Из стенограммы III съезда РСДРП (9 заседание)

ИЗ СТЕНОГРАММЫ III СЪЕЗДА РСДРП
ЗАСЕДАНИЕ ДЕВЯТОЕ
16 (29) апреля, вечернее
В начале заседания голосуются поправки и принимается в целом резолюция по вопросу «О вооруженном восстании».
Председатель. Переходим к обсуждению 2 пункта 1 отдела порядка съезда: отношение к политике правительства накануне и в момент переворота. Комиссия по рассмотрению и выработке резолюций предлагает докладчиками тт. Филиппова и Ленина. Комиссия предлагает при этом разделить вопрос на две части: 1) отношение к политике правительства накануне переворота и 2) в момент переворота – с отдельными докладами и дебатами.
Собрание соглашается с этим предложением.
Филиппов [Румянцев]. В политике правительства намечаются два периода: первый период – приблизительно с конца лета до 9 января, так называемая «весна», второй – с 9 января. «Весна» проявлялась в фактическом ослаблении полицейского гнета и в стремлении правительства найти активную поддержку своим неудачным политическим авантюрам (войне) в «обществе», т. е. в либерально-буржуазной части, путем наивного заявления о доверии к «обществу», без гарантии определенных реформ. Переходом к «весне» воспользовались, и, надо сознаться, умело, демократические и оппозиционные элементы. Так было до январских событий, когда на политическую арену выступил пролетариат, в определенных революционных формах, хотя, быть может, и не соответствующих нашим представлениям. Революция подготовлялась давно. Ее можно было предвидеть, и в рядах социал-демократии были люди, предсказавшие ее наступление. Война, кризис, безработица – ускорили развязку. Правительство, конечно, знало о положении вещей, но не понимало его.* Оно думало кровавой баней подавить революционное стремление пролетариата. Правительство знало о собраниях, происходивших открыто до 9 января, о тех революционных речах, которые там произносились, и оно их допускало. Еще 9 января вечером оно праздновало победу, п только после дальнейших событий поняло свою ошибку, хотя, быть может, и не вполне.
*В рукописи протокольной комиссии далее следовал текст, который в женевском издании протоколов не был опубликован по конспиративным соображениям: «Я думаю, что январские события были до известной степени провоцированы русским правительством. По имеющимся у меня данным, исходящим от людей, принимавших близкое участие в январских событиях, например, князя Васильчикова, начальника штаба Санкт-Петербургского округа, правительство думало кровавой баней подавить революционное стремление пролетариата». Прим. ред.
После 9 января, когда революционное движение охватило всю страну, правительство пытается отстоять свое существование путем разделения элементов оппозиции. Оно обещает реформы для успокоения «смуты» и вновь обращается к усиленной полицейской и военной репрессии для подавления революции. Сошлюсь на рескрипт и манифест 18 февраля. В манифесте все верноподданные приглашаются объединиться против «крамолы». В рескрипте обещаются неопределенно и туманно реформы для устранения «смуты». Правительственное разъяснение не оставляет сомнения относительно двойственности политики. Для «смуты», т. е. оппозиции, предлагаются реформы, с тем чтобы обратить «смуту» против «крамолы». Речь царя к костромскому предводителю дворянства подтверждает это положение. Кроме того, правительство стремится организовать бессознательные низы общества – его люмпен-пролетариат – как «народное» орудие реакции.
Но правительство настолько разложилось, что не в состоянии уже твердо и последовательно проводить свою политику, оно не в силах провести либеральные реформы, даже если бы стремления его в этом направлении были искренни. Дальше комиссий, в результат которых никто не верит, дело не пошло. Таким образом, пока что для либеральной оппозиции имеются одни лишь обещания реформы, тогда как другая сторона политики правительства, репрессии, исполнялась точно. Репрессии особенно усилились с назначением Трепова и напоминают времена Плеве. Сошлюсь на аресты среди избирателей и выборщиков в комиссию Шидловского, на массовые высылки рабочих, на прямое подавление вооруженной силой малейших выступлений народных масс, на введение военного положения в Польше, на Кавказе, в Прибалтийском крае, на введение усиленной охраны в других местах. Но правительство не может последовательно проводить и меры репрессии и постоянно делает в этой области отступления. Такова политика правительства.
Здесь уже указывалось на то, что в России происходит революция. Выясним ее составные элементы.
Остановимся прежде всего на буржуазной оппозиции, сорганизовавшейся в «Союз освобождения» и создавшей организации на местах. Они, воспользовавшись «весной», очень скоро сумели весьма громко заявить о своем существовании, открыто предъявляя свои требования в земских и думских собраниях, на частных банкетах, на съездах и собраниях ученых и благотворительных обществ, захватив таким образом до известной степени свободу собраний, слова и печати. Не видя на открытой политической арене с.-д., продолжавшей свою подпольную работу, либералы громко заявляли о слабости с.-д. и о политической неподготовленности рабочего класса и в своих требованиях цинично игнорировали элементарные гарантии демократичности будущей конституции.
9 января захватило либералов врасплох. Они растерялись перед внезапно нахлынувшей волной народной революции, сразу отодвинувшей либеральную оппозицию на задний план. Лишь 6–7 января либералы обратили внимание на происходящие события и начали понимать их важность. Роль их в это время смешна и жалка. Они собирались и решали, как предотвратить кровопролитие, и отрядили 8 января – факт, характерный для их политического сознания и психики – депутацию к Святополку-Мирскому. Тот их не принял, и они пошли к Витте, который вдоволь над ними издевался. 9, 10 и 11 января в либеральных собраниях произносятся истерические речи, события оцениваются с точки зрения морали и т. п. Кто-то поднимает вопрос об учреждении временного правительства, состав которого и был намечен, хотя серьезного значения этим выборам никто не придавал. Но растерянность их скоро прошла. Либералы включили в свою программу демократические требования социал-демократии (свобода союзов и стачек, созыв учредительного собрания на основе всеобщего и равного избирательного права с прямой и тайной подачей голосов); искренность их видна из опубликованного после 9 января «Основного закона», где говорится о том, как обойти всеобщее и т. д. избирательное право. Они стараются использовать в своих интересах демократически-революционное движение; они пытаются, по крайней мере в Петербурге, взять в свои руки руководство рабочим движением. Воспользовавшись для этой цели Красным крестом, в руках которого было около 60 000 руб. на стачечников и 25 000 руб., пожертвованными Петербургской думой, они завязали сношения с бывшими гапоновскими рабочими. Они выступают в качестве демократов, якобы объединяющих требования всех классов общества, и, опираясь на «беспартийные» профессиональные союзы (в Петербурге ими уже организовано 13 групп, как-то: инженеров, техников, врачей, профессоров, учителей среднеучебных заведений, народных учителей, артистов, литераторов, адвокатов и т. д.), подготовляют выборную кампанию для проведения своих кандидатов в будущий парламент.
Уже состоялись подготовительные и окончательные съезды почти всех этих союзов, подтвердившие платформу либералов. Наконец, либералы образовали свою прессу, насчитывающую сотни тысяч подписчиков, составляющую общественное мнение России и являющуюся сильным политическим фактором.
Какова же роль рабочих масс и социал-демократии? Роль с.-д. не соответствует ни силе, стоящей за ней, ни политическому моменту. Причина слабости с.-д. заключается, кроме партийного кризиса, и в том, что она не сумела вовремя изменить свои тактические приемы. Рабочий класс захвачен общим потоком демократического революционного движения, а по своему общественному весу и исторически-революционной роли он привлекает к себе внимательные взоры и правительства и буржуазной оппозиции. Рабочие массы стремятся к открытому выступлению. Классовые интересы, заставляющие рабочих стремиться к организации своих сил и в обычное время, в настоящий революционный момент превратили это стремление в жгучую потребность собираться, свободно обсуждать свои нужды и публично их заявлять. Отсюда оживление деятельности «зубатовских» рабочих обществ, хождение рабочих на либеральные собрания и усиленный интерес к либеральной ежедневной прессе. В 11 клубах гапоновского общества было до 8000 членов, клубы посещались 25 000, а перед 9 января еще большим количеством рабочих. Местные с.-д. обратили на это обстоятельство свое внимание слишком поздно. Общество существовало 10 месяцев, и лишь в декабре 1904 г . на его собрания стали проникать ораторы, посланные комитетом. Благодаря, между прочим, тому, что с.-д. пропустили такой прекрасный случай для агитации, они оказались так слабы 9 января. Рабочие в последнее время сделали гигантский шаг вперед в понимании конкретных политических задач. Они с громадным и вполне законным интересом обсуждают вопросы о конституционных гарантиях политической свободы, о роли учредительного собрания, о способе его созыва, об избирательных системах и т. д.
К сожалению, приходится констатировать, что социал-демократии в этом движении принадлежит далеко не первая руководящая роль. Выступают в качестве вождей масс случайные люди из рядов революционной и либеральной оппозиции. Руководителем мнения рабочих масс в значительной степени являются легальные либеральные газеты, отдельные сотрудники которых приобретают большую популярность среди рабочих. Объясняется это главным образом тем, что, тогда как представители радикальной и либеральной буржуазии выступают открыто, с.-д. продолжают вести подпольную агитацию.
Подводя итог сказанному, нужно констатировать, что политическое значение социал-демократии в настоящий момент не соответствует той громадной революционной силе, которой обладает пролетариат, и этот неблагоприятный для рабочего класса момент учитывают в свою пользу либералы. Получается повторение того исторического явления, которое имело место при всех европейских политических революциях, – буржуазия выезжает на спинах рабочих.
Практический вывод из всего изложенного тот, что уже теперь с.-д. должна переходить от подпольной деятельности к открытой. Для этого необходимо активно выступать во всех тех собраниях и учреждениях, где присутствуют рабочие; необходимо по каждому экономическому и политическому вопросу, поставленному жизнью, давать практическое решение, согласно с программой социал-демократии, противопоставляя его решениям буржуазных либералов и радикалов.
Вношу на обсуждение съезда следующую резолюцию по этому вопросу:
Принимая во внимание:
1) что под влиянием революционного движения, охватившего Россию, наметившиеся буржуазные партии начинают выступать открыто с целью обеспечить свои политические позиции в момент перехода от самодержавия к буржуазно-демократическому режиму;
2) что рабочие массы в потоке общедемократического движения также стремятся к открытому и организованному заявлению своих политических и экономических требований, –
III партийный съезд констатирует необходимость для социал-демократии:
1) пользоваться каждым случаем открытого политического выступления для противопоставления общедемократическим требованиям самостоятельных классовых требований пролетариата, для развития его самосознания, для организации его в самом ходе таких выступлений в самостоятельную с.-д. силу;
2) использовать все легальные и полулегальные рабочие общества, союзы и другие организации для обеспечения преобладающего влияния социал-демократии на такие организации и превращения их в опорные пункты будущей открытой РСДРП;
3) принять меры к тому, чтобы наши партийные организации, наряду с сохранением и развитием их конспиративного аппарата, приступили немедленно к подготовке целесообразных форм перехода во всех случаях, когда это возможно, к открытой деятельности партии, не останавливаясь и перед возможностью столкновения с вооруженной силой правительства.
Такая тактика сделает невозможным для чуждых социал-демократии элементов мнимое политическое представительство рабочих масс.
Председатель. Предлагаю перейти к обсуждению доклада и резолюции т. Филиппова.
Михайлов. Доклад написан не совсем на тему. Вместо того, чтобы коснуться различных действий правительства, которыми оно думает затемнить сознание народа (например, учреждение разных комиссий, созыв земского собора и т. д.), и определить тактику социал-демократии по отношению к таким псевдодемократическим заигрываниям самодержавия, докладчик указывает лишь на необходимость расширить базу агитации и пропаганды путем открытого выступления, т. е. разрешает вопрос чисто технически. Точно так же т. Филиппов обошел вопрос о реагировании социал-демократии на мобилизацию правительством реакционных сил, в виде черных сотен, против революции. Поэтому я считаю необходимым принять и другую резолюцию, которая определила бы отношение социал-демократии к указанным действиям правительства .
Камский [Обухов]. Считаю вопрос, возбужденный Филипповым, очень важным. Из практики Саратовского комитета я убедился, какое важное агитирующее и организующее значение имеет открытое выступление социал-демократии. Только при помощи пролетарских митингов, которые Саратовский комитет противопоставил либеральной агитации, удалось подготовить рабочих г. Саратова к активным действиям, т. е. к всеобщей стачке, которая возникла тотчас после петербургских событий по призыву комитета и им была организована и проведена.
Делегаты решают продолжить обсуждение на следующем заседании.