Из стенограммы III съезда РСДРП (7 заседание)
ИЗ СТЕНОГРАММЫ III СЪЕЗДА РСДРП
ЗАСЕДАНИЕ СЕДЬМОЕ
15 (28) апреля, вечернее
[Председатель Ленин.]
(Продолжение прений по вопросу о вооруженном восстании.)
Барсов [Цхакая]. По приглашению председателя, мы, наконец, переходим от теоретической стороны вопроса о вооруженном восстании к его практической, фактической стороне. Действительно, для того, чтобы наши резолюции были жизненны, необходимо навести справку, как дело обстоит в этом отношении на практике – в том или другом районе России. В таком именно смысле я буду говорить о Кавказе, где революционное настроение очень повышенное. Материалом для суждения по этому вопросу мне служит двухгодичная непрерывная работа в Кавказском союзе. Но я больше всего буду опираться на практику 1904 года и 1905 – до 1 марта.
Еще почти год тому назад, на III съезде Кавказского союза были поставлены вопросы о современном революционном моменте, о демонстрациях, вооруженном восстании. «Мирные», вернее, невооруженные демонстрации были отвергнуты съездом, который выбрал комиссию для разработки проекта об организации вооружения. При этом на съезде же решено было, чтобы каждая организация отчисляла известный процент на дело вооружения: от 5 процентов и более. Относительно организации вооруженного ядра решено было дожидаться работ комиссии. Комиссия вскоре разработала проект и через одного из своих членов представила его ЦК для обсуждения вместе с членом военно-революционной организации. Последней не нашлось тогда в России, а на частном собрании одного члена ЦК и нескольких его агентов – вместе с представившим проект членом Союзного комитета – идея вооружения и необходимость пропаганды и агитации ее по всей России была признана неотложной, а равно предоставлено было организациям подготовлять и вооружать ядра, без которых вообще дальше не рекомендовалось устраивать демонстрации.
Решения III съезда Кавказского союза по этому вопросу были вызваны сильной агитацией во всем районе с начала 1904 г. на почве объявления русско-японской войны. Союзным комитетом по этому вопросу, т. е. об отношении к войне, была выработана инструкция агитаторам и пропагандистам. Революционное настроение вследствие агитации начинало сильно подниматься во всем районе от Баку до Батума. Но Союзный комитет все же не решался предложить организациям Союза устроить демонстрацию 1 мая, так как рабочие требовали вооружения и непременно вооружения – как-нибудь и сколько-нибудь, хотя бы значительного ядра. Поэтому решено было 1 мая устроить однодневную забастовку с митингами, где это возможно. Но почти что накануне 1 мая в Тифлис приезжают лучшие агитаторы (они же члены) западных комитетов: Батумского, Гурийского и Имеретинско-Мингрельокого. Вместе с ними и двумя представителями Тифлисского комитета Союзный комитет снова подвергает обсуждению вопрос о праздновании 1 мая. Дело в том, что агитаторы требовали устройства демонстрации, по крайней мере, в деревнях Гурии и Имеретии, так как полицейские силы там не смогут и не осмелятся помериться с вооруженными демонстрантами-крестьянами. Если даже будет стычка со стражниками – не нужно ее бояться, особенно в Гурии, ибо революционное настроение там настолько приподнятое, что необходимо дать ему исход. Так рассуждал агитатор из Батума и Гурии, где перед тем ночью полицейские убили возвращавшихся с митинга двух лучших товарищей из крестьян. Агитатор пылал местью.
После долгого обсуждения решено было остаться при прежнем постановлении относительно Баку, Тифлиса, Батума, Кутаиса, так как там невооруженные демонстрации могли обратиться в бойню. Но сделано было исключение для Гурии и Имеретии, т. е. деревень. Там решено было устроить демонстрацию, имея некоторое количество вооруженных. Действительно, в Гурии были устроены демонстрации, но не так удачно, как предполагалось. Должны были соединиться две значительные колонны из двух районов. Это соединение было предупреждено полицией. Произошла стычка – убиты двое демонстрантов. Крестьяне были вооружены чем попало – и револьверами и др. оружием, вплоть до дубинок. Но дисциплинированный отряд стражников, вооруженных гораздо лучше крестьян, расстроил план организации. Были и другие жертвы во время и после этой демонстрации. Вся Гурия запылала местью. Весь район Союза отнесся горячо и сочувственно к жертвам первых планово организованных демонстраций в деревнях.
Вслед за этим и под влиянием этих фактов и собрался III съезд Кавказского союза, на котором были приняты вышеуказанные решения по делу вооружения. Начали при каждом комитете организовывать вооруженные ядра. В Баку и Батуме в этом отношении сделано больше всего. В Баку есть даже так называемый организационный комитет, с участием гнчакистов. В самое последнее время Кавказский союзный комитет решился объединить всю работу по вооружению во всем районе. Комитетами – Батумским, Гурийским и Имеретинско-Мингрельским единогласно принята резолюция, по которой организация бюро вооружения поручается Союзному комитету, – отдельные комитеты дают ему по одному человеку.
Особенное внимание на Кавказе обращено теперь на работу в войсках. Солдаты многих полков Тифлиса, Баку, Батума и Кутаиса заразились «революционной бациллой». Во многих полках и офицеры даже, под влиянием листковой агитации в среде рядовых, отказываются командовать солдатами при стачках. Дезорганизация армии поможет нам в деле доставки оружия и вооружения.
Вообще события 9 января имели огромное значение для Кавказа. Они убедили нас, что и Петербург представляет из себя огромный революционный очаг, в чем раньше у нас были сомнения. Если и не под знаменем социал-демократии, то под сильным влиянием ее идей выступили огромные массы петербургских рабочих. Работа на Кавказе пошла еще более успешно.* Мы были уверены, что мы – накануне революции; тем более раздражал нас проявившийся и на Кавказе партийный раскол. До тех пор у нас на Кавказе преобладали товарищеские отношения. Никогда никакие разногласия, как бы велики они ни были, не нарушали взаимного доверия. Меньшинство у нас подчинялось большинству, и мы не сомневались в аксиомах. Я не преувеличиваю значения кавказского движения, скорее недооцениваю.
- В тексте протокольной комиссии далее следовало: «Союз образовал в Баку и Батуме боевые организации и летучие отряды агитаторов». Прим. ред.
Центральному Комитету должна принадлежать объединяющая роль. Изолированные местные комитеты не могут действовать достаточно успешно. Я против издания профессиональных органов, – но районные с.-д. органы, по моему мнению, могли бы иметь большое значение. Везде жалуются на отсутствие литературы. Успех агитации на Кавказе объясняется в значительной мере тем, что мы имели свое собственное издательство. За время существования Союза (2 года) Союзный комитет издал до 1/2 миллиона экземпляров листков и т. п.
Наш съезд имеет историческое значение — и не только потому, что он направлен против дезорганизующих партию вождей, но еще более потому, что мы стоим у порога революции. Партия ждет наших директив и лозунгов. Поэтому необходимо, чтобы делегатам и будущему ЦК были даны самые точные инструкции, чтобы не повторялись такие случаи, как отступление ЦК перед Лигой. Я никого не виню, но…
Председатель. Инцидент с Лигой не имеет никакого отношения к вооруженному восстанию.
Барсов. Хорошо. Словом, я говорю, что будущему ЦК необходимо сосредоточить свое внимание на главных очагах революции, как Польша, Кавказ, Петербург, Прибалтийский край, – не отвлекая, однако, слишком много сил от мелких центров. ЦК должен стараться приобрести как можно больше агитаторов и организаторов по делу вооружения, привлекая их хотя бы из среды с.-д. настроенных студентов, крестьян и сельских учителей. Что касается воздействия на другие слои населения, то надо обратить особое внимание на крестьянство. Маркс, правда, считал безнадежными революции, вызываемые войнами. Но в настоящее время общая ненависть всего населения России против самодержавия гарантирует успех нынешней революции. Задачи партии – достигнуть этой великой цели!
Михайлов [Постоловский]. Мы выслушали около 20 ораторов, говоривших более или менее на тему о вооруженном восстании. Уже самыми двумя докладами рамки вопроса были чрезмерно расширены. Первый докладчик зашел слишком далеко в теорию, говоря, что партия есть принцип, другой же чрезмерно конкретизировал вопрос. Я склонен думать, что разбросанность наших прений происходит не от нашей неподготовленности, а оттого, что мы говорим о сложном вопросе и каждый рассматривает его с разных сторон. Я лично имею в виду обратить внимание на следующее.
Нам прежде всего надо выработать с.-д. тактику, т. е. ответить на вопрос, как мы должны, как партия, относиться к восстанию. Нам предложена резолюция, и поэтому мне кажется, что разбор ее – самая существенная наша задача. Я это и сделаю. Прежде всего нам надо отдать себе отчет в том, какое место в нашей работе займет подготовка к вооруженному восстанию. Тов. Филиппов высказался в том смысле, что хотя в резолюции о подготовке вооруженного восстания и оказано осторожно, что это – лишь «одна из главных задач», но фактически, по его мнению, она является главной задачей. Так как т. Филиппов – сам член революционной комиссии, то такое противоречие между его мнением и тем местом резолюции, которое я сейчас прочту: «выполнение этой задачи может и должно идти не только без всякого ущерба для общей работы по выяснению классового самосознания пролетариата, но, напротив, способствуя ее глубине и успешности», – наводит меня на мысль, что комиссия действительно полагает, что организация восстания не «одна из главных задач», а «самая главная задача». Если т. Филиппов понимает это так…
Филиппов [Румянцев]. Нет, не так…
Михайлов. Я очень рад. Но вопрос остается для меня открытым. Я высказываюсь в том смысле, что работа по вооруженному восстанию есть подведение итога всей нашей предыдущей работы.
Я перехожу к тому, как должны мы вырабатывать нашу тактику, т. е. приемы нашей политической борьбы. В этом отношении я согласен с докладом т. Воинова. В своем докладе он исходил из того положения, что при выработке тактики мы должны руководиться не указаниями узко эмпирической действительности и не фантастически революционными утопиями, а теми тенденциями развития самосознания пролетариата, которые установлены теоретическим анализом. Тов. Воинов практически шел правильным путем. Надо прибавить в пользу такого решения вопроса еще один мотив, а именно, что в предстоящей революции сыграет роль крупная и мелкая буржуазия; последняя, возможно, примет участие и в вооруженном восстании, при этом она постарается захватить и руководство восстанием в свои руки. Нам необходимо помешать этому не только по соображениям, высказанным т. Воиновым, но и потому, что в этом случае, даже при самом энергичном выступлении пролетариата, политический результат восстания не достигнет того максимума демократизма, как если бы руководство находилось в руках нашей партии. Буржуазия не пойдет так далеко, как надо пролетариату. Это лишнее доказательство в пользу сохранения за нашей партией руководства вооруженным восстанием.
Я не придаю никакого значения чисто техническим соображениям. В момент революции обстоятельства будут так складываться, что все эти соображения будут выброшены за борт. Поэтому я не буду говорить о технике. Меня интересует принципиальная сторона. Надо дать местным комитетам и ЦК нашу тактику в смысле положительных политических указаний. И подходя с этой точки зрения к предложенной резолюции, я не могу найти ее удовлетворительной (читает резолюцию). - См. проект резолюции о вооруженном восстании, предложенный Воиновым — см. доклады по этому вопросу. Прим. ред.
Обращаю внимание на то, что в заключительной части резолюции дается не только тактический принцип, но делается попытка и предсказать, как именно начнется революция. Я говорю о всеобщей стачке. Это, по-моему, не относится к делу. Должны ли мы агитировать за восстание, и если да, то организовать ли его? – вот два вопроса. Причем же тут забастовка? О ней я предлагаю принять особую резолюцию. Это, во-первых. Во-вторых: я не стал бы рекомендовать партии устраивать особые организации для фактического руководства вооруженным восстанием. Если это потребуется, то и ЦК и местные комитеты организуют для этого особые группы; резолюция же может быть перетолкована иначе и именно в том смысле, что такие организации должны создаваться вне рамок партии, а в этом случае – где гарантии, что туда войдут с.-д., а не офицеры-демократы и другие чуждые пролетариату элементы? Это могло бы привести как раз к тому, чего мы боимся – к захвату руководства вооруженным восстанием простыми демократами. Против такой тактики я резко протестую. Может быть, составители резолюции имели в виду другое.
Формулировку принципиальной части я не считаю достаточно ясной. В первом абзаце резолюции сказано: что «пролетариат, будучи по самому положению своему наиболее передовым и последовательным революционным классом, тем самым призван сыграть роль вождя и руководителя в общедемократическом революционном движении в России».
Являясь самым революционным классом, пролетариат, конечно, примет в революции самое деятельное участие, но будет ли он вождем или будет таскать каштаны из огня для других – это вопрос. Его решение зависит от условий, формулированных в третьем пункте. История говорит нам, что пролетариат, при всей своей революционной энергии, нигде не играл роли вождя. Свои поправки я предложу письменно.
Осипов [Землячка]. Постараюсь быть кратким. Буду говорить о новых формах организации. После 9 января в Петербурге стачки возникали постоянно. Сдерживать их было трудно. Мы должны готовиться не к одновременной забастовке, а к неожиданным вспышкам. Я не согласен с т. Михайловым в вопросе о боевых организациях. Они будут выполнять одну функцию – учить нас владеть оружием и изготовлять бомбы. Остальное должно остаться в компетенции старых организаций. Здесь много говорилось о центре, который должен осведомлять медвежьи углы. Для этого у ЦК должно быть несколько опорных пунктов, из которых агенты ЦК разъезжают по разным городам и осведомляют организации. Районные органы не будут достигать этой цели; кроме того, они невозможны в России по техническим соображениям.
Камский [Обухов]. В Саратове был проделан, так сказать, лабораторный опыт организованного активного выступления пролетариата (именно в форме всеобщей стачки). И этот опыт, по моему мнению, ясно показывает, что нельзя упускать из виду ни технической стороны дела, ни идейной, агитационной. И ту и другую необходимо иметь в виду, ту и другую необходимо организовывать в тесной связи между собой. Открытое выступление пролетариата на митингах, организованное Саратовским комитетом, подготовило почву для активных действий пролетариата. Эти митинги сыграли огромную агитационную и организационную роль в саратовском движении. Они расшевелили рабочую массу, сплотили и тесно связали ее с комитетом. Только опираясь на эту подготовительную работу, Саратовский комитет мог так быстро и стройно отозваться на январские события. 10 января вечером были получены известия о петербургских событиях. 11 утром комитет сделал постановление объявить и организовать всеобщую стачку в г. Саратове. Вечером это предложение было проведено через собрание 40 организованных рабочих, и вся организация была переведена на «боевое положение». 12 января, по призыву комитета, стачка охватила половину города, а на другой день забастовка распространилась почти на все заведения.
Январская забастовка (с ярко выраженным политическим характером), конечно, еще больше взбудоражила рабочих, прояснила их классовое самосознание, дала необходимый опыт для следующих активных выступлений пролетариата. Не прошло и месяца, как в Саратове началась (с 7 февраля) вторая забастовка. Инициатива ее принадлежала мельникам, игравшим в январской стачке пассивную роль.
Таково состояние рабочего движения в Саратове к настоящему моменту.
Опыт саратовского движения показывает, по моему мнению, что агитация на митингах (и другими путями), проведенная планомерно, не может быть изолирована от активных действий пролетариата. Между тем в резолюции об агитации говорится лишь вскользь, как о вещи второстепенной при подготовке восстания. Опасаюсь поэтому, что резолюцию могут понять весьма «прямолинейно», именно в том смысле, что массы идейно уже вооружены и остается только вложить им в руки ружье. Опасаюсь также, что резолюция, слишком подчеркивая техническую сторону дела, может направить внимание и силы комитетов исключительно на вопросы о складах оружия, о плане нападения и т. и.
А между тем в области агитационной подготовки нам очень много остается сделать. Мы не должны забывать, что настроение массы очень «пестрое», мы не должны забывать, что в настоящее время выступают открыто всевозможные партии как либеральные, так и (что и еще хуже) реакционные. Нам поэтому необходимо развернуть свои силы для борьбы за идейное влияние на массы. Вообще, по моему мнению, лучше было бы слова: «организовать восстание» заменить выражением: «провести революцию организованно», как более общим выражением, обнимающим собой все перипетии революции, все ее явления и фазы.
Теперь несколько замечаний. Я согласен с т. Михайловым, что обстоятельства так могут сложиться, что пролетариат не окажется во главе революции. Подчеркиваю огромную роль СПБ: фактическое руководство движением находится в руках СПБ а не ЦК.
Вельский [Красиков]. Меня не совсем удовлетворяет проект резолюции. В параграфе первом просто установлено как раз то, необходимость чего для пролетариата нужно доказать. С философской точки зрения, положение, высказанное тут, совершенно верно. Но наши резолюции мы обращаем к пролетариату, как субъекту истории; поэтому нужно указать, какой путь и почему ему наиболее выгоден и какой самый невыгодный. Гипотетически, в тенденции, перед Россией, как и перед другими странами, стоит дилемма: путем реформы или путем революции произойдет переустройство отсталого общественного строя. Мы должны указать, что в данный исторический момент путь реформы самый выгодный для господствующих классов и самый мучительный и тяжелый для эксплуатируемых. Вспомним крестьянскую реформу. Целых 40 лет крестьянство наше мучится, ликвидируя реформу, которую ему подарили под влиянием крестьянских волнений (и там реформа не обходилась без картечи) правительство и дворянство. Сошлюсь на Каутского, который констатирует, что путь революции выгоднее реформаторского для угнетенных классов. Да может ли, наконец, правительство осуществить реформы, достаточные для полного развития буржуазного общества? Нет. Ему стоит поперек дороги растущий революционный пролетариат. Вот эту-то мысль и нужно, по-моему, выразить в резолюции.
Когда т.т. Сергеев и Камский твердят нам о вооружении голов, то они высказывают очень старую, но очень хорошую мысль, которую, само собой, никогда не лишне подтвердить, а в особенности в такое время, когда старые и очень хорошие мысли затемняются или извращаются, – но в нашей резолюции дело идет о вооруженном восстании, и нам предстоит вооружить головы пролетариата, кроме всех прочих вещей, и пониманием вопроса о вооруженном восстании и его значении для пролетариата.
Филиппов. Тов. Мосальокий утверждает, что стачечное движение после 9 января я не считаю политическим. Это неверно. Я говорил лишь, что не считаю политическими стачки мелкой буржуазии. Тов. Михайлов тоже неверно передал мою мысль. Я говорил, что, признав восстание ближайшим актом, мы не должны закрывать глаза на то, что на это уйдут все наши силы. На основании своего опыта я не думаю, чтобы мы стояли накануне вооруженного восстания. У нас еще есть время для общей с.-д. работы. Что касается мысли об издании железнодорожного органа, то я нахожу ее правильной и отнюдь не противоречащей мысли т. Сергеева. Я не думаю, чтобы стоило издавать специально профессиональные органы. Один железнодорожный орган на всю Россию дал бы так же мало, как и один социал-демократический. Нам необходимы районные органы, которые могли бы обращать внимание на специальные интересы. Мысль т. Сергеева, что необходимо сконцентрировать все наше внимание исключительно на пролетариате, я считаю неверной. Если бы Петербургский комитет захотел взять в свои руки руководство январской стачкой, ему пришлось бы охватить своим влиянием далеко не один пролетариат. Чтобы провести в Петербурге восстание, необходимо овладеть такими элементами, как извозчики, почтальоны, рассыльные. Их в Петербурге сотни тысяч. К пролетариату их причислить нельзя: сегодня он кондуктор или почтальон, а завтра – городовой. Но вовлечь их в движение необходимо.
Константинов [Владимиров]. Опасения, чтобы новые задачи не отвлекли нас от социал-демократических – неосновательны. Взгляд т. Жаркова, что силы растут всюду, где есть работа, – очень оптимистичен. Эти силы редко оказываются пригодными на деле. Тов. Осипов сомневается в важности органа для осведомления. Это вывод из ошибок прошлого, которые можно устранить. Техника может быть улучшена чрезвычайно. Я убежден в огромном значении районных органов и предложил бы по этому вопросу следующую резолюцию:
«Принимая во внимание, что успешность предстоящего восстания русского народа против самодержавного строя находится в тесной связи со всеобщностью революционного настроения в России, и принимая во внимание громадную роль в этом отношении политических рабочих газет, выходящих в самой России, притом по возможности чаще, –
съезд выражает пожелание, чтобы местные центры и ЦК приняли меры к изданию районных газет во всех крупных районах России по примеру нескольких уже существующих в настоящий момент.
В частности же, принимая во внимание то исключительно важное значение, какое имеют для революции войско и пути сообщения, и тот специфический характер, какой носит наша работа среди солдат и железнодорожных рабочих, съезд высказывается за создание отдельных групп для этой работы, под общим руководством ЦК партии».
Невский [Даман]. Тов. Михайлов указывал на опасность вдаваться в практическое обсуждение вопроса. Но я считаю возможным со стороны съезда дать практические директивы. Самая постановка вопроса о вооруженном восстании возбуждает всюду подъем духа. Такое возбуждение особенно сильно в Западном Кавказе, хотя оно носит там почти исключительно демократический характер. Повсюду раздается лозунг – «вооружаться»… Не приходится даже доставать денег, так как население само готово покупать оружие на свой счет. Но этого недостаточно. Надо создать боевые дружины и найти им руководителей. Это уже делается в Батуме среди пролетариев и вообще в Гурии среди крестьян. В Кутаисе и Батуме сделано довольно много в смысле пропаганды в войсках. Связи в Кутаисе значительны, и спропагандированы уже очень многие из тамошнего гарнизона. Но надеяться на вооруженное восстание в Западном Кавказе, по-моему, все же преждевременно, так как для этого имеется пока слишком мало оружия. Поэтому особенно важно удерживать население от преждевременных и местных вспышек, имея при этом в виду, что они особенно часты там, где движение еще слабо, например, в Тифлисской губернии. Среди мусульман Восточного Кавказа дела обстоят хуже, чем на Западе. Мусульмане враждебно настроены по отношению к армянам и реакционны. Насколько хорошо сорганизованы сами армяне – нам неизвестно, так как их держат в своих руках дрошакисты и гнчакисты.
Воинов [Луначарский]. Выслушав возражения т. Михайлова, я пришел к тому убеждению, что они являются в значительной степени плодом недоразумения. Тов. Михайлов считает неправильным делать из самой революционности пролетариата прямой вывод о том, будет или не будет он руководителем демократии в начавшейся революции в России. Но я и не делаю такого вывода. Из положения пролетариата, делающего его единственным последовательно-революционным классом, я вывожу только, в согласии с общим с.-д. взглядом на это, великое призвание рабочего класса, но в третьем пункте я недвусмысленно заявляю, что призвание это может быть осуществлено «лишь в том случае, если пролетариат будет организован в самостоятельную политическую силу под знаменем социал-демократии».
Тов. Михайлов протестует против упоминания в заключительной части резолюции массовой политической стачки. Он видит в этом попытку предсказать, как именно начнется восстание. Ничуть не бывало! Я пытаюсь не предсказать, как начнется восстание, а указать, как нам подготовлять его, я выдвигаю подготовку всеобщей стачки, как нашу задачу.
Тов. Михайлов опасается, что пункт об организации специальных технических групп может привести к большому бедствию, если его истолкуют в смысле передачи дела технической организации сил пролетариата в руки разных офицеров и прочих далеко не с.-д. экспертов военного дела.
Может быть и надо сделать оговорку для очень недогадливых или чересчур «проницательных читателей», но само по себе такое истолкование очень натянуто. Я слышал, что здесь предлагают, например, создать специальные районные органы, но т. Михайлов это может истолковать, например, в том смысле, что можно поручать редактирование их… ну, хотя бы либеральным литераторам. Я отнюдь не отрицаю, однако, что формулировка предложенной мною резолюции может быть улучшена, но так как т. Михайлов не представил проекта изменений, я лишен возможности судить о том, являются ли они действительным улучшением.
Mосальский [Крамольников]. В комичное положение попадает «Искра», отрицая возможность и желательность видеть в числе руководителей технической стороной революции с.-д. Это-де заставит этих руководителей принять участие в революционном правительстве. Что же делать, гг. новоиокровцы! Или вы считаете возможным и желательным возможно полнее влиять на руководителей, и тогда вам нечего бояться, что влияние ваше будет настолько велико, что руководители движением начнут принимать нашу с.-д. программу. По-вашему, видно, выходит так. Влиять-то мы должны, но как только мы увидим, что влияние заходит настолько далеко, что тот или другой руководитель начинает превращаться в социал-демократа, мы должны его убрать и поставить вместо него такого, который поддается влиянию, но в то же время застрахован от усвоения с.-д. идей.
Рыбкин. В последнее время у Бакинского комитета вовсе не было литературы. Немногочисленных номеров «Вперед» было совершенно недостаточно, и рабочие массы Баку были совершенно неосведомлены о взглядах «Искры» и «Вперед». Но их толкала сама жизнь. Как известно, Бакинский комитет был против стачки, за которую агитировала Балаханско-Биби-Эйбатская группа. При этом комитет опирался на мнение рабочих. Нам было известно со слов Глебова (члена ЦК), что капиталисты предлагали деньги за организацию стачки. Тем не менее стачка началась. Она прошла почти исключительно на экономической почве, хотя ее руководитель говорил, что хочет захватить г. Баку.
После 9 января комитет счел необходимым откликнуться и предложил рабочим устроить политическую демонстрацию. Рабочие заявили, что не пойдут на мирную демонстрацию, что им надоело подставлять свои спины под солдатские пули; они потребовали от комитета, чтобы из числа рабочих, на которых можно было рассчитывать, была вооружена по крайней мере половина.
Комитет заявил, что в короткое время нельзя достать такое большое количество оружия. В это время приехал делегат от Батума. В своем докладе он говорил, что всякая демонстрация может перейти в Батуме в восстание. Он предлагал отложить всякие демонстрации и готовиться к вооруженному восстанию. Бакинские рабочие ответили, что они готовы поддержать его, если и в России начнется восстание. Задуманная комитетом демонстрация так и не удалась. Отчасти это объясняется арестом типографии и заарестованием листков с призывом.
Бакинская резня показала неподготовленность комитета. Немедленно после нее образован был организационный комитет для вооружения рабочих совместно с гнчакистами и балаханско-биби-эйбатскими рабочими. Но где достать для этого средства? Об этом здесь никто еще не говорил. Сборы в Баку дали ничтожные суммы. Биби-эйбатцы и гнчакисты предложили, по примеру дрошакистов, требовать деньги силою. Бакинский комитет не согласился на это. Вместо этого были разосланы письма с предложением жертвовать и с обозначением суммы (100–200 рублей). Почти никто из адресатов не давал этой суммы полностью, но все же давали порядочно. В общем было собрано несколько тысяч рублей. Решено было также получить крупные деньги от больших фирм, но пока ответа от них не было получено.
Когда началась закупка оружия, то оказалось много желающих покупать его за свой счет, так что всех нельзя было удовлетворить. Это отчасти может быть объяснено беспокойством населения после бакинской резни. В Баку в каждом районе организовано вооруженное ядро, участники которого должны быть готовы действовать во всякое время.
После резни работа в смысле агитации и пропаганды стала невозможной; в то время как раньше она была летка, теперь стоит сказать лишнее слово – и тотчас уже донос администрации, а если последняя не принимает мер, то вмешивается жандармское отделение. Расплодилось множество шпионов и провокаторов. Ввиду этого была образована боевая группа для истребления их и слежка за ними.
Среди солдат в Баку агитация ведется по преимуществу письменная и не без успеха. Впрочем, когда в одном листке к офицерам упомянуто было о грабежах солдат во время резни, то офицеры обиделись и говорили, что разочаровались в социал-демократии. Сколько-нибудь правильную постановку пропаганды среди солдат я считаю почти невозможной. Переманить на свою сторону отдельный полк, как это советует т. Максимов, вряд ли удастся.
Орловский [Воровский]. Я вполне присоединяюсь к той критике, которой т. Воинов подверг возражения т. Михайлова. Мне остается прибавить лишь немного. В возражениях т. Михайлова сквозит боязнь, как бы с.-д. не взяла в свои руки руководство вооруженным восстанием. И эта боязнь не случайна. Она вытекает из общего положения, формулированного т. Михайловым. Он говорит: подготовить восстание – это значит подытожить нашу с.-д. работу. Я не понимаю, каким образом в итоге нашей с.-д. работы, приспособленной к пробуждению классового самосознания пролетариата, явится подготовка буржуазно-демократического переворота. В этой мысли т. Михайлова я узнаю тот взгляд на восстание – процесс, который мы постоянно встречаем на страницах новой «Искры». «Искра» смотрит на вооруженное восстание как на один из моментов в общем процессе развития пролетариата. Пролетариат, развиваясь и приходя к сознанию, мимоходом свергает самодержавие и устанавливает демократическую республику, а затем идет дальше к своей основной задаче – социальной революции. Такой взгляд, социологичеокий по существу, будет уместен у будущего историка, который изучит весь переживаемый нами период с птичьего полета. Между тем вооруженное восстание представляет из себя конкретную политическую задачу, которую надо разрешить так или иначе. «Искра» же затушевывает политическую задачу социологическим изысканием, – это перестановка вопроса, приводящая к общим местам.
Именно потому, что вооруженное восстание не является специфически с.-д. задачей и не входит в рамки нашей обычной работы, я и указал в первой речи на неприспособленность нашей организации. Некоторые из моих оппонентов придали моему положению карикатурный вид: будто я предлагаю свезти всех с.-д. в Петербург, Москву и другие центры. В действительности же я ставлю вопрос так. Революционный переворот будет; пролетариат будет в нем участвовать, и если с.-д. не станет во главе пролетариата, он пошлет ее, по выражению т. Жаркова, к черту.
Далее. Может ли хоть один из присутствующих товарищей сказать, что его организация в силах взять на себя ответственную задачу подготовки и проведения вооруженного восстания? Конечно, нет. Наши силы не позволяют одинаково хорошо поставить эту работу повсеместно. Если, например, восстание восторжествует в Курске, а не восторжествует в Петербурге и Москве, дело курских революционеров будет проиграно. Если же победят центры, тогда реакция не удержится и в провинции. Поэтому, раз мы серьезно хотим готовиться к подготовке вооруженного восстания, нам необходимо принять это во внимание и приспособить к этой задаче нашу организацию. Вот и все. С этой же точки зрения я стоял и за централизацию боевых организаций, так как центральные учреждения призваны как раз представлять общероссийское движение и руководить им.
Валерьянов [Лосев]. Дело обстоит на Урале, несомненно, плохо. Условия наши отличаются от российских. Урал – большой промышленный район, но уральские города не суть промышленные центры. Заводы у нас разбросаны по захолустьям и доступ к ним затруднен. Пропаганда и агитация ведется наездом. В частности, в г. Вятке работу ведут ссыльные, состав которых постоянно меняется, и дело поставлено не широко: связей мало. Главная работа – среди учащихся и крестьян. Я думаю, что если уральский район и сделается ареной движения, то исключительно демократического.
Я думаю, что работа по подготовке вооруженного восстания не по силам нашей партии, которая не организована и не объединена. Правда, базис революции расширяется, но если наши силы и растут, то за счет людей второго разбора, а эти люди становятся потом во главу угла. Быть может поэтому Петербургский комитет и не оказался на высоте положения. Он не только не смог овладеть движением, но даже объяснить его. Мне известно, что Петербургский комитет перепечатал без комментариев петицию Гапона.
Филиппов (прерывая). Ничего подобного Петербургский комитет не издавал.
Валерьянов. Я сам читал такой листок. А знаменитый листок восточных комитетов, где Гапон назывался «обнаглевшим попом»?!
Кузнецов. О революционной активности рижского пролетариата, проявленной им в январе и феврале, вам известно. Влияние на него мы разделяем с Латышской СДРП. Но я касаюсь и латышского пролетариата, потому что окрепший после отпадения от него меньшевиков комитет ведет теперь агитацию и среди латышей. Если бы в Риге был надлежаще организованный руководящий центр, этот большой город был бы захвачен пролетариатом. 40 000 человек беспрепятственно демонстрировали на его улицах. Правительство не смело двинуть войска, не желавшие выступать против народа, – такие прекрасные результаты дала агитация в войсках. У нас она ведется не только письменно, но и устно, особенно летом. Правительство двинуло против рабочих унтер-офицерский батальон, – единственный, на который оно могло рассчитывать. Пролетариат вышел на улицу по зову социал-демократии, но руководители растерялись. Пролетариат был хозяином города, но не знал, что предпринять! Особенно дурно то, что в Риге узнали лишь задним числом и лишь из легальных газет о петербургских событиях.
К вопросу о районных органах должен сказать, что попытки издавать листок в Риге не увенчались успехом благодаря техническим трудностям. Легче было издавать бюллетени. Так, например, мы переводили и печатали известия из иностранных газет.
Революционное настроение рижских рабочих не улеглось и теперь. Рабочие требуют оружия и ищут его, Часто они заявляют, что могут добывать ружья и бомбы.* Если при таком настроении мы не будем вооружать рабочих, то за это возьмутся либералы. Обращаю внимание на запасных. В Риге было до 2000 запасных, которым боялись дать оружие, так как они прямо заявили, что будут помогать рабочим. Что касается работы среди железнодорожных рабочих, то она ведется почти всюду и довольно успешно. Я думаю, что концентрация крупных сил в крупных центрах не должна заставлять нас забывать провинцию, хотя бы ввиду будущей парламентской агитации. - В тексте протокольной комиссии далее следовала фраза, которая в женевском издании протоколов не была опубликована по конспиративным соображениям: «Был случай, когда солдаты предложили комитету несколько десятков тысяч патронов, но комитет не знал, что с ними делать». Прим. ред.
Сергеев [Рыков]. Первый пункт резолюции, по-моему, неудовлетворителен. Он формулирован слишком философски, – надо выражаться конкретнее. Надо говорить о положении пролетариата именно в русском обществе. Пункты 1-й и 3-й необходимо соединить. С выводом резолюции я согласен. Но вопрос о вооруженном восстании напрасно конкретизируется. Не надо обязывать комитеты устраивать во что бы то ни стало отдельные боевые группы. Вернее было бы конкретизировать вопрос о всеобщей стачке. Я думаю, что съезд должен обязать будущий ЦК создать для этого особую популярную литературу. Возражения против моего мнения о специальных органах бьют мимо цели. Я высказываюсь против профессионального характера таких органов. За пробелы в информации ответственность почему-то возлагается целиком па центральные учреждения; но если они нас не осведомляют, то разве мы их осведомляли? А если бы мы исполняли в этом отношении свой долг, то, может быть, и один орган мог бы удовлетворить нас. Я не сомневаюсь, что мелкая буржуазия нам необходима, но я настаиваю на том, что пролетариат еще необходимее. Извозчиков и т. п. я отнюдь не исключаю из числа пролетариата. Тов. Вельский недоволен тем, что я придаю значение начинению головы рабочего социализмом, и требует, чтобы ее начиняли специальной начинкой по вооруженному восстанию. Я думаю, что агитация вооруженного восстания тесно связана со всем делом нашей пропаганды. Поднимется вооруженная рука рабочего, с.-д., и ярмо самодержавия разлетится в прах. Но для этого нужно, чтобы рука пролетариата была вооружена и чтобы сам он был с.-д.
Тигров [Авилов]. В Харькове стачка, которой ответили на события 9 января, разбилась на множество ручейков. Вообще харьковские рабочие сильно отстали. Среди рабочих крупных заводов преобладают тред-юнионистские идеи. На других фабриках рабочие крайне неразвиты. Последние два года в Харькове работа велась крайне плохо. Шансы вооруженного восстания в Харькове не велики. Идея его совершенно чужда харьковским рабочим. Впервые ее стала проводить в феврале этого года группа «Вперед» 6а. Что касается резолюции, я не считаю ее удовлетворительной. По существу я с ней согласен, но она слишком много утверждает и слишком мало разъясняет. Мы должны помнить, что мы пишем свои резолюции для пролетариев, и иллюстрировать наши положения должны фактами. Всецело присоединяясь к идеям докладчика т. Воинова, я полагаю, однако, что он слишком мало считается со слабостью социал-демократии. Он утверждает, что силу партии составляет чистота принципов; хотел бы я посмотреть, что сделал бы т. Воинов с чистотою принципов хотя бы в Харькове, где рабочих иногда приходилось убеждать брать политичеокие прокламации. Впрочем, с.-д. почти нигде не могла овладеть движением. При планировании нашей работы надо сохранять перспективы: в резолюции мы должны прямо сказать, что на первом плане остается дело общесоциал-демократичеокой пропаганды и агитации. Мы должны отметить в ней, что мы не заговорщики, а с.-д., что поэтому мы задаемся целью не вызвать восстание, а лишь – организовать восстание, где имеются налицо все элементы его. Всякая поспешность в таком вопросе могла бы привести к позорному поражению. * - В тексте протокольной комиссии далее следовало: «Филиппов. Вношу к речи т. Валерьянова фактическую поправку: Как член Петербургского комитета заявляю, что никогда Петербургский комитет ne издавал ни одного из произведений Гапона». Прим. ред.
Осипов. Как член Петербургского комитета, подтверждаю фактическую поправку т. Филиппова.
Максимов [Богданов]. Я подтверждаю поправку т. Филиппова с своей стороны.
Заседание закрывается.
