Письмо Ленина И.И. Радченко

ЛЕНИН — И.И.РАДЧЕНКО
Между 9 и 16 июля 1902 г 1902 г.
Из Логиви (Северный берег Франции) в Петербург

ПИСЬМО К АРКАДИЮ ОТ ЛЕНИНА
Дорогой друг! Прежде всего от всей души поздравлю Вас (и Ваших друзей) с громадным успехом: приступом к реорганизации местного комитета. Это дело может стать поворотным пунктом во всем нашем движении, и поэтому довести эту реорганизацию до конца — самая важная и самая настоятельная задача. Берегите себя сугубо, чтобы успеть ее выполнить.
Перейду к делу. Вы просите помочь Вам «конкретным наброском плана местной работы в связи с общей российской». Чтобы исполнить Вашу просьбу немедленно, я пишу Вам пока единолично (чтобы не затягивать дела сношением с другими членами редакции, разбросанными теперь в разных концах; может быть, впоследствии они еще и сами припишут Вам что-нибудь). Не вполне уверен, правильно — я понимаю Ваш запрос. Мои источники сейчас: Ваше письмо от 21/VI и письмо 2а 36 о двух свиданиях (Вас, 2а 36 и Красикова) с Ваней (Петербургским Союзом). Судя по этим источникам (особенно по второму), Ваня «оказался теперь нашим единомышленником, откровенно признающим недостатки его прежней позиции». Исходя из этого, я и буду писать дальше, обращаясь и к Вам и к Ване, и предоставляю на полное Ваше усмотрение, передать ли сейчас мое письмо Ване (и Мане = рабочей организации) или позже, передать ли целиком или с некоторыми исправлениями, которые в случае необходимости я тоже предоставляю Вам сделать (известив нас о всех этих исправлениях, по возможности, конечно).
Если говорить строго, то я не могу, конечно, дать Вам сейчас «конкретного наброска плана местной работы в связи с общей российской»: эта задача неисполнима для меня без ряда детальных совещаний и с Ваней и с Маней. Все, что я могу дать, это набросок того, какие практические шаги должны быть немедленно и прежде всего сделаны Ваней, раз он стал новым Ваней или хочет de facto стать таковым. И мне кажется, что шаги, намеченные Вами всеми на 2-ом свидании с Ваней (и описанные в письме 2а 36), вполне правильны. Совершенно согласен, что «первое дело — открыто заявить себя сторонником известных взглядов». Это именно первое дело и это можно сделать только открытым заявлением. Я хорошо знаю, что у большинства или у многих товарищей Вани (т. е. комитетов и их членов) есть сильное предубеждение против таких открытых заявлений или по крайней мере непривычка к ним. Эта черта вполне понятная с точки зрения пройденной уже стадии движения и отвергнутых уже ошибок. Но именно потому, что Ваня занимает такую важную позицию, именно потому, что он в прежнее время открыто заявлял свои старые, решительно расходившиеся с «искренскими», взгляды, — именно поэтому я особенно горячо советовал бы товарищам (= Ване) побороть в себе эту непривычку и предубеждение. Наша местная работа до сих пор больше всего страдала от узости и оторванности, от нежелания местных деятелей браться активно и решительно за разработку общих вопросов партии. Пусть же Ваня, переходя в сторонники революционной социал-демократии, сразу порвет с этой традицией и во всеуслышание заявит, что его основные теоретические взгляды и организационные идеи таковы и что он берется теперь сам за осуществление этих идей, приглашая к тому и все остальные комитеты. Это заявление будет иметь громадное значение и для Вани и для всей России, оно будет уже само по себе крупным делом. Не надо бояться обидеть старых друзей Вани, державшихся иных взглядов: всякая тень обиды будет отнята здесь именно тем, что Ваня сам открыто и откровенно признает, что обстоятельства и опыт убедили его в неправильности прежних, связанных так или иначе с экономизмом теоретических взглядов, тактических принципов и организационных планов. Тут не будет и тени нападения на эти старые взгляды, а простое признание своей эволюции. Откровенная прямота этого признания окажет вдесятеро большее влияние на фактическое объединение всех русских социал-демократов и на полное прекращение «полемики» между ними, чем сотня протестов против «полемики».
Итак, прежде всего и больше всего: открытое печатное заявление (в местном листке или в «Искре», всего лучше и там и здесь). Этого шага абсолютно ни на неделю откладывать не следует, ибо без него все остальные шаги легко могут оказаться безрезультатными (провал и т. п.), а при нем сразу закрепляется новый путь.
Что должно бы стоять в этом заявлении? Если бы Ваня спросил у меня об этом товарищеского совета (но не раньше, конечно, чем он спросил бы меня), то я бы ответил: 1) признание своего отказа от старых воззрений (теоретических, тактических, организационных) с самой общей (по возможности в 1—2 словах) характеристикой этих воззрений. 2) Признание перехода в число сторонников «Искры», ее теоретических, тактических и организационных взглядов, признание ее руководящим органом (NB: руководящий вовсе не означает, чтобы с ним обязательно во всем были согласны. Это означает именно лишь солидарность с руководящими принципами такого-то органа. Это признание вполне совместимо с указанием на частные разногласия, буде они есть, и с указанием на то, что я желаю таких-то перемен и я, теперешний сторонник «Искры», буду проводить их, добиваться в ней, в «Искре», этих перемен). 3) Выставление на первый план объединения, вернее восстановления фактического единой общерусской социал-демократической рабочей партии при помощи совместной работы, которая должна начаться с группировки вокруг «Искры» для превращения ее в орудие действительно общенародной агитации и которая (работа) должна вести к созданию боевой общерусской организации, способной произвести решительный натиск на самодержавие. 4) Признание (уже сделанное, но еще не опубликованное Ваней) необходимости переорганизовать конституцию и функционирование Вани с Маней (их отношений и т. п.), провозглашение (так сказать) пересмотра конституции. 5) Признание необходимости теснее сблизиться и слиться с русской организацией «Искры» для осуществления задач, которые отныне общи у Вани и у этой организации. 6) Отряжение одного или нескольких (может быть от Вани и от Мани и т. п.) членов Петербургского комитета на функцию немедленного приступа к практическому осуществлению вышесказанного, т. е. к слиянию с «Искрой» и к объединению партии*.

• Это (§ 6) тоже решено уже de facto на втором Вашем совещании: посылка за границу, чтобы окончательно сговориться.
  Конечно, из этих 6-ти отделов 6-ой безусловно не может быть опубликован, а также, может быть, и еще другие пункты. Заявление могло бы ставить точки и прямо оговаривать, что такие-то (или «дальнейшие») пункты по конспиративным причинам опубликованию не подлежат. Но повторяю: если Ваня действительно стал нашим сторонником, он не должен откладывать этого заявления ни на неделю.
  Вот на этом совещании делегатов СПБ. комитета с Соней (русской организацией «Искры») и с редакцией «Искры» (за границей) и выработается уже настоящий конкретный план не только переделки питерской работы, но и прямого объединения партии, конституирования Организационного комитета по подготовке 2-го партийного съезда и т.п. и т.д. и т.д.
  Далее, на Вашем втором совещании было намечено «перед выполнением упомянутого проекта (посылки делегатов за границу в июле) предварительное ознакомление с положением дел в разных местностях нашего обширного отечества, дабы иметь базис для суждений на съезде». Вот это решение я (скажу откровенно) считаю ошибкой и советовал бы отказаться от него. Это значит затягивать дело и гнаться за двумя зайцами. Поймаемте сначала первого: столкуемся (мы с Ваней) сами. Это будет уже равносильно полной солидарности Вани с Соней. А при этой солидарности дальнейшая практическая задача (объезда России) исполнена будет Ваней ? Соней (+ или =?) совсем легко. Но сейчас разбрасываться не резон: сначала (1) окончательно убедим Ваню и Маню, потом (2) заявим во всеуслышание о своем штандпункте, далее (3) столкуемся немедленно с «Искрой» (за границей, где у «Искры» уже есть целый архив данных по вопросу о положении дел в разных местах обширного отечества: не пренебрегайте этим архивом, товарищи!), и (4) с Соней, а тогда уже (5) объезд России с прямой практической целью фактического объединения работы (и созыва общепартийного съезда).
  Вот Вам, если хотите, и «конкретный набросок плана» ближайших практических задач. Если § 2 представит затруднения, — можно на первое место выдвинуть § 3 (это будет, конечно, некоторой оттяжкой, но при известных условиях неизбежной оттяжкой). Но настоять и на 2 и на 3 надо во что бы то ни стало. Крайне важно при этом, чтобы едущие сюда члены Вани были снабжены возможно более широкими полномочиями, чтобы по возможности их было 2, а не 1 (хотя это уже зависит всецело от местных условий и это Вам гораздо виднее).
  На этом, кажется, можно и закончить. Напишите, пожалуйста, поскорее Ваше мнение: верно ли я понял Ваш запрос? осуществим ли мой «конкретный план»? и т. д. Я побаиваюсь, что дела еще не так хороши, что Ваня еще не полный сторонник. Особенно подозрительно, что Мане до сих пор не давали «Что делать?»* Хорошо бы Вам повторить совещание с Ваней in pleno (т. е. в полном составе СПБ. комитета): это бы крайне важно для выяснения в точности того, есть ли противники, какие именно, каковы их главные пункты. Точно так же важно бы и непосредственное Ваше свидание с Маней. Поездку Вани (а хорошо бы и Мани!) сюда ускоряйте как только молено и во что бы то ни стало (ехать прямо в Лондон: дать им адрес непременно лондонский и бельгийский Мещерякова в придачу на случай). Если Вы этого добьетесь, это будет уже громадный успех, гарантирующий плоды Ваших работ даже при Вашем полном провале сейчас. И не забывайте, что такой провал очень возможен и что поэтому заручиться поскорее реальным первым шагом (заявление, поездка) обязательно без малейшего промедления.
  Если Ваня на деле станет нашим вполне, тогда мы через несколько месяцев проведем второй съезд партии и превратим «Искру» в 2-недельный, а то и недельный орган партии. Старайтесь убедить Ваню, что от местной работы мы и не думаем отвлекать, что Питер — такая «местность», которая имеет и непосредственно общерусское значение, что слияние Вани с Соней громадно усилит местную работу и в то же время сразу выведет всю партию из состояния полупризрачного на степень не только реальности, но и первостепенной силы.
  Жму крепко руку. Ваш Ленин