Органом РСДРП. Спрашивается: что мы в то время объявили своим Центральным Органом? – одну ли вывеску над пустым местом или то, что собственно под вывеской скрывалось? Я думаю, что последнее. Теперь же нам внесено недвусмысленное предложение изменить все то, что было скрыто под определенной вывеской и оставить одну лишь вывеску. Вы слышали, какими жалкими аргументами поддерживают это предложение. Эти аргументы не заслуживают того, чтобы их разбирать подробно. Но раз уже известное предложение поступило, раз оно мотивируется, то будет последовательнее внести заодно уже предложение снять и самую вывеску, а, следовательно, признать наше постановление по третьему пункту порядка дня ошибочным и подлежащим отмене.
Ленский [Виленский] вносит предложение о закрытии собрания. Предложение это принято 21 голосом против 18,
Заседание закрывается.
ЗАСЕДАНИЕ ТРИДЦАТЬ ПЕРВОЕ
7 (20) августа, утреннее
Присутствует 36 делегатов с 44 мандатами и 11 лиц с совещательным голосом
Троцкий. Ввиду того, что утверждение старой редакции «Искры» есть не что иное, как выбор определенных лиц, то настаиваю, согласно регламенту, на закрытом голосовании.
Герц [Ульянов] требует подвергнуть голосованию вопрос о приглашении на заседание редакции.
Председатель Павлович [Красиков] находит, что т. Троцкий неправильно истолковывает регламент, и предлагает съезду решить вопрос о способе назначения редакции.
На голосование ставится предложение Троцкого (Закрытое голосование путем записок) и отвергается 19 голосами против 17, при 3 воздержавшихся .
Голосуется и отвергается предложение т. Троцкого об утверждении всей старой редакции .
Русов [Кнунянц] вносит предложение о приглашении старом редакции для участия в решении вопроса о выборе редакции.
Предложение это принято, и редакция приглашается в зал заседания.
Павлович доводит до сведения редакции результат обсуждения вопроса и голосования.
Фомин [Крохмаль]. Я считаю необходимым сделать дополнения к сообщению т. Павловича, так как сообщение это крайне неполно. Во время отсутствия товарищей из редакции состоялось голосование предложения т. Троцкого об утверждении всего состава редакции целиком. По точному смыслу регламента съезда, выборы должностных лиц производятся тайным голосованием. Утверждение всего состава редакции целиком представляет собою, несомненно, выборы определенных и известных съезду лиц в редакцию Центрального Органа. Между тем, несмотря на требование регламента, несмотря на настойчивые указания т. Троцкого, мои и других товарищей, большинство съезда отвергло требование меньшинства о тайном голосовании предложения т. Троцкого и тем сознательно нарушило регламент съезда.
Павлович. Указание Фомина верно, но съезд суверенен и может все сделать.
Плеханов считает спор об этом излишним.
Мартов (для заявления от имени большинства бывшей редакции). Теперь, товарищи, после того как отклонено предложение об утверждении старой редакции органа, ставшего партийным, мне придется высказаться о значении этого акта. Отныне старой «Искры» не существует, и было бы последовательнее переменить ее название.
Во всяком случае, в новом постановлении съезда мы видим существенное ограничение того вотума доверия «Искре», который был принят в одном из первых заседаний съезда. Так как теперь решено выбрать редакцию из трех лиц, то я, от имени своего и трех других товарищей, заявляю, что ни один из нас не примет участия в такой новой редакции. Лично о себе прибавляю, что если верно, что некоторые товарищи хотели вписать мое имя, как одного из кандидатов в эту «тройку», то я должен усмотреть в этом оскорбление, мною не заслуженное. Говорю это ввиду обстоятельств, при которых было решено изменить редакцию. Решено это было ввиду каких-то «трений», неработоспособности бывшей редакции, причем съезд решил этот вопрос в определенном смысле, не спросив редакцию об этих трениях и не назначив хотя бы комиссии для выяснения вопроса об ее неработоспособности. При таких обстоятельствах предположение некоторых товарищей, что я соглашусь работать в реформированной таким образом редакции, я должен считать пятном на моей политической репутации. На такую роль согласится разве только Рязанов, а не тот Мартов, которого, как я думаю, вы знаете по его работе.
Чтобы покончить с личной стороной дела, я скажу еще о вчерашнем утверждении т. Сорокина, будто бы предложение о «тройке» исходит от части бывшей редакции. Утверждение это не соответствует истине, ибо предложение исходит от одного Ленина.
А теперь я перейду к политической стороне дела.
Председатель (Плеханов) заявляет, что не может разрешить Мартову дальнейших разъяснений, так как это значило бы входить в обсуждение вопроса, уже решенного съездом.
Фомин предлагает поставить вопрос, желает ли съезд выслушать Мартова.
Попов [Розанов]. Так как Мартов объявляет о выступлении большинства членов из редакции «Искры», то мне кажется это чрезвычайно важным событием и я полагаю, что съезд обязан дать Мартову договорить до конца.
Огромное большинство съезда высказывается за то, чтобы Мартов продолжал свою речь. * - В секретарской записи это место изложено следующим образом: «Ленин ставит вопрос о предоставлении т. Мартову права продолжать речь на голоса. Результаты баллотировки: подавляющее большинство – за при 1 [зачеркнуто «тов. Плеханов». Ред.] против».
Мартов. Происшедшее теперь есть последний акт борьбы, имевшей место и течение второй половины съезда. Для всех не тайна, что дело при этой реформе идет не о «работоспособности», а о борьбе за влияние на Центральный Комитет. Большинство редакции показало, что оно не желает превращения ЦК в орудие редакции. Вот почему понадобилось сократить число членов редакции. А потому я и не могу вступить в такую редакцию.
Вместе с большинством старой редакции я думал, что съезд положит конец «осадному положению» внутри партии и введет в ней нормальный порядок. В действительности осадное положение с исключительными законами против отдельных групп продолжено и даже обострено. Только в составе всей старой редакции мы можем ручаться, что права, предоставленные редакции уставом, не послужат ко вреду для партии. Мы надеемся, что съезд передаст орган, который мы вели два с половиною года, в достойные руки, и этой надеждой я могу закончить свое «прощальное» заявление.
Сорокин [Бауман]. Прошу слова для личного замечания.
Троцкий. У нас установился порядок, в силу которого время для личных замечаний отводится в конце заседания.
Председатель предоставляет слово Сорокину.
Сорокин. Тов. Мартов сказал, что я искажал факты. Моя поправка относилась к тому, что т. Мартов знал о проекте Ленина и в свое время не протестовал. (Крики: «Знал? Не протестовал?»)
Мартов. Бюро допускает без соглашения заинтересованных лиц в их отсутствии оглашение частных разговоров. Я заявляю, что слова т. Сорокина во вчерашнем заседании не соответствуют истине.
Ленин.* Прошу у съезда разрешения ответить Мартову.
Тов. Мартов говорил, что данным вотумом наложено пятно на его политическую репутацию. Выборы ничего общего не имеют с оскорблением политической репутации. (Крики: «Неверно! Неправда!» Плеханов и Ленин протестуют против перерывов. Ленин просит секретарей занести в протокол, что т.т. 3асулич, Мартов и Троцкий его прерывали, и просит записывать, сколько раз его прерывали.). Встать на эту точку зрения – значит отрицать право съезда на новые выборы, на всяческое изменение состава должностных лиц, на переборку уполномочиваемых им коллегий. - Начало речи Ленина воспроизводится здесь не в том виде, как оно им было записано, а как оно было исправлено при чтении протокола настоящего издания, с согласия Ленина же (на заседании тридцать пятом).
[Начало речи было произнесено на съезде В. И. Лениным в соответствии с его собственноручной записью, где оно изложено следующим образом:
«Товарищи! Речь Мартова была настолько странная, что я вижу себя вынужденным решительно восстать против его постановки вопроса. Я напоминаю прежде всего, что протест Мартова против самых выборов редакции, отказ его и его товарищей от участия в имеющий быть выбранной редакции находятся в вопиющем противоречии с тем, что говорили все мы (и Мартов в том числе), когда партийным органом признана была «Искра». Нам возражали тогда, что такое признание не имеет смысла, ибо нельзя утверждать одного заголовка без утверждения редакции, и сам же тов. Мартов разъяснял возражателям, что это неправда, что утверждается определенное политическое направление, что состав редакции не предрешается ничем, что выборы редакторов предстоят еще впереди, по пункту 24 нашего Tagesordnung. Поэтому т. Мартов не имел теперь решительно никакого права говорить об ограничении признания «Искры», Поэтому слова Мартова, что его вступление в тройку без старых ею товарищей по редакции положило бы пятно на всю его политическую репутацию, свидетельствуют лишь о поразительном смешении политических понятий».]
На этом же 35-м заседании Махов предложил внести в протокол то, что при первом голосовании об утверждении редакции в полном составе Плеханов и Ленин воздержались, а при втором голосовании голосмовали против.
Какую путаницу вносит такая постановка вопроса, видно хотя бы и из примера Организационного комитета. Мы выразили ему полное доверие и благодарность съезда, но мы в то же время осмеяли самую мысль о том, что съезд не вправе разобраться во внутренних отношениях ОК, мы и то же время отстранили всякое предположение о том, что старый состав ОК стеснит нас в «нетоварищеской» переборке этого состава и в образовании из любых элементов нового ЦК. Повторяю еще раз: в воззрениях т. Мартова на допустимость выборов части прежней коллегии проявляется величайшее смешение политических понятий.
Я перейду теперь к вопросу о «двух тройках». Тов. Мартов сказал, что весь этот проект двух троек есть дело одного лица, одного члена редакции (именно мой проект), и что никто больше за него не ответственен. Я категорически протестую против этого утверждения и заявляю, что оно прямо неверно. Я напомню т. Мартову, что за несколько недель до съезда я прямо заявил ему и еще одному члену редакции, что я буду требовать на съезде свободного выбора редакции. Я отказался от этого плана лишь потому, что сам т. Мартов предложил мне вместо него более удобный план выбора двух троек. Я формулировал тогда этот план на бумаге и послал его прежде всего самому т. Мартову, который вернул мне его с исправлениями, – вот он у меня, этот самый экземпляр, где исправления Мартова записаны красными чернилами, Целый ряд товарищей видел затем этот проект десятки раз, видели его и все члены редакции, и никто никогда не протестовал против него формально. Говорю: «формально», ибо т. Аксельрод однажды, если я не ошибаюсь, бросил как-то частное замечание о несочувствии его этому проекту. Но само собою разумеется, что для протеста редакции требовалось не частное замечание.
Редакция недаром приняла даже перед съездом формальное решение пригласить определенное седьмое лицо для того, чтобы, в случае необходимости выступить на съезде с каким-либо коллективным заявлением, можно было принять непоколебимое решение, столь часто не достигавшееся в нашей коллегии из шести. И все члены редакции знают, что пополнение шестерки седьмым постоянным членом редакции составляло уже очень и очень давно предмет наших постоянных забот. Таким образом, повторяю, выход в виде выбора двух троек был совершенно естественным выходом, который я и ввел в свой проект с ведома и согласия т. Мартова. И т. Мартов вместе с т. Троцким и другими много и много раз после того защищали эту систему выбора двух троек на целом ряде частных собраний «искряков».
Исправляя заявление Мартова о частном характере плана двух троек, я и не думаю, однако, затрагивать этим утверждения того же Мартова о «политическом значении» того шага, который мы сделали, не утвердив старой редакции. Напротив, я вполне и безусловно согласен с т. Мартовым в том, что этот шаг имеет крупное политическое значение – только не то, какое приписывает ему Мартов. Он говорил, что это есть акт борьбы за влияние на ЦК в России.
Я пойду дальше Мартова. Борьбой за влияние была до сих пор вся деятельность «Искры», как частной группы, а теперь речь идет уже о большем, об организационном закреплении влияния, а не только о борьбе за него. До какой степени глубоко мы расходимся здесь политически с т. Мартовым, видно из того, что он ставит мне в вину это желание влиять на ЦК, а я ставлю себе в заслугу то, что я стремился и стремлюсь закрепить это влияние организационным путем. Оказывается, что мы говорим даже на разных языках!
К чему была бы вся наша работа, все наши усилия, если бы венцом их была все та же старая борьба за влияние, а не полное приобретение и упрочение влияния. Да, т. Мартов совершенно прав: сделанный шаг есть несомненно крупный политический шаг, свидетельствующий о выборе одного из наметившихся теперь направлений в дальнейшей работе нашей партии. И меня ни капельки не пугают страшные слова об «осадном положении в партии», об «исключительных законах против отдельных лиц и групп» и т. и.
По отношению к неустойчивым и шатким элементам мы не только можем, мы обязаны создавать «осадное положение», и весь наш устав партии, весь наш утвержденный отныне съездом централизм есть не что иное, как «осадное положение» для столь многочисленных источников политической расплывчатости. Против расплывчатости именно и нужны особые, хотя бы и исключительные, законы, и сделанный съездом шаг правильно наметил политическое направление, создав прочный базис для таких законов и таких мер.
Мартов. Ввиду полного извращения моих слов т. Лениным прошу дать секретарю прочесть соответственное место в протоколе.
Секретарь с разрешения председателя, читает протокол: «Лично от себя должен прибавить: предполагая внести меня в список трех, вы наложили пятно на мою политическую репутацию. В такого рода комбинацию вступает разве только Рязанов, но не я».
Мартов заявляет, что он совершенно удовлетворен.
Голосуется предложение Русова * и принимается большинством 25 против 2, при 17 воздержавшихся. - Резолюция Русова: «Съезд постановляет выбрать трех лиц в редакцию Центрального Органа тайным голосованием».
Предложение Кострова* отвергнуто 22 против трех, при 19 воздержавшихся. - Резолюция Кострова: «Съезд выбирает одного члена редакции, который кооптирует остальных».
Панин [Макадзюб]. Так как после заявления Мартова осталось только два кандидата в редакторы Центрального Органа, то спрашивается, имеются ли еще кандидаты.
Ленин объясняет, что производится тайное голосование.
Фомин. Тайное голосование не исключает выставления кандидатур.
Лядов. Всякая агитация и выставление кандидатуры должны кончиться с раздачей записок.
Мартов. Никому не запрещено выставлять кандидатов.
Плеханов. Съезд суверенен и может это, разумеется, разрешить, но практика других съездов этого не допускает.
Результаты выборов: 23 голоса подано за Плеханова, 22 за Мартова, 20 за Ленина и 3 за Кольцова.
Редакторами, таким образом, оказались избранными: Плеханов, Мартов и Ленин.
Мартов. Так как, несмотря на мое заявление, что я отказываюсь от кандидатуры, меня все же выбрали, то я должен заявить, что я отказываюсь от чести, мне предложенной. Еще раз укажу, что я не могу взять на себя ответственность за политику группы из трех лиц, которая, согласно принятому уставу, должна оказывать решающее влияние на ход дел в России. Я не хочу быть «третьим» в учреждении, которого простым придатком будет ЦК, а введенный в устав пункт об единогласии при кооптации лишает всякой надежды на расширение этого тесного состава. Фактически вся партийная власть передается в руки двух лиц, и я слишком мало дорожу званием редактора, чтобы согласиться состоять при них в качестве третьего.
Председатель. В таком случае следующий кандидат – Кольцов.
Кольцов [Гинзбург]. Я первый предложил сохранение старой редакции «Искры» в полном ее составе и продолжаю на этом стоять. Что касается меня лично, то я считаю себя не компетентным в редактировании Центрального Органа партии и потому от редакторства отказываюсь.
Лядов. Предлагаю двум выбранным редакторам кооптировать третьего.
Дейч ссылается на решение съезда, согласно которому съездом должны быть выбраны трое.
Лядов берет назад свое предложение.
Дедов [Книпович] вносит то же предложение, но берет его вскоре обратно, после чего Павлович вносит то же предложение.
Гусев. Вношу предложение, сходное с предложением Павловича, но несколько иначе редактированное.
Царев [Локерман] предлагает выбрать одного редактора, который кооптирует всю редакцию.
Белов [Цейтлин]. Может ли быть предложение т. Царева поставлено на голоса ввиду того, что подобное предложение т. Кострова было уже отклонено?
Плеханов. Ввиду изменившихся условий предложение т. Царева может быть поставлено на голоса.
Попов. Странно было бы так быстро изменять решение съезда. Предлагаю съезду выбрать третьего редактора.
Троцкий. Тов. Попов заблуждается. Предложение т. Царева не исключает предложения т. Попова о производстве новых выборов. В случае их новой неудачи, мы должны будем поставить на голоса предложение т. Царева.
Русов. Возражают, что выбранные нами два члена редакции не смогут кооптировать, так как не составляют коллегии, но забывают, что для кооптации требуется единогласие, и потому коллегия не имеет здесь значения.
Троцкий. Русов забывает, что в случае, если не достигнуто единогласие, то дело переносится в Совет, который может кассировать решение коллегии, и вопрос решается в ней снова простым большинством голосов. Следовательно, для дальнейшей кооптации в редакцию коллегия необходима.
Ланге [Стопани]. Прежняя редакция также состояла из четного числа лиц.
Белов. Тов. председатель разъяснил, что принятые в один момент решения съезд может перерешать в другой момент. Я думаю, что настоящий момент именно таков, чтобы снова поставить вопрос об утверждении редакции целиком, будучи убежден, что только разрешение этого вопроса в положительном смысле устранит ту невозможную атмосферу, которая здесь создалась. Я вношу в бюро письменно предложение и прошу поставить его на голоса.
Плеханов предлагает т. Белову спросить отказавшихся четырех членов редакции, согласны ли они на новые выборы.
Дейч. Предложение Плеханова непоследовательно. Ведь не спрашивали выбранных двух редакторов, согласны ли они на кооптирование.
Председатель [Плеханов]. Внесено два предложения, раньше съездом отвергнутые. Ставлю на голоса вопрос о допустимости к голосованию этих предложений.
Большинство в 22 голоса против 19, при 3 воздержавшихся высказывается против допустимости предложения Белова, и 22 против 21, при 1 воздержании, против допустимости предложения Царева.
Предложение Попова (о выборе третьего редактора) отвергнуто 22 голосами против 21 при 1 воздержавшемся, и принимается 24 голосами против 10 при 10 воздержавшихся предложение Павловича (о кооптировании третьего редактора двумя выбранными).
Троцкий (по поводу голосования). Тов. Ленин нам очень красноречиво изображал то затруднительное положение, в котором оказались бы четыре члена Совета партии, не будучи в состоянии пригласить пятого. Чтобы не поставить тт. Ленина и Плеханова в это затруднительное положение, которое он так красноречиво изображал, я и воздержался от голосования.
Русов предлагает приступить к выбору Центрального Комитета.
Мартов. Невозможно выбирать тайной подачей голосов, не справившись, согласен ли данный кандидат вступить в коллегию. Кроме того, отсутствующие кандидаты могут в момент избрания оказаться, по русским полицейским условиям, изъятыми или впоследствии отказаться от работы в Центральном Комитете. Таким образом, окажутся выбранными лишь хвосты высших учреждений. Ввиду этого предлагаю:*. - Резолюция Мартова: «Выборы в ЦК производятся следующим образом: В бюро поступают списки трех кандидатов, подписанные не менее, как шестью рекомендующими товарищами. Не ранее, чем через два заседания после итого прочтения, производится баллотировка. Баллотируются целые списки, а не отдельные лица. Решает абсолютное большинство голосов. В случае, если абсолютного большинства нет, назначается перебаллотировка между двумя списками, получившими наибольшее количество голосов. Результат второй баллотировки признается окончательным».
Лядов. Решительно протестую против прочтения списков кандидатов ввиду неконспиративности.
Русов. Удивляюсь мотивировке т. Мартова. Выбранные здесь члены ЦК могут быть сейчас же арестованы и в таком случае мы окажемся в том же положении, которого так опасается т. Мартов. Он знает, что товарищи из Бунда, что члены ЦК Бунда остаются не известными даже в своем числе. Нам следует брать пример с этой опытной в конспиративном отношении организации. Настаиваю на своем предложении и предлагаю записки для подсчета голосов передавать председателю. Если же председателю не доверяют, то пусть выберут другого, хотя я этого не допускаю.
Плеханов. Предложение т. Мартова не может быть даже дебатировано, так как оно не конспиративно. Тов. Мартов указал на то затруднительное положение, в каком оказалась редакция. Надеюсь, однако, что РСДРП не оскудела еще литературными силами.
Мартов (к порядку). Я услышал из уст председателя, что мое предложение даже не может быть дебатировано. Это его личное мнение или это мнение бюро?
Плеханов. Это мое личное мнение.
Троцкий. Думаю, что предложение т. Мартова, которое по словам тов. председателя даже не может быть дебатировано и по поводу которого он дебатировал, единственно приемлемое. Думаю, что мы не сможем образовать ЦК без выбора по спискам. Иначе могут быть у нас комбинации, при которых ЦК окажется недееспособным.
Мартов. Копировать не значит обезьянничать. Преследуя ту же задачу, что и Бунд, мы тем не менее имеем возможность составить предположительные списки. Будут оглашены только кандидаты, избранные же останутся неизвестными. В качестве редакции мы выбрали недееспособную коллегию. Как же сложатся условия в России, когда в ЦК может оказаться один член или даже ни одного. По уставу партии ЦК и Центральный Орган посылают по два члена в Совет. Если у нас после таких выборов не окажется ЦК, то двум нашим редакторам придется вместе с третьим, избранным на съезде членом Совета, назначить новый Центральный Комитет.
Егоров [Левин]. Меня крайне удивляет, что я опять слышу в дебатах ссылку на принципы. Кажется, для всех ясно, что в последние дни все дебаты вертелись не вокруг той или иной принципиальной постановки дела, а исключительно вокруг того, как обеспечить или воспрепятствовать доступ в центральные учреждения тому или иному лицу. Признаем, что принципы давно растеряны на этом съезде, и будем называть вещи их настоящими именами. (Общий смех. Муравьев [Мишенев]: «Прошу занести в протокол, что т. Мартов улыбался».) О чем идет речь? Речь идет о том, желает ли съезд передать дело организации и ведения всей партийной работы в руки двух избранных лиц или нет. Вот поставленный перед съездом вопрос.
Может случиться, что ЦК не согласится войти в ту комбинацию, которая создалась новым положением вещей, и тогда редакция Центрального Органа образует Совет, составляет ЦК и является полновластным вершителем судьбы партии. Съезду предстоит решить, доверяет ли он всю судьбу партии этим двум лицам.
Вопрос настолько важен, что доводы конспирации не могут здесь играть роли: когда речь идет о жизни партии, – не говорят о конспирации. Но вопрос о конспирации здесь и потому излишен, что «компактное большинство» в 24 голоса, голосующее, как один человек, по знаку своего вождя, знает и будет знать весь ЦК – было бы несправедливостью по отношению к меньшинству поставить его в худшее положение. Я, однако, высказываюсь против предложения т. Мартова, так как я еще не растерял своих принципов и считаю голосование по спискам ограничением личной свободы при выборах.
Русов. Тт. Егоров и Мартов претендуют на ясновидение, но все остальные также серьезно смотрят на вещи. Вопрос о выборе ЦК – вопрос, интересующий всех. Будут ли выбираться отдельные лица или целые списки – в основе этого все равно лежит соображение о дееспособности Центрального Комитета. По предложению т. Мартова, вместо одного лица будут известны девять лиц. Не знаю, откуда такая уверенность у т. Мартова, что будут представлены только три списка. Списков может быть представлено куда больше, – и на съезде будут фигурировать не девять, а большее число активных революционеров, работающих в России. Это я считаю очень неконспиративным.
Троцкий. Тов. Русов не понял простых практических соображений, приведенных мною. Выбирать не по спискам возможно только в том случае, если между большинством делегатов произошло неофициальное, вполне допустимое, разумеется, соглашение по поводу комбинации кандидатов в Центральный Комитет. Но раз произошло такое соглашение, то будет лицемерием скрывать его, а лицемерие, разумеется, хуже того ясновидения, о котором говорил т. Русов. Что же касается слов т. Плеханова, что не оскудела РСДРП литературными силами и что не приходится поэтому бояться за участь редакции, то это лишь парадная фраза в определенном ложноклассическом стиле, и с нею приходится считаться, как с таковой.
Ленин. Нас упрекали, что существует компактное большинство. Последнее ничего худого собой не представляет. Раз здесь образовалось компактное большинство, то было уже взвешено, окажется ли выбранный ЦК дееспособным. Говорить о случайности нельзя. Гарантия есть полная. Выборы нельзя откладывать. Времени осталось очень мало. Предложение т. Мартова отсрочить выборы — неосновательно. Поддерживаю предложение т. Русова.
Двадцатью четырьмя голосами принято предложение о закрытии прений.
Мартов предлагает при голосовании разбить его резолюцию на две части: 1) все предложение о порядке голосования, кроме предложения о голосовании по спискам, 2) голосование по спискам.
Предложение Мартова отвергнуто 22 голосами против 17, при 5 воздержавшихся.
Фомин вносит предложение о выборе трех товарищей для проверки поданных записок.
Предложение это отклонено 23 против 15.
Голосуется предложение Русова («Результаты голосовании определяет председатель и объявляет съезду имя только одного из членов ЦК») и принимается 24 голосами против 6 при 14 воздержавшихся.
Попов (для заявления). Так как до меня дошли слухи о том, что некоторые товарищи хотят избрать меня в ЦК, то я должен заявить следующее: я убежден в том, что при настоящих условиях выборов ЦК окажется коллегией, совершенно неработоспособной. Поэтому я прошу товарищей меня не избирать. * - В секретарской записи к речи Попова имеется вставка (зачеркнута») следующего содержания: «После заявлении т. Мартына [Попова] шумные аплодисменты, между прочим, и со стороны Плеханова».
Тайным голосованием производятся выборы в ЦК
ЗАСЕДАНИЕ ТРИДЦАТЬ ВТОРОЕ
7 (20) августа, вечернее
Присутствует 36 делегатов с 44 мандатами и 11 лиц с совещательным голосом
Заседание начинается с дискуссии, вызванной заявлением Троцкого о необходимости огласить результаты голосования по выборам ЦК, которое поддерживает Мартов. Им возражает Павлович, заявляющий, что нет необходимости обнародовать количество голосов, поданных за каждого кандидата и достаточно лишь объявить кто избран.
ДАЛЕЕ — ИЗ СТЕНОГРАММЫ ЗАСЕДАНИЯ:
<……..>
Председатель читает следующее поступившее в бюро заявление:
«В выборах в ЦК, ввиду тех условий, при которых они производились, не приняли участия делегаты следующих организаций, представленных на съезде: 1) организация «Искра» – 2 мандата (делегат Мартов); 2) Крымский союз – 2 мандата (делегат Панин); 3) Николаевский комитет – 2 мандата (делегат Махов); 4) Сибирский союз – 2 мандата (делегаты Посадовский и Троцкий); 5) группа «Освобождение труда» – 1 мандат из двух (делегат Дейч); 6) Уфимский комитет – 1 мандат из двyx (делегат Фомин); 7) Социал-демократический Союз горнозаводских рабочих – 2 мандата (делегат Львов); 8) Одесский комитет – 1 мандат из двух (делегат Костич); 9) Донской комитет – 1 мандат из двух (делегат Царев); 10) группа «Южный рабочий» – два мандата (делегаты Попов и Егоров); 11) Харьковский комитет – 2 мандата (делегаты Иванов и Медведев); 12) Московский комитет – 1 мандат (делегат Белов).
Со всеми вышеподписавшимися принципиально согласны следующие лица, приглашенные с совещательными голосами: В. И. Засулич, П. Б. Аксельрод, Старовер, члены бывшего Организационного комитета – Штейн и Фишер, Д. Кольцов и Костров.»
Брукэр [Махновец]. Я воздержался потому, что отказывался голосовать и тогда, когда вотировался устав целиком. Поэтому не могу и сейчас вотировать.
Плеханов [председатель]. Среди подписей есть подпись т. Дейча, как делегата от группы «Освобождение труда». Я просил бы его отметить рядом с его подписью, что это подпись одного из делегатов.
Дейч. Присоединяюсь, – это и мое желание.
Председатель. Предлагаю съезду решить вопрос, – следует ли опубликовать результаты подсчета.
При голосовании предложения т. Павловича подано 22 голоса
Троцкий. Напоминаю о принятом съездом предложении о том, что в случае, если голоса разбиваются поровну, то вносимое предложение считается отклоненным.
Егоров [Левин]. Предложение т. Павловича есть ограничение компетенции съезда. Съезд суверенен и должен знать все, о чем он постановляет, за исключением того, что исключается им специально. Предложение т. Павловича есть ограничение прав съезда. И об ограничениях говорить не стоит.
Председатель читает результаты подсчета: 24 голосами из поданных 24 голосов избраны в ЦК три товарища, из которых, по соглашению с ним, называю т. Глебова. (Аплодисменты.)
Фомин. Отмечаю, что из 44 делегатов 20 воздержалось от голосования.
Ленин. Приступаем к выборам пятого лица в Совет партии.
Русов [Кнунянц]. Предлагаю произвести выборы тайной подачей голосов и объявить имя выбранного.
Мартов. Не понимаю, почему т. Русову надобно огласить имя пятого члена Совета. Если мы конспирируем имена членов ЦК, то последовательнее всего было бы конспирировать и имя пятого лица в Совете.
Русов. Ничего не имею против.
Лядов. Мы решили конспирировать имена членов ЦК, потому что им придется жить и действовать в России, в то время как пятый член Совета партии, по самой должности своей, должен жить за границей. Отсюда ясно, что мотивов для конспирирования его имени не существует.
Троцкий. Совет партии не подвергнут вечному изгнанию. Желание т. Лядова не мотивировано.
Мартов. Тов. Лядов заявил, что заранее предрешен вопрос о пятом члене.
Председатель. Это личное мнение т. Лидина [Лядова].
Егоров. Так как съезд выбирает лицо, не известное ему, и так как не известно, согласится ли оно, я не представляю себе, как продолжить выборы, если первый избранный откажется.
Ленин. Съезд решает этот вопрос только в принципе; если невозможно будет, то мы ничего не будем иметь против оглашения имени отказавшегося.
Костич [Зборовский] спрашивает, может ли быть опубликовано число голосов?
Ленин. Это будет видно из постановления бюро или съезда.
Голосуется предложение т. Русова («не сообщать имени пятого») и принимается 22 против 21, при 1 воздержавшемся218.
Предложение Кострова («сообщить имя пятого, если он живет за границей») отклонено 22 голосами против 19.
Орлов [Махлин] вносит предложение об избрании т. Ленина для подсчета голосов.
Плеханов просит не избирать его для подсчета.
Попов [Розанов] просит т. Плеханова сообщить, почему он отказывается.
Плеханов [председатель]. Я не отказывался, а только просил, чтобы меня не избирали.
Производится тайное голосование записками: 18 голосов подано за Ленина, два голоса – за Павловича, два – за Плеханова и один – за Фомина, 21 отказался от подачи записок.
Затем производятся выборы пятого члена Совета.
О результате этих выборов Ленин сообщает: «Подано 24 записки, из них 20 за одно лицо, две – за другое и две – пустых».
Попов. Уверено ли бюро, что решение съезда действительно и законно, если половина участвующих отказалась от голосования?
Ленин. Прошу отметить, что часть съезда воздерживалась, а не отказывалась…
Председатель. Когда аналогичный вопрос был поднят тт. Мартыновым и Акимовым, я, при общем сочувствии съезда, объяснил им, что практика знает лишь три формы участия в голосовании: за, против и воздержание; четвертая форма не известна и не существует. Бюро непоколебимо в этом своем мнении.
Мартов. Тов. Попов ошибается; вопрос обстоит именно так, как его представило бюро. Юридически, конечно, наш отказ от голосования имеет равное значение с воздержанием, но благодаря тайному характеру данного голосования, мы должны были выбрать особую форму этого воздержания. Что же касается законности решении съезда, то требуется абсолютное большинство участвующих в голосовании: оно получено, – следовательно, решения съезда законны.
Решено ближайшие заседания посвятить чтению протоколов и пригласить на них, согласно их просьбе, товарищей из Бунда и тт. Акимова и Мартынова.
Заседание закрывается
