1656. Статейной список гонца Федора Зыкова

СТАТЕЙНОЙ СПИСОК ГОНЦА ФЕДОРА ЗЫКОВА, ПОСЛАННОГО К ПОЛЬСКОМУ КОРОЛЮ С ГОСУДАРЕВОЮ ГРАМОТОЮ О ПРИЧИНАХ, ВООРУЖИВШИХ РОССИЮ ПРОТИВ ЕГО, КОРОЛЯ
1656 г. апреля 24–июля 10.
164 г., апреля в 24 день, государь царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа великия и малыя и белыя Росии самодержец, велел стряпчему Федору, Тихонову сыну, Зыкову, ехать с своею государевою грамотою к Яну-Казимеру, королю полскому; да ему ж, Федору, указал заехать ево царского величества войска Запорожского к гетману к Богдану Хмелницкому и отдать свою государеву грамоту.
И по государеву цареву и великого князя Алексея Михайловича, всеа великия и малыя и белыя Pосии самодержца, указу, стряпчей Федор Зыков, приехав в Путивль мая в 2 день, и в Путивле государеву грамоту отдал боярину и воеводе Никите Алексеевичу Зузину да дьяку Никите Наумову и говорил им, чтоб они отпустили ево ис Путивля без мотчанья; и боярин и воевода Никита Алексеевич Зузин да дьяк Никита отпустили ево, Федора, ис Путивля мая в 3 день, а провожатых дали ему до Чигирина дву человек торговых людей–Бориска Павлова да Михалка Рожнова, да с ним же отпустили до первого черкаского города десяти человек детей боярских. И Федор Зыков приехал в первой черкаской город в Романов мая в 4 день и посылал говорить к сотнику х Кондратью Войтенку, чтоб он дал подводы и провожатых тотчас; и сотник против государева указу подводы и провожатых десять человек дал тотчас и из Раманова поехал мая в 5 день.
И в Чигирин приехал маия в 9 день; и в Чигирине в то время не было гетмана, а был в своей маетности – на хуторе от Чигирина пять верст; и Федор Зыков в Чигирине послал к писарю к Ивану Выговскому, а велел про себя скасать, что он прислан от царского величества наскоро, и он бы послал к гетману без мотчанья и дал ему, гетману, о том ведать. И того ж числа приезжал к нему, Федору, войсковой перевотчик Яков Иванов, а говорил, что прислал ево писарь Иван Выговской и веловл говорить: будет де есть у тебя лист до писаря, и хочешь с ним, писарем, видетца, и писарь де пришлет по тебя тотчас; и Федор ему сказал, что он, не быв у гетмана и не отдав ему царьского величества грамоту, у писаря не будет.
И войска Запорожского гетман Богдан Хмелницкой приехал в Чигирин того ж числа и велел ему, Федору, у себя быть маия в 10 день; и Федор приехал к нему, гетману, государеву грамоту отдал; и он, гетман, приняв государеву грамоту, спрашивал о государеве здоровье и выслушав государевы грамоты, сказал гетман, что он по государеву де указу и по грамоте ево, Федора, отпустит вскоре и провожатых даст, сколко ему надобно.
Маия ж в 13 день присылал писарь Иван Выговской к Федору Зыкову войсковова ясаула Ивана Ковалевского, и ясаул, пришед говорил, что прислал писарь, а велел для отпуску звать к себе, а гетман болен; и Федор у писаря был, и писарь говорил, что гетман болен, и дал ему, Федору, проезждей лист да провожатых полковника Филона Горкушу, да с ним пять человек казаков, а в прибавку велел взять казаков сколко надобно, у Белой Церкви, и подводы дал по указу.
А к Белой Церкви приехал маия в 17 день; и у Белой Церкви полковник Белоцерковской Яцына Люторенко дал ему провожатых сотника Грицка Деркаченка да семь человек казаков; и от Белой Церкви поехал маия в 18 день.
В первой полковой город приехал, в Лобун, майя в 22 день; людей в нем человек с тритцать сидят в замку, подвод не дали, в замок не пустили, для тово что боятца казаков. – Маия в 22 день приехал в Заславль; людей в нем человк з двадцать сидят в замку; подвод не дали и в замок не пустили: боятца казаков.
Маия в 23 день приехал в город Острог; людей в нем чедовек з двесте; подвод в провожатых не дали, а сказали, что сидят в осаде, боясь казаков, и лошадей нет, и сами помирают голодною смертью.
Маия в 24 день Федор Зыков приехал в город в Дубно и посылал к намеснику пану Радловскому, чтоб подводы и провожатых дал не задержав; и намесник пан Радловский прислал шляхтича пана Малгорского: и паи Маргольский, приехав, говорил: прислал де пан намесник, велел тебя звать к себе; тебе ж де велел побить челом, чтоб ты намеснику дал пару соболей на шапку, и намесник де, увидя твою ласку, велит тебе подводы дать тотчас: и Федор Зыков ему сказал: хотя бы бил намесником дед ево, и я бы к нему не пошел; а соболей не токмо пары, и соболья хвоста волоса ему не дам; а лошадей у меня по государеве милости и своих много. И намесник пан Радловский прислал подводы и провожатова тотчас; от намесника ж на дороге сугнал шляхтич пан Женецкой, а, догнав, говорил: велел де тебе побить челом намесник, чтоб ты на него не покручинился, а о соболях де присылал отговорить по доброте.
Маия в 25 день приехал в город в Слуцк. Намесник слуцкий пан Павел Слуцкой корм и подводы и пристава дал тотчас, и приходил с шляхтою на двор, и витался, и из города проводил со всею шляхтою версты з две.
Того ж числа приехал в Торчинь и посылал говорить намеснику, и намесник пан Шметцкий сказал: место де Торчинь разореное, подвод отнюдь взять не у ково.
Маия в 26 день приехал в город в Володимер, и посылал говорить х подстаростью к пану Раецкому; и подстаростье володимерской пан Раецкой сказал, что места де разореное: подвод и корму взять отнюдь негде; а где де сам увидишь подводы, и тебе де по государеву указу имать волно.
Маия в 27 день прихал в город в Ухану, и в Ухане подвод и пристава не дали, для того что все разорено и пусто; в Ухане ж встретил шляхтич пан Рыло и править челобитье от воеводы Черниговскаго, и звал к нему на банкет; а воевода сам живет в Буславичах, от Ухани полмили; и в Уханех же встретил с коретою пан Бордовский. И как приехал к воеводе, и воевода встретил середи двора, а при нем шляхты человк с пятдесять, и витались; а как сели обедать и воевода и с сыном и шляхтою пил за государево здоровье; воевода ж говорил: бил де челом я государю я челобитную послал с Петром Потемкиным, и ко мне де против моево челобитья указу никакова не бывало. А о чем он челобитную ко государю послал, и про то он не сказал для того, что едешь де ты ныне х королю. Да он же воевода черниговской говорил: прислал де ко мне указ от короля, а велено итти в поспех к гетману Богдану Хмельницкому, чтоб с етманом учинить мир; толко де я обмешкиваю за тем, что у них меж ними рознь: у короля и у санатарей.
И держал у себя полтора дни, и дал пристава пана Рыла, и с коретою провожали от города четыре мили до Краснова поля; и в Краспополье приехали лишь в 30 день, а ис Красново, подводы взяв, поехали того ж числа.
Маия в 31 день приехал в Пески, и в Песках подводы дали; и ис Песков поехал того ж числа.
Того ж числа приехал в Люблин; и в Люблине подводы не дали, а сказали, что взять негде: место разоренное от жолнеров.
Июня в 1 день приехал в город в Зелехов; а в Зелехове подвод не дали, а сказали, что место пустое. Тогож числа встретилися шляхта; едут из обозу от короля, и в розговоре сказывали: был де у короля приступ к Оршаве маия з двадцать девятаго числа; толко де вошло в город пехоты ляцкой человек з двесте, и заперлась в Оршаве во Дворе, а король де отступил: отбили ис пушок и побили де пехоты тысячи с полторы; а сидит де в Оршаве Витенберк а с ним людей ево тысячи с три.
Июня в 2 день приехали в местечко в Гарволинец; и в Гарволинце пристав держал день для того, что он, пристав, посылал х королю об указе шляхтича; в указу в Гарволинце не дождались, а из Гарволинца поехали июня в 3 день.
Тово ж числа приехал в местечко в Осецк, от Варшавы за шесть миль; и в Осецке пристав велел дожидатца королевскаго указу и держал день.
Июня в 4 день пришел пристав: поедем де под обоз, здесь де нам от короля указу не дождатца долго, потому что чаять де у короля севодни с шведцкими людьми бой; и из Осецка поехали того же числа. И под обоз приехали июня в 5-й день, и стали под Оршавою на поле; а король полской в то число был в Ездове, от Оршавы с версту; и пристав, поставя под обозом. поехал в Ездов до короля.
И того ж числа приехал к Федору пристава пана Рыла челядних, и сказал: прислал де меня пристав, а велел тебе сказать, что стоять де тебе на поле до королевскаго указу; а послан де вчера от короля указ в Осецк, а велено де было тебе в Осецке стоять три дни; и сказав поехал в обоз того ж часу, а у Федора в то время пристава не было.
И того ж числа на вечер из Ездова пристав пан Рыло приехал, а сказал: указал де королевское величество спросить тебя о здоровье; тебе ж де велел кланятца канслер пан Коротинской да пан моршалок.
Тебе ж де королевское величество велел сказать, что де у нас завтра, июня во 6 день, будет свенто: ходят по всему войску с набоженством; для тово де тебя и принять не велел, а указал де тебе быть в Ездов июня в 7 день. А как ходили с набоженством, и в то время из города из Оршавы били из наряду.
Июня в 7 день приехал пристав пан Рыло, а сказал: указал де королевское величество тебе ехать в Ездов. И Федор Зыков в Ездов приехал июня в 7 день; и от Ездова за версту встретили ево шляхты человек со сто и поставили в намете у королевскаго двора.
И того ж числа король со всем войском ходил на бой; и был у нево с шведы бой от Оршавы за десять верст, и шведцкие люди в то время бою ему не дали, и король с войском своим отступил прочь того ж числа; а к бою король ходил в збруе. А шведцкого короля брат Адольф Фалзграв да етман Дуклес пришли под Оршаву с ним, Федором, одного числа июня в 5 день и стали от Оршавы за три мили промеж реками Вислою и Буком.
Июня в 6 день у литовского гетмана у Павла Сапеги да у пана Чернецкого был бой на переправе о Висли; и Чернецкой з бою отступил того ж числа, а Сапега з бою пришол на завтра. Сказывают, что на том бою людей побито на обе стороны, а на перед того шведцкие люди взяли в подъезде ляхов 400 человек.
Июня ж в 7 день приезжал к намету королевскаго величества столник пан Любовицкой и, пришед в намет, витался и говорил: указал де королевское величество тебя спросить: х королевскому ли величеству с тобою лист от царьского величества, или к етманом. И Федор сказал: прислан от царского величества х королевскому величеству с ево государевою грамотою, а к етманом листов ни х кому нет; и пан Любовецкой, выслушав того, поехал х королю.
Июня в 8 день пристав пан Рыло принес полских денег 50 золотых, а сказал: указал де королевское величество тебе дать ис своей казны на страву да казакам 50 золотых.
Июня в 8 день приезжал к намету пан Стенкеевич, писарь великаго княжества литовского, и, пришед в намет, говорил указал де королевское величество а пан маршалок великий у тебя осморить листов допреж, и ему ль титло королевского величества в листах написано, или с убавкою. И Федор ему сказал: прислан он от царьского величества х королевскому величеству с ево царьского величества грамотою, и та ево царьского величества грамота належит поднесть самому королевского величества; а мимо королевского величества той ево царьского величества грамоты казать никому не належит. И писарь выслушав сказал: указал де королевское величество тебе дать пристава, пана Чернецкого, подстолья виленского.
Июня в 9 день приезжал к намету тот же писарь пан Стенкевич, а пришед в намет, говорил: указал де королевское величество тебя спросить: как пишут титло царьского величества, и как де скажеш про титло цярьскаго величества, и королевское де величество велит тебе у себя быть тотчас. И Федор ему царьского величества титло сказал против наказу, и писарь титло написал на бумаге, а сказал: извещу де я о том королевскому величеству тотчас. Того ж числа призжал к Федору королевского величества крайчей ксенза Родивил, а, пришед в намет, витался и говорил: указал де мне у тебя быть королевское величество и спросить, всякая-ли тебе выгода…
Июня в 10 день, прешед в намет, пан Чернецкой, подстолья виленский, сказал: указал де королевское величество тебе у себя быть севодни в десятом часу; и Федор ему сказал, что х королевскому величеству ехать готов, только бы у королевского величества иных государей послов и посланников и гонцов не было; и пристав ездил на королевской двор и, прихав, сказал. что у королевского величества иных государей послов и посланников и гонцов нет; и привели королевскую лошадь к намету, да к намету ж приехало шляхты тридцать чeлoвек; и Федор приехал на королевской двор, слес у крылца, а пристав ехал по левую руку, а шляхты половина ехали назаду а другая наперед; а как вошел в полату, где король, и перед тою полатою встретил ево гетман полной пан Гансевской и витался; а как вошли в ту палату, где король, и король в то число сидел в креслах в черном в немецком платье, и по обе стороны сидели панство, все в черном платье; а по правую руку короля стоял канслер паи Коротинский, а по левую сторону гетман литовской Павел Сопега. И канцлер говорил на письме королевское титло, а после титла говорил, что тебя, посланца государева, принимает с радостию. И Федор правил от государя поклон, и король поклонился сидя. А после того канслер говорил: понеси де лист х королевскому величеству, и Федор говорил, что ево королевское величество про его царьского величества здоровье не спросил, тем ему царьскому величеству чести не учинил, и то его королевское величество делает не х покою христнянскнму.
И канелер, выслушав, сказал королю по полски; и король говорил канелеру по немецку, и канслер, выслушав у короля, говорил: понеси де лист х королевскому величеству, а королевское де величество, приняв лист, станет спрашивать о государеве здоровье. И Федор поднес королю государеву грамоту, и говорил титло против наказу; и король принял государеву грамоту сам, сидя, сняв шляпу; и приняв король государеву грамоту, встав и сняв шляпу, спрашивал про государево здоровье: а титла ево царьского величества говорил сполна.
И Федор Зыков про здоровье царьского величества сказывал ему против наказу. Канслер же говорил: указал де королевское величество тебе итти к руке. И Федор у руки был. Канслер же говорил: сверх де царьского величества грамоты, словесной приказ царьского величества х королевскому величеству с тобою есть-ли? И Федор ему говорил, что послан он от царьского величества х королевскому величеству наскоро и о всем писано царскаго величества в грамоте, и чтоб королевское величество, выслушав царьского величества грамоту, велел ево отпустить не задержав. Канслер же говорил: как де королевское величество выслушивает царьского величества грамоту, и в то время велит тебя отпустить не задержав. А ис полаты от короля провожал ево, Федора, гетман полной пан Гонсевской и, проводя ис палаты, витался в другой палате и воротился х королю. А до намету провожали та ж шляхта тритцать человек.
Июня в 11 день, по королевскому указу, звал к ceбе на банкет пан Красицкий, воевода плотцкий, а на банкету у него в то время был пан Волович, воевода витебский, бискуп виленский пан Завиша, референдарь ксенства литовского пан Брестовский, ксенза ферендарь литовский пан Волович, ксенс преславский, каноник виленский, пан Беницкий, столник городенский: все пили за государево многолетнее здоровье, а после пили за многолетное здоровье государя царевича и великого князя Алексея Алексеевича. А как стали пить за многолетное здоровье государя царевича и великого князя Алексея Алексеевича, и тут молвил ксенз преславский, кануник виленский: станем де пить прежде за королевское здоровье, и санатыри на того ксенза зафукали все: не належит де тебе указывать старее себя. И после пили за королевское здоровье. И как поехал з банкета, и в корете идучи говорил пан Чернецкий, подстолья виленский: санатырства де и вся посполитая речь хотят милости просить у государя, чтоб по том короле быть у нас на царстве государю царевичю и великому князю Алексею Алексеевичю. И после того, приезжая к Федору, многия говорили санатыри и шляхта, желая того ж, чтоб быть у них на царстве государю царевичю и великому князю Алексею Алексеевичю.
Июня в 13 день пристав пан Чернецкой принес 100 золотых, а сказал: указал де королевское величество те золотые дать на неделю. И июня ж в 13 день шведцкой гетман Дуклес прислал из обозу х королю полскому трубача, чтоб королевское величество из Оршавы велел выпустить жену ево и дочь, а Дуклес королю на обмену отдает 30 человек шляхты; и король отказал и листа не принял. Того ж числа король, из Ездова переехал в место над замок, а ево, Федора, перевели под замок того ж числа. А как из города из Оршавы стреляли из наряду, и на том дворе, где поставлен был Федор, поднимали ядра, и те ядра пристав отсылал х королю. Того ж числа, приехав, пристав пан Чернецкой сказывал: ныне де король лист от царьского величества слушал, и рада была у всего санатарства; а на раде указал де королевской величество тебя отправить тотчас.
Июня в 15 день прихал с Москвы в Оршаву х королю ево королевской посланник Петр Галимский, которой посылан к царьскому величеству и вязней, которых царьское величество пожаловал, с ним, посланником, отпустил, с собою привез; и санатыры и вся посполитая речь, слыша от тех вязней: государскую премногую милость, зело обрадовались. Того ж числа, бил челом королевскому величеству полоненик руской мещеренин Григорий Польцов, чтоб ево отпустил к Москве; и королевское величество велел ево поставить перед себя тотчас и роспрашивал ево сам, где взят и у ково служит; и роспрося велел ево освободить тотчас и прислать к Федору; и Федор привез ево с собою ко государю.
Июня в 20 день присылал король к Федору пристава пана Чернецкаго с тем, что будет у него короля к Оршаве приступ, и он бы, Федор, того приступу смотрел; и Федор с приставом поехал в полночь и приехал па королевской двор под замком; а на дворе ево, Федора, дожидались референдарь ксенства литовскаго пан Брестовский да пан Волович, воевода витенский. И указал король на приступ итти июня в 21 день на солнышном всходе, и на приступ ходили все пахолки панские, а пехоты королевской было немного. И толко тем приступом взяли костел да палату, а болше того взять не дали, отбили ис пушак, и король велел отступить; а побили ляцкой пехоты человек с триста.
Июня в 22 день, за 5 часов до вечера, указал король итта на приступ в другоредь; и на приступ ходило пехоты с четыреста человек да пахолки панские посполу; и как почали приступать, и шведы стали здаватца, и король посылал от приступу отводить гетмана Лянцькоруннова, воеводу рисково; и пахолки панские гетмана били каменьем, и лошадь под ним убили до смерти, и гетман ушол х королю; и король послал к пехоте, велел говорить, чтоб к Оршаве не приступали, а грабили бы торговых людей армян; и пехота армян розграбили всех, и промеж их был великой шум, и друг друга били. А шведы здались на том, что было их со всею их сварбою отпустить вцеле; а которая скарба была в Оршаве, и ту было скарбу покинуть им в Оршаве. А державец варшавккой Витенберк у короля был после здачи июня в 23 день; а шведов из замку розвели по дворам, и знамена у шведов король побрал того ж числа; а знамен взял: 36 знамен похотных, 3 знамени райтарских. Июня в 23 день приеждяли к Федору ксенз бискуп виленский пан Завиша, референдарь ксенства литовскаго пан Брестовский, а в разговоре говорили: Витенберк де сдался королю на том, что было скарбы, которая была в Оршаве, не трогать, и на правде своей не устоял в том; ведомо де учинилось королю, что Аршавской державец Витенберк добрую скарбу из Оршавы отпустил водою, и за то де король ево, Витенберка, самово и ратных ево людей отпустить не хочет. Референдарь же говорил Федору: как де ты чаеш, чем нас пожалует царьское величество ис тех городов, которые ныне за ним, тосударем. И Федор ему говорил, что не токме мне, холопу ево государеву, мошно о том и тебе знать, что не для чего ему, великому государю, уступать не толко которого города, и сажени земли. И он стиснул плечми, говорил: воля Божия да ево государева, и о том станет упрашивать у его царьского величества посредник цысарь християнский.
Июня в 25 день ведомо учинилось королю, что прислана государева грамота под Старой под Быхов о здаче; а они о том скорбели, что нет-ли какова государева гнева после отпуску Петра Галимского.
Июня в 25 день приехал пристав пан Чернецкой и сказал: указал де королевское величество тебе быть у себя сегодни на отпуске. И привели королевскую лошедь, да шляхты приехали человек с тритцать; и Федор, приехав на королевской двор, слез с лошеди у крылца; и как вошел в палату, и в то время король сидел на стуле в кожане в немецком в жолтом; а по правую руку у него стоял канцлер и говорил на писме: наеснейший великий государь, Божию милостию Ян Казимер, кроль польский, великий ксенженца литовский, pycий, пруский, мозовецкий, а дедичный король швецкий, котцкий, вандальский и иных, тебя, посланца, Божию милостию к великому государю, царю и великому князю Алексею Михайлович, всеа великия и малыя и белыя Росии самодержцу, и многих государств и земель восточных и западных и северных отчичю, и дедичю, и наследнику, и к государю и обладателю, отпускает пекно и посылает с тобою к ево царьскому величеству свою королевскую грамоту. И ту грамоту отдал король сам, сняв шляпу. А после того король, встав и сняв шляпу, говорил по писму: Великому государю царю и великому князю Алексею Михайловичю, всеа великия и малыя и белыя Росии самодержцу, и многих государств и земель восточных и западных и северных отчичю и дедичю, и наследнику, и государю, и облаадателю, и брату моему поклонись. А Дуклес гетман, и Радиевской, и полковиик пан Корицкий, и брат короля шведцкаго по тот отпуск, июня по 25 число, стояли от Оршавы за три мили, а иное войско их и за две. А гонец короля полского, которой от него к царскому величеству пан Чернецкий, подстолья виленский, из Аршавы отпущон с ним, Федором, в одном числе, а провожатых дано ему двенатцать человек казаков. А полковнику черкаскому июня по 25 число из Аршавы отпуску не было. А как Федор и королевской посланник приехал на Вислу реку, на мост, и в то время литовское войско перебиралось за Вислу, а пан Чернецкой у мосту, сняв шапку, говорил жолнером, чтоб они дали мостом дорогу, потоку что едет царского величества гонец; и жолныри говорили ему: не токмо де царского величества гонцу, а мы бы де царьского величества и гайдуку уступили болши шведцкого короля; и через мост перепустили тотчас. Из Оршавы поехал июня в 27 день. А провожатых за Федором было до Менска шляхты и казаков десять человек. А королевский гонец которой, послан от короля к царьскому величеству, остался на дороги в местечке в Слониме. А на отпуске король прислал к Федору на двор сто ефимков.
Июля в 9 день Федор Зыков приехал ко государю на стан в Полотеск.
Подал статейной список в посолском приказе июля в 11 день.
Глав. Москов. Архив М. И. Д. Дела польския за 1656 г., св. 105, № 13.