1917

Описание организации мусульман в России

Опубликовано 9 января 2010 · Обновлено 11 июля 2021

ОПИСАНИЕ ОРГАНИЗАЦИИ МУСУЛЬМАН В РОССИИ
С.Г. РЫБАКОВ. УСТРОЙСТВО И НУЖДЫ УПРАВЛЕНИЯ ДУХОВНЫМИ ДЕЛАМИ МУСУЛЬМАН В РОССИИ. ПЕТРОГРАД. 1917.
ЧАСТЬ I. МАГОМЕТАНСКИЕ ОКРУЖНЫЕ ДУХОВНЫЕ УПРАВЛЕНИЯ.
ИСТОРИЧЕСКИЕ ДАННЫЕ.
Присоединяя к государству земли, населенные мусульманами, русское правительство считало необходимым со времени XVIII столетия прилагать заботы о правильном устройстве мусульманского духовенства, установлении в законе его положения, обязанностей и преимуществ, создании мусульманской иерархии с высшими и низшими духовными лицами и мусульманских духовных управлений.
Русский закон создал мусульманское духовенство как сословие, мулл с правами и обязанностями, установления, чуждые мусульманскому миру, не предусмотренные мусульманским правом (шариатом).
Так, в 1788 году именным указом императрицы Екатерины II от 22 сентября Правительствующему Сенату было учреждено в г. Уфе Оренбургское Духовное Собрание для заведования всеми духовными лицами магометанской веры, находящимися в России, за исключением Таврической губернии, и определен порядок определения мулл и прочих духовных лиц названной веры.
В 1831 году именным указом от 23 декабря, ввиду необходимости дать намеченному еще в 1794 г. Таврическому Духовному Правлению устройство и определить с точностью правила производства духовных дел магометан, обитающих в губерниях Таврической и некоторых западных, издано положение о Таврическом магометанском духовенстве и подлежащих ведению его делах.
Учреждение названных установлений было вызвано политическими соображениями, о которых было упомянуто в манифесте императрицы Екатерины II от 8 апреля 1783 г. по поводу присоединения Крыма к России.
В этом манифесте выражено было обещание «охранять и защищать храмы и природную веру, коей свободное отправление со всеми законными обрядами пребудет неприкосновенно».
В этих видах издавна существовавшие звания Оренбургского и Таврического муфтиев сохранены и на будущее время и учреждены вышеупомянутые установления.
В 1872 г. Высочайше утверждено положение об управлении духовными делами мусульман Закавказья и учреждены были Закавказское Магометанское Духовное Правление шиитского учения и Закавказское Магометанское Духовное Правление суннитского учения. Духовным лицам были даны большие преимущества и значение в полном смысле органов управления. Они образовали из себя магометанское духовенство как сословие, с особыми преимуществами и обязанностями. Идея регламентации духовного быта мусульман в законе, правильного устройства мусульманского духовенства получила в названном положении наибольшее развитие.
В настоящее время в Империи существуют те же четыре окружные мусульманские духовные управления.
А. Оренбургское Магометанское Духовное Собрание.
Несмотря на широту редакции ст. 1344 Св. Зак. 1896 г. т. XI, ч. 1., предоставляющей Оренбургскому Магометанскому Духовному Собранию заведование мусульманским духовенством на пространстве всего государства, за исключением округа Таврического Магометанского Духовного Правления, Закавказья, Западной Сибири в отношении иноземцев, Собрание на практике не заведует мусульманами Северного Кавказа: в Кубанской и Терской областях и Ставропольской губернии, киргизами степных областей и мусульманами Туркестанского края.
Обстоятельства таких изъятий из круга ведения Оренбургского Духовного Собрания заслуживают выяснения в интересах пересмотра законоположений о мусульманах.
По вопросу о том, каким образом произошло то явление, что местности Северного Кавказа, подведомственные названному Собранию, на практике оставались вне ведения последнего, существует несколько мнений.
По суждению Комитета Министров, магометанские приходы на Северном Кавказе и в Средней Азии не состоят в ведении Оренбургского Духовного Собрания как присоединенные к Российской Империи после издания закона, определяющего территориальные пределы ведомства сего Собрания, и за отсутствием нового закона, устанавливающего подведомственность этих приходов этому учреждению.
Государственный Совет, рассмотрев в 1894 г. представление Военного Министерства об устройстве управления мусульманского духовенства на Северном Кавказе, определил, что хотя по действующим законоположениям духовные дела мусульман названного края подчинены Оренбургскому Духовному Собранию, но последнее из-за обширности подведомственной ему территории не проявляет своего влияния в отношении Терской и Кубанской областей и Ставропольской губернии.
Исторически вопрос, почему духовные дела мусульман Кубанской и Терской областей и Ставропольской губернии остаются вне ведения Оренбургского Магометанского Духовного Собрания, получает следующее освещение.
Еще ранее учреждения Оренбургского Духовного Собрания императрица Екатерина II именным указом Правительствующему Сенату от 5 мая 1785 г. (П.С.З. № 16193) учредила Кавказское Наместничество из двух областей: Кавказской и Астраханской. В состав этих областей входили нынешние Кубанская и Терская области, и Ставропольская губерния.
После того в 1788 г. был издан высочайший указ об учреждении в Уфе Духовного Собрания магометанского закона и о передаче в ведомство его духовных чинов того закона во всех губерниях, кроме Таврической области.
Таким образом, названные местности Северного Кавказа, несомненно, были поставлены в отношении духовных дел мусульман в подчинение Оренбургскому Магометанскому Духовному Собранию.
По букве закона такое подчинение Северного Кавказа существует и до настоящего времени.
Но названное Собрание воздерживается от управления духовными делами мусульман Северного Кавказа, ссылаясь на то, что последние до сих пор не были переданы в его ведение. Отношение Собрания к этому вопросу оказывается двойственным, так как по единичным случаям оно принимало к своему рассмотрению дела мусульман названного края.
Вместе с тем, Министерство внутренних дел в своих разъяснениях по данному вопросу склонялось в пользу положения о не подведомственности названных местностей Оренбургскому Духовному Собранию.
История этого вопроса сводится к следующему.
По нескольким отдельным случаям, которые были на рассмотрении Министерства внутренних дел в период с 1898 по 1907 гг., Оренбургское Духовное Собрание высказывало точку зрения, что Терская и Кубанская области не входят в округ этого Собрания и что духовные дела кочующих народов Ставропольской губернии не переданы в ведение Собрания, а правила, относящиеся к этому Собранию, на означенные народы не распространены.
Вместе с тем, Собрание просило разъяснения, в праве ли оно давать заключения по делам, касающимся мусульман Северного Кавказа, но рассмотренным уже в Закавказском Суннитском Духовном Правлении, или когда требование о доставлении заключения исходит не от частного лица, а от правительственного учреждения.
В некоторых случаях Собрание даже отказывалось рассматривать дела мусульман Северного Кавказа, хотя были и обратные случаи, когда Собрание рассматривало дела названных мусульман и его решения признавались как заинтересованными лицами, так и местной властью.
Не возражая против точки зрения Собрания о не подведомственности ему мусульман Северного Кавказа, Министерство внутренних дел разъясняло Собранию, что разрешение общих шариатских вопросов по делам, не производящимся в Оренбургском Духовном Собрании, и по просьбам частных лиц, не проживающих в подведомственных ему приходах, не относится к обязанностям означенного учреждения, но по требованиям правительственных мест Духовное Собрание может, если оно признает возможным, дать надлежащее разъяснение или заключение, основанное на шариате.
Вместе с тем, Министерство по отдельным делам мусульман Северного Кавказа делало предложения Собранию, или рассмотреть дела в качестве третейского судьи, или дать заключение для преподнесения его руководству местных властей при разрешении однородных дел в связи с тем, что в местностях Северного Кавказа нет мусульманских духовных учреждений.
Из ведения Оренбургского Магометанского Духовного Собрания также изъяты киргизы (то есть казахи – Д.А.) Оренбургского и Сибирского ведомств на основании Высочайше утвержденного 21 октября 1868 г. Временного Положения об управлении степными областями. До того времени киргизы по делам духовным находились в ведении Оренбургского Духовного Собрания.
По положению 1868 г. заведование названными делами киргизов предоставлено местным муллам с подчинением их общему гражданскому управлению и Министерству внутренних дел.
Изъятие это допущено в политических целях для ослабления мусульманской пропаганды в степи, воспрепятствования усилению среди киргизов мусульманства, поэтому брачные и семейные дела киргизов были изъяты из ведения магометанского духовенства и подчинены народному суду. Звание указных мулл в степных областях было отменено.
Не подчинены также Оренбургскому Магометанскому Духовному Собранию мусульмане Туркестанского края в силу того, что названный край присоединен к России позже учреждения Оренбургского Духовного Собрания, и не был издан закон о подчинении мусульман края этому Собранию.
Что касается духовных дел мусульман Средней Азии, то в Положении об управлении областями Туркестанского края 1867 г. не установлено никаких правил по вопросу об управлении названными делами.
Б. Таврическое Магометанское Духовное Правление.
Права, обязанности и круг ведения названного Правления во многом совпадают с обязанностями Оренбургского Магометанского Духовного Собрания.
Духовенство округа Таврического Магометанского Духовного Правления, также как и Оренбургского Магометанского Духовного Собрания, имеет право рассматривать и решать всякие духовные дела магометан, а также некоторые гражданские дела: о частной собственности, дела по завещаниям или о разделах наследств, неповиновении детей и о нарушении супружеской верности, и ведет метрические книги.
Высшее управление духовными делами мусульман является, как и в округе Оренбургского Магометанского Духовного Собрания, коллегиальным. Местное заведование названными делами – единоличное (кадии и муллы в округе Таврического Духовного Правления, муллы – в округе Оренбургского Духовного Собрания).
Лица высшего магометанского духовенства назначаются правительственной властью, а приходские муллы избираются приходскими обществами и утверждаются в округах Оренбургского Магометанского Духовного Собрания и Таврического Духовного Правления Губернскими Правлениями.
В. Закавказские магометанские духовные правления шиитского и суннитского учений.
На тех же основаниям, что и Туркестанский край, не было подчинено существующим духовным управлениям и Закавказье, т.е. как край, присоединенный к Империи впоследствии.
Управление мусульманами Закавказья в духовном отношении организовано согласно особым Положениям 1872 г.
Устройство и регламентация общественного положения мусульманского духовенства в Закавказье были признаны необходимыми по следующим соображениям, как высказывался Кавказский Наместник.
Принимая меры для устройства всех классов населения во вновь присоединенном Закавказском крае, правительство не могло не обратить заботливости своей и на духовенство, столь многочисленное в мусульманском мире и занимающее важное место в духовной и гражданской жизни мусульман. Предоставив этому духовенству законом право рассмотрения даже некоторых гражданских дел – семейных и наследственных дел по правилам шариата, и сообщив тем самым ему влиятельное положение, правительство приняло на себя обязанность дать мусульманскому духовенству такое устройство, которое обеспечило бы как правильную организацию и отношения между собой разных степеней мусульманской духовной иерархии, так и нравственную состоятельность и благонадежность каждого из ее членов, так как в среде мусульманского духовенства постоянно имели место, ускользая от правильного надзора, личности, поддерживавшие и разжигавшие в массе дух неповиновения, вторгавшиеся в духовное управление народом.
Путем устройства мусульманского духовенства в Закавказском крае надеялись достигнуть следующих целей:
а) обеспечить за правительством средство надзора и контроля над действиями лиц, которых их религиозные убеждения часто ставят во враждебные к нему отношения;
б) противодействовать укреплению корпоративного духа в среде сословия, ищущего в такой связи членов своей силы и своего влияния;
в) воспрепятствовать вторжению в пределы наши из Персии и Турции чужеземных духовных лиц, особенно фанатически против нас расположенных;
г) ограничить, по возможности, круг действий духовенства в среде мусульманского населения, не посягая при этом на его религиозные убеждения;
д) поставить влиятельную часть духовенства в непосредственную зависимость от правительства, вернейшим способом к чему служит связать его материальные интересы со служением правительству;
е) создать, насколько возможно, надзор за духовными учреждениями;
ж) принять меры для приведения в известность разных видов духовных имуществ, которые, ускользая от контроля, направляются не в малой мере для поддержания духовенства заграничного.
Государственный Совет, обсуждая в 1872 г. проекты положений об управлении Закавказского мусульманского духовенства, находил, что необходимо дать упомянутому духовенству такое устройство, которое могло бы внушить местным жителям убеждение, что правительство не имеет в виду посягать на их религиозные верования, предоставить власти возможность надзора за духовными лицами, а также поставило бы последних, путем предоставления разных преимуществ, в зависимость от правительства. Мусульмане, составляя во многих местностях Закавказья почти сплошное население, находятся в постоянных сношениях с чужеземным духовенством, враждебным ко всему русскому. Для предотвращения вредных последствий этого, Государственный Совет считает необходимым образовать в собственных наших пределах правильную мусульманскую иерархию, члены которой, избираясь правительством или под непосредственным его надзором, находили бы материальную выгоду в содействии его целям.
Однако обсуждаемые проекты положений Государственный Совет считал пригодными лишь для Закавказского края, так как другие местности как по положению своему вдали от мусульманских держав, так и по этнографическим и другим условиям имеют весьма мало общего с Закавказским краем.
Положения об управлении Закавказского мусульманского духовенства шиитского и суннитского учений Высочайше утверждены 5 апреля 1872 г. и в настоящее время составляют статьи 1443-1672 Устава Духовных Дел Иностранных Исповеданий. Этими положениями предусмотрено содержание от казны Духовных Правлений, Губернских Меджлисов, казиев и пр., на что положена по штатам к ежегодному отпуску сумма в размере 37 880 руб.
Положение «Об управлении Закавказского мусульманского духовенства» в значительной степени разнится от Положений, действующих в других местностях с мусульманским населением. В округах Таврического Магометанского Духовного Правления и Оренбургского Магометанского Духовного Собрания дела мусульман ведаются духовными управлениями и муллами в высшей инстанции, коллегиальное начало проведено лишь относительно высших управлений, а в дальнейшем установлено единоличное заведование делами мусульман в лице мулл.
Закавказское Положение, представляя стройную систему управления духовными делами мусульман, коллегиальное начало проводит не только относительно высших управлений, но и в. Согласно этому Положению, заведование духовными делами мусульман принадлежит на первой инстанции на местах единоличным казиям и муллам, затем средним и высшим коллегиальным учреждениям: Губернским Меджлисам и Духовным Правлениям. Обязанности между этими установлениями распределяются также в определенном порядке. Муллы (мечетское духовенство) исполняют религиозные обязанности, заведуют мечетями и школами, ведут метрические книги, списки мусульман, доставляют казням сведения о мечетях и школах, новорожденных, умерших, браках и т.п.
Казии наблюдают за мечетским духовенством и разбирают брачные дела и споры о наследствах между мусульманами.
Губернские Меджлисы (из 3-х членов) ведут:
1) дела, относящиеся к богослужению,
2) дела о проступках духовенства, относящихся к вере,
3) жалобы на решения казиев,
4) дела по проступкам мусульман духовного характера,
5) дела, предлагаемые губернатором,
6) дела по заведованию школами, медресе и мектебами,
7) производство испытаний на духовное звание,
8) дела по управлению приходскими (мечетскими) имуществами и т.п.
Духовные Правления ведут:
1) рассмотрение жалоб на постановления Губернских Меджлисов,
2) наблюдение за предоставлением казиями сведений о мечетях, школах и пр.,
3) составление годовых списков или отчетов,
4) составление проектов программ для школ и т.п.,
5) производство испытаний духовным лицам,
6) рассмотрение вообще всех дел, передаваемых начальством на обсуждение Духовных Правлений.
Наряду с такой систематической подчиненностью одного установления другому, в рассматриваемом Положении находим подробную регламентацию деятельности этих установлений, а наряду с обязанностями – перечисление довольно широких преимуществ мусульманских духовных лиц. Они и их дети освобождены от платежа казенных повинностей; дети лиц высшего духовенства, прослуживших 20 лет, пользуются правами детей личных дворян и личных почетных граждан. В случае командировок, духовные лица имеют право на прогонные деньги от казны; в воздаяние усердия и благонамеренности могут быть удостоены высочайших наград.
По Закавказскому Положению мусульманские духовные лица пользуются наибольшей привилегированностью.
Между прочим, по специальному вопросу о применимости Закавказского Положения к управлению мусульманами восточной России был запрошен Уфимский губернатор Ушаков1. Последний в особой записке (1872 г.) высказал некоторые суждения о Закавказском Положении, которые сводятся к следующему. Он находил, что в этом Положении еще более, чем в положении об Оренбургском Магометанском Духовном Собрании, развита система централизации магометанских духовных дел, так как Духовное Правление поставлено во главе целого ряда подчиненных ему духовных учреждений, Меджлисов и казиев.
Закавказское Положение сообщает магометанскому духовенству характер стройной организации, регламентирует порядок ведения его духовных дел и дает более или менее правильное устройство религиозному быту мусульман, упрочивая положение духовенства и обеспечивая устойчивость религиозных форм магометанского мира. «Без сомнения, этот последний результат лежит вне цели и интересов правительства», – высказывался автор записки.
Это Положение привело к образованию мусульманского духовенства как особого разряда лиц, как сословия, которому предоставлены преимущества и прочное положение в религиозном и государственном значении.
Между тем, по мнению Главного Управления Кавказского Наместника, предоставление прав и преимуществ официальному Закавказскому мусульманскому духовенству было сделано с другой целью – противодействовать размножению духовных лиц и образованию из них особого сословия. Таким образом, практика применения Положения дала результаты, обратные первоначально намеченной цели.
ЧАСТЬ II. ПОРЯДОК УПРАВЛЕНИЯ ДУХОВНЫМИ ДЕЛАМИ МУСУЛЬМАН В ОБЛАСТЯХ, НЕПОДВЕДОМСТВЕННЫХ МАГОМЕТАНСКИМ ДУХОВНЫМ УПРАВЛЕНИЯМ.
Кубанская и Терская области.
По данным обследования, произведенного Министерством внутренних дел в 1912 году, органами для удовлетворения религиозных потребностей мусульманского населения Кубанской и Терской областей и осуществления вытекающих из них административно-судебных функций являются муллы старшие (эфендии) и младшие, кадии и горские словесные суды.2
Число мулл не ограничено, но на практике, по мере возможности, соблюдается ст. 1582 Устава об управлении Закавказского мусульманского духовенства Суннитского учения.
Мечети сооружаются по правилам Строительного Устава и разделяются на главные (соборные) и квартальные (пятивременные).
Муллы избираются общественными приговорами: для соборных мечетей – аульных сходов, а для квартальных – приговорами квартальных сходов, после сдачи экзамена при горском словесном суде по правилам мусульманского закона по программе, учрежденной Наместником на Кавказе3 в 1876 году, или по предоставлении ими удостоверения о сдаче такового экзамена при Закавказском Суннитском Духовном Правлении. Только после этого они утверждаются в должностях начальником области.
Кадии – числом четыре – избираются и утверждаются на основании общих, изданных Наместником на Кавказе в 1908 г. правил.
В обязанности мулл входит удовлетворение духовных потребностей населения и ведение метрических книг под наблюдением кадиев старшими муллами (эфендиями.)
На кадиях лежит общее наблюдение за духовенством, мечетями и мечетскими школами и поверка метрических книг. Кроме того, кадий как непременный член горского словесного суда единолично или при участии приглашенного им особо уважаемого населением и ученого муллы решает брачные дела и проводит экзамен кандидатов на духовные должности.
Горский словесный суд в присутствии своем рассматривает и решает по шариату дела наследственные и опекунские и выдает метрические свидетельства.
В случаях обжалования заинтересованными лицами решений кадия или горских судов по религиозным вопросам, означенные жалобы сообщаются Начальниками областей на заключение Оренбургского Духовного Собрания или по преимуществу Закавказского Суннитского Духовного Правления. После получения такового заключения, Начальником области выносится окончательное решение.
Метрические книги изготавливаются по формам, утвержденным Главным Кавказским Начальством для закавказских мусульман, и в двух экземплярах рассылаются старшим муллам (эфендиям).
Ведутся книги на арабском языке с обязательным, засвидетельствованным аульным старшиной переводом на русский язык.
По окончании года оба экземпляра книг препровождаются в горский словесный суд. После засвидетельствования их кадием, один экземпляр возвращается мулле, а другой – хранится в архиве суда.
С разрешения Начальника области открываются вероучительные школы – мектебе и медресе.
Согласно данным исследования, изложенная система заведования духовными делами мусульман, установленная практикой, по удостоверению местной военно-административной власти является в общем удовлетворительной. Желательно только оформить в законодательном порядке ведомственную подчиненность этих горцев одному из существующих в государстве мусульманских духовных учреждений.
Исследование также отмечает недостатки постановки метрического дела в названных областях.
Ставропольская губерния.
По данным исследования, мусульмане губернии состоят в ведении Главного Приставства кочующих инородцев Ставропольской губернии, и в административном отношении разделяются на два приставства: Туркменское и Караногайское или Акачунакское.
Духовные интересы мусульман губернии обслуживаются муллами и кадиями.
Число мулл не ограничено, достигает 150 человек (1912 г.). Избираются муллы общественными приговорами аульных обществ. После проверки знания правил веры кадием, они получают особое удостоверение, на основании которого или по соответственным удостоверениям от Закавказского Суннитского Духовного Правления или Оренбургского Магометанского Духовного Собрания утверждаются Ставропольским Губернским Правлением согласно ст. 379 Положения об инородцах.
Число кадиев издавна установлено обычаем: один кадий для Туркменского и три кадия для Караногайского народа. Кадии избираются народным собранием из числа как духовных, так и светских лиц и, не подвергаясь особому испытанию, утверждаются Губернатором.
Каждой должности кадия соответствует должность кадия наиба, то есть кандидата в кадии, избираемого и утверждаемого в том же порядке, как и кадий.
Мечети сооружаются на основании Строительного Устава.
В ведении мулл сосредоточиваются в первой инстанции брачные дела, наследственные и опекунские дела, разрешаемые по шариату, а кроме того, в пределах Туркменского приставства ведение метрических записей.
Кадий представляет собой вторую инстанцию в области шариатских дел, причем жалобы на решения мулл поступают к нему или непосредственно от заинтересованных лиц, или через инородческое управление.
На решение кадия допускается обжалование Губернатору, который передает дело на заключение Оренбургского Магометанского Духовного Собрания, Закавказского Суннитского Правления или Ставропольского городского муллы. После получения заключения, он постановляет окончательное решение.
Особых правил или инструкций для делопроизводства мулл и кадиев не имеется. Брачные и судебные дела решаются словесно, отношения же с правительственными властями происходят без соблюдения канцелярских форм, причем местные инородческие власти пишут кадиям на русском языке с переводом на казанское наречие, кадии же пишут бумаги на одном татарском языке.
Муллы за должностные проступки подвергаются дисциплинарным взысканиям со стороны губернского начальства непосредственно или через кадиев. Последние ответственны исключительно перед Губернатором.
Метрических книг в Ставропольской губернии для мусульман не установлено, но с 1900 года в качестве эксперимента в Туркменском приставстве на мулл возложена обязанность ведения метрических книг на татарском языке казанского наречия. Метрические свидетельства не выдаются.
Особняком от выборных мулл для кочевого населения стоит городской мулла г. Ставрополя, обслуживающий духовные нужды проживающих в городе оседлых мусульман. Утверждается он в должности Ставропольским Губернатором по согласованию с Оренбургским Магометанским Духовным Собранием. Он ведет метрические книги, присылаемые ему из Оренбургского Магометанского Духовного Собрания, на казанском татарском наречии. По истечение года представляет книги в Оренбургское Духовное Собрание; метрические свидетельства выдает за своей подписью.
Изложенное показывает, что управление духовным бытом мусульман Ставропольской губернии крайне примитивно и находится почти вне надзора правительственной власти, а также содействует в известной степени связи местных мусульманских народностей с заволжским татарским миром вследствие участия в их духовных делах Оренбургского Магометанского Духовного Собрания. При этом условии возможна татаризация местных мусульманских народностей. Но местные племена также очень восприимчивы и к русской культуре.
Степные области по положению от 25 марта 1891 года.
Как было выше упомянуто, киргизы степных областей Западной Сибири и Оренбургского края Временным Положением 1868 года были изъяты по делам духовным из ведения Оренбургского магометанского духовного собрания и подчинены общему гражданскому управлению, а через него Министерству Внутренних Дел для противодействия укреплению ислама среди киргизов.
В настоящее время, с введением в действие Высочайше утвержденного 25 марта 1891 года Степного Положения, порядок управления духовными делами киргизов представляется таким образом.
Местное заведование духовными делами предоставлено муллам, избираемым из среды инородцев по приговорам обществ, причем утверждение, а также устранение избранного лица от этого звания принадлежит губернатору.
Число мулл ограничено – по одному в волости. Официальные муллы установлены по тем соображениям, что надзор за деятельностью духовных лиц, признанных в этом звании правительством и потому действующих открыто, удобнее, чем за лицами, действующими тайно, под защитой тех, кто обращается к ним.
Избрание в каждой волости муллы не обязательно; не исключается отправление религиозных обрядов и треб лицами, непризнанными официально духовными. Обязанности мулл не определены и им не придано значения органов управления. Поэтому на мулл не возложено ведение метрических записей.
Муллы устранены от рассмотрения брачных и семейных дел, чтобы дела не получали разрешения по шариату и не упрочивался ислам в степных областях. Признано было даже необходимым установить правило об ответственности мулл за вмешательство в названные дела, как за самовольное присвоение власти. Брачные и семейные дела предоставлены ведению народного суда. Муллы подлежат платежу податей и другим повинностям наравне с киргизами.
Возведение мечетей допускается только с разрешения высшей административной власти. Раньше административной практикой разрешалось строить не более одной мечети на волость для противодействий развитию мусульманства среди киргизов.
После издания Высочайшего указа от 17 апреля 1905 года о свободе исповеданий, Министерство Внутренних Дел стало разрешать построение мечетей и сверх указанной нормы.
Мечети и школы при них содержатся за счет обществ без какого-либо пособия от казны, причем воспрещается принуждать к участию в сборах на этот предмет лиц, не изъявивших на то согласия.
Внутренняя Букеевская Орда, Астраханская губерния
Без всякого устройства в законе остается духовный быт киргизов Внутренней Букеевской орды, Астраханской губернии. Но вопрос о таковом устройстве возбуждался еще в 1873 году, когда Высочайше учрежденной Комиссией были выработаны основания устройства Внутренней орды, не получившие, однако, утверждения.
В 1887 году в Земском Отделе на основании работ местных комиссий в г. Астрахани был выработан проект Положения по управлению тремя киргизскими уездами Астраханской губернии (Букеевской ордой), но он также еще не получил движения в законодательном порядке.
Туркестанский край по Положению 1867 года и ныне действующему Положению 1886 г.
Образованный в 1866 году по Высочайшему повелению Особый Комитет по устройству Туркестанского края предложил организовать особое военно-народное управление, приняв за основание нераздельность военной и гражданской власти и предоставив ближайшее внутреннее управление туземным населением по всем делам, не имеющим политического характера, выборным из среды самого народа, применяясь к его нравам и обычаям.
Так, было учреждено Туркестанское Генерал-губернаторство в составе Семиреченской и Сырдарьинской областей, и составлено Положение об управлении Туркестанским краем согласно Высочайше утвержденному 11 июля 1867 года Журналу Комитета Министров.
На начале невмешательства определен вопрос о духовных делах мусульман края.
В Положении об управлении областями Туркестанского края 1867 года не установлено никаких правил по вопросу об управлении названными делами. Положение 1886 года никаких изменений в отношении духовного быта мусульман не внесло. В объяснительной записке к положению 1867 года, однако, нет указаний на то, какие основания приняты были для оставления этого вопроса без обсуждения. Практически изложенная мера привела к умалению духовных лиц среди мусульман Средней Азии. Как усматривается из объяснительной записки к проекту положения об управлении духовными делами киргизов в областях Степного Генерал-губернаторства 1876 года, Туркестанская администрация, согласно Положению 1867 года, отстраняясь от явного участия в религиозных делах туземного населения, достигла того, что влияние мусульманского духовенства значительно ослабело не только среди оседлого населения (сартов,4 таджиков), но и среди кочевников, т.к. представители духовной среды – муллы и ишаны – лишены были всяких привилегий и официального значения и низведены до общего уровня обывателей. Масса кочевников под влиянием своих обычаев, взявших верх над постановлениями шариата, стала возвращаться к обычному образу жизни и безразличию в религиозной области. Таким отношением сильно парализуется укрепление ислама среди инородцев Средней Азии.
Киргизы и другие народности Средней Азии были изъяты из подчинения Оренбургского Магометанского Духовного Собрания в 1880 годах по тем соображениям, что в таком подчинении было усмотрено препятствие к сближению их с русским народом.
Существовавшие до Положения 1867 года указные муллы в Сырдарьинской и Семиреченской областях вскоре утратили свое значение.
По упразднению в Средней Азии указных мулл, т.е. мулл, утверждавшихся администрацией при участии Оренбургского Магометанского Духовного Собрания, рассмотрение гражданских дел между туземцами о заключении и расторжении браков, о неповиновении детей родителям, о спорах по завещаниям или при разделе наследства, принадлежавшего раньше по закону приходскому духовенству – муллам, было изъято из ведения туркестанских мулл и предоставлено народному суду в целях ограничения действия шариата (мусульманского права) в духовном быте мусульман Средней Азии.
В областях Туркестанского Генерал-губернаторства духовно-религиозные отношения среди мусульман складываются в настоящее время, по сообщениям военных Губернаторов, следующим образом.
В Сырдарьинской области, как и в остальных коренных областях края, слово «мулла» никакого официального значения не имеет и обозначает просто грамотного человека, поэтому не может существовать и никакого порядка избрания или утверждения мулл. Приглашение мулл (имамов) к мечетям совершается частным образом. Среди населения области не существует никаких званий или должностных лиц, которые могли бы почитаться за мусульманское духовенство; религиозные обязанности совершаются не каким-либо определенным лицом, а кем-либо из старых, почетных или грамотных туземцев.
Предстоящие на молитве в мечетях или на религиозных собраниях называются имамами (муллы русского закона); никаких обязанностей или власти такие имамы не имеют. Назначение имама – руководить молящимися во время богослужения. Иногда прихожане для экономии соединяют в лице имама и школьного учителя. Часто имам как грамотное лицо приглашается для чтения молитв при рождении, обрезании, венчании и пр. Имам приглашается в некоторых местностях только на один месяц, на пост, а в остальное время общественных молений вовсе не бывает или имама заменяет кто-нибудь из прихожан. Имамом может быть каждый, имеющий познания в религиозных обрядностях.
Закаспийская область по Положению 6 февраля 1896 года.5
В том же положении, что и в Туркестанском крае, оставлен духовный быт мусульман Закаспийской области как местности, сравнительно недавно присоединенной к государству. Администрация не входит в рассмотрение вопросов, касающихся названного быта, и магометанские духовные лица до ныне остаются в тех же условиях, в каких они были до покорения Туркмении.
ЧАСТЬ Ш. ОБЗОР ПРАВИТЕЛЬСТВЕННЫХ ПРЕДПОЛОЖЕНИЙ ОБ УСТРОЙСТВЕ УПРАВЛЕНИЯ ДУХОВНЫМИ ДЕЛАМИ МУСУЛЬМАН В МЕСТНОСТЯХ, ГДЕ НЕТ МАГОМЕТАНСКИХ ДУХОВНЫХ УПРАВЛЕНИЙ.
Предположение по вопросу об устройстве духовных дел мусульман на Северном Кавказе.
В 1889 г. Командующий войсками Кавказского военного округа6 возбудил ходатайство перед военным министром (от 31 июля за № 133) об учреждении управления духовными делами мусульман в Кубанской и Терской областях для ослабления объединяющего отдельные народности влияния мусульманства и противодействия умножению мусульманского духовенства, проводящего самые дикие учения на почве народного невежества и возбуждения вредных инстинктов толпы. Генерал-адъютант Дондуков-Корсаков полагал необходимым ограничить число мусульманского духовенства и взять его вполне в руки администрации, но при этом находил политически вредным подчинять мусульман Кубанской и Терской областей духовному правлению Закавказского суннитского духовенства, так как такая мера привела бы к объединению мусульман обеих частей Кавказа.
Проект положения об управлении мусульманского духовенства суннитского учения в Кубанской и Терской областях был составлен применительно к Положению об управлении Закавказского мусульманского духовенства суннитского учения, но с некоторыми отступлениями. Право определения числа приходов и мулл предоставлялось начальникам областей. Все городское духовенство разделялось на высшее, избираемое и назначаемое администрацией, и низшее, утверждаемое администрацией и подчиненное надзору и контролю высшего духовенства.
Состав правления намечался из одного муфтия и двух членов с русским секретарем при достаточном содержании.
Для надзора за приходским духовенством и разрешения бракоразводных дел предполагалось сохранить кадиев (при горских словесных судах) и распространить эти должности на осетин и караногайцев.
Права и обязанности высшего духовенства сводились к заведованию бракоразводными делами, испытаниями на звание муллы, низшим духовенством и к надзору за мечетскими школами.
Расход по осуществлению названного положения в сумме 8 700 руб. предположено было отнести на специальный сбор с мусульманского населения Кубанской и Терской областей.
Проектированное положение, как отметил Департамент духовных дел, в случае его осуществления привело бы к укреплению и развитию магометанства в названных областях ввиду устройства особого духовного правления и учреждения должностей муфтия и кадиев с разделением магометанского духовенства на высшее и низшее, подчиненное надзору первого, и поручением надзора за школами кадиям и духовному правлению.
При таком устройстве муфтий и духовное правление будут до известной степени затруднять непосредственное воздействие администрации на магометанское духовенство и мечетские школы. Организованное таким образом правительством магометанство нашло бы себе опору в таких местностях, в которых издавна господствовало христианство.
Неудобства представленного проекта были отмечены и с экономической стороны. В случае учреждения на содержание духовных правлений и лиц специального сбора с местных магометан, означенные установления оказались бы далеко не в одинаковом положении с Оренбургским и Таврическим духовными управлениями, получающими содержание от казны.
Далее Департамент духовных дел отмечал, что участие светских должностных лиц в делах исключительно духовных, как предположено в проекте положения, имело бы характер ненужного вмешательства в магометанские религиозные вопросы.
Ввиду изложенных соображений, Департамент духовных дел полагал достаточным для ослабления влияния магометанского духовенства ограничиться изданием постановления о том, что разрешение постройки мечетей и утверждение мулл зависит от областного Правления согласно порядку, установленному в этом отношении для других местностей империи, открытие же новых мечетских училищ допускать с разрешения начальников областей.
Военное министерство, склоняясь к точке зрения министерства внутренних дел, предположило передать спорный вопрос на рассмотрение особой комиссии.
Собравшаяся по этому поводу 9 февраля 1891 г. комиссия под председательством военного министра7 с участием директора Департамента духовных дел иностранных исповеданий8, не обсуждая отдельных постановлений проектированного положения, нашла излишним вводить среди магометанского духовенства Северного Кавказа правильно организованную иерархию и высказалась в пользу учреждения должности чиновника особых поручений из мусульман при Главноуправляющем гражданской частью на Кавказе в целях надзора за духовенством и мусульманскими сектами.
Вследствие заключения означенного совещания генерал-адъютантом Шереметевым9, командующим войсками Кавказского военного округа, 19 октября 1891 г. за № 18029 был представлен на утверждение проект инструкции о порядке управления мусульманским духовенством суннитского учения в Кубанской и Терской областях, причем было предположено учредить новую должность чиновника особых поручений по мусульманским делам при главном начальнике края.
Рассмотрев проект инструкции, Главный штаб высказался за отклонение издания для Северного Кавказа нового закона о мусульманском духовенстве и за применение к Кубанской и Терской областям статей 97-100 Положения об управлении в степных областях, изданного в 1891 году.
Министерство Внутренних Дел присоединилось к изложенному предположению Главного штаба, но с условием, чтобы на приведение этого предположения в исполнение было испрошено разрешение в законодательном порядке.
Разделяя точку зрения Министерства Внутренних Дел о нежелательности учреждения новых духовных управлений для мусульман и принцип недопущения создания мусульманской иерархии официального мусульманского духовенства, Военное Министерство отклонило выработанные генерал-адъютантом князем Дондуковым-Корсаковым и графом Шереметевым проекты положения об управлении мусульманского духовенства суннитского учения в Кубанской и Терской областях и инструкции о порядке управления тем же духовенством. Взамен того в 1893 г. оно представило на разрешение Государственного Совета следующие предположения:
1) об учреждении при главном начальнике Кавказского военного округа должности чиновника военного ведомства для особых поручений по делам мусульманского духовенства;
2) об установлении по отношению к мусульманскому населению Тверской и Кубанской областей правил, которые сводятся к следующему: мусульманам дозволяется иметь своих мулл по одному на селение, имеющее не менее 300 человек мужского пола; муллы избираются населением, а утверждаются и устраняются начальником области. Возведение мечетей разрешается командующим войсками Кавказского военного округа. Мечети и школы содержатся за счет обществ, но без права принуждения к участию в сборах на этот предмет; вакуфы не допускаются.
Соединенные Департаменты Законов, Государственной Экономии, Гражданских и Духовных Дел Государственного Совета на заседании 12 ноября 1894 г., рассмотрев представление Военного Министерства, нашли, что основная мысль представления о необходимости упорядочения духовных дел магометан Северного Кавказа заслуживает полного сочувствия.
Однако учреждение новой должности чиновника особых поручений явилось бы отступлением от проведенного в нашем законодательстве начала, согласно которому местный надзор за духовными делами лиц иностранных исповеданий осуществляют общие органы управления. Такое отступление было бы истолковано мусульманами в смысле признания правительством особого значения за магометанством в Терской и Кубанской областях.
Осуществление других, предположенных в проекте Военного Министерства правил привело бы к двойственной подведомственности магометанского духовенства на Северном Кавказе: по делам избрания и утверждения мулл, построения мечетей и обеспечения их содержанием – Командующему войсками Кавказского военного округа и областным Начальникам, а по всем прочим делам, входящим в круг прав и обязанностей магометанского духовенства, – Оренбургскому духовному собранию. Подобный порядок был бы практически неудобен и не отвечал бы высказанному Главным Кавказским начальством взгляду о необходимости непосредственного подчинения деятельности названного духовенства контролю местной администрации. Поэтому надлежало бы сообразить, не следует ли с изданием обсуждаемых правил изменить также и соответственные постановления Устава Духовных Дел Иностранных Исповеданий, в связи с чем Соединенные Департаменты Законов, Государственной Экономии, Гражданских и Духовных Дел Государственного Совета постановили: возвратить представление Военному Министру для дополнения в связи с изложенными суждениями (1894 г.).
В исполнение изложенного мнения Государственного Совета в 1903 г. был выработан местными властями и представлен Главноуправляющему гражданской частью на Кавказе князю Голицыну новый вариант положения об управлении мусульманским духовенством Терской и Кубанской областей, причем в основание этого положения был принят прежний принцип Кавказского начальства, т.е. ограничение числа магометанского духовенства и полное подчинение его местной администрации.
Означенный проект не получил движения ввиду воспоследовавших указов от 12 декабря 1904 г. и 17 апреля 1905 г. об укреплении начал веротерпимости и учреждения Особого Совещания по делам веры под председательством графа А.П. Игнатьева 2-го.10
По предложению последнего и по распоряжению Наместника на Кавказе, в июне 1906 г. состоялось Особое Совещание представителей мусульман Терской и Кубанской областей, которое выработало положение об учреждении в г. Владикавказе самостоятельного духовного правления для мусульман Северного Кавказа с выборным муфтием во главе. Это положение также не получило движения в виду закрытия Особого Совещания по делам веры под председательством графа Игнатьева (28 мая 1906 г.) и учреждения законодательных установлений (то есть Государственной Думы – Д.А.).
Во всяком случае, Особое Совещание высказалось в пользу предположения Действительного Тайного Советника Череванского11 об учреждении нескольких новых духовных управлений, в том числе Кавказского с местонахождением в г. Тифлисе и включением его в район Северного Кавказа, в для противодействия стремлению магометан к объединению на почве религиозных интересов.
Ставропольская губерния.
Ставропольский Губернатор, Действительный Статский Советник Янушевич12 по вопросу об устройстве духовного быта мусульман в Ставропольской губернии высказался, что за большой отдаленностью местонахождения Оренбургского Магометанского Духовного Собрания представлялось бы более удобным подчинить духовные учреждения Ставропольской губернии Закавказскому Суннитскому Духовному Правлению (в г. Тифлисе). Если же имеет основание появившееся в газетах известие о возможности учреждения особого Духовного Правления в г. Владикавказе, то, конечно, причисление местных мусульман к Владикавказскому округу будет совершенно целесообразным.
В обоих случаях в г. Ставрополе, по мнению Действительного Статского Советника Янушевича, желательно иметь губернский меджлис по правилам, изложенным в ст. 1626 и последнем Уставе Духовных Дел. Такое учреждение, с одной стороны, явилось бы объединяющим и контролирующим действия местного мусульманского духовенства, а с другой – ведало бы всеми другими, перечисленными в приведенной статье делами, которые в данное время из-за неимения губернского меджлиса поступают в Духовное Правление.
В таком положении вопрос об устройстве управления духовными делами мусульман Северного Кавказа находится и в настоящее время. К этому надобно добавить, что на всеподданнейшем отчете о состоянии Терской области и Терского казачьего войска за 1909 год против указания Наказного Атамана Терского казачьего войска13 на возможность упорядочения религиозного вопроса в области лишь путем учреждения самостоятельного мусульманского духовного правления и мусульманской духовной семинарии, с преподаванием в ней помимо богословских предметов и светских наук как на арабском, так и на родном языке учащихся с параллельным изучением и русского языка, Император Николай II собственноручно отметил: «с этим Я не согласен».

По вопросу об устройстве духовных дел мусульман в некоторых местностях Закавказья.
Действие положений «Об управлении Закавказского мусульманского духовенства Шиитского и Суннитского учений» 1872 г., как было раньше упомянуто, распространяется не на все Закавказье.
Эти положения введены в действие только в тех частях Закавказского края, которые находятся в гражданском управлении, т.е. в Тифлисской, Елисаветпольской, Эриванской, Бакинской и Кутаисской (в прежних границах последней) губерниях. В отношении же управления духовными делами мусульман в остальных частях Закавказья: в Батумской, Дагестанской и Карской областях, Закатальском и Сухумском округах и Черноморской губернии, никаких правил еще не установлено в законе.
Правда, в 1890 году при Главном Управлении Кавказского края был разработан проект положения об общественном управлении и поземельном устройстве коренного населения Карской области и Артвинского и Батумского округов Кутаисской губернии.
Согласно этому положению, управление мусульманским духовенством в названных местностях предположено было установить на основании общего положения об управлении Закавказского мусульманского духовенства суннитского учения и Высочайше утвержденного 5 апреля 1872 г. расписания должностей по управлению Закавказского мусульманского духовенства суннитского учения. Причем установленный ст. 69-83 выше приведенного закона губернский меджлис намечено было открыть только в г. Карее для Карской области, в Артвинском и Батумском округах Кутаисской губернии учредить только казиев, по одному в каждом, с подчинением их Тифлисо-Кутаисскому меджлису (п. 6 проекта).
В объяснительной записке к проекту было отмечено, что порядок управления мусульманским духовенством и школами не был правильно установлен до того времени, поэтому устроить административный надзор за этим важным органом является настоятельно необходимым, т.к. применением вышеуказанного положения достигается установление надзора и контроля над духовенством подобно другим частям Закавказского края.
Но помянутый проект дальнейшего движения не получил.
Затем вопроса об устройстве духовного быта мусульман в вышеперечисленных местностях Закавказья коснулось в 1906 г. Особое Совещание по делам веры под председательством графа А.П. Игнатьева, которое хотя и находило, что пересмотр действующих в Закавказье узаконений по мусульманству выходит из круга возложенных на Совещание задач, ибо мероприятия, касающиеся Закавказья, могут исходить только от Наместника Кавказского, тем не менее, считало возможным указать на желательность единообразия в выработанных положениях: общем – об управлении делами мусульманской веры, и частном – по тому же предмету для Закавказского края.
Дальнейших мероприятий по настоящему вопросу не было.
Таким образом, к настоящему времени в Закавказье остается неустроенным управление духовными делами мусульман в Батумской, Дагестанской и Карской областях, Закатальском и Сухумском округах и Черноморской губернии.
Предположение Действительного Тайного Советника Череванского об утверждении окружного духовного управления для киргизов.14
В докладе, представленном в виде записки по делам веры мусульман-суннитов Особому Совещанию по делам веры 1905/6 г., действительный тайный советник Череванский, принимая во внимание ходатайства киргизов и признавая постановления Степного Положения по делам веры инородцев стеснительными для духовной жизни киргизов, а также исходя из соображений, что нельзя продлевать бесконечно неясное и ненормальное положение вероучительства в столь значительной части населения нашей страны, полагал необходимым взамен этих постановлений:
А. Разрешить открытие Киргиз-кайсацкого окружного управления по делам веры, нисколько не поощряя этим нивелировку киргиз-кайсацкого народа с татарской национальностью.
Б. Крут действия этого правления распространить на все группы киргиз-кайсацкого населения Империи, за исключением числящихся в областях Туркестанского Генерал-губернаторства и Закаспийской области. Правлению этому должны быть подчинены мусульмане всех народностей, проживающие в районе правления, в том числе и татары.
Особое Совещание вполне согласилось с выраженной в упомянутой записке мыслью об образовании наряду с несколькими новыми мусульманскими духовными управлениями и духовного правления для киргизов.
Мнение Тургайского Губернатора по вопросу об устройстве управления духовными делами мусульман Тургайской области.
Наряду с этим предположением нельзя не привести отзыв Тургайского Губернатора15 от 1913 года по вопросу о порядке управления духовными делами магометан в Тургайской области.
Существующий порядок управления названными делами в области, сосредоточивающий все дела такого рода в ведении областной администрации, Действительный Статский Советник Эверсман находил вполне удобным и весьма целесообразным как для наилучшего и ближайшего контроля за деятельностью местного магометанского духовенства, так и для возможности надлежащего его подбора. Он признавал нежелательным учреждение для киргизов особого магометанского духовного правления, а тем более включение области в округ Оренбургского Духовного Собрания. Такое включение подчинило бы мулл-киргизов, не зараженных пока мусульманским фанатизмом, влиянию фанатиков-татар.
В действующих законоположениях по духовным делам магометан Тургайской области Действительный Статский Советник Эверсман полагал бы необходимым внести лишь две поправки:
1) разрешить киргизам увеличить число мулл до одного на аул, вместо разрешенных теперь по одному на волость, для борьбы с появлением тайных духовных лиц среди киргизов,
2) установить обязательное ведение муллами метрических книг в устранение многих неудобств, происходящих ныне от отсутствия метрических записей.

Мнение Уральского Губернатора по вопросу об устройстве управления духовными делами мусульман Уральской области.
По мнению и. д. Военного Губернатора, Вице-губернатора Уральской области, Действительного Статского Советника Мордвинова, включение этой области в округ какого-либо из существующих высших магометанских духовных установлений не желательно. Надзор за мусульманскими духовными делами в Уральской области по-прежнему следовало бы сохранить за местной администрацией.
Главной задачей русской государственной власти в области мусульманских воздействий на местное население Действительный Статский Советник Мордвинов признавал отстранение чуждого зауральской степи татарского элемента и уменьшение престижа магометанского духовенства. В соответствии с этим он полагал:
1) что на должность мулл в Уральской области должны быть избираемы исключительно лица, принадлежащие к избирающему их обществу,
2) что требование знания русского языка надлежит установить только для тех мулл, которые состоят учителями мектебов и медресе, не заботясь вовсе о их большом или малом знакомстве с догматами мусульманского вероучения,
3) что рассмотрение муллами шариатских дел и ведение ими метрикаций не желательны и не вызываются необходимостью, так как для разбора всякого рода дел между кочевниками имеются народные судьи, которые судят по обычному праву, рассматривая и те дела, которые могут рассматриваться и по шариату. Метрикацию же возможно возложить на должностных лиц общественного управления, без особых погрешностей выполняющих аналогичные обязанности по текущей статистике.
Предположение об устройстве духовного быта киргизов
Внутренней Букеевской орды Астраханской губернии.
Высочайше утвержденным Положением Комитета Министров от 16 июня 1876 г. управление Внутренней киргизской ордой передано от Оренбургского Генерал-губернатора в ведомство Астраханского Губернатора. Это было сделано для того, чтобы путем постепенного сближения с русским населением ввести орду в общий существующий в губернии строй управления с отступлениями, присущими кочевому быту киргизов.
В 1888 г. был выработан в Земском Отделе проект по управлению тремя киргизскими уездами Астраханской губернии (Внутренней ордой), в котором управление духовными делами киргизов намечено было применительно к Временному Положению от 21 октября 1868 г. Проект дальнейшего движения не получил.

Предположение Степного Генерал-губернатора барона Таубе16 об изъятии татарского населения степных областей из ведения Оренбургского Магометанского Духовного Собрания и о распространении на это население действия ст. 98 Степного положения от 25 Марта 1891 г.
Действие Временного Положения от 21 октября 1868 г. распространялось лишь на киргизов степных областей. В Высочайше утвержденном Степном положении от 25 марта 1891 г. термин «киргизы» заменен термином «инородцы».
В связи с этим возникает вопрос, какие народности надо разуметь в данном случае под упомянутым термином. Текст Степного положения указывает эти народности: киргизы, дунгаи, таранчи.
Подчинение действию названного положения татар, проживающих в степных областях, в положении не предусмотрено. Таким образом, татары упомянутых областей состоят на общем основании в ведении Оренбургского Магометанского Духовного Собрания. Но высшая администрация края неоднократно возбуждала представления о распространении на татар действия положения об управлении этим краем, чтобы совершенно устранить вмешательство Оренбургского Магометанского Духовного Собрания в дела мусульман степных местностей из-за неудобства порядка, по которому часть магометанского духовенства находится в ведении названного Собрания, другая же часть подчинена действию Степного положения.
Так, Степной Генерал-Губернатор, генерал Колпаковский17 в 1888 г. по поводу настойчивого домогательства татар г. Кокчетава, при участии Оренбургского Духовного Собрания, о разрешении им построить в названном городе мечеть просил разъяснить Оренбургскому Духовному Собранию о недопустимости вмешательства его в духовные дела мусульман Степного края, в том числе татар. Вопрос был разрешен административным путем. Министерство Внутренних Дел Постановлением от 13 ноября 1888 года за № 5994 предложило Оренбургскому Магометанскому Духовному Собранию принять изложенное требование Степного Генерал-губернатора к неуклонному исполнению, сославшись при этом на ст. 252 Временного Положения 1868 г. о не подведомственности названному Собранию киргизов.
В 1900 г. для возможного ослабления мусульманского фанатизма, поддерживаемого в кочевниках местными и пришлыми татарскими муллами, Степным Генерал-губернатором бароном Таубе вновь был возбужден перед Министерством Внутренних Дел вопрос об изъятии из ведения Оренбургского Духовного Собрания всего местного мусульманского населения, не исключая татар, а также о распространении в законодательном порядке действия ст. 98 Степного Положения от 25 марта 1891 года и на татар степных областей.
Дальнейшее рассмотрение и разрешение возбужденного Степным Генерал-губернатором вопроса было задержано тем, что в Министерстве Внутренних Дел был поставлен на очередь вопрос об общем пересмотре Степного положения от 25 марта 1891 г. в связи с новыми требованиями быстро развивающейся гражданской жизни в степных областях к системе местного управления. Предположения образованного в 1903 г. Совещания по пересмотру Степного положения не получили разрешения в законодательном порядке.
Предположения по вопросу об управлении духовными делами мусульман Туркестанского края.
Первый Туркестанский Генерал-Губернатор, Генерал-Адъютант фон-Кауфман18 не находил нужным подчинять Туркестанских мусульман какому-либо духовному управлению с магометанской духовной иерархией и считал необходимым предоставить местному исламу пребывать в том же положении, в каком он находился раньше, не допуская лишь в среду фанатичных туземцев и косных элементов вроде поволжских татар.
Согласно представлению Генерал-адъютанта фон-Кауфмана, в 1880 г. Министром Внутренних Дел было предложено Оренбургскому Муфтию не распространять своей деятельности на Туркестанский край.
При преемнике Генерал-адъютанта фон-Кауфмана Генерал-лейтенанте Черняеве19 была образована Комиссия для разработки проекта особого духовного управления для мусульман края. По мысли этой комиссии, управление должно было состоять из 8-ми членов мусульман и секретаря и ведать делами мусульманской религии, вакуфами и конфессиональными школами и пр. Но этот проект не получил осуществления. После Генерал-лейтенанта Черняева и Генерал-губернатора генерал Гродеков20 распустил комиссию, и вопрос о местном духовном управлении был передан на обсуждение Министерства Внутренних Дел.
В 1898 г. после Андижанского восстания Туркестанский генерал-губернатор, генерал от инфантерии Духовской21 вновь возбудил вопрос о духовном управлении мусульман края. Был выработан проект «Временных Правил об управлении духовными делами, учебными заведениями и вакуфными имуществами мусульман Туркестанского края». В силу этих правил предполагалось, что имамы и служащие при мечетях лица избираются обществом, коему принадлежит мечеть, из своей среды и утверждаются в звании, а также отстраняются от него уездными начальниками. В местностях с киргизским населением лица других народностей могут быть утверждены в упомянутом звании лишь в исключительных случаях. Правила эти были представлены преемником генерала Духовского, генерал-лейтенантом Ивановым22 в 1901 г. Начальнику Главного штаба с просьбой «не отказать в ходатайстве о возможно скорейшем разрешении настоящего вопроса». Но переписка, представленная на рассмотрение подлежащих ведомств, осталась без дальнейшего движения. По-видимому, генерал-лейтенант Иванов и последующие главные начальники Туркестанского края не считали особенно необходимым настаивать на регламентации положения мусульман в этом крае.
Обнародованные затем указы от 12 декабря 1904 г. и 17 апреля 1905 г. о свободе исповеданий и манифест от 17 октября 1905 года исключали возможность применения к местным мусульманам каких-либо стеснительных вероисповедных правил.

Предположение об образовании для Туркестанского края особого правления
по делам мусульманской веры.
В духе упомянутых актов Высочайшей воли Комитет Министров в 1905 г. высказался, между прочим, в пользу образования для Туркестанского края особого правления по делам веры.
Этот вопрос затем был обсуждаем на особом совещании по делам веры под председательством графа А.П. Игнатьева. Туркестанский генерал-губернатор, генерал от кавалерии Тевяшев23 в мнении, представленном на названном совещании, выразился самым категорическим образом как против присоединения края к Оренбургскому муфтиату, так и против учреждения самостоятельного правления. При этом генерал-губернатор в согласии с большинством своих предшественников повторил, что местное население «совершенно не знает и никогда не знало духовенства» и что вообще «каждый правоспособный мусульманин, если он обладает достаточной грамотностью и знанием необходимых отрывков Корана, может сделаться «имамом (муллою)». Избирание это не изменяет его гражданского положения: «сегодняшний имам может быть заменен новым без каких бы то ни было формальностей, по простому желанию прихожан, причем смена эта вызывается очень часто тем соображением, что новый имам соглашается брать дешевле за исполнение своих обязанностей, чем его предшественник. В настоящее время должности имамов в громаднейшем большинстве случаев ничего заманчивого из себя не представляют: мечетей так много (десятки тысяч), приходы так малы, требования, предъявляемые к имамам, так ничтожны и, наконец, вознаграждение так скудно, что занятие такой должности не может привлекать мало-мальски образованного в мусульманском смысле туземца». Иная картина получится при регламентации духовного управления, тогда первыми кандидатами на должности имамов явятся «самые нежелательные, с политической точки зрения, элементы, так как с мусульманской ученостью неразрывно связан и фанатизм».
Генерал-губернатор высказался также за то, чтобы не была передаваема в ведение мусульманских духовных лиц регистрация браков, смерти, рождения и проч., а предоставлена была ведению администрации, так как шариат не устанавливает тесной связи с религией означенной регистрации.
Таким образом, как политические условия, так и самый уклад жизни Средне-Азиатских мусульман не вызывают, по свидетельству генерал-губернатора, необходимости в регламентации вероисповедных дел.
К этим соображениям присоединилось и Особое Совещание по делам веры графа А.П. Игнатьева. Находя, что в пределах Туркестанского края в отношении мусульманства получало полное осуществление начало отделения церкви от государства, названное совещание, согласно с заключением действительного тайного советника Череванского, не усматривало оснований к изменению установившегося там порядка управления духовными делами мусульман.
В крае продолжала применяться политика невмешательства генерал-адъютанта фон-Кауфмана в религиозную жизнь местных туземцев. Население по-прежнему само избирает себе мулл без всякого утверждения со стороны администрации, без вмешательства Оренбургского духовного собрания.
Изложенная политика невмешательства никаких недоразумений или затруднений на практике не вызывала. Туркестанский генерал-губернатор, генерал от кавалерии Самсонов24, как усматривается из дел Министерства Внутренних Дел, считал необходимым продолжать эту политику и на будущее время, признавая ее правильной по существу. Высшая администрация края находит бесцельным устанавливать для областей края утверждение мулл губернаторами, так как местные власти не в состоянии знать нравственные и умственные качества кандидатов в муллы, тем более судить о их богословских познаниях. Определение мулл путем общественных выборов нежелательно в виду крайней и вопиющей несостоятельности туземного выборного начала, основанного на широкой системе подкупов, и в виду того, что избирание мулл с одобрения русской администрации сделает должности мулл заманчивыми для туземцев, очень честолюбивых и тщеславных, и узаконит класс туземного мусульманского приходского духовенства. Ныне ничего не значащий в глазах русской власти имам (мулла), ни на что не претендующий, приобретает значение должностного лица, с значением которого необходимо считаться. Исторический же опыт показывает, что система игнорирования магометанской веры и ее служителей способствовала постоянному упадку сплоченности народа, исповедующего ислам, и даже в некоторых случаях облегчала присоединение к христианству.
Разрозненность мусульманских духовных лиц вносила разногласия во взгляды на религиозные требования и толкования ислама и тем ослабляла его влияние. Лишенный внимания государства ислам постепенно теряет свое значение в жизни исповедующих его людей. Путем лишь полного его игнорирования возможно, по мнению высшей администрации края, надеяться на изменение уклада жизни вошедших в состав Империи мусульман. Глубоко верная мысль «о разжижении мусульманской солидарности» и была одной из основных задач деятельности устроителя Туркестанского края, генерал-адъютанта фон-Кауфмана.
Утверждение мулл русской властью привело бы к тому, что официально признаваемое духовенство обратится лишь в одобренных правительством проводников нетерпимых и враждебных нам воззрений ислама, потому что утверждаемые муллы, стремясь к исполнению велений своего закона, который для них непреложен и вечен, и существуя всецело на иждивении мусульманского населения, совершенно не могут преследовать государственные интересы за отсутствием каких-либо реальных к тому выгод.
Тождественные взгляды были высказаны и военными губернаторами Сырдарьинской, Самаркандской и Ферганской областей, входящих в состав Туркестанского края.
Особую точку зрения на рассматриваемый вопрос высказал начальник Закаспийской области, генерал-лейтенант Шостак. Он признает необходимым установить в законе избрание мулл и их утверждение властью начальника области. По этому поводу канцелярия Туркестанского генерал-губернатора сделала возражение, что точка зрения генерал-лейтенанта Шостака не совпадает с предыдущей практикой администрации Закаспийской области. Областное начальство до последнего времени всячески избегало допущения «в народ» мулл с богословским образованием из Бухары и Хивы, чтобы они не распространяли ислама среди туркмен, народа не религиозного и не фанатичного, и не направили его прирожденной воинственности в рамки воинствующего ислама. «Едва ли в наших интересах официально насаждать среди народа, живущего еще в младенчестве, ислам во всей его мощи», – замечает по этому поводу канцелярия Туркестанского генерал-губернатора.
В виду изложенного канцелярия в соответствии со взглядами генерал-губернатора, генерала от кавалерии Самсонова полагала избрание мулл в Туркестанском крае всецело предоставить самому населению и по-прежнему не вмешиваться в его религиозную жизнь. Существующий порядок вполне удовлетворяет духовным интересам мусульманского населения Туркестанского края и ходатайств об изменении его со стороны населения не возбуждалось.
Предположения Комитета министров в 1905 году об учреждениях
новых мусульманских духовных управлений.
По обнародовании указа Правительствующему Сенату от 12 декабря 1904 г. об укреплении начал веротерпимости, п. 6-м которого предусматривался пересмотр узаконений об управлении духовными делами инородцев, мусульмане вошли к представителям высшей государственной власти с ходатайствами по вопросам их исповедания.
Комитет Министров, рассмотрев представленные ходатайства, журналом от 22 февраля и 1 марта 1905 года признал необходимым предоставить Особому Совещанию по делам веры в числе прочих вопросов по предметам веры мусульман разработку вопроса (п. V) об учреждении особых духовных управлений для киргизов Акмолинской, Семипалатинской, Уральской и Тургайской областей, а также для магометанских обществ на Северном Кавказе, в Ставропольской губернии, Туркестанском крае и Закаспийской области.
Проект Действительного Тайного Советника Череванского о преобразовании Оренбургского Магометанского Духовного Собрания.
В докладе Действительного Тайного Советника Череванского Особому Совещанию по делам веры мусульман-суннитов был затронут вопрос о расчленении округа Оренбургского Магометанского Духовного Собрания.
Находя, что централизация дел по всем отраслям жизни мусульман в правлении одного лишь Оренбургского муфтиата привела бы к тому, что Уфа давала бы тон и вере, и вероучительству, и судебному процессу в брачной, семейной, имущественной и пр. сферах. Едва ли полезно создавать такой мусульманский Рим, в который должны стекаться толпы мусульман из самых отдаленных местностей, испытывая вред своим экономическим и моральным нуждам. Действительный Тайный Советник Череванский предложил расчленить Оренбургский Муфтиат:
а) по его территориальности,
б) по тем народностям, которые имеют свою историю.
Это следует сделать следующим образом:
1. Западные губернии отвлечь от окружного Таврического Правления и включить их в состав нового округа – Петербургского.
2. Северный Кавказ присоединить к Закавказскому окружному Правлению.
3. Оренбургский муфтиат расчленить на округа: Петербургский, Уфимский и Сибирский.
На основании всего изложенного Действительный Тайный Советник Череванский находит полезным преобразовать Оренбургский муфтиат и установить следующие окружные направления по делам мусульманской веры:
а) Петербургское (в г. Санкт-Петербурге).
б) Крымское (в г. Симферополе).
в) Кавказское (в г. Тифлисе).
г) Сибирское (в г. Троицке или Петропавловске).
д) Оренбургское (в г. Оренбурге).
е) Степное (Киргиз-кайсацкое в г. Акмолинске, Атбасаре, Иргизе).
ж) Башкирское (в г. Уфе).
Расчленение Оренбургского муфтиата, по словам Действительного Тайного Советника Череванского, не только не вызовет увеличения денежных расходов, но, напротив, должно послужить к сокращению их, что опять-таки отвечает интересам народа. Если бы расходы и увеличились несколько, то все же нельзя больше оставлять Оренбургский муфтиат в нынешних его пределах при централизации распорядительных действий, превосходящей централизацию какого бы то ни было ведомства в России.
Изложенный проект, по мнению Действительного Тайного Советника Череванского, дает возможность содержать без обременения народа окружные управления, которые будут находиться в центрах народных нужд и в положении, при котором вполне доступно наблюдение за правильностью службы служителей веры.
Проекту Действительного Тайного Советника Череванского были сделаны Членом Особого Совещания, Тайным Советником Будиловичем25 некоторые замечания. Он находил, что при установлении новых магометанских духовных правлений необходимо принимать в соображение как географические, так и племенные условия. Поэтому было бы желательно, по его мнению, учредить новые правления: в Вильне – для обруселых татар западных губерний; в Казани и Астрахани – для татар волжских; в Тобольске или Томске – для татар сибирских; в Симбирске – для магометанствующих чувашей, черемисов, вотяков. Но наименования как этих духовных правлений, так и существующих Таврического, Оренбургского и Закавказских должны иметь характер областей, а не племенной. Учреждения правлений в Оренбурге, Троицке, Петропавловске Тайный Советник Будилович предлагал избежать ввиду их близости к границам киргизской степи и склонности татар и башкир агитировать между киргизами. Петербург также представлялся Тайному Советнику Будиловичу неудобным пунктом для духовного правления. Он находил достаточным иметь здесь ахунство, а для всех ветвей киргизского племени (от Волги до Китая) признавал необходимым учредить не одно, а несколько духовных управлений, например, в Уральске, Иргизе, Акмолинске, соответственно дроблению киргизов по ордам: Букеевской, Малой, Средней, для предупреждения сближения и племенной сплоченности этих кочевников.
Особое Совещание, признав и со своей стороны существенно важным противодействовать стремлению магометан к объединению на почве религиозных интересов, вполне согласилось с выраженною в докладе Действительного Тайного Советника Череванского мыслью об образовании нескольких новых мусульманских духовных управлений, не рассматривая вопросы о числе и месте открытия означенных управлений.
Предположение Особого Совещания по выработке мер для противодействия татарско-мусульманскому влиянию в Приволжском крае в 1910 г. О преобразовании Оренбургского Магометанского Духовного Собрания.
В духе предположений Действительного Тайного Советника Череванского и Особого Совещания по делам веры под председательством графа А.П. Игнатьева Особое Совещание 1910 г. при Министерстве Внутренних Дел высказалось по вопросу о преобразовании Оренбургского Магометанского Собрания и по выработке мер для противодействия татарско-мусульманскому влиянию в Приволжском крае.
По мнению Совещания, исключительно благоприятные условия для развития татарско-мусульманского влияния в инородческой среде Поволжья и Сибири создаются особым положением, занимаемым в мусульманском мире Оренбургским Магометанским Духовным Собранием, заведующим духовными делами мусульман почти всей Европейской (за исключением Кавказа и Крыма) и Азиатской (за исключением Туркестана) России.
Совещание отметило, что Духовное Собрание, охватывая своим управлением почти всю Россию, представляет из себя искусственно созданный центр мусульманства, способствующий татаризации других инородческих племен, исповедующих ислам и не принадлежащих к татарскому племени. Кроме того, Духовное Собрание, обнимая в своем управлении громадную территорию, не может рассматривать нужды мусульман отдельных местностей. Вызывая значительные неудобства для мусульманского духовенства, вынужденного помимо экзаменов на звание муллы, приезжать в Уфу и для других духовных дел, местонахождение в этом городе дает возможность Собранию оказывать влияние в избранном им направлении почти на все мусульманское духовенство России.
Не предрешая подробностей преобразования Оренбургского Магометанского Духовного Собрания, Особое Совещание 1910 г. при Министерстве Внутренних Дел признало необходимым уменьшить территориальную компетенцию Оренбургского Духовного Собрания, распределив подведомственную ему территорию между несколькими соответственными учреждениями, расположенными в местах наибольшего сосредоточения мусульманского населения, и вынесло по изложенному вопросу следующее предположение.
Признать, что территориальная компетенция Оренбургского Духовного Собрания по своей обширности и местонахождению (г. Уфа) не соответствует, ввиду чрезмерной централизации духовной власти и сосредоточения ее в руках одной народности (татар), ни государственным интересам, ни интересам отдельных народностей, исповедующих ислам. Ввиду этого предоставить Министерству Внутренних Дел войти в соображение о переустройстве духовного управления мусульман на началах его децентрализации.
Положения, принятые по вопросам управления духовными делами мусульман Особым Совещанием по мусульманским делам при Министерстве внутренних дел в 1914 г.
Совещание признало необходимым:
1) сохранить Таврический и Оренбургский муфтиаты в их прежних территориальных районах. В местностях же, не входящих в округа существующих муфтиатов, организовать управление духовными делами мусульман на таких началах, чтобы духовные лица являлись по преимуществу служителями данного культа в ближайшем значении этого слова;
2) сохранить существующий порядок замещения высших мусульманских духовных должностей путем назначения правительств властью;
3) усилить штаты Оренбургского Духовного Собрания и Таврического Духовного Правления;
4) узаконить принятый на практике порядок утверждения духовных лиц в звании ахуна по округу Оренбургского Духовного Собрания губернской властью;
5) установить в районе Закавказских Духовных Правлений брачный сбор на расходы по усилению штатов этих Правлений;
6) сохранить существующий порядок избрания лиц приходского духовенства;
7) установить, что содержание названных лиц определяется приходскими приговорами;
8) принять меры к устройству внутренней жизни мусульманского прихода;
9) дело метрикации мусульман возложить на соответствующие общественные установления;
10) изъять из ведения мусульманского духовенства наследственные дела с передачей их общим судебным установления и пр.
В общем, Совещание не наметило каких-либо существенных преобразований в области управления духовными делами мусульман.
ЧАСТЬ IV. ХОДАТАЙСТВА И ПРЕДПОЛОЖЕНИЯ МУСУЛЬМАНСКИХ ОБЩЕСТВ, СОБРАНИЙ И УЧРЕЖДЕНИЙ О ПРЕОБРАЗОВАНИИ СУЩЕСТВУЮЩЕГО ПОРЯДКА УПРАВЛЕНИЯ МУСУЛЬМАНАМИ.
Главнейшие ходатайства и предположения мусульманских обществ, собраний и учреждений о преобразовании существующего порядка управления мусульманами поступали в следующем хронологическом порядке.
Ходатайства Уральских, Тургайских и Оренбургских киргизов о назначении для них особого муфтия и духовного собрания.
Именовавшие себя аксакалами (почетными лицами) Уральских, Тургайских и Оренбургских киргизов ишан Досжан Кашаков, Умыр Акылбеков, Ибн-Джемагул Муса-оглу и др. подали в 1888 г. прошение на имя Министра Внутренних Дел26 о назначении для их доверителей особого муфтия и духовного собрания. Объяснили необходимость такой меры тем, что киргизы во времена существования Средне-Азиатских ханств постоянно обращались по своим духовным делам к суду муфтиев и кадиев в этих ханствах. Это же продолжалось и с принятием ими русского подданства до Положения 1868 г. Со введением последнего Положения и упразднением указных мулл применение шариата при разрешении разного рода дел и споров среди киргизов не допускается.
На запрос Министерства Внутренних Дел Военный Губернатор Уральской области от 4 апреля 1888 года за № 43 уведомил Департамент Духовных Дел Иностранных Исповеданий, что изложенное ходатайство – не что иное, как одно из проявлений мусульманской пропаганды, и что изъятие из ведения Оренбургского Магометанского Духовного Собрания духовных дел киргизов и подчинение их общему порядку гражданского управления (§ 252 Положения 1868 года) не только не вызывает неудобств, но представляет гарантию как для охраны личных и имущественных прав киргизского населения, так и для смягчения нравов и обычаев, положения женщины вследствие участия администрации в делах киргизов.
Усиление же влияния мусульманских духовных лиц вредно сказывается на преследуемых правительством целях и на замечаемом теперь движении кочевников к усвоению русских оседлости и занятий.
Военный Губернатор Тургайской области27 по поводу того же ходатайства высказался, что ходатайство направлено против Временного Положения 1868 г., имеющего целью изъять киргизский народ из рук мусульманского духовенства и открыть ему почву для сближения и объединения с русским народом, поэтому ходатайство не заслуживает удовлетворения.
Ходатайство киргизов Уральской области о причислении их к ведомству Оренбургского Магометанского Духовного Собрания.
Выборные представили от киргизов Уральской области 29 июля 1891 г. государю (то есть императору Николаю II – Д.А.), во время проезда его в бытность наследником через Уральскую область, передали ходатайство о причислении киргизов этой области по духовным делам к ведомству Оренбургского Магометанского Духовного Собрания (Оренбургского Муфтия), так как до того времени у них не было муфтия, тогда как у других мусульман такие лица существуют.
Ходатайство по принадлежности было передано в Министерство Внутренних Дел и оставлено Министром Внутренних Дел28 без последствий в виду того, что киргизы на основании 251 Временного Положения 1868 г. об управлении в степных областях по духовным делам изъяты из ведения Оренбургского Магометанского Духовного Собрания.
На том же основании оставлено без последствий Министерством Внутренних Дел однородное ходатайство магометан г. Кустаная Тургайской области в 1899 г.
Ходатайство киргизов Петропавловского уезда Акмолинской области в 1903 г. о передаче киргизских обществ по духовным делам в ведение Оренбургского Магометанского Духовного Собрания.
Волостные управители Петропавловского уезда в марте 1903 г. в числе 8 человек сделали в Петропавловском уездном съезде крестьянских начальников заявление следующего содержания.
Общества киргизов настойчиво потребовали от них, чтобы они доложили уездному съезду о их религиозных нуждах. Как сообщили волостные управители, желания обществ сводились к тому, чтобы волостным муллам возвращено было право вести метрические книги, разрешено было им приводить к присяге в народном суде и в других случаях, совершать бракосочетания, молитвы над родившимися и умершими, чтобы обществам предоставлено было право устраивать мечети в каждом ауле по одной, и, наконец, чтобы Оренбургский Муфтий имел право назначать мулл как в степи, как и в городах, и киргизские общества были переданы в ведение Оренбургского Духовного Собрания.
Об изложенном ходатайстве было сообщено Степным Генерал-Губернатором29 Министру Внутренних Дел30 от 4 апреля 1903 г. за № 184. Генерал-Губернатор, усмотрев в возбуждении ходатайства от имени обществ проявление усиливающегося татарского влияния среди киргизов, вновь ходатайствовал, об изъятии всего татарского населения Степного края из ведения Оренбургского Магометанского Духовного Собрания и подчинении его, подобно киргизам, областной администрации.
Ходатайства и постановления мусульманских обществ о преобразовании их духовного быта 1904-1906 гг.
В 1904-1905 гг. мусульмане разных местностей России возбуждали ходатайства по их духовно-религиозным нуждам на имя высших правительственных лиц. Из этих ходатайств главными являются следующие.
A) о распространении ведомства Оренбургского Магометанского Духовного Собрания на киргизов степных областей и мусульман Туркестанского края:
Троицкий уездный ахун Оренбургской губернии Рахманкулов;
магометане Пермской и Уфимской губерний, подавшие в 1905 г. 37 прошений относительно их духовно-религиозных нужд;
мусульмане-мещане г. Лепсинска Семиреченской области.
Б) об избрании Оренбургского муфтия и кадиев мусульманами всего муфтиата на срок от 3 до 6 лет:
уполномоченные от Казанского мусульманского общества;
магометане Тойгузинского общества Елабужского уезда Вятской губернии;
магометане Вятской, Казанской, Уфимской, Пермской и Самарской губерний, подавшие в 1905 г. 172 прошения о их духовно-религиозных нуждах;
уполномоченные татар Касимовского уезда Рязанской губернии.
B) о расширении самостоятельности, полномочий Оренбургского Магометанского Духовного Собрания в деле постройки мечетей, открытия школ, в рассмотрении наследственных и бракоразводных дел, о соответственном изменении Устава духовных дел иностранных исповеданий в части, касающейся магометан: башкиры Верхнеуральского и Орского уездов Оренбургской губернии в числе 6529 человек.
Г) о сосредоточении исключительно в Оренбургском Духовном Собрании помимо Губернских Правлений и Присутствий всех духовных дел мусульман, в том числе наследственных, брачных:
магометане Тойгузинского общества Елабужского уезда Вятской губернии,
магометане Вятской, Казанской, Уфимской, Пермской и Самарской губернии, подавшие в 1905 году 172 прошения по их духовно-религиозным нуждам.
Д) об оставлении в ведении магометанского духовенства судебных дел о совершении и расторжении браков мусульман: магометане Пермской, Вятской, Уфимской, Самарской и Казанской губерний в числе 200 человек.
Е) об учреждении духовного управления по делам киргизов Уральской области с муфтием во главе и членами-казиями, о назначении уездных и волостных ахунов и аульных мулл: уполномоченные киргизов Уральской области.
Ж) об избрании Таврических муфтия, кади-эскера и уездных кадиев всеми классами населения из всех сословий и состояний. Причем муфтий и кади-эскер должны быть избираемы уполномоченными от всех уездов Крыма, а кадии – по уездам. Муфтий, кади-эскер и кадии должны быть избираемы на пять лет: уполномоченные Крымских татар.
З) о допущении к духовным должностям лиц, сдавших в Духовном Управлении экзамен на знание основ ислама без предъявления к ним требований русского образовательного ценза: уполномоченные татарского населения Симбирской губернии Буинского уезда.
Отдельно от этих ходатайств заслуживают упоминания следующие ходатайства.
Представители киргизов Тургайской области, не представившие полномочий от обществ, вошли в 1905 г. в Особое Совещание по делам веры под председательством графа А.П. Игнатьева с ходатайством об учреждении особого Киргиз-кайсацкого духовно-мусульманского управления. Они выразили желание видеть во главе этого управления европейски образованного человека, чтобы муфтий был избираем из киргизов с высшим или средним образованием и даже без высших познаний в мусульманском богословии. В его обязанности должно входить духовно-религиозное развитие народа, но лишь в сторону «гуманности, человеколюбия, без различия национальности и веры, причем он обязан рассеивать враждебные проявления мусульманского фанатизма и проводить в жизнь начала равенства полов и уважения к личности и свободе женщины».
Ходатайство Семиреченского мусульманского собрания 1906 г. об открытии в Туркестанском крае мусульманского духовного собрания.
Семиреченское мусульманское собрание, имевшее место 31 марта и 1 апреля 1906 г. в г. Верном, обсуждая духовные нужды мусульман Семиреченской области, с разрешения начальства вынесло постановление об открытии в Туркестанском крае одного Мусульманского Духовного Собрания с правами Мусульманских Духовных Собраний, существующих в России. Было сказано, что в этом Духовном Собрании от каждой мусульманской общины (нации) Туркестанского края должны участвовать по одному члену, и все духовные должностные лица избираться мусульманскими обществами и утверждаться в должности Духовным Собранием, а не администрацией. Соответственная резолюция в апреле 1906 г. была представлена Председателю Совета Министров.
Ввиду предстоявшего в апреле 1914 г. Особого Совещания по мусульманским делам уполномоченные Семиреченского мусульманского собрания Мухамед Закир Абдулвагапов и Ахметбек Койбагаров вторично представили от 14 марта того же года резолюцию Семиреченского мусульманского собрания 1906 г. Министру Внутренних Дел с ходатайством передать постановление их доверителей на означенное совещание.
Проект лиц высшего магометанского духовенства о преобразовании Оренбургского Магометанского Духовного Собрания, представленный Оренбургским Муфтием в 1905 году.
Оренбургский Муфтий в 1905 г.31 представил Председателю Комитета Министров С.Ю. Витте32 составленный лицами высшего магометанского духовенства проект преобразования Оренбургского Магометанского Духовного Собрания. Проект поступил затем в Особое Совещание по делам веры.
Согласно этого проекта, территория, подлежащая ведению Собрания, расширяется почти на всю Империю, и духовное управление мусульман предоставляется в руки одной народности – татар, предполагалось поставить духовное управление мусульман на небывалую высоту.
Вот существенные статьи этого законопроекта.
Статья 4. Мусульманское Духовное Собрание (в г. Уфе) ведает всеми духовными делами мусульман-суннитов всего муфтиата. В его круг входит в территориальном отношении все мусульмане-сунниты, обитающие во всей Европейской России (за исключением Таврического полуострова, западных губерний и Закавказья), северной части Кавказа, всей Западной и Восточной Сибири (за исключением Акмолинской области).
Мусульманское Духовное Собрание по религиозным делам подведомственного ему муфтиата решает окончательно все дела по вопросам о богослужении и об исполнении обрядов веры.
Статья 17. Все делопроизводство в управлениях муфтиата ведется на татарском языке, и только при согласовании с правительственными учреждениями и должностными лицами других ведомств употребляется русский язык.
Статья 13, 14, и 18. Управление духовными делами суннитов намечено трехстепенное:
1) приходское духовное управление в лице старшего в приходе имама;
2) управление окружных ахунов, коллегиальное учреждение, заведующее всем приходским духовенством своего округа, подчиненное Мусульманскому Духовному Собранию. Число управлений второй степени по проекту очень большое. Взамен их Оренбургский Муфтий предложил от себя учредить десять духовных меджлисов, подобно существующим в Закавказье, по одному на губернию или на несколько губерний;
3) Мусульманское Духовное Собрание, начальствующее над всеми духовными учреждениями и духовными лицами округа своего муфтиата. Изыскание материальных средств на содержание лиц и учреждений духовного управления предложено возложить на само же Духовное Собрание.
Дальнейшие преимущества Собрания выражены в следующем. Собрание проектировано с тремя присутствиями: одним общим и двумя по отделениям Собрания. Присутствия по отделениям должны:
Статья 21. Производить испытание на звания: хатыпа, мударриса (профессора), имама, мугаллима и муаззина и выдавать им дипломы на это звание.
Статья 22. Разрешать дела, поступающие из низших инстанций (меджлисов, ахунов) по жалобам, возникающим в сфере брачных отношений.
Статья 23. Определять права и порядок наследования по шариату.
Статья 24. Разрешать дела по жалобам, возникающим в сфере семейно-родственного союза.
Статья 25. Рассматривать и разрешать ходатайства об образовании новых приходов, о постройке и ремонте мечетей и об упорядочении кладбищ.
Статья 26. Наблюдать за всеми учебными заведениями, преследующими духовно-нравственное и духовно-религиозное воспитание детей.
Статья 27. Заведовать имуществами, пожертвованными на духовно-религиозные нужды, наблюдать за доходами от этих имуществ и расходами из них на духовные учреждения.
Статья 28. Заготовлять и рассылать приходские метрические книги и наблюдать за правильностью их ведения.
Статья 29. Утверждать лиц, избранных в местные приходские попечители, и ревизовать их отчетность.
Затем общему присутствию Собрания предположено предоставить истолкование шариата, надзор и суд над духовенством, издание периодического органа по программе, выработанной самим присутствием.
Статья 46. Лицо, удостоенное Высочайшего утверждения в должности Муфтия округа Мусульманского Духовного Собрания, этим самым возводится в высший мусульманский духовный сан, сопряженным с причислением его в этом высшем духовном звании к числу высших государственных чинов, как пользующегося особым доверием главы государства – Государя Императора и высших государственных учреждений.
Статья 47. Муфтий непосредственно доводит о духовно-религиозных нуждах мусульман до Высочайшего Государя Императора.
Статья 48. Муфтий назначает вероучителей в гражданские и военные учебные заведения всех ведомств из числа служащего духовенства и из лиц недуховного звания.
Порядок избрания духовных лиц Оренбургского муфтиата и степени участия в выборном производстве правительственных чинов предусмотрены следующие.
Муфтий избирается всем мусульманским населением муфтиата. Выборы происходят в присутствии начальников уездов, местных губернаторов и лиц прокурорского надзора, чиновника Министерства Внутренних Дел и посторонней публики.
Избранный Муфтий утверждается в должности Высочайшей властью.
Ахуны (председатели управлений окружных ахунов) избираются из хатыпов и лиц высшего духовенства данного округа съездом этих лиц в составе 2/3 наличного персонала. Выборы утверждаются Мусульманским Духовным Собранием.
Время и место выборов назначается Муфтием. Участие в выборах правительственных чинов не предусмотрено.
Кадии – члены Мусульманского Духовного Собрания, утверждаются Министром Внутренних Дел из числа представленных Муфтием кандидатов, избранных всем округом Мусульманского Духовного Собрания из среды самого духовенства на три года.
Участие правительственных лиц не предусмотрено.
Лица приходского духовенства – хатыпы, имамы и муаззины, избираются в приходах не менее как 2/3 всех прихожан мужского пола в присутствии окружного ахуна, местного сельского старосты – в селениях, чиновника от городской полиции – в городах. Приговоры об избрании через управление окружного ахуна представляются на утверждение в Мусульманское Духовное Собрание и проверке через волостных старшин или земских начальников не подлежат.
Муфтий внес в проект некоторые поправки и добавил ходатайства о разрешении обществам башкир и крестьян отводить из свободных земель наделы мечетям для обеспечения их содержания и состоящего при них духовенства.
Пятнадцать имамов и мударисов г. Казани заявили в том же 1905 г. против проекта Оренбургского Муфтия возражения и свои пожелания, из которых главное сводится к тому, чтобы избрание Муфтия и кадиев зависело от духовенства.
Проект реорганизации управления духовными делами мусульман, принятый 3 Всероссийским мусульманским съездом 1906 г. в Нижнем Новгороде.
3 Всероссийский мусульманский съезд 1906 г. в Нижнем Новгороде обсуждал вопрос о преобразовании дела управления духовными делами мусульман в Империи и принял следующий проект общего управления мусульманами России, состоящий из 13 пунктов.
1) Реформа духовного дела должна быть начата с преобразования ныне существующих Духовных Собраний и Правлений. Только с изменением закона о духовном управлении мусульман может быть улучшено положение и вместе с тем поднят религиозно-нравственный уровень мусульман.
2) Преобразование духовных учреждений должно быть следующим: все Муфтии в России (два на Кавказе; Оренбургский, Таврический и Туркестанский) должны быть выборными по доброй и свободной воле всех мусульман из лиц компетентных в религиозных вопросах, безупречной нравственности и знакомых с требованием современной жизни. Муфтии переименовываются в Шейхул-Исламов и избираются на 5 лет. Существующие же ныне при Муфтиях Духовные Собрания и Правления переименовываются в Махкама-и-Исламия; компетенция их распространяется на все дела мусульман – религиозные, духовно-учебные и благотворительные.
3) Все религиозные дела мусульман:
а) разрешение в необходимых случаях построек мечетей и медресе и их открытие,
б) приискание необходимых средств для открытия и содержания мечетей и медресе,
в) заведование вакуфными имуществами и забота об их увеличении,
г) утверждение в потребном количестве в званиях имамов, мударрисов, мугаллимов и муэззинов, а также увольнение их при негодности,
д) наблюдение за благоустройством мечетей и медресе,
е) разбор тяжб и споров по брачным, бракоразводным, наследственным и другим религиозным делам ведаются Махкама-и-Исламия и освобождаются от вмешательства других правительственных учреждений.
Примечание. У киргизов в каждом аульном обществе должно быть по одной мечети и мектебе. У них, как и у других мусульман, имамы обязаны обучать детей, при неспособности имамов к учительской деятельности в их приходы должны быть назначаемы особые учителя – мугаллимы.
4) При каждом Махкама-и-Исламия состоит юрисконсульт из мусульман с высшим юридическим образованием и по 3-6 (смотря по надобности) членов коллегии из развитых духовных лиц. Тех и других выбирают мусульмане подлежащих округов.
5) Махкама-и-Исламия утверждает по штату выбранных обществом должностных лиц при мечетях и медресе, сообразуясь при этом с познаниями и нравственными качествами выбранных, подвергает должностных лиц духовного управления за проступки и упущения взысканию в виде предупреждения, выговора, временного устранения и, наконец, увольнения с должности, особо следит за педагогической деятельностью муталлимов и мударрисов и нравственно-воспитательной и проповеднической деятельностью имамов.
6) Все духовные мектебе и медресе подлежат ведению Махка-ма-и-Исламия, которые устанавливают для них программы согласно требованиям религии и науки, способствуют развитию учебного дела, руководят ежегодными экзаменами и преподаванием в школах.
7) Махкама-и-Исламия образуется из достойных имамов, ахунов; губернские и уездные меджлисы – местные органы духовного управления, которые руководятся указаниями Махкама-и-Исламия.
8) Все мусульманское духовенство должно получать определенное и достаточное содержание и уравнение во всех правах с православным духовенством.
9) Шейхул-Исламы в своих округах ежегодно созывают совет из избранных народом духовных и светских лиц в количестве от 15 до 50 человек, знакомых с нуждами населения.
10) Для Туркестана и Семиреченской области учреждается особое Махкама-и-Исламия с Шейхул-Исламом во главе в добавление к существующим Оренбургскому, Таврическому и двум округам на Кавказе.
11) Над всеми 5 Шейхул-Исламами учреждается должность высшего в России мусульманского лица – Раисул-Улама, которому как главному представителю и защитнику духовных интересов всего Российского мусульманства должно быть предоставлено право личных докладов Государю Императору о нуждах мусульман. Раисул-Улама, будучи главой мусульманского духовенства в России, отличающимся своей нравственной чистотой, глубоким знанием Шариата, и будучи всесторонне образованным, избирается на должность мусульманами всей России.
12) Для совещания по важным для мусульман духовным вопросам и для выработки руководящих разъяснений по спорным и вызывающим сомнение положениям Раисул-Улама собирает не менее одного раза в год всех Шейхул-Исламов. Управление при Раисул-Улама служит объединителем деятельности Махкама-и-Исламия, состоящих при Шейхул-Исламах, а также утверждает в должности наиба Шейхул-Ислама (заместителя) и казиев.
13) В 1906 году высшие учреждения – Духовные Собрания и Правления – должны составить программу испытаний для лиц, домогающихся званий имамов, мударрисов, муэззинов и др. Программа эта должна быть опубликована и разослана всем мударрисам. Центральный комитет следит за исполнением этого требования.
Ходатайство родовых представителей киргизов Уральской области, в числе 40 человек, об учреждении духовных управлений для киргизов степных областей.
В мае 1913 г. родовые представители киргизов Уральской области, бывший депутат Государственной Думы 2-го созыва Султан Бажитжан Бисалиев Каратаев,33 Анджан Джубаналин и др., в числе 40 человек, телеграммой в Канцелярию Его Императорского Величества по принятию прошений, сердечно и сознательно выражая искренние и непоколебимые верноподданнические чувства с вознесением молитв в мечетях по случаю 300-летия славного царствования Дома Романовых, всеподданнейше ходатайствовали о даровании киргизам Высочайшей милости – фактического осуществления Высочайше утвержденного 17 апреля 1905 г. положения Комитета Министров об учреждении духовных управлений для киргизов степных областей.
Законодательное предположение 39 членов Государственной Думы об учреждении духовного управления для мусульман Северного Кавказа.
39 членов Государственной Думы 3 декабря 1913 г. внесли в Думу законодательное предположение об учреждении особого духовного управления (муфтиата) для мусульман Северного Кавказа по образцу Закавказского муфтиата. Совет Министров, соглашаясь с заключением Министра Внутренних Дел,34 признавшего необходимым одновременное рассмотрение вопроса о новых мусульманских управлениях по отношению ко всей территории Кавказского Наместничества, нашел означенное предположение неприемлемым, затрагивающим лишь часть поставленного Министерством Внутренних Дел на очередь общего вопроса об упорядочении высшего управления делами магометан в тех местностях Империи, где такового управления не имеется.
Постановления мусульманского съезда 1914 г. по вопросу преобразования духовного быта мусульман.
На мусульманском съезде 1914 г. в Санкт-Петербурге вопрос о преобразовании духовного быта мусульман был подвергнут подробному рассмотрению. В результате съездом был принят проект «Положения об управлении духовными делами мусульман Российской Империи». Этим проектом предусматривается единообразное устройство порядка управления духовными делами мусульман России вообще, без разделения на местности, на началах широкой автономии. Проект по своему построению напоминает Закавказское Положение 1872 г.
Этот проект, а также все приведенные выше материалы из истории устройства управления духовными делами мусульман в России дают последним и правительству довольно определенную и разработанную основу для дальнейшего строительства в области духовного быта мусульман в духе идей нового государственного и общественного строя в России.36
1. Ушаков Сергей Петрович – действительный статский советник, в 1872 г. – уфимский губернатор.
2 Система административно-судебных учреждений данной части Кавказа действовала на основании указа «Об учреждении управлений Кубанской и Терской областями и Черноморским округом», 1888 г.
3 Великий князь Михаил Николаевич.
4 Сарты – употребляемое в дореволюционной России наименование тюркоязычных (преимущественно оседлых) жителей Средней Азии. См.: Бартольд В.В. Сарт-Бартольд В.В. Сочинения. Т.2, Ч.2. – М., 1964.
5 Закаспийская область была образована в 1881 г., до 1890 г. входила в Кавказское наместничество, а затем перешла в состав Туркестанского генерал-губернаторства.
6 Дондуков-Корсаков Александр Михайлович (1820-1893) – князь-генерал-адъютант. В 1869-1877 гг. – киевский генерал-губернатор, в 1877-1878 гг. – императорский комиссар в Болгарии. В 1882-1890 гг. – главнокомандующий на Кавказе и командующий войсками Кавказского военного округа.
7 Ванновский Петр Семенович (1822-1904) – русский государственный и военный деятель, генерал-адъютант. В 1881-1898 гг. – военный министр, в 1901-1902 гг. – министр народного просвещения.
8 Кантакузен Михаил Родионович – граф Сперанский, князь, правнук M.M. Сперанского, в 1882-1894 гг. – директор Департамента духовных дел иностранных исповеданий МВД.
9 Шереметев Сергей Александрович (1836-1896) – генерал-адъютант. В 1890-1896 гг. – главноуправляющий гражданской частью на Кавказе, командующий войсками Кавказского военного округа и наказной атаман Кавказских казачьих войск.
10 Игнатьев Алексей Павлович (1842-1906) – граф, генерал-адъютант. В 1885-1889 гг. – генерал-губернатор Восточной Сибири, в 1889-1896 гг. – киевский, подольский и волынский генерал-губернатор. С 1896 г. – член Государственного Совета. В мае 1905 г. был назначен председателем Особого совещания для разработки и изменений в действующем законодательстве, касающемся веротерпимости.
11 Череванский Владимир Павлович (1836-1914) – действительный тайный советник, сенатор, член Государственного Совета. В 1869-1883 гг. – председатель Туркестанской контрольной палаты, в 1889-1897 гг. – товарищ Государственного контролера. Автор работ, посвященных панисламизму, в частности труда «Мир ислама и его пробуждение» (СПб, 1901, Т. 1-2), сочинения «Записка по делам веры мусульман-суннитов» и др.
12 Янушевич Бронислав Мечиславович – действительный статский советник, в 1909 г. – ставропольский губернатор.
13 Михеев Александр Степанович – генерал-лейтенант, в 1909 г. – наказной атаман Терского казачьего войска и начальник Терской области.
14 По нашему мнению, особое внимание С.Г. Рыбакова к оценкам В.П. Череванского было обусловлено не только близостью их взглядов и позиций, но и старым знакомством по предшествующей службе.
15 Эверсман Михаил Михайлович – действительный статский советник, в 1909 г. – оренбургский вице-губернатор, в 1913 г. – тургайский губернатор.
16 Таубе Максим Антонович (1826-1910) – барон-генерал-лейтенант, в 1889-1900 гг. – степной генерал-губернатор.
17 Колпаковский Герасим Алексеевич (1819-1896) – генерал от инфантерии. В 1867-1882 гг. – военный губернатор Семиреченской области, в 1880-1881 гг. – оренбургский генерал-губернатор, в 1882-1889 гг. – степной генерал-губернатор.
18 Кауфман Константин Петрович (1818-1882) – генерал-адъютант. В 1867-1882 гг. – первый генерал-губернатор Туркестана и командующий войсками Туркестанского военного округа.
19 Черняев Михаил Григорьевич (1828-1898) – генерал от инфантерии. В 1865-1866 гг. – военный губернатор Туркестанской области. В 1882-1884 гг. – генерал-губернатор Туркестана и командующий войсками Туркестанского военного округа.
20 Гродеков Николай Иванович (1843-1914) – генерал от инфантерии. Участник Туркестанских походов. В 1883-1893 гг. – военный губернатор Сырдарьинской области. В 1906-1907 гг. – генерал-губернатор Туркестана и командующий войсками Туркестанского военного округа. Автор работ о Средней Азии и Афганистане. Под его редакцией был опубликован перевод с английского комментария мусульманского права «Аль-Хидоя» (Ташкент, 1893, Т. 1-4).
21 Духовской Сергей Михайлович (1838-1901) – генерал от инфантерии. В 1898-1901 гг. – генерал-губернатор Туркестана и командующий войсками Туркестанского военного округа. Был назначен для наведения порядка в крае после Андижанского восстания 1898 г., организованного панисламистами.
22 Иванов Николай Александрович (1842-1904) – генерал-лейтенант. В 1873-1877 гг. – начальник Амударьинского отдела, затем (до 1889 г.) – военный губернатор Ферганской области. В 1901-1903 гг. – генерал-губернатор Туркестана и командующий войсками Туркестанского военного округа.
23 Тевяшев Николай Николаевич (1841-1905) – князь, генерал от кавалерии. Занимал должности астраханского губернатора, начальника Главного интендантского управления. В 1903-1905 гг. – генерал-губернатор Туркестана и командующий войсками Туркестанского военного округа.
24 Самсонов Александр Васильевич (1859-1914) – генерал от кавалерии. В 1909-1914 гг. – генерал-губернатор Туркестана и командующий войсками Туркестанского военного округа. В начале первой мировой войны командовал войсками 2-ой армии в Восточной Пруссии. При выходе из окружения погиб при невыясненных обстоятельствах (по-видимому, застрелился).
25 Будилович Антон Семенович (1846-1909) – филолог, славист. Автор работ о М.В. Ломоносове. В 90-е гг. XIX в. – ректор Юрьевского (Дерптского) университета. В 1905 г. – председатель Особого совещания по вопросам образования восточных инородцев.
26 Толстой Дмитрий Андреевич (1823-1889) – граф, русский государственный деятель. В середине XIX в. служил в ДДДИИ, автор труда «Римский католицизм в России» (СПб, 1876). В 1865-1880 гг. – обер-прокурор Синода, одновременно в 1865-1880гг. – министр народного просвещения. В 1882-1889 гг. – министр внутренних дел.
27 Барабаш Яков Федорович – генерал-майор, в 1888 г. – военный губернатор Тургайской области.
28 Дурново Иван Николаевич (1834-1903) – русский государственный деятель. В 1889-1895 гг. – министр внутренних дел, в 1895-1903 гг. – председатель Комитета министров.
29 Сухотин Николай Николаевич – генерал, в 1901-1906 гг. – степной генерал-губернатор.
30 В.К. Плеве. См. Примечание 1 к указу 24 мая 1904 г.
31 Мухамедиар Султанов – в 1905 г. оренбургский муфтий.
32 Витте Сергей Юльевич(1849-1915) – граф, русский государственный деятель. В 1893-1903 гг. – министр финансов, в 1903-1905 гг. – председатель Комитета министров. В октябре 1905 г. – апреле 1906 г. – первый председатель Совета министров Российской империи.
33 Каратаев Бахитджан Бисалиевич (1860 или 1863-1934) – депутат Государственной думы 2-го созыва от Уральской области. Окончил юридический факультет Петербургского университета. Активный участник мусульманских съездов.
34 Маклаков Николай Алексеевич (1871-1918) – русский государственный деятель. В 1909-1912 гг. – черниговский губернатор. В 1912-1915 гг. – министр внутренних дел.
35 Коковцев Владимир Николаевич (1853-1943) – граф, русский государственный деятель. В 1896-1902 гг. – товарищ министра финансов. В феврале 1904 г. назначен министром финансов, занимал эту должность до января 1914 г. (с перерывом с октября 1905 г. по апрель 1906 г.). С сентября 1911 г. по 30 января 1914 г. – председатель Совета министров. После 1917 г. – в эмиграции.
36 После Февральской революции Департамент духовных дел иностранных исповеданий был преобразован в Национальный отдел с передачей его в Министерство исповеданий Временного Правительства. Прекратил свое существование после октября 1917 г. См.: Власть и реформы. От самодержавной к советской России. – СПб, 1996, с. 669-672.

Описание организации мусульман в России

Рубрики

Последние поступления

Ссылки

Описание организации мусульман в России

Рубрики

Последние поступления

Страны

Ссылки