Народное ополчение К. Минина и Д. Пожарского. Освобождение Москвы

НАРОДНОЕ ОПОЛЧЕНИЕ К. МИНИНА И Д. ПОЖАРСКОГО.
ОСВОБОЖДЕНИЕ МОСКВЫ

О присылке из Нижнева Нова города ко князю Дмитрию
Михайловичу и о приходе в Нижней и о собрании ратных людей
…Ото всех же градов во едином граде, рекомом в Нижнем Нове городе, те же нижегородцы, поревновав православной християнской вере, и не хотяху видети православной веры в латынстве, начаша мыслити, како бы помощь Московскому государству. Един же от них нижегородец имеяше торговлю мясную Козма Минин, рекомый Сухорук, возопи во все люди: «будет нам похотеть помочи Московскому государству, ино нам не пожалети животов своих; да не токмо животов своих, ино не пожалеть и дворы свои продавать и жены и дети закладывать и бить челом, хто бы вступился за истинную православную веру и был бы у нас начальником». Нижегородцем же всем ево слово любо бысть, и здумаша послати бити челом к столнику ко князю Дмитрею Михайловичу Пожарскому… Князю же Дмитрию Михайловичу в то время бывшу у себя в вотчине, лежащу от ран , от Нижнева 120 поприщ … [Нижегородцы] приидоша ко князю Дмитрею Михайловичу и бита ему челом со слезами, чтобы к ним ехал в Нижней Нов город и стал бы за православную християнскую веру и помочь бы учинил Московскому государству. Князь Дмитрий же их совету рад бысть и хотяше ехати в тот час, да ведаша у нижегородцев усердья и непослушанье к воеводам и писаше к ним, чтоб они выбрали у себя ис посацких людей, кому быть с ним у такова велика дела и казну збирати, а с Кузмою с Мининым бысть у них по слову. …Нижегородцы говориша князю Дмитрею, что у них такова человека во граде нет. Он же им рече: «есть у вас Кузма Минин; той бывал человек служивой, тому то дело за обычей». Нижегородцы ж, слышав такое слово, наипаче ради быша и приидоша в Нижней и возвестиша вся. Нижегородцы же тому обрадовашеся и нача Кузме бити челом. Кузма же им для укрепления отказываше, что не хотя быть у такова дела. Они же ему с прилежанием говоряху. Он же нача у них прошати приговору, что им во всем быти послушливым и покорливым во всем и ратным людем давати деньги. Они же даша ему приговор. Он же написа приговор, не токмо что у них имати животы, но и жены и дети продавати, а ратным людем давати. И взя у них приговор за руками и посла тот приговор ко князю Дмитрею в тот час для того, чтоб того приговору назад у него не взяли. В то же время приидоша из Орземаса от смольян челобитчики, чтоб их приняли к себе в Нижней. Нижегородцы же послаша ко князю Дмитрею и тех челобитчиков смолян посланій к нему же и веляху им бити челом, чтоб шол в Нижней, не мешкая. Они же ко князю Дмитрею приидоша и биша ему челом, чтоб в Нижней шол не мешкая. Он же поиде в Нижней, а их отпусти наперед, а смольяном повеле итти в Нижней. На дороге ж к нему приидоша дорогобужане и вязмичи. Он же приде с ними в Нижней. Нижегородцы же его встретиша и прияша с великою честию. Смольяне же в Нижней приидоша в то же время. Он же им нача давати жалование, что збираху в Нижнем.
О приезде из городов ратным людей и з казною из городов
В Нижнем же казны становяше мало. Он же нача писати по городом в Поморские и во все Понизовые , чтоб им они помогали итти на очищения Московского государства. В городах же слышаху в Нижнем собрания, ради быша и посылаху к нему на совет и многую казну к нему посылаху и свезоша к нему из городов многую казну. Слышаху же в городех ратные люди, что в Нижнем збираютца все свободный чин, поидоша изо всех городов. Первое приидоша коломничи, потом резанцы, потом же из Украинных городов многия люди и казаки и стрельцы, кои сидели на Москве при царе Василье. Они же им даваша жалованье…
О посылке из Нижнево в Ярославль
Придоша же из Ярославля в Нижней посланницы и возвестит а князю Дмитрею и Кузме, что прислал Заруцкой многих казаков в Ярославль, а ныне де идет Ондрей Просовецкий с ратью, а хотят захватити Ярославль и все Поморския грады, чтоб не дати совокупитися нижегородской рати с ярославцы. Князь Дмитрей же Михайлович и Кузма, слышав то, посла на скоро брата своего князя Дмитрия Петровича Лопату Пожарсково, а с ним двяка Семейку Самсонова с ратными людьми, и повеле им итти на спех в Ярославль. Они же приидоша в Ярославль и казаков переимаху и в тюрьму пересажаху. Ондрей же, то слышав, в Ярославль не пойде…
О приходе в Ярославль
Князь Дмитрей же Михайлович и Кузма… поидоша в Ярославль. Костромичи ж их проводиша с великою радостию и даша им на подмогу многую казну. Они же идяху к Ярославлю, и многие люди их встречаху с радостию… Ярославцы же их приняша с великою честию и принесоша дары многия. Они же не взяша у них ничево и, быв в Ярославле, начаша промышляти, како бы им итти под Московское государство на очищение. К ним же начаша из градов приезжати многие ратные люди и посадские люди привозити на помочь денежную казну…
О приходе под Москву
На утрие же с реки Яузы поидоша под Москву. Князь Дмитрей же Тимофеевич Трубецкой с ратными людьми встретоша ево и зваша ево стоять к себе в острог . Он же ему отказа, что отнюдь вместе с казаками не стаивать. И пришед, ста у Арбацких ворот и уставишася по станом подле Каменново города, подле стены, и зделаша острог и окопаша кругом рвом и едва укрепитися успеша до етмансково приходу . Князь Дмитрей же Тимофеевич Трубецкой и казаки начата на князь Дмитрея Михайловича Пожарскова и на Кузму и на ратных людей нелюбовь держати за то, что к ним в табары не пошли.
О приходе гетманском под Москву и о первом бою
…Етман же, пришед под Москву, и ста на Поклонной горе. На утрии же перелезя Москву реку под Новым Девичьим монастырем, и приде близ Чертольских ворот. Князь Дмитрей же со всеми ратными людьми выиде противу ево, а князь Дмитрей Трубецкой стоял на другой стороне Москвы реки у Крымского двора и приела ко князь Дмитрею Михайловичю, чтобы прислати к ним конных сотен, а им промышляти на них с стороны. Они же чаяху, что правдою прислал он по люди, и, выбрав лутчие пять сотень, посла к ним. С етманом же бывшу бою конному с 1 -го часа до осьмого, от князь Дмитрея ж Трубецково ис полку и ис табар казачьи помочи не учиниша ни мало; лише казаки лаяху, глаголаху: «богати пришли из Ярославля, и сами одни отстоятся от етмана». Етману же наступающу всеми людьми, князю же Дмитрею и всем воеводам, кои с ним пришли с ратными людьми, не могущу противу етмана стояти конными людьми, и повеле всей рати сойти с коней, и начаша битися пешие: едва руками не ималися меж себя, едва против их стояша. Головы же те, кои посланы ко князю Дмитрею Трубецкому, видя неизможение своим полком, а от нево никоторые помочи нету и поидоша от нево ис полку бес повеления скорым делом. Он же не похоте их пустить. Они же ево не послушаша, поидоша в свои полки и многую помощь учиниша. Атаманы ж Трубецкого полку: Филат Межаков, Офонасей Коломна, Дружина Романов, Макар Козлов поидоша самовольством на помощь и глаголаху князю Дмитрею Трубецкому, что «в вашей нелюбви Московскому государству и ратным людем пагуба становитца». И придоша на помочь ко князю Дмитрею в полки и по милости всещедраго бога етмана отбиша и многих литовских людей побита. На утрии же собраху трупу литовскаго больши тысечи человек и повелеша их покопати в ямы. Етман же, отшед, ста на Поклонной горе, а с Поклонной горы перешед, ста у пречистой Донской .
О побое гетманском и об отходе гетману от Москвы
И августа в 24 день… поидоша етман з запасом на проход в Москву1. Князь Дмитрей же Тимофеевич Трубецкой с ратными людьми ста от Москвы реки от Лужников. Князь Дмитрей же Михаилович с своей стороны ста у Москвы реки, у Ильи пророка Обыденного, а воевод, кои с ним приидоша из Ярославля, поставиша, где был древяной град по рву. А против етмана послаша сотни многия. И бою бывшу великому с утра до шестаго часу, етман же, видя против себя крепкое стояние московских людей, и напусти на них всеми людьми, сотни и полки все смяша, и втоптал в Москву реку. Едва сам князь Дмитрей с полком своим стоял против их. Князь Дмитрей же Трубецкой и казаки все поидоша в табары. Етман же, пришед, ста у Екатерины мученицы христовы и табары постави. И острожок, что был у Климонта … сидеша в нем казаки, литовские люди взяша и посадиша своих литовских людей. Людие же сташа в великой ужасти и посылаху х казаком, чтобы сопча промышляти над етманом. Они же отнюдь не помагаху. В та же время прилучися быти в полках у князь Дмитрея Михайловича Пожарского Троицкому келарю Аврамию Палицыну, и пойде в табары х казаком и моляша их и посули им многую монастырскую казну. Они же, ево послушаете, поидоша и придоша с обеих сторон от Трубецково полку и от Пожарсково и совокупившеся вместе, острожок Клементьевской взяша и литву побита: одних венгорей побита семьсот человек, и опять седоша в остроге, а иные пехота легоша по ямам и по кропивам на пути, чтоб не пропустить етмана в город… Дню же бывшу близко вечера, бог же положи храбрость в немощнаго: приде бо Кузма Минин ко князю Дмитрею Михаиловичю и просяще у него людей. Князь Дмитрей же ему глаголаше: «емли, ково хощеши». Он же взя рохмистра Хмелевского да три сотни дворянския, и перешед за Москву реку и ста против Крымского двора. Тут же стояху у Крымского двора рота литовская конная да пешая. Они же быша богом гонимы… не дождався их, побегоша к табарам Хаткеевым , рота роту смяху. Пехота же, видя то, из ям и ис кропив поидоша тиском к табарам. Конныя же все напустиша. Етман же, покинув многие коши и шатры, побежа ис табар. Воеводы ж и ратные люди сташа по рву древяного города, коши же и шатры все поимаша. Многие же люди хотяху битися… Огню же бывшу и дыму, яко от пожара велия, гетману же бывшу в великой ужасти, и отойде к пречистой донской и стояще во всю нощь на конех. На утрие же побегоша от Москвы. Срама же ради своего прямо в Литву поидоша…
О взятии города Китая
Литовским же людем в городе бысть теснота великая: никуда их не выпускаху. Гладу же у них бывшу великому, выпущаху из города всяких людей. По милости же всещедраго бога… поидоша приступом и Китай взята и многих литовских людей побита…
О выводе боярском и о сдаче Кремля города
Литовские ж люди, видя свое неизможение и глад великой, и град Кремль здавати начата и начата уговариватца, что бы их не побили, полковником же и рохмистром и шляхтам чтобы итти ко князю Дмитрею Михайловичю в полк Пожарскому, а к Трубецкому отнюдь не похотеша итти в полк. Казаки ж, видя то, что приидоша на Каменной мост все бояре, и собрашася все, з знаменами и со оружием приидоша и хотяху со князь Дмитреевым полком битися, едва у них без бою пройде. Казаки ж поидоша к себе в табары, а бояре из города выидоша . Князь Дмитрей же Михаилович прия их с честию и возда им честь велию. На утрии же Струе полковник с товарыщи Кремль город здаша. И Струса взята в полк ко князь Дмитрею Тимофеевичу Трубецкому со всем полком ево. Казаки ж весь ево полк побита, немногие осташа. Будилов же полк взята в князь Дмитреев в полк Михаиловича Пожарсково и их послаша по городом ни единова ни убита и не ограбиша их. Сидение ж их бяша в Москве таково жестоко: не токмо что собаки и кошки ядяху, но и людей руских побиваху и ядяху, но и сами друг друга побиваху и едяху…