Авраамий Палицын о голоде 1601–1603 гг.

АВРААМИЙ ПАЛИЦЫН О ГОЛОДЕ 1601–1603 ГГ.
Глава 2. О начале беды во всей Росии и о гладе велицем и о мору на люди
<…>Того же лета 7109-го <…> Омрачи Господь небо облаки и толико дождь пролиася, яко вси человецы во ужасть впадошя. И преста всяко дело земли и всяко семя сеянное, возрастши, разседеся от безмерных вод, лиемых от воздуха; и не обвея ветр травы земныя за десять седмиц дней и прежде простертиа серпа поби мраз силный всяк труд дел человеческих и в полех, и в садех, и в дубравах всяк плод земный, и яко от огня поядена бысть вся земля.<…> Во второй год злейши того бысть, такожде и в третие лето. <.. .> Царь же Борис в таа лета многу милостыню творяше к нищим<.. .>, не помянув же словесе вселенней покаянию наставника: иже убо от лихоимениа и от неправды творяй милостыню, подобится сей зарезавшему сына у отца и кровь его принося в златой чаши, да пиет от нея ко здравию си. Той Борис сему же подобно сотвори: домы великих боляр сосланных вся истощив и принесе в царскиа полаты и древняя царскаа сокровища вся сим оскверни, от сего же милостыню творяше.<…>
Мнози же тогда от ближних градов пририщуще к царствующему граду, препитатися хотяще от милостыни царевы: славе бо велице проходящи о милостыни. И тии убо приходящей такожде погибаху скудости ради пища.<…> Мнози бо имущей к разделению братии на милость не прекланяхуся. И зряще богатии по стогнам царствующаго града от глада умерших, ни во что же вменяху; и не толико бревн и дров на возилех, яко же мертвых нагих телес влечаху по граду всегда, такожде и по всем градом. И за два лета и четыри месяца счисляюще по повелению цареву погребошя в трех скудельницах 127 000, толико во единой Москве. Но что се? Тогда бысть в царствующем граде более четырех сот церквей, у всех же тех неведомо колико погребше христолюбцы гладных. А еже во всех градех и селех никто же исповедати может: несть бо сему постижениа. И пси бо и зверие и птица небесныя преизообильствоваху сицевою пищею; и аще не бы царским повелением погребахуся, то всяко бо от смрада мертвости и от снедения пес возсмерделся царствующий град. Толика же беда належаше, яко всяко нечистоту бедным и неимущим снедати. И аще бы не бы Господь прекратил дьней тех, то уже начинаху и друг друга ясти.
В та же лета мнози имущей глаголаху к просящим: не имамы ничто же. Во время же пленениа от всех околних язык, наипаче же от своих то обретеся бесчислено расхищаемо всякого хлеба и давныя житницы неистощены, и поля скирд стояху , гумна же пренаполнены одоней и копен и зородов , и до четырехнадесяти лет, отнеле же смятение бысть во всей Руской земли. И питахуся вси старыми труды, такожде и убивающих их питаху.<…> Во время бо искушениа гнева Божиа не пощадехом братию свою и жита и благая своя заключихом себе. Так и нас не пощадешя врази наши . <…>