Войсковая разведка

Майор ЭДВИН ШВИН

ВОЙСКОВАЯ РАЗВЕДКА

ПЕРЕВОД С АНГЛИЙСКОГО

Военное Издательство Народного Комиссариата Обороны Союза ССР,
Москва —1941

Оригинал: Edwin Eugene Schwien, Combat Intelligence: Its Acquisition and Transmission. Washington, The Infantry Journal, 1936. 125 pp.

В своей книге автор показывает необходимость детального изучения противника, организации систематического добывания сведений о противнике, внимательной и беспристрастной их оценки и использования.
Поставленные задачи автор разрешает на конкретных примерах армий, участвовавших в мировой войне 1914—1918 гг., и на материалах разведывательного отдела Генерального штаба американской армии.

ОГЛАВЛЕНИЕ

Предисловие к русскому переводу
Предисловие

Часть первая
ЗАВИСИМОСТЬ КОМАНДИРА ОТ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ РАЗВЕДКИ
Глава I. Противник, как фактор, определяющий план маневра
Глава II. Действительное состояние противоположно вероятным намерениям
Глава III. Метод определения намерений противника на примере действий 5-й французской армии
Глава IV. Метод определения состояния противника

Часть вторая
СБОР, ДЕШИФРОВКА И КЛАССИФИКАЦИЯ СВЕДЕНИЙ О ПРОТИВНИКЕ
Глава V. Классификация и характеристика разведывательных органов
Глава VI. Добывание сведений о противнике
Глава VII. Захваченные документы и пленные
Г л а в а VIII. Оценка и интерпретация информации
Глава IX. Распространение информации

Часть третья
РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ МЕЛКИХ ПОДРАЗДЕЛЕНИЙ
Глава X. Процесс с меньшими затратами
Глава ХI. Исторический пример деятельности разведки

ПРЕДИСЛОВИЕ К РУССКОМУ ПЕРЕВОДУ

Предлагаемый перевод книги майора Эдвина Юджина Швина «Войсковая разведка» является оригинальным исследованием вопросов войсковой разведки на основе опыта американской и главным образом французской и германской армий на Западном фронте в войне 1914—1918 гг.
Американская армия не имеет достаточного собственного боевого опыта. Непродолжительное участие американской армии в первой мировой войне не позволило ей выработать проверенных на практике положений по организации войсковой разведки.
Особого внимания заслуживает примененный автором метод изучения вопросов войсковой разведки. Излагая конкретные операции армий, корпусов и дивизий, имевшие место на Западном фронте, автор наглядно вскрывает недостатки в организации разведки, допущенные командованием обеих сторон, и показывает, как следовало бы организовать получение информации о противнике в этих условиях. Этот методологический прием делает изложение книги интересным и конкретным.

Книга «Войсковая разведка» не является учебным пособием, охватывающим все вопросы войсковой разведки; автор поставил ряд отдельных, наиболее актуальных вопросов и излагает по ним свою точку зрения. Автор не выдвигает неизвестных, принципиально новых положений. Однако ряд вопросов, разрешаемых автором, представляет практический интерес.
Разведка должна быть целеустремленной; это общеизвестное требование уставов ко всякой разведке. На учениях и при решении тактических задач это требование обычно выполняется путем массирования разведывательных усилий на главном объекте в каждом конкретном случае. Автор основой целеустремленности разведки считает предположения командира о возможных вариантах развития действий противника и его способностях. Эти предположения, сформулированные в виде опросного листа, и составят так называемые «необходимые элементарные сведения о противнике». Свое положение автор наглядно иллюстрирует анализом действий 1-й германской армии и 7-й французской дивизии в 1914 году.

Автор предлагает следующий метод планирования войсковой разведки.
В книге приведена таблица разведки (план разведки), принятая в школе штабных офицеров. Наряду с обычными для плана разведки элементами имеются две дополнительные графы: «Фазы операций» (имеется в виду бой дивизии) и «Анализ необходимых данных о противнике». «Фазы операций» определяются либо их периодами — при подвижном характере действий соединения, либо определенными отрезками времени, если операция не требует движения или перемены позиции. Этот элемент планирования разведки в большой степени уточняет организацию разведки по рубежам и по времени.

Необходимость графы «Анализ данных о противнике» вытекает из указанной выше предпосылки автора о целеустремленности разведки. По мнению автора, этот вопрос плана разведки является важнейшим, требующим умения правильно анализировать обстановку, наметить «признаки» возможных действий противника, которые необходимо выявить, и «переложить их на язык ясных и четких заданий различным органам разведки».
Интересно изложен пример планирования разведки на опыте действий французской дивизии 21 августа 1914 г.

Очень тщательно разработан автором вопрос постановки задач различным разведывательным органам. Четкость, конкретность приказания разведывательным органам являются необходимым условием успеха их работы. В этом вопросе шаблон совершенно недопустим. Ряд «мелочей», приведенный по этому вопросу в книге, представляет собой большой практический интерес. Приведенные автором примеры постановки задач разведывательным органам отличаются большой конкретностью; при этом мелким разведывательным дозорам задача ставится в форме детального плана действий, предусматривающего возможные положения и действия противника. Автор считает необходимым в некоторых случаях ставить разведывательные задачи также и органам охранения.

Совершенно правильно и четко поставлен вопрос о взаимодействии общевойсковой и артиллерийской разведок. Артиллерийская разведка может случайно получить сведения, имеющие большое тактическое значение; она «обязана передавать такие сведения в разведывательный отдел», а последний должен передавать артиллерии те технические данные, которые окажутся в его распоряжении, и которых не могла добыть артиллерийская разведка.
По штатам американская дивизия не имеет своей разведывательной авиации, но уставами предусматривается возможность придачи дивизии авиаотряда из состава корпусной авиагруппы. В таких случаях автор считает целесообразным выделение на аэродром офицера из разведывательного отдела для опроса летчиков сразу же после возвращения из полета.
Большое значение придает автор батальонной разведке. Перечислив обязанности батальонного офицера-разведчика, автор приходит к выводу, что для этой работы необходимо подбирать офицеров с большим опытом, прошедших специальный курс обучения.
Следующий важный вопрос, разработанный автором книги,— сбор и обработка данных о противнике. По этой важной и ответственной части разведывательной службы автор не дает исчерпывающих данных. Отдельные же его положения заслуживают внимания. Дана подробная, четкая схема процесса обработки полученных данных о противнике. Автор считает, что разведывательный орган в донесениях должен сообщать только факты «и не пытаться дать им свою интерпретацию»; тенденцию разведчиков давать оценку полученным ими сведениям автор находит вредной и недопустимой в работе разведчика. Это положение нельзя признать верным по отношению к крупным разведывательным органам. Например, командир усиленного батальона, изложив добытые факты, должен в донесениях сделать свой вывод о противнике; это дает возможность начальнику, получившему донесение, определить, насколько правильно понимает его разведывательный орган обстановку, в которой производит разведку. Получивший донесение командир или штаб должен, конечно, проверить вывод, сделанный начальником разведывательного органа.

Выводам разведывательных отделов из оценки данных о противнике автор придает особо важное значение. В соответствии с основной линией плана разведки разведывательный отдел, обрабатывая полученные из разных источников сведения о противнике, должен определить возможные варианты его действий.

Наше временное наставление по полевой службе штабов в параграфе, определяющем содержание разведывательной сводки, требует, чтобы был сделан вывод доносящего о группировке противника и были изложены предположения о его намерениях. По мнению автора книги, необходимо предусмотреть все возможные варианты действий противника. К этому предложению автора нужно отнестись критически.

Из других вопросов по сбору и обработке разведывательных данных нужно отметить четкую и конкретную организацию доставки донесений. В частности авиационной разведке ставится в обязанность, кроме донесений в штаб соединения, сбрасывать донесения также передовым частям пехоты; при этом точно указывается время и пункт или направление действий передовой части. Наконец, из раздела книги «Обработка данных о противнике» необходимо обратить внимание на предлагаемую автором «форму доклада разведывательного отделения». Этот вопрос в нашей военной литературе не получил должного внимания. Между тем умение сделать четкий, исчерпывающий доклад о противнике в ограниченное время, в боевой обстановке, — дело сложное и требует большого навыка.

Имеются в книге спорные и, на наш взгляд, неправильные положения.
Правильно определив роль и назначение войсковой конницы как средства разведки дивизии, автор предлагает не совсем убедительные приемы ее практического использования. Отряд в составе кавалерийского эскадрона, по мнению автора, может разведать фронт шириной до 15 км. Удаление такого отряда от главных сил дивизии — до двух переходов. Кавалерийский же ДИВИЗИОН, усиленный авто-броневым взводом, может вести разведку на глубину до 120 км. Конечно, здесь налицо явная переоценка возможностей конницы в разведке.

Наш Боевой устав конницы, часть II, определяет ширину полосы разведки для усиленного кавалерийского эскадрона в 4 км, при глубине разведки 1—2 перехода.
Далее, автор считает наиболее обычным использование войсковой конницы для выполнения одновременно задач и по разведке и по охранению. При этом разведывательный и оперативный отделы должны действовать согласованно при постановке задач кавалерии.
«Если обстановка требует постановки кавалерии двойной задачи, оба отдела должны договориться между собой, или получить решение командира или начальника штаба о том, что в данном случае более важно — разведка или охранение». Решая эти задачи в период боя главных сил дивизии, конница, по мысли автора, должна разведкой определить состав, дислокацию и движение резервов противника.

В американской армии конница является основным средством наземной разведки пехотной дивизии. Предлагаемый автором метод использования этого средства разведки, конечно, не обеспечит выполнения основных разведывательных задач. Штатные разведывательные подразделения дивизии, за редкими исключениями, должны использоваться только для разведки. Излишка этих средств в дивизии не может быть ни при какой обстановке: помимо высылки разведывательных органов, штабу дивизии всегда необходимо иметь достаточный резерв разведывательных средств

Нельзя полностью согласиться с оценкой автором значения захвата пленных.
Учитывая опыт мировой войны, автор приходит к выводу, что пленные («опознавательные данные») имели огромное значение к концу войны, когда обе стороны уже составили себе соответствующие детальные справочники об организации войск противника. «Опознавательные данные» помогали определять часть, дивизию, ее историю, боеспособность и, очень часто, место ее последнего расположения. «Но до тех пор, пока такой справочник (дислокация) не будет составлен, эти опознавательные данные не дадут большой пользы».
В соответствии с такой оценкой автор очень осторожно подходит к постановке задач по захвату пленных. По его мнению, «войскам не следует ставить задачу достать «языков», если она не вызывается исключительной необходимостью получения «опознавательных данных».

Пленные являются чрезвычайно важным источником сведений о противнике. Для определения же группировки противника пленные очень часто будут единственным средством. Задачи по захвату пленных нельзя ограничивать только контролем группировки противника в определенных районах или в определенные периоды боя. Установленная разведкой группировка частей противника может в любой момент измениться; разведка должна вовремя обнаружить эти изменения. Поэтому к захвату пленных должны стремиться как разведывательные органы, так и боевые подразделения во всех случаях боевой обстановки. ПУ 1936 года указывает: «В целях разведки группировки противника надлежит систематически добиваться захвата пленных путем активных действий разведывательных частей, ночных поисков и частных атак».

Нельзя также согласиться с предлагаемым автором порядком обыска пленных. Автор придает большое значение документам, отбираемым у пленных; в то же время он считает, что «предварительный обыск пленных и особенно офицеров должен, как правило, производиться штабом полка». При этом «во многих случаях, как показывает опыт, штаб полка не может произвести достаточно тщательного обыска. Во всех случаях строгий обыск производится на дивизионном сборном пункте».
Наш Полевой устав по этому вопросу дает твердые указания: «У всех военнопленных отбираются на месте документы и личная переписка».
В книге уделено большое внимание порядку эвакуации и опроса пленных.

Автор считает необходимым возможно скорее эвакуировать пленных с передовых позиций. Ближайшими временными сборными пунктами, куда должны направляться пленные, являются дивизионные сборные пункты. На этих пунктах пленные задерживаются лишь на время обыска, опознания и группировки; с дивизионного сборного пункта пленные без задержки направляются в концлагерь армии; здесь они содержатся несколько дней и опрашиваются разведывательным отделом дивизии.
Эти лагери соединяются телефонной связью с разведывательными отделами армии, корпусов и дивизий.
В этой системе есть определенная целеустремленность. Все же надо считать более приемлемым обычный порядок эвакуации и опроса пленных, применяемый в большинстве современных армий: каждая инстанция производит необходимый для ее целей опрос и эвакуирует пленных в тыл.

Предлагаемый автором метод опроса пленных заслуживает внимания. Автор считает, что каждый начальник разведывательного отдела соединения должен составить перечень тех вопросов, которые его особенно интересуют. В зависимости от их характера эти вопросы направляются затем начальникам дивизионного сборного пункта или армейского лагеря. Последние, таким образом, ориентируются в том, какая информация особенно необходима.
Наши уставы, определяя разведку как основной вид боевого обеспечения, обязывают всех командиров штаба и отдельных военнослужащих во всех случаях их боевой деятельности вести разведку противника.
Перевод книги «Войсковая разведка» позволяет начальствующему составу Красной Армии ознакомиться с постановкой разведывательной службы в американской армии.

Полковник С. М. Зеновьев

ПРЕДИСЛОВИЕ

Американские войска — дивизии, корпуса, армии, участвовавшие в мировой войне 1914—1918 гг., действовали при наличии штабов, функционировавших на основе современных принципов организации штабной службы. К концу войны штабы войсковых частей приобрели значительный опыт. К сожалению, в связи с быстрой демобилизацией экспедиционного корпуса, штабы его частей были расформированы раньше, чем можно было успеть изучить и проанализировать процесс их работы. Поэтому деятельность различных отделов штаба, их взаимодействие разбираются нами частично путем теоретических рассуждений, заменяющих отсутствующий фактический материал. Многие документы, характеризующие ценный опыт, были утрачены.
В данном исследовании мы не намереваемся охватить работу всех отделов генерального штаба. Если нам удастся нарисовать ясную картину деятельности лишь одного отдела, то можно будет считать нашу работу оправданной.
Ни один отдел штаба не казался, вероятно, таким загадочным для основной массы офицеров армии, как второй, или разведывательный, отдел, занимавшийся изучением психологии, намерений противника.

Очень часто на тактических занятиях мы приписываем противнику исключительную неповоротливость и тупость. Мы относимся к нему, как к условному, безжизненному фактору, который, однако, отнюдь не менее важен, чем такие элементы, как местность или боеспособность наших собственных сил. Противник всегда может оказать решающее противодействие выполнению нашего замысла. Реакция противника по большей части бывает не такой, какой бы мы хотели, а основана на таком же свободном и независимом решении, как наше собственное. Отсюда у многих и возникло представление о какой-то сверхъестественной силе разведывательного отдела, позволяющей ему точно определить намерения противника. Выходит, что война в таком случае очень упрощается. Эта опасная практика может быть объяснена лишь одним — недомыслием.

Все мы знаем, что главная задача командира заключается в принятии решения. Решение возникает в результате правильной оценки обстановки. Знание обстановки должно быть настолько полным, чтобы способствовать определению такой комбинации действий собственных войск, которая обеспечила бы выполнение замысла, независимо от мер, которые предпримет противник для противодействия нашим намерениям. Такое решение командир может принять, лишь зная способности и возможности противника. Без этого командир не может быть уверенным в том, что намеченный им план действий обеспечит преодоление сопротивления противника. Командир превращается в игрока, только догадывающегося о силе противника.

Отсюда ясно, что сведения о противнике являются основой для правильного решения, что, в свою очередь, определяет и значение разведывательной службы.
Если наш труд поможет вывести из употребления такие часто повторяемые выражения, как «вероятная задача противника», «вероятные намерения противника», «наиболее вероятные действия противника», то он достигнет своего назначения. Если, в дополнение к этому, он убедит в необходимости организации систематического добывания сведений о противнике, внимательной и беспристрастной их оценки и использования, мы будем считать, что наши усилия не пропали даром.
Некоторые части книги являются вполне оригинальными. Материалы для других заимствованы нами из труда французского полковника Берни и лекций американского полковника А. Лэйн.

Э. Ю. Швин

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ЗАВИСИМОСТЬ КОМАНДИРА ОТ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ РАЗВЕДКИ

ГЛАВА I

ПРОТИВНИК КАК ФАКТОР, ОПРЕДЕЛЯЮЩИЙ ПЛАН МАНЕВРА

В плане действий войскового соединения сосредоточены тактические действия различных частей, входящих в данное соединение. Действия дивизии, например, складываются из действий входящих в нее двух бригад и дивизионной ар¬тиллерии. Форма и методы действий войскового соединения, как и его подразделений, подвергаются изменениям. Определив тактические задачи подчиненных частей, командир принимает общее решение и план действий для всего соединения.
Решение и план его осуществления должны так опре¬делить задачи подразделений, чтобы задача, поставленная перед соединением, была выполнена, какие бы меры противодействия ни предпринял противник.

При решении задачи командир всегда принимает во вни¬мание следующие обязательные четыре элемента:
1. Общую задачу.
2. Сведения о своих войсках.
3. Данные о противнике.
4. Условия местности.

Первый из, этих элементов — общая задача — не под¬вержен каким-либо изменениям со стороны командира, по¬лучившего задачу.
Второй и третий элементы — состав своих войск и войск противника — могут изменяться, особенно последний эле¬мент, до конца неизвестный. Командир должен наметить такой план действий, который обеспечит наилучшее вы¬полнение поставленной задачи вопреки противодействию противника. В этом и заключается искусство войны.

Четвертый элемент нашего комплекса — местность. Этот элемент не является абстрактным фактором. Он учитывается лишь в связи с состоянием наших войск или войск противника. Местность, следовательно, не имеет абсолют¬ного значения. Значение ее всегда относительно. Проходи¬мость местности играет роль постольку, поскольку она используется одной из сторон.
Естественная преграда не является непреодолимым препятствием, если она не прикры¬вается огнем противника. Атаке всегда подвергается про¬тивник, а не местность. Было бы нелепостью штурмовать высоту, не занятую противником, хотя такие факты и име¬ли место в истории. Важно учесть использование местно¬сти противником и самим суметь ее использовать наибо¬лее рационально.
Приказ атаковать лес, населенный пункт, окопы и т. д. обозначает, что мы атакуем противника, занявшего этот лес, населенный пункт или окопы. Никакая естественная преграда не может приостановить наших действий, если она не использована противником.

Несмотря на очевидность этой истины, многие командиры при определении задачи все-таки больше считаются с мест¬ностью, чем с противником. Практически во всех операциях, проведенных американскими войсками в 1918 г., в качестве объектов наступления указывались местные пред¬меты, причем сведения о том, как противник использовал эти местные предметы или какие меры он принимает для парирования нашего наступления, или совсем не указы¬вались, или сопровождались очень неясными указаниями. Стоит только познакомиться с оперативными приказами на¬ших высших штабов, относящимися к операциям в районе Маас, Аргонны, чтобы убедиться в правдивости этого утверждения.

Все это в одинаковой мере относится к действиям и гер¬манцев и французов в 1914 г. и к любой операции, про¬веденной в августе 1914 г. Для того чтобы убедить чита¬теля в том, что указанная выше практика крайне опасна по своим последствиям, мы кратко разберем действия не¬которых дивизий 1-й германской армии 1 сентября 1914 г. Дивизии и дата взяты нами произвольно, — любая часть обеих сторон могла бы действовать точно так же.
Карты: французского генерального штаба, 1 : 80 000; ли¬сты: Лаон, Мондидье, Суассон, Бовэ, Мо, Париж (схема 1).

31 августа 1914 г. в 21 ч. 45 м. командующий 1-й гер¬манской армией генерал Клук отдал следующий приказ:
«1-я армия завтра продолжает преследование в юго-восточном направлении с целью нанесения удара во фланг и тыл французских войск, отступающих восточнее линии Суассон, Виллер-Коттере.
Направления:
9-й корпус Амблени (164-297) —Лонгпон (172-284)
3-й корпус 6-я дивизия: Вик-сюр-Эн (164-298) — Вивьер (163-288)
5-я дивизия: Аттиши (160-300) — Тейлефонтэн (158-288)
4-й корпус 7-я ДИВИЗИЯ: Фуротт (148-308) — Пьерпон (154-293)
8-я ДИВИЗИЯ: Компьень (144-302) — Жилькур (147-288)
2-й корпус 3-я ДИВИЗИЯ: Реми (135-305) — Мэ (137-297)
4-я дивизия: Эстре-Сен-Дени (130-303) — Вербери (136-290)
4-й — резервный корпус.
2-й кавалерийский корпус: по левому флангу и тылу французских войск, южнее Виллер-Коттере».

Исключая последний пункт, где указано: «по левому флангу и тылу французских войск, южнее Виллер-Коттере», этот приказ не дает никаких данных о противнике. К тому же «левый фланг французских войск» на самом деле ока¬зался значительно северо-восточнее Виллер-Коттере. В при¬казе нет указаний о разведке ни 2-му кавалерийскому корпусу, ни другим соединениям! Этот приказ фактически заставляет преследовать противника «вслепую».
В то же время (см. гл. IX) командование армии распола¬гало многочисленными сведениями, которые были бы по¬лезны штабам корпусов.

В приказах некоторых корпусов, отданных во исполне¬ние приказа по армии, мы видим ту же тенденцию учиты¬вать при постановке задачи местность и не учитывать воз¬можных действий противника. Приказы командиров кор¬пусов не ставили никаких задач по организации дальней разведки. Слепое доверие к установившимся тактическим формулам определяло содержание приказов в любой обста¬новке.
Пока 1-я германская армия осуществляла преследование, ее действия изо дня в день направлялись однотипными приказами, упускавшими из виду необходимость организации крайне нужной разведки.

В результате столкновения с французскими арьергардами всегда имели один и тот же исход, не делавший чести командованию 1-й германской армии; успех давался ценой больших потерь.
Для примера разберем действия одной дивизии 3-го кор¬пуса 1 сентября 1914 г.
6-я пехотная дивизия, состоявшая из 11-й и 12-й пехот¬ных бригад, 6-й артиллерийской бригады, 2-го эскадрона 3-го гусарского полка и частей усиления, двигалась в одной колонне через Вик—Вивьер на Виллер-Коттере (схема 1).
Кавалерийский эскадрон был выслан вперед с задачей форсированным маршем продвинуться до Виллер-Коттере.

Примерно в 10 час. с запада послышалась интенсивная стрельба. Головные конные дозоры, выдвинувшиеся с юж¬ной окраины Вивьер, были встречены интенсивным огнем противника, занимавшего возвышенность южнее Вивьер.
Ядро главных сил эскадрона попыталось продвинуться в западном направлении через город, но, достигнув глубокого оврага в 250 м западнее центра города, попало под фланговый огонь противника, занимавшего опушку леса юго-за¬паднее Вивьер.
Авангард дивизии, состоявший из одного пехотного пол¬ка (без одного батальона), к этому времени подошел к Де Пу. Здесь он попал под редкий артиллерийский огонь.

Командир дивизии, следовавший в голове, главных сил, находился в Ла-Кардоннет, когда самолет доставил доне¬сение о том, что кавалерийский эскадрон попал под об¬стрел и что несколько групп пехоты противника (англий¬ской) было замечено на равнине северо-восточнее Вивьер.
Командир дивизии решил продолжать движение. Подой¬дя к Ла Круа Руж, он получил донесение от кавалерий¬ского эскадрона, в котором сообщалось о том, что его продвижение основательно сковано сильным огнем про¬тивника.

Авангард продолжал движение прямо на юг, предприни¬мая по пути ряд «слепых» ограниченных фланговых манев¬ров, он направлялся в ту же «ловушку», в которую попал и кавалерийский эскадрон. Дивизия предприняла фронталь¬ное наступление отдельными частями и к вечеру, понеся большие потери, задержалась на рубеже к югу от Вивьер.
Посмотрим, что произошло с другой дивизией того же 3-го корпуса.
5-я дивизия, состоявшая из 9-й и 10-й пехотных бригад, 5-й артиллерийской бригады, 1-го эскадрона 3-го гусарского полка и других войск, двигалась в одной колонне через Аттиши, Шеллэ, Тейлефонтэн на Коволле.
1-й эскадрон форсированным маршем двигался на Коволле.

В 10 час. кавалерийский эскадрон в 450 м северо-запад¬нее Тейлефонтэн попал под сильный ружейный и артил¬лерийский огонь противника. Условия местности ограни¬чивали маневрирование. Эскадрон оказался в узком дефиле северо-западнее города. Попыткам, занять крутые откосы по обеим сторонам дороги мешал усиленный огонь против¬ника.
В это время авангард дивизии, состоявший из пехотного полка (без одного батальона), продвигался через Шеллэ.

Когда колонна главных сил подходила к пункту в 1,5 км юго-западнее Крутуа, возглавлявший колонну командир дивизии получил донесение от эскадрона о соприкоснове¬нии с противником и невозможности продолжать движе¬ние. Воздушный наблюдатель в это время сообщил, что севернее Виллер-Коттере противник не обнаружен.
Так же как и в примере с 6-й дивизией, авангард быстро продвигался вперед и после нескольких «слепых» попыток обойти и окружить предполагаемого противника смешался с кавалерией. Командир дивизии, имея лишь об¬щие данные о том, что его части вошли в соприкоснове¬ние с противником, мог либо начать усиленную разведыва¬тельную деятельность с целью выяснить расположение и силы противника — это заняло бы остаток дня, — либо же повести наступление вслепую. Иного выхода не было. Он избрал второй вариант, который был осуществлен ценою больших потерь.

5-я и 6-я дивизии в данном случае осуществили ту един¬ственную форму маневра, которая была возможна при сло¬жившейся обстановке. Командиры дивизий, выполняя поставленную задачу и стремясь обеспечить быстрое насту¬пательное продвижение, предприняли фронтальное наступ¬ление.

Если бы еще до начала марша командирам этих дивизий было известно о том, что определенные силы противника находятся на опушке леса севернее Виллер-Коттере и что противник способен оказать здесь сопротивление, — эти данные оказали бы влияние на построение войск. Корпуса и армейская конница, — если бы на них были возложены четкие задачи по организации разведки, — несомненно, дали бы нужные сведения. В данном случае, во избежание возможных задержек в движении дивизии в особо сильно обороняемом районе, нельзя было допускать такой растяну¬тый боевой порядок.

Очевидно, и командиры корпусов и командующий армией не рассчитывали на помехи со стороны противника, кото¬рый, однако, оказал свое влияние на маневр и сыграл роль фактора, с которым нельзя было не считаться: дей¬ствия его арьергардов вызвали потери и задержали движе¬ние германских частей.
Через шесть дней, при аналогичной обстановке, фран¬цузы так же неожиданно предприняли контрнаступление.

Описанная обстановка была автором разобрана со слуша¬телями офицерской школы Генерального штаба. Последние, уяснив идею маневра и придерживаясь практики решения учебных задач, в которых силы и положение противника более или менее уяснены, пытались разработать кое-какие формы маневра на фланговый охват, но пришли лишь к выводу, что нельзя маневрировать против противника, представленного несколькими вопросительными знаками. Без достаточно полных сведений о противнике маневр ста¬новится исключительно сложным или вовсе невозможным.

Остальные дивизии 1-й германской армии в этой опера¬ции действовали почти так же, как 5-я и 6-я дивизии, и разбор их действий лишь усилил бы сделанные нами выводы.
Таким образом, мы видим, что сведения о противнике при оценке обстановки не всегда влияют на задачу соеди¬нения, однако они всегда определяют метод выполнения (форму маневра) поставленной задачи. 5-й и 6-й германским дивизиям было поручено преследование, что требует фор¬сированного движения вперед. Если бы, однако, германское командование полностью учитывало силы и положение противника, то ему стало бы ясно, что последний мог при¬менить одну из следующих форм сопротивления: одержи¬вать продвижение 3-го корпуса боем либо арьергардов, либо частей прикрытия. Уже возможность встречи с арьер¬гардами противника должна была подсказать форму бое¬вого порядка 5-й и 6-й дивизий. Лесистая и пересеченная местность допускала широкие возможности для создания скрытых арьергардных позиций, которые невозможно было бы обнаружить даже посредством воздушной разведки.

Боевой порядок дивизий, следовательно, должен был способствовать организации разведывательных действий и быстрого реагирования на полученные сведения. По всему фронту дивизии, по каждой дороге и проселку должны были двигаться боевые разведывательные отряды соста¬вом от роты до батальона, усиленные батареей, с саперной командой, взводом кавалерии и командой радиосвязи. За этим прикрытием должны были следовать главные силы дивизии.

Действия этих отрядов следовало организовывать по принципу «просачивания», чтобы они могли быстро прони¬кать в стыки арьергардных групп противника. При этом условии командиры дивизий смогли бы быстро получать сведения о расположении групп прикрытия и с помощью подвижных частей продвигаться в обнаруженные интер¬валы. Другие способы разведки могут оказаться безуспеш¬ными, указанный же способ наверняка дает необходимые сведения.
Приведенный пример является яркой иллюстрацией того влияния, которое оказывают силы и положение противника на определение формы маневра. Боевой порядок, принятый частями 3-го корпуса, годился для проведения марша только на тактических занятиях. В приведенных примерах при выборе боевого порядка на преследование возможности противника не были в достаточной мере учтены.

ГЛАВА II

ДЕЙСТВИТЕЛЬНОЕ СОСТОЯНИЕ ПРОТИВОПОЛОЖНО «ВЕРОЯТНЫМ НАМЕРЕНИЯМ»

Определив значение противника как элемента, влияющего на маневр, мы постараемся далее доказать необходимость учета, противника как «живого» фактора. Он самостоятелен и может действовать по своему усмотрению. Он свободно проявляет свою волю, он не ограничен в выборе метода действий. В пределах времени и местности противник располагает всеми возможностями для своих действий.

В практике военных игр и тактических занятий в шко¬лах мы даем слушателям сведения о положении противника в данный момент. Почти всегда решение слушателя бази¬руется на этих данных, а не на том, каким может быть положение противника через двенадцать часов, через сут¬ки, когда слушатель будет претворять свое решение в жизнь. Это серьезная ошибка, допускаемая в подготовке командиров.

Намеченный маневр не должен основываться на данных обстановки только сегодняшнего дня. Он должен опреде¬ляться и возможными действиями противника завтра.
Если мы рассмотрим положение противника в определен¬ный момент, то станет ясным, что его способности, т. е. комплекс различных действий, которые он способен предпринять в данной обстановке на такое-то определенное время, основаны на данных конкретно сложившейся обста¬новки. Ясно также, что при оценке обстановки командир должен сравнить возможности противника с возможно¬стями и способностями своих войск. Такое сравнение поз¬воляет командиру решить, что намечаемый им тот или другой маневр не может быть успешным, если противник вмешается в такой-то форме; подобный маневр создает для него определенную опасность. Избранный в конечном счете метод действий собственных войск даст необходи¬мые результаты потому, что из всего того, что может предпринять противник, нет ни одного маневра, которым он мог бы парировать действия наших войск. Такое сравнение возможностей сторон может оказаться ценным лишь в том случае, если оно делается с учетом возмож¬ных изменений в будущем.

Необходимость предвидения возможностей противника в будущем очень ясно сознавал еще Наполеон, когда он оценивал методы войны, применяемые австрийцами: «Австрийские планы основаны на донесениях, которые, даже если они и правильно освещали обстановку в тот момент, когда составлялись планы, переставали быть таковыми на следующий день или через два дня, т. е., когда планы проводились в жизнь».
Можно не сомневаться в том, что Наполеон считал абсурдом базировать план действий только на донесениях о положении противника, независимо от того, насколько всесторонне эта обстановка была известна в момент со¬ставления плана. Именно так, хотя и не сознавая этого, поступаем мы в нашей повседневной учебной работе в военных школах: план действий должен основываться на данных, которые будут соответствовать действительности в тот момент, когда план будет осуществляться. Смысл формулы «что есть» значил бы мало, если бы за ней, как естественный вывод, не возникала формула иного смысла: «что будет».

Операции августа 1914 г. дают нам множество примеров планирования без учета того, что может предпринять противник, о котором имелось много данных. Даже действия некоторых наших дивизий в 1918 г. в Аргоннах, к сожалению, указывают на наличие той же тенденции и могут создать у исследователя впечатление, что нашими войсками руководили австрийские генералы прошлого сто¬летия.

Предположения о возможностях противника в будущем мы можем сделать только на основе данных о существую¬щем положении противника. Эти данные и должны явиться базой для определения метода действий. При этом ясно, что если мы будем основывать нашу деятельность на не¬конкретных данных, то и все выводы, сделанные нами, включая и оценку командиром возможных действий его собственных войск, будут несостоятельны. Отсюда возни¬кает вопрос: возможно ли составить точное представле¬ние о возможных в будущем действиях противника, поль¬зуясь точными данными об обстановке в прошлом?

Да, это всегда возможно, если будут приняты меры к сбору достаточных для этого сведений. На возражения об относительности и небольшой пользе такой оценки противника следует заметить, что перечень возможных дей¬ствий противника должен быть настолько полным, чтобы охватить все возможные варианты, не пропуская ни одного из вероятных путей, по которому могут развиваться дей¬ствия противника.

Практически все военные авторитеты сходятся на том, что положение противника на данный момент является логической базой, на основе которой могут быть опреде¬лены предстоящие его действия. Между тем, именно про¬цесс перехода от того, что известно о противнике, к опре¬делению его действий в будущем является причиной оши¬бок, допускавшихся ранее в нашей системе обучения.

Наша послевоенная доктрина в области разведки, гос¬подствующая в офицерской школе Генерального штаба и нашедшая отражение в инструкциях военного министерства, пренебрегает необходимостью учета и оценки некоторых относительных данных о противнике, стремясь к обманчи¬вой точности. Современная наша система, признающая зна¬чение точности в знании противника, отказывается от по¬пыток определить с самого начала «наиболее вероятные действия противника». До 1932 года наши разведывательные органы определяли «вероятные действия противника» на основании данных, которые, возможно, были предназначены для дезинформации, или путем чисто академических рас¬суждений. Старый метод оценки обстановки создал такие формулы, как «вероятная задача противника», «вероятные намерения противника». Вся оценка здесь основывалась на старании определить «задачи и намерения» противника.

«Намерения» противника, определенные старыми мето¬дами, ложились в основу оценки, и на их базе устанавли¬вали, что противник будет своими действиями благоприят¬ствовать выполнению наших намерений. Все, что требова¬лось в таком случае, — это поставить себя на место противника и решить, что он предпринял бы в подобной обстановке, — вот что подразумевалось под «наиболее ве¬роятными действиями противника». Узнав таким образом точно, что именно противник намерен делать, совсем нетрудно прийти к довольно четкому решению относительно собственных действий. Единственная трудность этого ме¬тода заключается в том, что в девяти случаях из десяти противник будет действовать совершенно иначе, чем мы определили.
По нашей современной доктрине все предположения о возможных действиях противника сводятся в неболь¬шое количество подробных и четких гипотез. Эти гипотезы определяют возможности противника и учитываются коман¬диром при оценке обстановки. При этом важно, чтобы ни одна из возможностей противника не была упущена. Этот метод, конечно, не только не упрощает задачи, а, наобо¬рот, крайне усложняет ее, но в то же время он устраняет случайности или догадки.

Многие исторические примеры доказывают ошибочность теории, предусматривающей возможность определить «ве¬роятные намерения противника». Многие случаи внезапных действий противника являлись результатом того, что по¬бежденный строил свою операцию на отгадывании «веро¬ятных действий противника».
Чтобы не вводить новой обстановки для доказательства нашего положения, мы используем операцию преследова¬ния, проведенную 1-й германской армией.

Возьмем обстановку, сложившуюся к концу августа и началу сентября в том виде, как она представлялась гене¬ралу Клуку.
Англо-французские войска продолжали отступление в юго-западном направлении. В первые дни сентября на¬правление их отхода отклонилось на юг. Исключая контрнаступление, предпринятое 5-й французской армией против 2-й германской армии у Гиз 29 августа, отступление прохо¬дило безостановочно.

Клук, как и все высшие офицеры обеих сторон, был сторонником метода определения «намерений противника».
Он, несомненно, придерживался в этом отношении взгля¬дов вдохновителя этой школы — Мольтке-старшего. Последний дал следующую обобщающую характеристику своей школы: «Необходимо при любых обстоятельствах принимать обстановку такой, какой она представляется в данный момент, вызывающей сомнения и таящей в себе много неизвестного, затем оценить здраво то, что известно, предугадать то, что неизвестно, быстро принять решение и действовать соответственно, без колебаний».
Клук, для того чтобы «здраво оценить положение про¬тивника», обращается — возможно, несознательно, — к из¬вестным ему фактам, рассуждая так: «Французы и англи¬чане потерпели поражение в позиционных сражениях». Отсюда, по мнению Клука, их отступление не является добровольным, а под давлением силы. Следовательно, их войска расстроены — их моральное состояние подавлено.

Гипотеза о том, что противник отступал по своей соб¬ственной воле или потому, что его высшее командование, в целях перегруппировки сил для нового маневра, прика¬зало отступать, — это предположение, по-видимому, не при¬нималось им во внимание. Он воспринял гипотезу, которая казалась ему «наиболее основательной», и которая больше ему льстила. Желание породило мысль: «Французы и ан¬гличане отступают в панике».

Нарисовав себе истинную, как считал Клук, картину обстановки и положения противника, он выбрал из массы возможностей, которыми располагал противник, наиболее, как ему казалось, «основательную». И вот перед нами обра¬зец применения метода «наиболее вероятных намерений» в его чистом виде.
Клук поставил перед собой вопрос: что бы он делал на месте противника в подобной обстановке? Отступить к Парижу и остановиться здесь на позициях, возведенных вокруг города? — Нет, это было бы нарушением элементар¬ных правил оперативного искусства. Ни один здравомыс¬лящий человек этого бы не сделал. Отступить южнее Па¬рижа, оставляя город на волю судьбы? — Да, это было бы наиболее «благоразумным».

2 и 3 сентября стало очевидным, что союзники отходят южнее Марны. Этот факт еще более убедил Клука, что он разгадал намерения противника. И если у него и мель¬кнула ранее мысль о возможности перехода союзников в контрнаступление, то теперь он ее отбросил совершенно, как «неосновательную». Мысль, — если она вообще при¬ходила ему в голову, — о том, что укрепления вокруг Парижа могут не только служить в качестве оборонитель¬ного рубежа, но и явиться исходными позициями для пере¬хода в контрнаступление, его не беспокоила.
Все было подготовлено им для «стратегического сюр¬приза» 6 сентября. Движение войск, намеченное приказом Клука, должно было помешать противнику выполнить при¬писанные ему намерения.

1-я германская армия должна была быстро продвинуться на юг, восточнее Парижа, с целью обхода левого фланга противника. Этим маневром она не только ставила свой правый фланг и тыл под угрозу удара со стороны Парижа, но и открывала возможность контрнаступлению англичан. В опасном положении могла оказаться германская армия также и при переправах через Марну, имея на северном берегу для прикрытия коммуникаций лишь один 4-й кор¬пус.
В действительности во французских войсках не было растерянности. Союзники отходили в порядке по приказу верховного командования. С каждым днем отхода они накапливали свои силы, что дало им возможность сфор¬мировать 6-ю армию. Моральное состояние их укрепилось после перехода в контрнаступление 5-й французской армии у Гиз. Французами эта операция правильно расценивалась как победа. Французские войска, в частности 5-я армия, ожидали лишь приказа для перехода в контрнаступление на противника, по отношению к которому они чувствовали свое моральное превосходство.

6 сентября произошли события, совершенно неожидан¬ные для германцев, явившиеся в значительной мере ре¬зультатом определения намерений противника на основе догадок.
Установка на то, что «необходимо принимать обстановку такой, какой она представляется в данный момент, вызы¬вающей сомнения и таящей в себе много неизвестного, затем оценить здраво то, что известно, предугадать то, что неизвестно», явно несостоятельна. Командир, который будет ее придерживаться и, исходя из этого, определит «вероят¬ные намерения противника», воспримет сведения о против¬нике так, что они подкрепят его предвзятое мнение. Клук счел отступление союзников южнее Марны за «намерение» французов оставить Париж, за «намерение» продолжать отступление.

Мы постараемся доказать наши выводы еще одним не менее убедительным примером, приведенным французским полковником Берни.

2-я ГЕРМАНСКАЯ АРМИЯ 27 АВГУСТА 1914 г.
(схема 2)
После сражения у Шарлеруа 2-я германская армия под командованием генерала фон Бюлова направилась на юго-запад, преследуя 5-ю французскую армию. Вечером 27 августа 2-я армия занимала следующее положение:

7-й корпус 14-я пехотная дивизия в Ле Балле Мюлатр
10-й резервный корпус 2-я гвардейская дивизия в Вассиньи
19-я резервная дивизия в Этре
10-й корпус 19-я дивизия в районе Ла Невиль, Дорэнь
20-я дивизия в Л’Ешелль
Гвардейский корпус 1-я дивизия в Бюиронфосс
2-я дивизия в Ла Капелль
За правым флангом армии находился кавалерийский кор¬пус фон Рихтгофена, состоявший из 5-й и Гвардейской ка¬валерийских дивизий. Они располагались в районе Фесми, Ле Сар, Катильон. В тылу этого корпуса находились 2-я дивизия 7-го корпуса и 13-я пехотная дивизия, оставившая одну бригаду в Мобеж.
Западнее 2-й армии находилась 1-я германская армия. Выступив на день раньше 2-й армии, она выдвинулась на линию Комблэ, Ле Катэле, Ионкур.
Левее 2-й армии, на одной линии с ней, находилась 3-я германская армия (фон Гаузен). Эта армия достигла рубе¬жа: Овиллер, Л’Ешелль, Лонни. На стыке между левым флангом 2-й и правым флангом 3-й армии образовался разрыв в 32 км.

Противник
Несколько обычных во время войны столкновений с французскими и английскими арьергардами не дали внятной информации о противнике. Фон Бюлов, однако, предполагал, что англичане отступают в направлении Сен Кантэн, а 5-я французская армия находится южнее р. Уаза, между Гиз и Ирсон.

Задача 2-й армии
После сражения у Шарлеруа германское высшее коман¬дование не ставило новых оперативных задач. Однако, когда приказ от 27 августа прибыл, 2-я армия уже фактически исполняла его, на основании решения, принятого командующим армии. Главное командование предписывало преследовать отступающего противника в направлении Ла Фер и Париж. Западная граница полосы наступления армии проходила через Сен Кантэн, Юсси, Нуайон, р. Уаза (все исключительно), а восточная включала линию Вервэн, Лаон, Суассон, Ла Ферте-Милон.

Планы генерала фон Бюлова

Первое решение (17 ч. 30 м.) (схема 2). В указан¬ной обстановке необходимо было принять решение. Что должен был делать командир? Преследовать? Он предпо¬лагал, что французы находятся южнее р. Уаза. Это вы¬нуждало форсировать реку двумя левофланговыми корпу¬сами. Опыт, извлеченный из действий на р. Самбре, под¬сказывал, что это обойдется очень дорого. Казалось, опе¬рация была бы упрощена, если бы оказала поддержку 3-я армия, находящаяся слева. Река Уаза не представляла со¬бой значительной преграды для 2-й армии: наступая, она обходила бы одну за другой позиции, на которых фран¬цузы могли оказать ей сопротивление. К сожалению, раз¬рыв между этими двумя армиями был так велик, что 3-я армия вряд ли смогла бы оказать поддержку ранее 29 августа.

Фон Бюлов решил «оставить свои четыре корпуса на месте расположения весь день 28 августа, чтобы дать 3-й армии время для ликвидации разрыва на левом фланге».
Это решение было сообщено германскому главному командованию по радио в 17 ч. 30 м. 27 августа.

Второе решение (20 ч. 30 м.) (схема 3). Приняв это решение, фон Бюлов начал рассуждать о возможных последствиях его.
Фон Клук, командующий 1-й армией, уже продвинув¬шейся вперед на целый переход, доложил Бюлову, что он намерен 28-го продолжать движение в юго-западном направлении, что привело бы к увеличению разрыва между двумя армиями. Пока фон Бюлов, ожидавший подхода 3-й армии для совместного форсирования р. Уаза, не хотел терять контакта с 1-й армией.
Желая сохранить связь с 1-й и 2-й армиями, даже ценой разъединения своей армии, он решил сократить интервалы у себя на левом и правом флангах, создав разрыв в цен¬тре расположения своей армии. Принятое фон Бюловым в 20 ч. 30 м. второе решение гласило: «Выдвинуть вперед два правофланговых корпуса небольшим переходом в юго-западном направлении, оставляя два левофланговых кор¬пуса на месте». Приказ, реализующий это решение, уже был заготовлен.

Третье решение (23часа) (схема 4). В 20 ч. 50 м. 2-й армией была перехвачена радиограмма из 3-й армии, адресованная Главному командованию. Радиограмма сооб¬щала, что 28-го 3-я армия выдвигается вперед, но не в юго-западном, а в юго-восточном направлении. Пришлось отказаться от намерения оставить на месте два левофлан¬говых корпуса, так как это не помогло бы ликвидировать разрыв между 2-й и 3-й армиями. В 22 часа фон Бюлов получил донесение от левофлангового гвардейского кор¬пуса, сообщавшее о том, что передовое охранение 2-й гвар¬дейской дивизии попало под артиллерийский огонь у Фруа Дестрэ, что выход на север из деревни Этреопон забаррикадирован и что высоты южнее Отрепп и Этреопон удержи¬вались противником. Это сообщение убедило фон Бюлова в том, что французы окажут сопротивление на переправе через р. Уаза.

Поскольку 3-я армия не могла подоспеть, он решил фор¬сировать реку наличными силами. Ясно, что эту операцию нельзя было предпринимать до получения более полной информации о противнике. Кроме того, он считал необхо¬димым изменить направление действий двух левофланговых корпусов к западу. Такое перестроение требовало некото¬рого времени.
В результате, в 11 час. вечера фон Бюлов принимает третье решение, по которому гвардейский и 10-й корпуса должны сосредоточиться между Ирон и Бюиронфосс и ожидать приказа для переправы через р. Уаза; 7-й и 10-й резервные корпуса (правофланговые) должны быстро выдвинуться на линию Сен Кантэн, Этавэ, Ле Пти Верли.

Четвертое решение (9 час. 28 августа) (схема 5). Утром 28 августа, пока проводилось в жизнь вышеприве¬денное решение, фон Бюлов получил дополнительную ин¬формацию, содержавшую сведения о противнике и о 3-й германской армии. Радиограмма сообщала о том, что 3-я армия, как это предусматривалось ранее, будет продол¬жать движение в юго-западном направлении и, следова¬тельно, гвардейский и 10-й корпуса могли ожидать под¬держки с этого направления. Воздушная разведка, произ¬веденная между 7 и 8 час. утра, сообщала, что у наблюда¬теля сложилось «впечатление, что противник имеет лишь слабые арьергарды в долине р. Уаза».
Это донесение побудило фон Бюлова полностью изме¬нить свою оценку положения противника. Он уже не рас¬считывал на сопротивление противника южнее р. Уаза.
В отступлении противника фон Бюлову было нетрудно увериться, так как подобная оценка соответствовала его желаниям. Он уже больше не нуждался во взаимодействии с 3-й армией для форсирования р. Уаза. Он легко мог опрокинуть «слабые арьергарды» противника, продолжая преследование. Соображение о том, что противник может усилить арьергарды или даже перейти в наступление (не¬слыханное дело!) и поймать в момент переправы левый фланг германцев, ему и в голову не приходило, а если бы и пришло, то подобная мысль была бы отброшена, как «невероятная».

Четвертое решение сформулировано в приказе, отданном в 9 час. утра 28 августа: два правофланговых корпуса должны были выдвинуться на линию Флюкийерэ, Серокур, выслав разведку в южном направлении до Ам и Сен Си¬мон; двум левофланговым корпусам было приказано выйти на линию Рибемон, Сен Ришомон. Предполагалась простая операция на преследование, проводимая корпусами само¬стоятельно.

Таким образом, между 17 час. 27 августа и 9 час. утра 28 августа фон Бюлов исходил из четырех «вероятных на¬мерений» противника, вполне самостоятельных и вполне отличных друг от друга.
Первое решение. В 17 ч. 30 м. — 2-я армия должна была оставаться на месте.
Второе решение. В 20 ч. 30 м. — 2-я армия должна была сомкнуться с 1-й армией, а два левофланговых кор¬пуса должны были оставаться на месте.
Третье решение. В 23 часа — 2-я армия подтяги¬вает левый фланг к правому.
Четвертое решение. В 9 час. утра 28 августа — 2-я армия должна перейти к преследованию по всему фронту.

Первые два из этих намерений были воплощены в при¬казы, которые не были исполнены. К выполнению третьего приступили, а в жизнь было претворено четвертое решение.
Предположим теперь, что разведывательный отдел шта¬ба 5-й французской армии попытался бы определить наме¬рения германцев 28 августа. На чем он мог основывать свое суждение? Исходить из расположения 2-й германской армии он не мог, так как последнее не было ему известно. Сам фон Бюлов не знал, каковым оно будет на следующий день. Нельзя было основываться и на тех нерешительных и запутанных передвижениях германцев, которые француз¬ская воздушная разведка могла заметить в районе к северу от Ирон 28 августа. Французские .передовые пеленгаторные станции могли перехватить телеграмму фон Бюлова, по¬данную в 17 ч. 30 м., выражавшую его намерение оста¬ваться на месте 28 августа. Эти сведения подтвердила бы французская авиация, которая могла заметить утром 28 ав¬густа, что германцы роют окопы севернее Ирон (1-я гвар¬дейская дивизия фактически окапывалась). Трудно вообще найти другой пример — на войне или в учебных занятиях— обстановки, столь ясно показывающей «намерения» против¬ника оставаться на месте, и все-таки мы знаем, что «наме¬рения» фон Бюлова утром 28 августа были совершенно иными.

Любая операция, которую предприняла бы 5-я француз¬ская армия, основываясь на данных, совершенно ясно как будто раскрывающих намерения противника, привела бы к самым неожиданным результатам. Все это говорит о том, что любым иным способом, даже гаданием, можно было бы вернее уяснить себе план маневра, чем путем определения «намерений» противника.

ГЛАВА III

МЕТОД ОПРЕДЕЛЕНИЯ НАМЕРЕНИЙ ПРОТИВНИКА НА ПРИМЕРЕ ДЕЙСТВИЙ 5-й ФРАНЦУЗСКОЙ АРМИИ

Генерал Ланрезак, командовавший 5-й французской ар¬мией, которая находилась южнее верховья р. Уаза, знал, что его положение ненадежно (схема 6). Между его ар¬мией и 4-й французской армией, расположенной справа, су¬ществовал значительный разрыв. К тому же английские войска уже переправлялись через низовья р. Уаза юго-за¬паднее Ла Фер, обнажая его левый фланг. Оценивая обста¬новку, Ланрезак отдавал себе отчет в том, что 1-я и 2-я германские армии могли сосредоточить на фронте 5-й ар¬мии превосходящие силы.
Взвесив все, он решил 28 августа отойти на линию Рибемон, Марль, Монкорнэ (схема 7). Когда он получил ука¬зания Главного командования перейти в контрнаступле¬ние на севере, то в развитие этого решения уже были отданы соответствующие приказы. Сначала Главное командование установило одно направление для контрнаступления, и было решено, что 5-я армия будет наступать прямо на верховья р. Уаза (схема 8), но пока отдельные корпуса этой армии передвигались, обеспечивая необходимую пере¬группировку войск, был получен второй приказ Главного командования, который изменял направление контрнаступ¬ления, нацеливая его на северо-запад, — на Сен Кантэн. Направление было изменено почти на 90°, и Ланрезаку пришлось срочно предложить своим корпусам произвести необходимые изменения направления для контрудара на Сен Кантэн (схема 9).

Мы уже видели, что фон Бюлов в течение 18 часов три раза менял свои намерения. Почти за такой же отрезок времени и Ланрезак два раза изменил свои намерения, за¬менив отступление на юг контрнаступлением — сначала на север, а затем в западном направлении.
Фон Бюлов знал, как определять «намерения против¬ника». Он был хорошим учеником Мольтке-старшего! Но раньше, чем разбирать действия фон Бюлова, познакомимся с информацией, которая была получена германским гвар¬дейским корпусом вечером 27 августа. Вот эта информа¬ция:

«Передовое охранение 2-й кавалерийской дивизии было обстреляно артиллерийским огнем у Фруа Дестрэ; север¬ный подступ к Этреопон забаррикадирован; высоты южнее Отрепп и Этреопон сильно укреплены противником».
Основываясь на этих данных, фон Бюлов пришел к выводу, что противник окажет упорное сопротивление у р. Уаза. Однако, как мы знаем, в тот момент, когда гер¬манцами были получены эти сведения, командующий 5-й французской армией собирался продолжать, отступление, и утром 28 августа фон Бюлов получил такое сообщение от авиации: «В долине р. Уаза остались лишь слабые арьергарды».
Получив такие сведения, он пришел к заключению, диаметрально противоположному тому, которое он сделал накануне, на основе данных информации, представленной гвардейским корпусом.
Он рассудил, что наличие лишь слабых арьергардов говорит о намерении французов продолжать отступление. И в тот момент, когда фон Бюлов пришел к такому заклю¬чению, 5-я французская армия, как мы уже знаем, спешно готовилась к контрудару в северном направлении.

Этот пример наглядно показывает, что порой «отгадан¬ное» намерение противника прямо противоположно дей¬ствительному положению вещей. Как же можно определить намерение командования войск противника, пока оно не воплощено в действия, если сам противник не расска¬жет нам об этом? Пойдем дальше. Допустим, мы имеем некоторые признаки, — явные или скрытые, но так или иначе говорящие о намерениях противника, — можно ли утверждать, что мы в состоянии определить «наиболее ве¬роятные действия противника»? — Конечно, нет. Это будет более претенциозно, чем заявить, что мы определили его «намерения». Но разве есть еще что-либо, в такой же сте¬пени подверженное изменениям, как намерения? — Есть! Допустим, что мы установили намерения противника и определили их правильно. Однако командование может изменить свое решение как по собственной воле, так и в порядке выполнения приказа свыше.

Можно ли в самом деле достоверно определить его «наиболее вероятные действия», когда множество истори¬ческих примеров показывает, как часто одни намерения сменяются явно противоположными, в результате чего действия противника развиваются совершенно по иному пути? Тем более что внезапность редко достигается без дезинформации, без маскировки. Нам известно много исторических примеров диспозиций, единственной целью которых было ввести противника в заблуждение, заста¬вить его поверить в «вероятность наших действий».
Даже допуская, что противник «не желает» вводить нас в заблуждение, и что мы имеем сведения о его намере¬ниях, можно ли быть уверенным в том, что его намерения осуществятся в строгом соответствии с желаниями?

Выполнят ли точно намеченный командованием план дей¬ствий все подчиненные ему части? Бригада, совершающая 20- или 25-километровый марш, может изменить направле¬ние ночью и произвести обходный маневр на рассвете; она может ночью заблудиться и отойти на 15—20 км в сто¬рону от намеченного направления. Если это случится, стоит ли обвинять противника в том, что он не придерживается правил ведения войны!

ГЛАВА IV

МЕТОД ОПРЕДЕЛЕНИЯ СОСТОЯНИЯ ПРОТИВНИКА

Итак, невозможность точно определить намерение про¬тивника является правилом.
Опытный командир будет планировать свои действия, основываясь на том, что противник может сделать, на что он способен. В любой обстановке некоторые варианты воз¬можных действий противника могут быть сразу отброшены как бесспорно невыполнимые. Другие можно не принимать во внимание потому, что они никакого влияния на наши действия оказать не могут. Сокращая, таким образом, постепенно цепь данных, можно придти к уверенности в том, что не будет опущен ни один из путей, по кото¬рым могут развернуться действия противника или который может оказать влияние на наши планы.

Мы хотим привлечь внимание читателей к одному из методов суждения, охотно применяемому многими команди¬рами. Они пренебрегают планом противника по следующим соображениям:
1. «План не логичен! Он показывает, что противник не обладает здравым рассудком».
2. «Он не представляет для нас наибольшей опасности».
3. «Мы бы не приняли такого плана, будучи на месте противника».

* * *

То, что «А» считает логичным, «В» может счесть за нелепость, ибо:
1. Никогда нельзя поставить себя целиком в положение противника, полностью представить себе его умственное и физическое состояние.
2. Даже если это и было бы возможно, ваша логика никогда не будет совпадать с логикой противника, потому что вы и ваш противник — два разных человека. То, что может вам показаться «здравым смыслом», он может при¬нять за глупость. Противник может оказаться более сообра¬зительным, чем вы, или наоборот. Он может быть более или менее упорным, чем вы. Вообще все его способности, от которых зависит формулировка решения, могут быть прямо противоположны вашим.

Далее, можно ли поставить себя в положение против¬ника? Свое положение вы знаете. Но известно ли вам, насколько много знает противник о вашем положении? А ведь у него могут оказаться некоторые сведения, отно¬сящиеся к вашей диспозиции. Вами эти сведения могут считаться незначительными, а в его представлении они мо¬гут иметь большое значение. Когда вы пытаетесь поставить себя в положение противника, всегда начинайте с вопроса: «Насколько я, выступающий в роли противника, знаю об¬становку на своем фронте?» Вопрос о том, разумным ила неразумным является маневр противника, не имеет значения. Главное заключается в том, возможен или невозможен этот маневр.

Вариантов возможных действий противника, которые командиру следует принять во внимание, может быть слиш¬ком много, для того чтобы каждый из них сопоставлять с нашими намерениями. Но все эти варианты можно разбить на ряд определенных групп, из которых каждая будет иметь общее для всей группы влияние на наш план.
Соответственно этому и производится группировка. То¬гда командир может сопоставлять свои планы не с каж¬дым из вариантов возможных действий противника в от¬дельности, а только с несколькими обобщенными вариан¬тами.
Эти обобщенные варианты должны включать каждый возможный план действий противника, который может ока¬зать влияние на наш план или, при отсутствии его, — во¬обще на ваше положение.

Оценивая обстановку, командир должен сопоставить ука¬занные выше обобщенные варианты действий противника с различными вариантами своего плана. После этого он из¬бирает план действий, обещающий наилучшие результаты, независимо от того, каковы будут действия противника. Разрабатывать, естественно, приходится несколько вариан¬тов плана или такой план, в котором в процессе выполне¬ния его, в зависимости от реакции противника, предусмот¬рены возможные изменения намеченных действий.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
СБОР, ДЕШИФРОВКА И КЛАССИФИКАЦИЯ СВЕДЕНИЙ О ПРОТИВНИКЕ

ГЛАВА V

КЛАССИФИКАЦИЯ И ХАРАКТЕРИСТИКА РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНЫХ ОРГАНОВ

Если мы не будем точно знать всех возможностей и средств, которыми мы располагаем для сбора сведений о противнике, любой составленный нами план разведки мо¬жет окончиться провалом. Поэтому в этой главе мы изучим средства и пути для сбора сведений о противнике, ко¬торыми может располагать командир.

Эти средства могут быть разбиты на следующие группы:
1. Сухопутные войска.
2. Служба наблюдения, включая наземные и авиационные средства.
3. Служба подслушивания, особенно радио-разведыва¬тельные роты: для перехвата радиограмм, пеленгации и для организации телефонно-телеграфных пеленгаторных по¬стов.
4. Специальные средства, находящиеся в распоряжении разведывательных отделов: переводчики и другой персо¬нал, необходимый для опроса пленных, обработки захва¬ченных документов и материалов; шифровальщики для де¬шифровки документов противника и агентурная разведка.

Служба подслушивания, воздушной разведки, шифро¬вальщики, персонал агентурной разведки и кавалерия не входят в состав дивизии, и, следовательно, командир не будет ими располагать, если они не будут специально для этого приданы.
Отдельно действующей дивизии обычно принято при¬давать эскадрон кавалерии и средства авиационной раз¬ведки.

НАЗЕМНЫЕ ВОЙСКА. Разберем подробно разведы¬вательные функции и методы работы каждого из средств разведки противника, с которыми будет иметь дело разве¬дывательный отдел штаба дивизии.

а) Обычная разведывательная деятель¬ность. Наши учебные инструкции указывают, что «непре¬рывное добывание сведений о противнике является обязан¬ностью всех боевых частей и подразделений». Войсковые подразделения могут получать сведения о противнике преимущественно путем соприкосновения с ним посредством:
1) действий специальных разведывательных групп, напри¬мер, кавалерийского эскадрона;
2) действий подразделений службы охранения на марше или во время расположения войск на. месте;
3) подразделений, ведущих бой с противником;
4) специальных разведывательных отрядов, — например, разведывательных взводов пехотных батальонов.
Главными источниками информации являются: сообщения пленных, захваченные документы, непосредственное наблю¬дение, опрос населения.
б) Состав разведывательных органов. По¬средством подразделений войск, о которых говорилось выше, можно получить сведения о противнике. Для наи¬более эффективного использования этих средств в частях и даже, желательно, в батальонах* должны быть орга¬низованы специальные разведывательные группы.

——————

* В наших новых штатах разведывательное отделение батальона, по-видимому, будет опущено. По мнению автора, это явится большой ошибкой, так как затруднит деятельность основной тактической еди¬ницы (см. гл. Х).— Прим. автора.

—————-

Во главе каждой из них находится офицер-разведчик. Этот офицер, под руководством командира, организует деятельность раз¬ведывательных средств, концентрирует все полученные све¬дения и результаты их изучения передает подразделениям и вышестоящим войсковым частям. Возглавляемое этим офицером подразделение состоит не только из людей, спе¬циально подготовленных для выполнения указанной работы и оказания помощи офицеру-разведчику, но и из специаль¬ных групп наблюдателей, о которых подробнее сказано будет ниже.
Составлять разведывательные группы из одних только работников разведывательных органов не следует. В состав же высылаемых батальоном для боевой разведки против¬ника передовых боевых групп следует включать одного или нескольких человек из состава батальонных групп наблю¬дения. В некоторых случаях они могут быть назначены лицом, возглавляющим эти группы. В обязанность батальонного разведчика должно входить добывание сведений о противнике для командира батальона, а также проверка и дополнение сведений, получаемых из рот. Использовать в частях (выше батальона) для разведки личный состав раз¬ведывательной службы можно только в исключительных случаях.

в) Разведка боем. Все сказанное выше относится к методам разведки, являющейся обычной разведыватель¬ной деятельностью сухопутных войск. В некоторых слу¬чаях, — особенно когда боевое охранение противника пре¬пятствует мелким разведывательным партиям добывать сведения, — необходима разведка боем.
Войскам, ведущим разведку боем, ставится обычно зада¬ча атаки с ограниченной целью. В этих случаях разве¬дывательная деятельность выходит за пределы обычных функций разведывательного отделения штаба дивизии. Та¬кая разведка является исключительно ответственной, и прибегать к ней разведывательным отделениям следует лишь в случаях крайней необходимости.

Хотя в обязанности разведывательного отделения штаба дивизии и входят организация и увязка разведывательной деятельности войск, однако оно не обязано давать содер¬жание заданий по разведке специальным разведывательным партиям, входящим в состав штабных рот бригад и ниже¬стоящих частей. На эти подразделения ни в коем случае не распространяется непосредственный контроль разведыва¬тельного отделения дивизии. В обязанность этих органов входит обеспечение сведениями о противнике командиров бригад и ниже. Разведывательное отделение штаба диви¬зии интересуется работой подразделений дивизии постоль¬ку, поскольку они подкрепляют уверенность в добросовест¬ном выполнении ими разведывательных функций.

СЛУЖБА НАБЛЮДЕНИЯ И ПОДСЛУШИВАНИЯ. За¬дачей этих органов является добывание сведений о против¬нике как посредством визуального наблюдения, так и при помощи технических средств (фотографирование, звуковой дальномер, засечка по блеску выстрелов).
Средства наземного наблюдения. Наземное наблюдение осуществляется войсками и специальными на¬блюдателями, обслуживающими наблюдательные посты, ко¬торые выставляются группами наблюдения разведыватель¬ных взводов.

Специальные органы наблюдения. Наблюда¬тельные посты, выставляемые дивизионными подразделе¬ниями или другими органами, как, например, звукосветометрическими батальонами, ведут наблюдение за терри¬торией противника, особенно за удаленными районами, ко¬торые не входят в сферу наблюдений войск; их обязан¬ность — обнаружить работы, передвижения и группировки войск на территории противника.

Наземное наблюдение должно быть непрерывным. На¬блюдение, когда его осуществляют сами войска, может оказаться нарушенным боевыми действиями и ограничено определенной дальностью. Вот почему войсковое наблюдение должно дополняться наблюдением, организованным спе¬циальными органами, снабжаемыми средствами дальнего наблюдения. В таком случае удастся обеспечить непрерыв¬ность наблюдения и при затишье на фронте и в период боевых действий.

О СПЕЦИАЛЬНЫХ ОРГАНАХ, ПОДЧИНЕННЫХ НЕ¬ПОСРЕДСТВЕННО РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНОМУ ОТДЕЛЕ¬НИЮ ШТАБА ДИВИЗИИ, можно сказать очень немного. В дивизии имеется лишь один человек, который подходит мод эту, классификацию, — это переводчик. Переводчик, входящий только в состав дивизионного разведывательного отделения, а не в состав разведывательных взводов пол¬ков и батальонов, имеет возможность подробнее опрашивать пленных, дезертиров и тщательнее изучить документы, чем это можно сделать в частях. Даже если в подразделениях дивизии и окажутся переводчики, то они при опросе плен¬ных и изучении документов будут ограничиваться сведениями, относящимися к участку фронта данного подразде¬ления.

ОСОБЫЕ ОРГАНЫ ИНФОРМАЦИИ. Обзор средств разведки, к которым имеет отношение разведывательное отделение штаба дивизии, был бы неполным, если бы мы опустили такие органы, как разведывательные службы артил¬лерии и воздушных сил. Вы обратили внимание, что в на¬ших уставах и наставлениях разведывательные функции, выполняемые артиллерией и авиацией, обозначаются тер¬мином «служба»? Термина же «пехотная разведыватель¬ная служба» или «кавалерийская разведывательная служ¬ба», относящегося к персоналу, выполняющему в пехоте и кавалерии функции разведки, нет. Чем это объясняется? Может быть, тут дело заключается в резком отличии дея¬тельности разведчиков в артиллерии и авиации от развед¬чиков пехоты и кавалерии? Или, может быть, разведыва¬тельные органы авиации и артиллерии находятся в иных правовых отношениях с разведывательным отделением? На¬конец, не пользуются ли они какими-то иными средствами разведки помимо тех, о которых мы уже говорили? Ответ на последний вопрос можно дать отрицательный. Ответы на остальные вопросы мы дадим ниже.

Служба информации в артиллерии. Часть ар¬тиллерийской разведки, органически входящая в состав ди¬визии, организована точно так же, как специальные органы разведки дивизии, — во всяком случае, они состоят из спе¬циально выделенного персонала, включенного в состав штабов батальонов, полков и артиллерийских дивизионов. Этот персонал, как и личный состав разведки пехотных ча¬стей, выделяется преимущественно для обслуживания своей части. Главная его задача, как и других средств артилле¬рийской разведки, — обеспечить наиболее эффективное выполнение артиллерией поставленных ей задач, точное определение местонахождения целей огня, особенно рас¬положения артиллерии противника.
Артиллерийская разведка в основном занимается добыва¬нием технических данных, которые могут быть ис¬пользованы батареями, тогда как разведывательное отделе¬ние занимается главным образом сбором сведений, имею¬щих тактическое значение.

Разведывательное отделение дивизии непосредственно контролирует работу личного состава артиллерийской раз¬ведки и не ставит ей задач. Отсюда ясно, что отношения у артиллерийской разведки с отделением несколько иные, чем у разведок других подразделений, которым разведыва¬тельное отделение дивизии дает задания.

Причины этого следующие. В начале мировой войны раз¬ведывательное отделение дивизии обрабатывало сведения, поступавшие от артиллерии, наравне с другими данными о противнике. Позднее французы установили систему, введенную позднее и нами, самостоятельной организа¬ции разведывательной службы артиллерии. Опыт показал французам:
1. Множество сведений, получаемых от артиллерии и помещаемых в сводках и бюллетенях разведывательного отдела, занимало так много места, что сведения общетак¬тического порядка терялись и подчас оставались незаме¬ченными.
2. В то же время сведения, передаваемые артиллерии, оказывались неполными, в них недоставало нужных техни¬ческих деталей, и, кроме того, эти сведения поступали слишком поздно для того, чтобы быть использованными.

Организация отдельной артиллерийской разведывательной службы имела целью устранение этих недостатков.
Хотя артиллерийская разведывательная служба и имеет свою собственную организацию, и разведывательное отделе¬ние дивизии не отвечает за постановку ей задач, тем не менее, оно имеет отношение к ее деятельности и несет за эту деятельность определенную ответственность, будучи связано с ней как с одним из средств добывания сведений о противнике.

Несмотря на то, что артиллерийская разведка добывает преимущественно технические сведения для своего рода войск, случайно она может получить и, ряд сведений, имею¬щих большое тактическое значение. Такие сведения артил¬лерийская разведка обязана передавать в разведывательное отделение, которое обязано следить за четким выполнением артиллерийской разведкой подобной работы. Со своей сто¬роны, разведывательное отделение должно передавать ар¬тиллерии технические данные, которые оказались в его распоряжении, и которых не могла добыть артиллерийская разведка.

Авиационная разведывательная служба. Организация и функции ее подобны артиллерийской разве¬дывательной службе.
Авиационный и воздухоплавательный отряды, с кото¬рыми больше всего будет иметь дело разведывательное от¬деление дивизии, обычно не имеют специальных отделений разведчиков, а положенные им разведывательные функции выполняют оперативные отделения отрядов. Однако авиа¬ционный отряд может иметь группу разведчиков, придан¬ную из состава корпусной авиации в тех случаях, когда дивизия действует на таком удалении от корпуса, что авиаотряд дивизии будет пользоваться не тем аэродромом, что корпусная авиация. Во всяком случае, отношения раз¬ведывательного отделения дивизии к приданной авиации точно такие же, как и к приданной пехоте или кавалерии.

Разведывательные средства авиации, которые дивизии не приданы, например, разведывательные отделения корпус¬ной авиации и воздухоплавательной группы, также должны интересовать разведывательное отделение дивизии, потому что они могут явиться дополнительным источником получения сведений о противнике. Наши инструкции по воздушной разведке указывают, что в обязанности разве¬дывательных отделений авиации входит:
1) добывание сведений о противнике всеми возможными средствами, их оценка и отбор тех из них, которые необ¬ходимы командованию авиации и летному составу;
2) собирание, предварительная оценка и срочная пере¬дача данных о противнике в разведывательное отделение дивизии, корпуса или армии, которым авиация придана.

Обращаем внимание на то, что воздушная разведка, как и артиллерийская, добывает те сведения о противнике, ко¬торые прежде всего интересуют ту войсковую единицу, к которой они принадлежат. Но она обязана также переда¬вать разведывательному отделению и все интересующие его сведения, тем более что сведения, необходимые авиацион¬ному командованию и летному составу, вовсе не ограничи¬ваются одними данными об авиации противника. Конечно, информация, необходимая авиационным единицам, изме¬няется в зависимости от состава самой авиационной единицы и ее задач, но (говоря словами инструкции об авиацион¬ной разведке) «информация, добытая авиацией, практически освещает каждый этап активности противника как на суше, так и в воздухе, дислокацию и характер расположения противника и характер местности. Полученная информация может быть использована любым родом войск».

Отсюда ясно, почему разведывательное отделение дол¬жно поддерживать тесную связь с разведывательными от¬делениями авиации.
Разберем часто имеющий место случай, когда авиаотряд придан дивизии, но базируется на аэродроме корпусной авиагруппы. Хотя по штатам специальный человек и не предусмотрен, но разведывательное отделение дивизии пра¬вильно сделает, если выделит офицера для связи с корпус¬ным аэродромом. Этот офицер должен иметь возможность добыть сведения, интересующие разведывательное отделе¬ние, как путем опроса летного состава дивизионного авиа¬отряда, так и поддерживая непосредственную связь с раз¬ведывательным отделением корпусной авиации. Летный со¬став обязан доносить обо всем замеченном, независимо от того, имеют ли эти сведения непосредственное отношение к выполнению возложенной на них задачи.

Трудно, однако, ожидать, что это будет полностью осо¬знано и окажется достаточно четко выполненным: вряд ли возможна такая подготовка воздушных наблюдателей, при которой они приучились бы придавать одинаково большое значение всему, что приходится наблюдать. Сами того не сознавая, наблюдатели могут упустить ряд данных, имею¬щих большое значение. Поэтому, если летный состав сразу же после возвращения из полета будет опрошен человеком, лучше ориентирующимся в обстановке на фронте противника, который сможет правильно оценить собранные наблюдателем сведения, — можно быть более уверенным в том, что ничего ценного не будет упу¬щено.

Информация, полученная офицером, выделенным для связи с разведывательным отделением корпусной авиации, может обеспечить получение необходимых сведений и без использования для этой цели разведывательных средств дивизии или может помочь направить деятельность послед¬них на наиболее важные участии. Это возможно и в случаях, когда дивизия действует в обстановке, требующей использования приданным авиаотрядом самостоятельного аэродрома. Даже и в таких случаях иметь офицера-разведчика для связи с корпусным аэродромом и с аэродромом приданного авиаотряда крайне желательно.

СИЛЫ И ВОЗМОЖНОСТИ РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНЫ ОРГАНОВ. План должен исходить из того, чтобы калий¬ные средства разведки были использованы в пределах возможностей и для выполнения посильных задач. Поэтом разведывательный отдел должен иметь ясное представление о способностях и предельных возможностях разведывательных средств. Мы начнем с приданной авиации.

Приданная авиация. Командир, возглавляющий авиацию дивизии, руководит всеми авиационными сред¬ствами, приданными дивизии, и в то же время является спе¬циалистом штабной службы. Он советник командира диви¬зии и штаба по вопросам тактическим, техническим и по всем вопросам, относящимся к использованию авиации. Всех принимающих участие в использовании авиации он обязан информировать относительно состояния и возможностей личного состава и материальной части авиации и рекомендовать методы ее использования. Следовательно, практически разведывательное отделение всегда будет иметь под рукой хорошо информированного советника, с кото¬рым оно может консультироваться по вопросам примене¬ния имеющихся авиационных средств. Разведывательное отделение обычно будет нуждаться в советах командира авиации по следующим вопросам:
1) действительные возможности летного состава и мате¬риальной части, учитывая возможные потери или дру¬гие изменения, которые могут произойти в составе авиа¬ции;
2) как наиболее эффективно можно использовать имею¬щиеся налицо авиационные средства.
Авиация наблюдения в ближней разведке. Особенностью авиации является ее исключительно высокая подвижность, делающая авиацию наиболее способной к осуществлению дальней и ближней разведки.

Когда оба противника находятся в нескольких переходах один от другого, ближняя разведка осуществляется как авиационными средствами, так и кавалерией, если она имеется. Эта разведка представляет командованию подроб¬ную информацию, на основании которой оно принимает так¬тические решения. Разведка должна определить, например, дислокацию передовых сил противника, силу и состав колонн противника, расположение его позиций, организа¬цию снабжения, места высадки войск и т. д.

Дальняя разведка обычно входит в круг обязанностей вышестоящих войсковых, соединений и требует авиацион¬ных средств, обладающих большим радиусом действия.
В период ближней разведки и до момента непосредственного соприкосновения главных сил обеих сторон весь авиаотряд дивизии может быть использован для выполнен¬ия разведывательных операций. Разведывательное отделе¬ние может использовать авиацию в этот период для веде¬ния разведки, в пределах, оканчиваемых двадцатью вылетами в день. В исключительных случаях, задания авиации могут быть увеличены, но разведывательному отделению всегда надо помнить о том, что, если повышенная на¬грузка будет продолжаться в течение нескольких дней, работоспособность отряда может пострадать.

Авиация наблюдения в период боя. В период боя или когда главные силы обеих сторон сближаются и готовятся к бою, количество самолетов, на которые мо¬жет рассчитывать разведывательное отделение, уменьшится, так как часть их будет использована для несения службы связи между пехотными частями и артиллерией. Для того чтобы авиаотряд мог все-таки выполнять поручения по разведке противника, т. е. ту работу, для которой он глав¬ным образом и предназначен, задания, которые может по¬ставить отряду 3-е (оперативное) отделение, должны пере¬даваться через разведывательное отделение. Практически, иногда возможно ставить летчику задачу, учитывающую за¬дания обоих отделений. Командир авиаотряда должен вся¬чески стремиться обеспечить наиболее экономное использо¬вание имеющихся ограниченных авиасредств.

Аэрофотография. Из всех разведывательных средств фотосъемка с воздуха является одним из наиболее надежных. Она дает устойчивое и точное воспроизведение всего попавшего в поле зрения линзы фотоаппарата в мо¬мент экспозиции. Ошибки, возможные при визуальном наблюдении, совершенно исключаются при пользовании фо¬тоаппаратом. Фотографические снимки имеют исключитель¬ную ценность для изучения характера местности, укрепле¬ний, построек, для наблюдений за изменениями, которым они подвергаются, а также для опознавания замаскирован¬ных объектов. Аэрофотографией пользуются все рода войск, поэтому разведывательному отделению очень важно, чтобы авиаотряд располагал средствами для аэрофотогра¬фирования.

Авиационный отряд, выделяемый обычно из состава кор¬пусной авиации, снабжен аппаратурой, рассчитанной на съемку небольших участков. Если съемка участка производится для монтажного снимка (мозаика), то этот монтаж должен производиться в лаборатории корпусного аэродро¬ма. В настоящее время только штабы главного и армей¬ского командования располагают аппаратурой для карто¬графической съемки больших территорий.
В дождливую погоду аэрофотография практически не¬применима. Съемки в облачную, пасмурную погоду при со¬временной аппаратуре возможны, и поэтому фотографи¬рование может начинаться вскоре после рассвета.

Авиационный отряд имеет четыре фотоаппарата, но ис¬пользовать одновременно ему удастся, вероятно, не более двух. Участок площадью в 25 кв. миль может быть за¬снят одним самолетом в течение часа. Еще 4 часа потре¬буется для монтирования снимков в лаборатории корпус¬ного аэродрома. Учитывая, что перелет самолета до аэро¬дрома и обратно займет полчаса, смонтированный снимок разведывательное отделение сумеет получить не ранее чем через 5 с половиной часов. Снимки отдельных интересующих участ¬ков, примерно площадью в 1 кв. милю, отделение может получить в течение часа, и авиаотряд должен быть готов к выполнению этих требований. Монтаж более обширных участков потребует, конечно, больше времени. Снимки уча¬стка в 60 кв. миль разведывательное отделение может полу¬чить примерно через 11—12 часов, а участка в 100 кв. миль не менее чем через 18—19 часов. Примерно 80% этого времени пойдет на обработку снимков в лаборатории кор¬пусной авиации. При использовании для аэрофотосъемки двух самолетов удастся сэкономить не более 1—2 часов.

Ограниченность воздушной разведки. Авиация является бесспорно ценным разведывательным средством для визуального наблюдения или аэрофото¬съемки, но она имеет пределы. Мы уже говорили о том, что в целях разведки можно практически использовать не более 10 из 13 самолетов. Посмотрим, какие еще суще¬ствуют ограничения для использования авиации.
Серьезно может повлиять на работу авиаций погода; при густом тумане авиация вообще прекратит свою деятель¬ность. В некоторых условиях, когда, например, войска про¬тивника расположены в населенном пункте или скрыты в лесу, информация, доставленная авиацией, будет менее точной, чем сведения, добытые наземными войсками.

Наблюдение с самолета не является непрерывным, но если задание серьезно и погода подходящая, оно может вестись непрерывно. Действия самолета зависят лишь от наличия горючего и ограничиваются противовоздушной обороной противника; самолет может кружиться вокруг объекта и не выпускать его из поля зрения. После израс¬ходования запаса горючего этот самолет может быть заме¬нен другим.

Темнота резко уменьшает эффективность воздушного на¬блюдения, но не исключает его совершенно. Ночная раз¬ведка ограничивается почти лишь визуальным наблюдением, но из опыта известно, что и ночью, при употреблении мощ¬ных осветительных ракет, могут быть сделаны хорошие снимки.
Хорошо освещают на ограниченном участке парашютные осветительные ракеты, делая возможным наземное и воздуш¬ное наблюдение. При помощи этих средств ограниченные участки могут наблюдаться даже в безлунную и беззвездную ночь; путем сбрасывания ракет через определенные ин¬тервалы на дорогу, мост или другие ограниченные объекты можно легко обнаружить крупную войсковую часть.

Следует помнить, однако, что ночная разведка большого района не даст надлежащего эффекта. Именно сложность ночного наблюдения и побуждает войска производить передвижения ночью, и именно поэтому разведывательное от¬деление должно учесть возможность производить с само¬летов ночную разведку и максимально ее использовать.

Наблюдение с аэростата. Наблюдение с аэро¬стата, во многих отношениях сходное с наблюдением, про¬изводимым с самолета, отличается в то же время и неко¬торыми особенностями, заслуживающими внимания. Обычно аэростат не поднимается выше 1000—1100 м и находится в 5—15 км от объекта наблюдения. Некоторые участки оказываются закрытыми для наблюдения, бинокль не помо¬гает преодолеть дальность препятствия при наблюдении. Таковы недостатки наблюдения с аэростата. Но в то же время он имеет и много преимуществ по сравнению с самолетом. Вследствие того, что аэростат прикреплен к определенному месту, наблюдатель остается неподвижным по отношению к земле в течение продолжительного времени, что обеспечивает, хорошую ориентировку и дает возмож¬ность определить координаты. Наблюдение ведется непре¬рывно до тех пор, пока аэростат находится в воздухе. Ос¬новное преимущество аэростата — наличие хорошей связи с наземными войсками. Вот почему аэростат пригоден бо¬лее, чем самолет, для выполнения заданий артиллерии.

Самолет может быть использован лишь для наблюдения за участками и объектами, скрытыми от наблюдателя с аэро¬стата или находящимися на расстоянии, не позволяющем корректировать огонь артиллерии. В дальней разведке аэро¬стат, конечно, не может заменить самолет. Очень часто аэростат может, однако, выполнить работы самолета и в отношении этих служб. В зависимости от хода операций аэростат может изменять месторасположение. Все эти соображения должно иметь в виду разведывательное отделе¬ние при планировании использования имеющихся в его рас¬поряжении средств разведки и наблюдения.

Приданная кавалерия. Приданная кавалерия, как и приданный авиаотряд, используется для проведения ближней разведки. В этот период командир дивизии будет требовать таких сведений, на которых он может базиро¬вать план атаки или обороны. Разведывательная деятель¬ность должна охватить район, достаточно широкий по фронту и в глубину, чтобы предотвратить возможность тактической внезапности. Возможности, которыми распола¬гает кавалерийский эскадрон, позволяют ему достаточно полно выполнить эти задачи.
Что касается ширины фронта, который может быть охва¬чен разведкой, то следует иметь в виду, что независимо от состава разведывательного отряда — взвод или эскад¬рон — она будет равна приблизительно 15 км. Состав отряда должен определяться сложностью поставленной задачи по разведке. Если разведке необходимо будет преодолеть очень трудные препятствия, то эскадрон можно разбить на два отряда, чтобы покрыть два района, общей сложностью в 30 км по фронту. Глубина разведки зависит от того, имеет ли приданная кавалерия, в дополнение к задачам по раз¬ведке, и другие задачи, — например, несение службы ох¬ранения, — имеются ли бронемашины, и, наконец, это будет зависеть от того, вошла ли разведка в соприкоснове¬ние с частями охранения противника. Достаточная глубина кавалерийской разведки позволяет командиру обеспечить получение необходимых ему основных сведений о против¬нике. Чаще всего это будет означать удаление разведки от главных сил, независимо от того, будет ли это пехота или кавалерия, на два перехода. С помощью автоброневзвода кавалерийский дивизион может производить разведку на глубину до 120 км, хотя разведка наиболее удаленных районов, куда могут проникнуть только бронемашины, бу¬дет менее тщательной, чем разведка более близких райо¬нов, производимая кавалерией.

Эффективность кавалерийской разведки. Кавалерия менее подвижна, чем авиация, но она имеет и не¬которые преимущества, особенно в тех случаях, когда све¬дения о противнике могут быть добыты в результате бое¬вого соприкосновения с ним. Она может поддерживать непрерывное соприкосновение с противником, может действо¬вать при такой погоде, когда авиационная разведка невоз¬можна, и вести разведку на участках и объектах, скрытых
от авиации.

Кавалерия доставляет наиболее достоверные сведения (например, о том, что такой-то район или местность не за¬няты противником), она может добыть сведения путем оп¬роса пленных, дезертиров, местного населения, просмотра писем и документов, захваченных на почте и телеграфе, опознавания частей. Кавалерийская разведка может дать необходимые данные для операций других сухопутных войск.
С другой стороны, конная разведка лишь в редких слу¬чаях может дать сведения об активности противника вну¬три района его расположения, а ее деятельность по добы¬ванию сведений и их доставка более продолжительны, чем у авиационной разведки, даже в тех случаях, когда кава¬лерийскому эскадрону придается радиостанция. Хотя с при¬дачей бронемашин возможности удаления разведки уве¬личиваются, но это удаление все же значительно меньше, чем глубина авиационной разведки.

Разведывательное отделение должно иметь в виду и еще одно ограничение в отношении использования кавалерии для разведки: выносливость конского состава имеет предел, и разведывательное отделение должно позаботиться об эко¬номии сил конной разведки. Командир кавалерийского эскадрона в нужных случаях будет стремиться использо¬вать для патрулирования вместо кавалеристов бронема¬шины; в свою очередь разведывательное отделение должно ограничивать использование кавалерии и бронемашин поста¬новкой задач авиации, а конную разведку направлять в специальные районы или в те места, которые требуют более тщательной разведки.

Необходимость взаимодействия разведы¬вательного и оперативного отделений при постановке задач кавалерии. При постановке за¬дач кавалерии разведывательное и оперативное отделения должны действовать согласованно. Это особенно необхо¬димо в тех случаях, когда имеется возможность возло¬жить на кавалерию задачи, выходящие за пределы разве¬дывательной деятельности.

Возможности дивизионной кавалерии, конечно, ограниче¬ны. Если обстановка требует разведки боем, оперативное отделение не должно давать кавалерии оборонительных заданий по охранению, например, фланга. Если же обста¬новка выдвигает на первый план необходимость охране¬ния, то разведывательное отделение не должно ставить та¬ких задач по разведке, которые не могут быть совмещены с выполнением задачи охранения. Если обстановка требует все же постановки кавалерии двойной задачи, оба отделе¬ния должны договориться между собой или получить ука¬зания командира или начальника штаба о том, что в дан¬ном случае более важно — разведка или охранение. Форму¬лировка приказа, определяющего задачу кавалерии, должна быть настолько точной, чтобы командиру было совершенно ясно принятое командованием решение.

Разведка боем. То, что говорилось выше, относит¬ся исключительно к ближней разведке, предшествующей периоду непосредственного соприкосновения главных сил. Кавалерийская разведка применяется, однако, и в процессе боя главных сил. Например, во время боя кавалерия часто используется для охраны флангов; подходящей задачей на разведку боем очень часто будет определение состава, дислокации и движения резервов противника.
Какая же задача в данном случае имеет более важное значение? Точный ответ на этот вопрос должны дать разве¬дывательное и оперативное отделения. Если определенно известно, что противник непосредственно может угрожать нашему флангу, то, очевидно, задача охранения фланга в данном случае более важна, и разведывательное отделение не должно давать кавалерии заданий, которые помешали бы охранению фланга. С другой стороны, если нет ясно обо¬значившейся угрозы флангам, задача на разведку может иметь первостепенное значение, и оперативное отделение не должно давать задачи, идущей вразрез с разведыва¬тельным заданием.

Пехотная разведка. Малая подвижность пехоты заставляет воздерживаться от использования этого рода войск в целях дальней разведки и ограничивает ее приме¬нение ближней разведкой. Первостепенное значение приоб¬ретает пехотная разведка в тех случаях, когда кавалерии нет или она слишком малочисленна, когда противник на¬ходится очень близко или же условия местности не позво¬ляют использовать конную разведку.
Вступив в соприкосновение с пехотой противника, пехот¬ные части могут и должны поддерживать это соприкосно¬вение.

Необходимые командиру для четкого определения плана и конкретных задач подразделения сведения о расположе¬нии или боевом порядке противника, о его флангах, ха¬рактере местности, укреплений чаще всего добываются пешей разведкой.
Способность небольших пехотных разведывательных групп двигаться скрытно, применяясь к местности, яв¬ляется огромным преимуществом этого вида разведки. Но если противник примет надлежащие меры маскировки, то для получения нужных сведений может возникнуть необходимость вступить с ним в бой. Для разведки, кото¬рая требует ведения боя, наиболее пригодна именно пешая разведка.

Задача на разведку, выполнение которой должно сопро¬вождаться боевыми действиями и возможными потерями, должна ставиться без всяких колебаний, но только в тех случаях, когда требуемые сведения действительно крайне необходимы. Разведывательное отделение, прежде чем ста¬вить задачу «опознать противника», должно всегда учиты¬вать это соображение.

Разведка боем зачастую приносит противнику потери убитыми, ранеными или пленными. По знакам различия или номерному знаку у убитых могут быть опознаны части противника, но обычно «опознава¬ние» означает захват пленных для допроса. Захват пленного — не всегда легкая задача, и поэтому, давая та¬кое задание, разведывательное отделение должно прежде всего поставить перед собой следующий вопрос: стоит ли это задание тех жертв, которые могут оказаться при его выполнении.

Остановимся кратко на значении такого задания и цен¬ности полученных сведений.
К концу мировой войны опознавательные данные стали играть огромную роль, так как обе стороны уже составили себе детальные справочники об организации войск противника: они помогали определять часть, дивизию, ее исто¬рию, боеспособность и очень часто место ее последнего расположения. Изменение места нахождения дивизии может говорить об очень многом.

Непрерывное поступление таких данных позволяло раз¬ведывательному отделению определить резервы противника и время их сосредоточения. Разумеется, до тех пор, дока такой справочник (дислокация) не будет составлен, эти опознавательные данные не дадут большой пользы. С дру¬гой стороны, и сам справочник может быть составлен лишь при помощи опознавательных данных и деятельности аген¬турной разведки.

Возможность получения опознавательных сведений зави¬сит от способности противника обороняться. Если против¬ник окопался и оградил себя проволочными заграждениями, добыть такие данные можно лишь посредством боя, а ино¬гда и атаки при поддержке артиллерии. Такие атаки требуют времени. При отсутствии времени на подготовку атака произойдет недостаточно организованно и может кончиться потерями, которые не будут компенсированы. Упадок морального состояния войск здесь опаснее, чем людские жертвы; наихудшим результатом такой атаки может явиться впечатление, что командование не знает действительной обстановки или, что еще хуже, не хочет считаться с ней.

Эти соображения показывают, что войскам не следует ставить задачу достать «языка», если она не вызывается исключительной необходимостью получения опознаватель¬ных данных. С другой стороны, если пленные могут быть захвачены иными путями, не связанными с боем, то будет правильнее, хотя и не обязательно, использовать эти пути.

ГЛАВА VI

ДОБЫВАНИЕ СВЕДЕНИЙ О ПРОТИВНИКЕ

В предыдущих главах мы разобрали значение разведки только по отношению к командиру. Мы доказали важность разведки и необходимость максимально считаться с ней.
В любую эпоху военная разведка имела огромное значе¬ние. В условиях современной войны добыть необходимые сведения о противнике стало значительно трудней.

В те времена, когда не было дальнобойного оружия и бездымного пороха, командир мог обозревать все поле сражения и собственными глазами видеть основную дисло¬кацию противника и его передвижения. Война более или менее напоминала игру в шахматы. Командир, наблюдая за противником и имея точную информацию, имел возмож¬ность принять решение и в зависимости от него планиро¬вать свой маневр.

Ныне положение резко изменилось. Увеличение дально¬бойности огнестрельного оружия, употребление бездымного пороха до такой степени расширили поле боя, что коман¬дир может видеть лишь иногда, и то только небольшой участок местности, на которой ему придется сражаться. При этом следует иметь в виду, что он видит местность, а не противника. Для тех, кто участвовал в бою, это рас¬суждение может показаться тривиальным, но, к сожалению, очень часто командир и сейчас принимает решение с на¬земного наблюдательного пункта!
Непосредственно перед мировой войной, до организации воздушной разведки, командир имел ограниченный выбор средств для добывания сведений о противнике и, так как нельзя было откладывать принятие решения до тех пор, пока нужные сведения не придут каким-нибудь косвенным путем, командир обычно действовал «вслепую», основывая свое решение на гипотезах относительно вероятных «задач», «намерений» и т. д., и, в конце концов, надеялся, что самый бой даст сведения, которые помогут осветить обстановку. Опасность такой практики заключалась в том, что она вела к предвзятым идеям, поощряя тенденцию безосновательно приписывать противнику пассивность, вместо определения того, по каким линиям будет разви¬ваться его активность.

Развитие современных средств изучения противника, в частности авиации, позволяет при решении боевой задачи сократить количество неизвестных данных. Поэтому децен¬трализация средств изучения противника приобретает огромное значение, а изучение положения противника вновь приобретает роль первостепенного фактора в решении командира.
Устойчивость положения базируется на имеющихся све¬дениях о противнике и положении своих собственных сил. При отсутствии этих сведений командир не может мыслить достаточно уверенно и свободно.

В начале мировой войны 3-я и 4-я французские армии были информированы высшим командованием о том, что возможность соприкосновения с крупными силами против¬ника исключена. Не позаботившись о сборе дополнитель¬ных сведений, они неожиданно для себя столкнулись с крупными силами противника.

Добывание сведений о противнике должно происходить непрерывно и охватывать продолжительный период по вре¬мени. Следует иметь в виду, прежде всего, что сведения не должны поступать частями. Изучение противника надо начинать еще в мирное время и продолжать непрерывно на всех этапах войны, вплоть до ее окончания.
Совершенно ясно, что размах этой деятельности будет зависеть от боевой значимости соединения. Другими сло¬вами, размах работы по изучению противника будет про¬порционален масштабу действий той или иной боевой еди¬ницы.

Наряду с военными сведениями главное командование будет заинтересовано в получении также политической и экономической информации. Чем меньше боевая единица, тем все более ограниченной и локальной становится ее разведывательная деятельность.
Каждый командир, получая от своего командования бое¬вую задачу, обычно узнает и некоторые данные о про¬тивнике, с которым он будет иметь дело. Эти данные, наряду со сведениями, добытыми самой войсковой частью, являются начальными, или основными, сведениями о положении противника. Изучив их, командир принимает реше¬ние и планирует действия части. Сделав это, он должен сосредоточить свои усилия на выполнении поставленной задачи, независимо от намерений противника.

Принятое решение перейдет в действие через какой-то — большой или малый — промежуток времени, и, прежде чем оно будет реализовано, положение противника, а, следова¬тельно, и наши сведения о нем также в какой-то степени изменятся. Поэтому командир не может удовлетвориться лишь первоначальными сведениями о противнике. Зная по¬ложение противника в момент принятия своего решения, командир должен быть способен определить возможности противника на все то время, пока будет проводиться в жизнь его собственный план.
Подходя к решению задачи строго объективно, командир должен учесть все возможные пути, по которым может развиваться активность противника в пределах времени и пространства.

Предположения о возможных действиях противника, конечно, основываются на тех данных, кото¬рыми командир располагает. Командир может определить несколько вариантов развития действий противника. Эти предположения и составят так называемые «необходимые элементарные сведения о противнике».

Систематически добываемые сведения помогут коман¬диру, постепенно сокращая число предполагаемых вариан¬тов развития действий противника, остановиться, в конце концов, на одном из них. К этому и следует стремиться.
Роль разведывательного отделения в сбо¬ре сведений о противнике. Опыт войн показывает, что информацию имеет лишь тот, кто стремится добыть ее.

Это положение должно рассматриваться как правило для всей системы разведывательной службы. Это следует всегда иметь в виду, отдавая распоряжения личному со¬ставу разведывательной службы. Сведения разведки должны быть как можно более ясными, точными и определенными. Как и в любой другой работе, требующей известной методики, формулировки плана разведывательной деятель¬ности должны быть тщательно отработаны и иметь четкую основу.

Составление разведывательного плана должно начинаться с определения того, какие именно сведения о противнике необходимы. Это даст командиру возможность направить деятельность органов разведки на добывание данных о противнике, нужных для реализации принятого реше¬ния, для окончательной отработки плана или для приня¬тия решения по следующему этапу операции. Ответствен¬ность за определение характера информации лежит цели¬ком на командире части.

Процесс составления плана разведывательного отделения по обору сведений о противнике является одновременно и составлением распоряжений соответствующим органам раз¬ведки.

Предлагается следующая форма таблицы:

Этапы операции Необходимые
данные о противнике Анализ
этих данных Средства разведки Специальные распоряже¬ния Время
и место
доставки
донесений

Приступая к составлению плана, следует прежде всего определить, на какой период он составляется. Здесь может фигурировать как определенное время, так и какой-либо этап операции. Для операции, которая предполагает дви¬жение, как, например, марш в целях соприкосновения с противником, следует, как подсказывают некоторые сооб¬ражения, о которых речь будет ниже, разделить операцию на ряд периодов. Если операция почти не требует движения или перемены позиций, удобнее будет, разделить ее на определенные отрезки времени.

Следующим шагом в составлении плана должны быть разбивка и запись в таблицу необходимых данных о про¬тивнике в соответствии с этапами операции, к которым они будут относиться.

После этого заполняется третья графа (анализ необхо¬димых данных). Рассматривая в отдельности каждое из необходимых данных в связи с определенным этапом опе¬рации, разведывательное отделение стремится ответить на вопрос о том, какие именно сведения или признаки дают требуемые данные. Этот процесс по существу требует не¬большого размышления. Если необходимое нам данное опре¬деляет, возможен ли отход противника, то разведыватель¬ное отделение должно зафиксировать все признаки наме¬чающегося отхода. В связи с этим необходимо иметь в виду, что эти- признаки относятся лишь к определенной обстановке. Поэтому крайне необходимо тщательное изу¬чение местности. Некоторыми из таких признаков являют¬ся: 1) подготовка тыловых позиций, 2) движение разве¬дывательных групп к этим позициям, 3) занятие позиций, прикрывающих фланг, или подход резервов к этим позициям, 4) движение в тыл поездов, артиллерии и др.

Произведя анализ различных элементов необходимой информации, наметив для них те признаки, которые необ¬ходимо выявить, разведывательное отделение должно изло¬жить их в виде ясных и четких заданий различным орга¬нам разведки.
Этот процесс составления плана является, пожалуй, самым сложным. Он требует от разведывательного отде¬ления отличного знания возможностей всех органов раз¬ведки. Ни один орган разведки не должен получать зада¬ния, не соответствующие его возможностям. Задания дол¬жны быть безусловно выполнимыми.

При решении одной из задач, разобранных автором в офи¬церской школе, один из слушателей предложил авиаций провести ночную разведку покрытого лесом участка с целью установления сил и расположения здесь войск противника. Тот же слушатель поставил перед кавалерийским эскадроном задачу установить место батарей против¬ника на его территории!
Такие явно невыполнимые требования очень часто предъ¬являют кавалерийской, разведке; чаще всего они не соот¬ветствуют боевой задаче той же части или подразделения. Задания боевой разведке должны быть, как правило, увя¬заны с боевой задачей, и если имеются какие-либо данные к тому, что одно из заданий может столкнуться с другим, то в самом же начале должно быть указано, которому из них должно быть отдано предпочтение. Вообще решение этого вопроса зависит от командира, и он не должен упускать это из виду.
Задачи разведки, повторяем, должны быть ясными, опре¬деленными и соответствовать возможностям выполняющего их органа разведки.

Рассмотрим для примера авиационную разведку. Зада¬чи, выходящие за пределы функций дивизионной авиации, должны передаваться для выполнения корпусной или ар¬мейской авиации. В таком случае достаточно лишь сформулировать требуемые информа¬ционные данные. Задачи, поставленные дивизионной авиации разведывательным отделением, должны быть строго конкретны. Нельзя, например, авиационной разведке поручать «разведать линию фронта». Разведывательное от¬деление должно наметить наиболее важные участки или объекты и руководить специальной разведкой намеченных объектов. Если имеется несколько узлов дорог, через ко¬торые противник может двигаться, то именно эти объекты надо держать под наблюдением. Рубежи, которые против¬ник может использовать для обороны, также следует дер¬жать под наблюдением и фотографировать их с целью обнаружения признаков готовящейся обороны. Даже опыт последнего года мировой войны, когда наши наблюдатели уже достаточно натренировались, говорит о том, что при отсутствии четко поставленной и строго конкретной задачи и получаемая информация будет также неконкретна. В предстоящей войне, во всяком случае, в начале ее, опыт¬ных наблюдателей мы иметь не будем — это еще один аргумент за то, что задания должны быть строго опре¬делены.

Информация о противнике только тогда будет иметь ценность, если она доставлена своевременно, даже в том случае, если эта информация освещает положение против¬ника в прошлом. Поэтому, определив задания различ¬ным разведывательным органам, необходимо указать срок и место отправки информации. Разведывательное отделе¬ние должно так организовать деятельность органов раз¬ведки, чтобы сведения о противнике, поступали тогда, когда они необходимы.

Для того чтобы наметить сроки доставки донесений, разведывательное отделение должно изучить этапы наме¬чаемого маневра и определить, какая именно информа¬ция необходима для каждого этапа операции. В прошлом этот момент очень часто упускали из виду. Нам кажется, что мы достаточно ясно подчеркнули значение сказанного.

МЕТОД СОСТАВЛЕНИЯ ПЛАНА РАЗВЕДКИ НА КОНКРЕТНОМ ПРИМЕРЕ

Операция 7-й французской дивизии 21 ав¬густа 1914 г. (см. схему 10 и окончательный план, приве¬денный в конце этой главы).

7-я и 8-я французские дивизии составляли 4-й корпус. Этот корпус являлся левофланговым 3-й армии. Правее или восточнее 4-го корпуса находился 5-й корпус, также вхо¬дивший в состав 3-й армии. Эти два корпуса получили задачу выдвинуться в северном направлении, в Арденны, и прикрыть правый фланг 4-й армии. В задачу 4-го кор¬пуса входило наступление на фланг противника не установ¬ленной силы, наступавшего с востока на запад в Этальском коридоре.
Во второй половине дня 20 августа 7-я французская ди¬визия, усиленная кавалерийским эскадроном, располагалась в районе Делю, Домбра. Ее охранение находилось на ли¬ний р. Отэн, между Сен Лоран сюр Отэн и Пти Фэйи.

В 17 час. 20 августа из штаба 4-го корпуса был получен следующий приказ: «4-й корпус выступит завтра с рассве¬том на Басс Вир. В целях сохранения военной тайны ни одна из частей не должна переправляться через р. Отэн до рассвета. 7-я дивизия расположится бивуаком в районе Латур, Шенуа, П.-де-Дуан, Ла Малмезон, Рюэтт. Она должна охранять склон возвышенности непосредственно к югу от р. Тон. Утром 22 августа дивизия должна быть готова двигаться по маршруту через Сен Лежэ в Ване с целью нанесения флангового удара по германским колон¬нам, двигающимся на запад против 4-й армии».

В 19 час. 20 августа командир дивизии имел следую¬щие данные о противнике:
а) многочисленные конные дозоры противника опериро¬вали на линии Мюссон, Телланкур; крупные силы противника, состоявшие из различных родов войск, в 8 час. утра прибыли в Клеменси, заканчивая ночной марш;
б) в 11 час. утра Эт и Сен Лежэ были заняты неболь¬шими пехотными подразделениями противника;
в) между 18 и 19 час. сильный артиллерийский огонь был слышен в направлении Лонгви;
г) в течение дня несколько бивуаков пехоты и артилле¬рии были обнаружены в районе Эталь, Арлон;
д) в 19 час. были получены сведения, что, согласно показаниям местных жителей, части 5-го корпуса про¬тивника обнаружены в районе Эталь, Ване, 6-й корпус в Рюлле (в 6,5 км севернее Ване) и 13-й корпус близ Шатильон.

Исходя из поставленной задачи и имеющихся данных о противнике, командир 7-й дивизии принял следующее решение: «Начать марш в 6 час. утра 21 августа двумя колоннами на линию р. Басс Вир, быть готовым двинуться на Ванс через Сен Лежэ 22 августа и атаковать во фланг одну из колонн противника — двигающуюся в западном на¬правлении».
Описывая обстановку, мы лишь немного отклонились от исторической действительности. Что же касается после¬дующего решения, то оно приведено нами лишь для того, чтобы показать, как нужно составлять план разведки, и подчеркнуть его роль. Решение это, конечно, не соответствует исторической действительности, оно чисто гипотети¬ческое. Всем известно о полном разгроме, которому фак¬тически подвергся 4-й французский корпус в Арденнах. Без преувеличения можно сказать, что при нормально нала¬женной разведывательной деятельности указанное событие для дивизий этого корпуса не явилось бы во всяком слу¬чае неожиданным.

Объявив о своем решении, генерал, командовавший 7-й французской дивизией, должен был бы сообщить и необходимые сведения о противнике.
Еще до принятия решения, оценивая обстановку, он дол¬жен был учесть варианты действий противника, которые могли оказать влияние на намеченный им марш. Затем он захотел бы знать, если это возможно, какой из рассмот¬ренных им вариантов будет принят противником. Он дол¬жен стремиться, по меньшей мере, ограничить количество предполагаемых вариантов возможных действий против¬ника.

В результате он объявляет, что его особенно интере¬суют следующие данные о противнике:
а) Возможно ли столкновение с крупными силами про¬тивника во время марша 7-й дивизии к Басс Вир? Как будет реагировать противник? Обороняться? Наступать?
б) Атакует ли противник 7-ю дивизию, пока она распо¬лагается бивуаком, завтра днем, завтра ночью или утром 22 августа? Какими силами? Направление? Будет ли про¬тивник обороняться против частей, находящихся на марше 22 августа? Где?»*

—————-

* Употребление здесь слов «будет ли» не означает, что разве¬дывательное отделение должно отгадать намерения противника. Раз¬ведывательное отделение должно стремиться получить сведения о передвижениях и расположении его войск, которые сигнализировали бы о наступательных намерениях противника. До момента, непосредственно предшествующего таким действиям против¬ника, разведывательное отделение может лишь сказать, что группи¬ровка противника говорит о подготовке атаки; предпримет ли он ее или нет — об этом можно лишь догадываться. Командир, намечая перечень необходимых ему сведений, имеет в виду лишь признаки, которые могли быть обнаружены, но не намерения противника.

—————-

Зная, какие сведения необходимы командиру, разведы¬вательное отделение 7-й дивизии стремится добыть их.
Очевидно, это требование командира не может быть по¬ставлено в виде задания непосредственно органам раз¬ведки. Его необходимо переложить в форму конкретных заданий. Разведывательное отделение, изучив это требова¬ние, должно определить те конкретные данные, которые могут дать ответ на поставленные командиром вопросы. Определив, какие конкретные сведения необходимы, разве¬дывательное отделение может правильно сформулировать задания различным органам разведки.

Разведывательное отделение должно прежде всего выяснить в оперативном отделении намечаемые этапы мар¬ша. (Замысел маневра или последовательные рубежи марша, установленные оперативным отделением, показаны на прилагаемой схеме 10.)
Последовательные рубежи для достижения передовыми частями главных сил были определены, как 0—1, 0—2 и 0—3, тогда как рубежи для авангарда обозначились 0- 1′, 0—2′ и 0—3′.

Время выступления авангардов из Отэн намечалось таким образом, чтобы они достигли 0—И в тот момент, когда главные силы подойдут к 0—1 (6 ч. 45 м.). Были при¬няты меры к тому, чтобы приостановить движение главных сил по достижении ими 0—1 или 0—2, если это будет необходимо в связи с получением новых сведений о против¬нике. Кавалерийский эскадрон должен был с рассветом переправиться через р. Отэн и быстро выдвинуться по направлению к Ванс, прикрывая полосу наступления ди¬визии.

Общепризнано, что марш на сближение с противником должен быть тесно увязан с изменениями в положении противника. Порядок движения, количество колонн и т. д. должны изменяться в зависимости от сведений о против¬нике, а это в свою очередь требует гибкого руководства частями. Должна быть предусмотрена такая система управления, которая позволила бы командиру быстро про¬изводить перестроения, если этого потребуют действия противника.

Марш с последовательными рубежами (обычно, хотя и ошибочно, его называют «марш перекатами») является единственной формой, позволяющей осуществлять необхо¬димое управление.

Зона действий дивизионной авиации была установлена в границах: Мюссон, Сен Лежэ, Эталь до 10 час. утра 21 августа, а позже — в границах Петтиньен, Арлон.
Разведывательное отделение начало составление своего плана с занесения в первую графу этапов марша с ука¬занием времени, когда начинается каждый этап (см. при¬лагаемый план).

Часы определялись без учета возможного вмешательства противника. Если это случится, то план окажется нарушенным. План должен охватить всю дея¬тельность разведки до момента соприкосновения с против¬ником — не больше. Следовательно, мероприятия, намечае¬мые планом, должны гарантировать от тактической вне¬запности. После соприкосновения с противником задачи разведки в корне изменятся, их невозможно заранее предусмотреть, и разведывательным органам в этих случаях могут ставиться отдельные задачи, без общего плана.

Следующая ступень составления плана заключается в распределении необходимых элементов информации по периодам операций, к которым они относятся. Очевидно, когда главные силы подойдут к 0—1, командиру нужны будут лишь первые затребованные им данные. Попытка выяснить остальные данные в этот период привела бы лишь к потере времени, имея в виду возможные за это время изменения в положении противника, а также и возможность перегрузки работой органов разведки. Когда будет достиг¬нут второй рубеж и поскольку командир еще стремится выполнить задачи марша за сегодняшний день, тот же эле¬мент необходимой информации вписывается и в графу второго периода операции. Естественно, достигнув последнего рубежа, намеченного на 21 августа, командир будет заинтересован в получении дальнейшей информации. Вторая группа, данных о противнике, необхо¬димых командиру, должна быть, подавлена в графе третьего периода операции.

Теперь разведывательное отделение готово к заполнению третьей графы плана. Работники отделения должны анали¬зировать элементы необходимой, информации в связи с соответствующими им периодами операции. Кроме того, они должны определить признаки, которые должны дать ответ на указанные вопросы.

Какая именно информация нужна командиру перед тем, как главные силы подойдут к 0—1 в 6 ч. 45 м.? В этот момент авангард готовится выступить из 0-1′ в 0—-2′. Ясно, что командир должен знать, прежде всего, могут ли главные силы двигаться из 0—1 в 0—2, не встречая сопротивления противника. Если он сумеет это определить по отношению к авангарду, то, несомненно, легко решит и вопрос о возможности беспрепятственного движения главных сил. Для того чтобы выяснить возможность про¬движения авангарда, необходимо осмотреть все пути, так же как и местность южнее линии Блейд, южная опушка большого леса южнее Эталь, так как любые силы против¬ника, находящиеся южнее этой линии, могут оказать со¬противление французскому авангарду между 0 — 1′ и 0 —2′.

Следовательно, разведывательное отделение должно выяснить, имеются ли в этом районе силы противника, про¬двигающиеся в южном или юго-западном направлении. Если южнее 0—2′ будет замечено, что противник окапы¬вается, это может означать (хотя и не наверняка), что он намерен обороняться. Кроме того, если можно ждать дви¬жения механизированных или моторизованных частей про¬тивника, то необходимо периодически осматривать террито¬рию к северу, т. е. всю зону действия своей авиации. Таким образом, мы видим, что разведывательное отделе¬ние путем анализа установило те элементы необходимой информации, которые относятся к периоду движения к следующему рубежу.

3ная район, который необходимо разведать, и какие све¬дения о противнике должны быть выяснены здесь, легко определить конкретные задания имеющимся органам раз¬ведки. Вообще говоря, местность, пересеченная лесами, поручается кавалерии, а более отдаленная открытая мест¬ность — авиации.

Авиации ставится задача разведки в зоне действий диви¬зионной авиации, особенное внимание уделяется некоторым определенным дорогам. Это, конечно, не означает, что она не должна уделять внимания и другим объектам.

Помимо выделения определенных дорог, разведыватель¬ное отделение указывает задачи разведки: «Выяснить местонахождение, глубину, состав и направление движения колонн. Замечено ли сосредоточение войск? Окапывается ли противник между Рюэтт и Ла Малмезон? Есть ли ме¬ханизированные части?»

Остается графа, в которой указываются время и место доставки донесений. Здесь разведывательное отделение конкретизирует способы связи, устанавливая, что донесение должно быть сброшено авангарду в Виллетт и Шаренси в 5 ч. 50 м. утра и передовому пункту связи в Пти Фэйи в 6 час. утра — на 45 мин. раньше времени подхода глав¬ных сил к 0—1 и за 45 мин. до того, как командир должен будет принять решение. (Это решение может быть пере¬дано исполнителям за короткий срок посредством установ¬ленных сигналов.) Лес де-ла-Кот явится несомненной пре¬градой на пути движения дивизии. Разведка леса этого района возлагается, конечно, на кавалерию. Кавалерий¬ский эскадрон быстро выдвигается вперед. В случае пло¬хой видимости дивизия должна будет усилить разведыва¬тельную деятельность. Учитывая предельные возможности органов разведки, разведывательное отделение должно потребовать от них донесений: а) о первых столкновениях, б) о местонахождении головных частей встреченных сил противника, в) о наличии или отсутствии крупных сил в лесу де-ла-Кот.

Следует отметить, что кавалерии не ставится задача «определить силу и состав колонн противника» или «силу и состав войск, возможно находящихся в лесу де-ла-Кот». Правда, в практике офицерской школы разрешение такой задачи обычно поручается кавалерии. Но внимательно вду¬мавшись в это дело, можно видеть, что только при счаст¬ливой случайности кавалерия может справиться с этой задачей.

Что касается доставки донесений, то разведывательное отделение конкретизирует свое указание, отметив, что до¬несения должны передаваться авангарду западной колонны в 0—1, а также посредством радио в дивизию до 6 ч. 45 м. утра.
Некоторые сведения о противнике разведывательный отдел 5-го корпуса, двигающегося правее 7-й дивизии, должен получить от разведывательного отделения 7-й дивизии. Информация, которую оно будет запрашивать, касается сведений, освещающих положение в районе некоторых важных дорог, подходящих к полосе движения 7-й диви¬зии, являющихся важными коммуникациями на фронте 5-го корпуса.

Если требуемая информация будет доставлена в опреде¬ленное время, командир дивизии будет иметь воз¬можность управлять боевой деятельностью своей дивизии. Он может направить действия дивизии к югу от 0—1,если в результате полученной информации возникнет в этом необходимость. Если же командир дивизии увидит, что дивизия может подойти к 0—2, не встретив противника, то он будет иметь возможность продолжить беспрепят¬ственно движение вперед.

Теперь рассмотрим второй этап операции — движение от 0—2 до 0—3. Какими сведениями о противнике мы должны располагать, когда головные части глазных сил достигнут 0—2? Здесь опять разведывательное отделение должно определить те элементы необходимой информации, которые соответствовали бы этому этапу.
Совершенно ясно, что, так же как и в предыдущий период, при движении войск из 0—1 в 0—2, командира, прежде всего, будет интересовать вопрос о том, смогут ли главные силы достигнуть 0—3 (их конечная цель), не встре¬чая активного сопротивления противника. Если авангард сможет пройти беспрепятственно от 0—2′ в 0—3′, то, несом¬ненно, и главные силы смогут двигаться в 0—3.’

Для того чтобы определить, способен ли противник ока¬зать активное сопротивление продвижению авангарда, не¬обходимо «прощупать» район и пути южнее данной линии. Последняя должна быть отодвинута на север настолько, чтобы были включены все те возможные силы противника, которые могут войти в соприкосновение с авангардом между 0—2′ и,0—3′. Целесообразно наметить здесь линию: Мюссон, Сен Лежэ, Эталь, так как силы противника, нахо¬дящиеся южнее этой линии, могут достигнуть 0—3 до под¬хода наших авангардов к этой линии. Так же как и в пре¬дыдущем случае, любое движение противника в районе южнее этой линии должно быть выявлено. Если противник будет окапываться южнее р. Тон, то это означает, что он готовится к обороне. Весь район должен находиться под периодическим наблюдением с целью обнаружения здесь механизированных частей противника.
Определив, какие сведения о противнике необходимо выяснить, и установив район разведки, легко распределить задания различным органам разведки.

Авиации поручается разведка в пределах зоны действий дивизионной авиации. Особое внимание необходимо уде¬лять дорогам: а) из Эт на север; б) Сен-Лежэ, Эт, Шенуа; в) Эт, Латур; г) Эт, Гоммери, Латур.
Авиации поручается сообщать о местонахождении, глу¬бине, составе и направлении колонн противника; немед¬ленно извещать о замеченных группировках противника. Авиация должна обратить особое внимание на обнаруже¬ние возможных оборонительных работ, которые противник может вести в полосе наступления дивизии между р. Тон и р. Басс Вир, а также немедленно доносить о замеченных механизированных частях противника.
Все добытые сведения должны сбрасываться кавалерий¬ской разведке и авангарду в 0—2′ в 7 ч. 45 м., а также передовому пункту связи в Шаренси в 8 час. утра.
Так же как и в первый период марша, некоторые дороги в районе 5-го корпуса будут иметь значение и для частей 7-й дивизии.

Из 5-го корпуса была запрошена следующая информа¬ция: «Сообщите о всех движениях противника по направ¬лению 7-й дивизии по дорогам: а) Мюссон, Мюсси ла-Вилль, Блейд, Гоммери; б) по дороге северо-восточнее Мюсси ла-Вилль».

Естественно, что лесистый участок севернее Эт должен быть выделен для кавалерийской разведки. В данный мо¬мент очень важно получить опознавательные сведения о противнике, так как они могут сигнализировать об изме¬нении направления уже опознанных трех корпусов противника. Кавалерии ставится задача разведать этот лесис¬тый участок и дается указание о том, что опознавательные данные крайне необходимы. В этом конкретном случае не требуется принимать особых мер к захвату пленных. Не¬обходимые сведения могут дать брошенное снаряжение, труп лошади (клейменой), убитый солдат противника.
Кавалерии приказывают передавать сведения в дивизию по радио, а в 8 ч. 15 м. утра доставить добытые сведе¬нии авангарду в 0—2′.

Было бы излишним повторением описывать действия раз¬ведывательного отделения в третий период операции, т. е. когда главные силы достигнут последнего рубежа. Процесс составления плана для этого периода тот же, что и для двух первых периодов. Прилагаемый полный план говорит сам за себя.

Процесс составления плана разведки взят нами на при¬мере марша. Анализ элементов необходимой информации будет несколько видоизменяться в зависимости от операции. Если, например, требуется установить: «Перей¬дет ли противник в атаку?», в графу анализа должны быть вписаны все те данные о расположении противника, кото¬рые могут указывать на подготавливающуюся атаку. Что¬бы исключить возможность обмана со стороны противника, все добытые сведения должны быть тщательно обдуманы.

Составленный план является рабочей схемой. Он направ¬ляет деятельность разведывательного отделения в опреде¬ленное, логически обоснованное, русло. Этот метод предот¬вращает случайную постановку задач на разведку — один из основных и наиболее серьезных недочетов нашей работы в этом направлении в прошлом.
Задания, установленные посредством этого метода, не выйдут за пределы возможностей того или иного органа разведки. Больше того, эти задания будут способствовать получению именно тех сведений, которые нужны.

Когда план будет закончен, его необходимо свести в форму, предусмотренную «Наставлением по полевой службе штабов», где все задания, поставленные каждому органу разведки, оказываются сгруппированными.

В военное время план разведки обычно составляется ежедневно. Необходимо, однако, помнить, что работа по добыванию сведений о противнике не прекращается с вы¬полнением намеченного плана. Много специальных заданий будет дано в форме отдельных распоряжений разведке. Излишне напоминать, что нет возможности предусмотреть все указания по разведке противника. Больше того, когда изменяется положение противника, то ранее составленный план может оказаться просто ненужным.

Процесс добывания сведений о противнике является, следовательно, непрерывным, продолжающимся днем и ночью, час за часом, день за днем. Он не должен приоста¬навливаться.
Если бы командование 7-й французской дивизии за три — четыре дня до сражения у Эт применило разобранный выше метод для собирания сведений о противнике, оно получило бы без особых трудностей множество необходи¬мых данных. При целесообразном использовании получен¬ной информации действия противника у Эт не были бы для французов неожиданными.

ГЛАВА VII

ЗАХВАЧЕННЫЕ ДОКУМЕНТЫ И ПЛЕННЫЕ

Прежде чем закончить речь о сборе сведений, касаю¬щихся противника, мы посвятим несколько страниц мето¬дам обработки пленных и захваченных документов.

ПЛЕННЫЕ. Захват пленных и их опрос составляют очень важное звено в общей системе изучения противника. В наших послевоенных инструкциях эта часть разведыва¬тельной деятельности не была достаточно подробно раз¬работана. Мы очень часто ссылаемся на сведения, полу¬ченные от пленных, но не всегда представляем себе труд¬ности добывания этих сведений.

При обработке пленных следует всегда иметь в виду два следующих принципа:
1) пленные должны быть быстро эвакуированы с пере¬довых позиций;
2) группировка пленных должна производиться таким образом, чтобы максимально облегчить опрос их в диви¬зии, корпусе и армии по мере надобности и в таких преде¬лах, какие окажутся необходимыми.
Что касается общей цели опроса, то следует иметь в виду два основных момента:
1) необходимость выяснить как можно быстрее боевой порядок и расположение частей противника;
2) необходимость получения после этого всех остальных сведений, классифицированных по следующим разделам:
а) сведения, имеющие срочный характер,
б) сведения общего порядка, не имеющие непосред¬ственного отношения к данной операции.

Разведывательный орган части должен группировать и размещать пленных так, чтобы облегчить доступ к ним как ближайшего в порядке подчинения разведывательного отделения, так и вышестоящего. Затем он должен опреде¬лить, какая информация необходима и ее очередность. И, наконец, он должен установить систему распределения и изучения документов, найденных на поле боя или взятых у пленных.
Рассмотрим вначале вопрос об эвакуации пленных. Для того чтобы ускорить эвакуацию пленных с передовых по¬зиций, необходимо организовать несколько сборных пунк¬тов. Такими временными пунктами, куда будут направ¬ляться пленные, являются дивизионные сборные пункты.

На этих пунктах пленных задерживают лишь на время обыска, опознания и группировки. Эта работа обычно про¬изводится переводчиками разведывательного отделения, дивизии. Очень часто для этого будут привлекаться и дру¬гие люди, владеющие языком противника.
Дивизионный сборный пункт представляет собой неболь¬шой участок, огороженный колючей проволокой, располо¬женный вблизи командного пункта дивизии. Он должен находиться неподалеку от дороги и воды и иметь какое-либо укрытие для переводчиков.

С дивизионного сборного пункта пленных без задержки направляют в концлагерь армии (за исключением пленных из отдельных корпусов); здесь их содержат несколько дней, и разведывательный отдел армии их опрашивает. Пленных следует располагать в палатках или бараках. Офицеров содержат отдельно от рядовых. Как рядовые, так и офи¬церы подразделяются на две группы — опрошенных и не¬опрошенных. Очень важно оградить рядовых от мораль¬ного воздействия офицеров. Поэтому офицеров реко¬мендуется эвакуировать в тыл как можно скорее.

Разведывательный отдел корпуса в полном взаимодей¬ствии с разведывательным отделом армии опрашивает плен¬ных в армейском концлагере. Телефоны устанавливаются не только в армейском лагере, но также и на сборных пунктах дивизий. Разведывательные отделы армии и кор¬пуса соединяют с концлагерем специальными линиями связи. Каждый армейский лагерь возглавляется офицером из разведывательного отдела армии. К нему прикомандиро¬вывается несколько младших офицеров и солдат. Начальник лагеря решает вопрос об отправке или задержке плен¬ных, так как только он имеет сведения об окончании опроса пленных. Желательно, чтобы, начальник лагеря был знаком с языком противника.

В конце каждого дня начальник лагеря обязан представ¬лять рапорт разведывательному отделу армии, в котором должны сообщаться следующие сведения: 1) количество пленных, прибывших за день (разбитых по рангам), и спи¬сок частей, в которых они служили; 2) место и время за¬хвата каждого пленного; 3) общие сведения, относящиеся к частям, в которых служили пленные: боеспособность этих частей, их состав, численность и местонахождение.
Как правило, пленные после опроса должны эвакуиро¬ваться в тыл. Исключение может быть сделано для неко¬торых специалистов, от которых следует получить доба¬вочные сведения.

Теперь рассмотрим метод опроса пленных.
В войсковых частях (менее дивизии) пленных полностью не опрашивают, здесь необходимо лишь установить, в какой воинской части служил пленный.
На дивизионном сборном пункте также производится лишь краткий опрос, результат которого должен немед¬ленно сообщаться по телефону в корпус и армию. Донесе¬ния включают общие опознавательные данные и необхо¬димые сведения о боевом порядке противника. В связи с этим крайне необходимо, чтобы начальники сборных пунктов и лагерей были в курсе обстановки на фронте. Они получают копии всех приказов, разведывательных сводок и др., что облегчит им опрос.

Каждый начальник разведывательного отделения соеди¬нения составляет перечень тех вопросов, которые его осо¬бенно интересуют. Эти вопросы обеспечат командира соединения необходимыми ему данными о противнике. Начальник разведывательного отделения определит сте¬пень важности и очередность вопросов. В зависимо¬сти от своего характера эти вопросы направляются затем начальникам дивизионных сборных пунктов или ар¬мейского лагеря. Последние таким способом ориентируются в том, какая информация особенно необходима. Получив перечень вопросов, они обсуждают его с переводчиками и производят опрос таким образом, чтобы получить требуе¬мые сведения. Опрос пленных очень сложен и требует изобретательности и находчивости опытного следователя по уголовным делам.

ЗАХВАЧЕННЫЕ ДОКУМЕНТЫ. В обычной обстановке обыск пленных дает множество различных документов. Это вызывает необходимость создания специальной службы обработки документов. Персонал для этой службы выде¬ляется из частей, так как подобная организация не предусмотрена штатами. Эти люди должны уметь читать на языке противника. Разведывательный отдел знакомит их с организацией частей и тактикой противника; так же, как начальники концлагерей, они должны знать, какая именно информация требуется разведывательным отделам.

Предварительный обыск пленных, и особенно офицеров, как правило, производится штабом полка.
Обнаруженные у пленных бумаги и документы поме¬чают их фамилиями и отсылают в тыл с начальником кон¬воя.
Во многих случаях, как показывает опыт, штаб полка не может произвести достаточно тщательного обыска.

Такой обыск производится на дивизионном сборном пункте. Здесь необходимо иметь достаточное количество небольших мешочков. Все бумаги, найденные у пленного, вкладывают в отдельный мешочек. Этот мешочек завязы¬вают и к нему прикрепляют ярлык с указанием» фамилии пленного и его части, В процессе упаковки этих мешочков переводчики быстро просматривают наиболее важные документы. Те документы, которые представляют для дан¬ного соединения особый интерес в связи с предстоящей операцией, должны быть задержаны. В таких случаях выше¬стоящее соединение немедленно ставится в известность о задержанных документах; во время боя дивизионный сбор¬ный пункт обычно не будет располагать достаточным време¬нем для просмотра документов. В результате очень важ¬ные сведения, имеющие значение для данного соединения, могут быть упущены. Но этому помочь невозможно.

В заключение необходимо подчеркнуть исключительно большое значение опроса пленных и изучения документов. В этом легко убедиться, обратившись к примерам из истории.

ГЛАВА VIII

ОЦЕНКА И ИНТЕРПРЕТАЦИЯ ИНФОРМАЦИИ

Наполеон однажды заявил, что, принимая решение, необ¬ходимо учитывать только данные о положении противника. Клаузевиц добавляет, однако, что большая часть сведений, полученных в боевой обстановке, противоречива, неопре¬деленна или ложна. Оба правы. Что же делать? Информа¬ция о противнике приходит к нам похожей на руду, из которой разведывательный отдел должен извлечь чистый металл. Только этот чистый металл и необходим командиру.

В разведывательной работе извлечение металла из руды и определение категории минерала, к которому он принад¬лежит, называется оценкой информации.
Для того чтобы подготовить информацию к оценке, надо, прежде всего, очистить ее от всех второстепенных сведе¬ний, оставив лишь основные. Только эта информация мо¬жет быть использована.

Работа по отсеву второстепенных сведений осущест¬вляется техническим аппаратом: переводчиками, специали¬стами по аэрофотосъемке, шифровальщиками и др. Они должны уметь хорошо делать это.

К сожалению, подготовке персонала разведывательных органов для этой работы уделяется очень мало внимания. Между тем, при неудовлетворительном проведении ее весь последующий, процесс обработки информации будет; непол¬ноценным. Именно эта первоначальная стадия обработки и составляет основу всего процесса извлечения чистого «металла».

ОЦЕНКА. После извлечения чистой информации из пер¬вичного необработанного материала можно перейти к ее оценке. Прежде всего, нужно установить достовер¬ность информации. Для определения этого следует учи¬тывать источник, из которого она получена. Необходимо поставить перед собой, такие вопросы: «Кто передал инфор¬мацию?», «Показал ли себя данный источник достаточно надежным в прошлом?», «Могла ли быть добыта сообщен¬ная информация при данной обстановке?»

Установив надежность источника, необходимо перейти к определению точности информации. При этом следует иметь в виду следующие моменты: 1) Подтверждают ли полученную информацию другие источники? 2) Совпадает ли полученная информация с имеющимися сведениями по данному вопросу? 3) Не противоречит ли она уже установ¬ленным данным? 4) В каком отношении она подкрепляет установленные данные?

После этого информацию необходимо подвергнуть даль¬нейшей проверке постановкой следующих вопросов: 1) В чем ее смысл? 2) Какое она имеет значение? 3) Изме¬няет ли она значение ранее полученной информации? 4) Повышает ли она значение имеющихся сведений? 5) Способствует ли она разрешению вопросов, вызываю¬щих сомнение?

Разведывательные органы, выполняя задания разведыва¬тельного отдела, основанные на приказе командира, дол¬жны отправлять вместе со своими донесениями пленных, а также документы и материалы, которые им удалось за¬хватить или найти,— короче говоря, все, что может дать больше сведений о противнике. Для облегчения оценки доне¬сений личный состав разведывательных органов должен уметь правильно составлять донесения. На первый взгляд это дело кажется простым, но в действительности оно до¬статочно сложно. От составляющего донесение требуются только факты в кратком и точном изложении. Он не дол¬жен пытаться дать им свою интерпретацию, а именно такую тенденцию проявляют многие разведчики. Эту тен¬денцию нужно всегда учитывать при расшифровке донесений и решительно с ней бороться. Иногда даже невинная, сама собой напрашивающаяся интерпретация, допущенная разведчиком, может привести к тяжелым последствиям.

Разберем пример, который для подкрепления этого поло¬жения приводит полковник Берни. Обратимся вновь к об¬становке на р. Уаза 27 августа 1914 г. (см. схему 5).

Утром 28 августа генерал фон Бюлов получил от своей авиации донесение, в котором сообщались сведения о по¬ложении французских войск накануне вечером. В этом донесении сообщалось: «В долине р. Уаза находятся лишь слабые арьергарды».

Разберем внимательно эту информацию. Можно с уве¬ренностью утверждать, что наблюдатель не был заинтере¬сован в том, чтобы ввести в заблуждение командующего армией. К тому же, судя по предыдущим донесениям, авиация 2-й германской армии являлась вполне надежным источником информации. Кроме того, видимость 27 августа была хорошей, так что наблюдатель безусловно мог видеть противника на открытой местности. Поэтому допускаем, что вечером 27 августа в долине р. Уаза действительно находились слабые части противника.
Но разве противник не мог предпринять некоторые меры маскировки от наблюдения с воздуха? Ведь даже если противник сосредоточил в долине р. Уаза крупные силы и принял необходимые меры по маскировке, то и тогда впол¬не возможно обнаружение отдельных подразделений.

Предполагая, что в долине р. Уаза находятся лишь слабые силы противника, но, не отбрасывая возможности наличия там более крупных сил, мы подходим к пределу допусти¬мого обобщения.
Утверждать же, что обнаруженные силы противника яв¬ляются его арьергардом, рискованно.
Обнаруженные силы противника могли быть: 1) сторо¬жевым охранением — если главные силы противника оста¬новились на месте; 2) боковым охранением — если против¬ник производит фланговое движение; 3) авангардом — если противник переходит в контрнаступление; 4) арьергардом — если главные силы противника продолжают отступление; 5) случайно обнаруженными подразделениями всей 5-й ар¬мии, обороняющей р. Уаза.

Поскольку нет информации о главных силах француз¬ских войск, и наблюдатель таких сведений не сообщил, не¬возможно с точностью определить, с чем же мы имеем дело. Между тем фон Бюлова интересовало прежде всего положение главных сил противника. А так как наблюдатель сообщил, что обнаруженные силы противника яв¬ляются его арьергардами, то и напросился вывод, что глав¬ные силы французских войск продолжают отступать, хотя это могло и не соответствовать действительности.

По обязательным же правилам донесение летчика дол¬жно было быть сформулировано в данном случае так: «Мелкие подразделения войск противника обнаружены в долине р. Уаза».
Теперь попытаемся увязать эту информацию с ранее по¬лученной и определить, не противоречит ли она ей.

По данному вопросу мы имеем лишь одно сообщение, полученное вечером 27 августа из гвардейского корпуса:
«Передовое охранение 2-й кавалерийской дивизии сегодня вечером было обстреляно у Фруа Дестрэ, выходы к северу Этреопон забаррикадированы; высоты южнее Отрепп и Этреопон сильно укреплены».

Как мы знаем, получив эту информацию, фон Бюлов при¬шел к заключению, что 5-я французская армия имеет «на¬мерение» оборонять р. Уаза. А утром 28 августа, получив донесение от воздушного наблюдателя, он решил, что про¬тивник будет продолжать отступление. Таким образом, он сделал два как будто бы противоположных заключения. На самом же деле эти два сообщения не противоречат друг другу. Оба они полностью соответствовали обста¬новке. Речь шла о населенном пункте Этреопон, северные выходы из которого, по сообщению гвардейского корпуса, забаррикадированы. Согласно же донесению авиаразведки, этот пункт слабо охранялся. Тут как будто бы противоре¬чие, но если мы попытаемся увязать оба сообщения, то увидим, что они просто дополняют друг друга.

Передовое охранение 2-й германской кавалерийской ди¬визии вполне могло быть обстреляно у Фруа Дестрэ артил¬лерией, расположенной не в долине р. Уаза, а на высо¬тах южнее долины; но, артиллерия могла быть прикрыта слабыми пехотными подразделениями, расположившимися в долине. Ведь авиаразведка сообщила о «долине р. Уаза», что не указывает точно района. И вполне возможно, что летчик просто ее заметил сильно укрепленного противника на высотах южнее Отрепп и Этреопон.

Сопоставляя эти два сообщения, мы узнаем, что вече¬ром 27 августа в долине р. Уаза действительно находи¬лись небольшие подразделения противника, а более круп¬ные его силы с артиллерией располагались южнее Отрепп и Этреопон.

При отсутствии информации, подтверждающей отход главных сил французских войск, имея лишь сообщения авиации и кавалерии, а также некоторые данные о поло¬жении в районе Гиз, фон Бюлов не должен был отбра¬сывать гипотезу о том, что 5-я французская армия может оказать сопротивление южнее р. Уаза, так как в получен¬ной информации не было сведений, которые говорили бы о продолжении отхода 5-й французской армии на юг.

Конечно, большое влияние на заключение фон Бюлова оказывало его предвзятое мнение о том, что французские войска охвачены паникой. Такая оценка состояния фран¬цузских войск привела к тому, что он не стал терять вре¬мени на расшифровку отдельных донесений разведки, цели¬ком доверившись информации наблюдателя, давшего свою интерпретацию.

Если полученная информация не изучается и не обоб¬щается, то она бесполезна, однако обобщать нужно на основе большого количества сообщений. Особенно непозво¬лительно делать обобщение на основе какого-либо отдель¬ного сообщения, переданного из одного источника. А такая практика, к сожалению, существует в нашей учебной работе. Никто, начиная с самого главнокомандующего, не должен позволять себе делать выводы о положении про¬тивника на основе отдельного сообщения.

Каждое сообщение обязательно должно рассматриваться в связи с другими фактами о положении противника. На основе этих фактов должно быть сделано несколько пред¬положений, и каждое из них нужно всесторонне взвесить.

Во время одной военной игры и офицерской школе Генерального штаба автору пришлось руководить частью занятия по войсковой разведке. Автором заранее были разработаны несколько примерных донесений разведчиков, которые и подверглись оценке.
Первое донесение исходило от передового охранения бригады, совершавшей обходное движение. Это охранение доносило, что оно подверглось «ружейному» и «пулемет¬ному» огню с опорного пункта противника, расположенного в 800 м.
Такое сообщение является типичным не только для учеб¬ной работы, но и для боевой практики. Очевидно, послав¬ший это донесение пытался по-своему истолковать то, что он видел.

Разумеется, к такому сообщению нужно подхо¬дить с большой осторожностью.
Перейдем к его оценке. Здесь вызывает сомнение, прежде всего олово «пулеметный». В современных армиях имеются различные типы автоматических винтовок и пулеметов. Все, кто испытывал на себе огонь автоматического оружия, знают, что на дистанции в 800 м невозможно отличить один тип автоматического оружия от другого, — словом, «пулеметный» огонь, о котором сообщается в донесении, мог быть произведен как пулеметом, так и автоматической винтовкой. Участники игры, однако, поняли это сообщение дословно и начали на его основе делать обобщения: «По¬скольку в этом районе имеются пулеметы, то ясно, что здесь находятся крупные силы противника, так как пуле¬меты не придаются мелким стрелковым подразделениям».

Термин «опорный пункт» также вызывает сомнение. На военном языке понятие «опорный пункт» обычно обозна¬чает оборонительную позицию, занимаемую подразделением не меньше роты. У получившего это сообщение должен немедленно возникнуть вопрос: откуда пославшему донесение известно о том, что это действительно был опорный пункт противника? А может быть, это был лишь его уси¬ленный дозор, имевший несколько автоматов?

Итак, оценку положения противника следует производить лишь на основе сопоставления нескольких донесений раз¬ведчиков.

ГЛАВА IX

РАСПРОСТРАНЕНИЕ ИНФОРМАЦИИ

Установив, по возможности более точно, положение про¬тивника на данный момент, мы должны немедленно до¬вести об этом до сведения всех заинтересованных в полу¬чении этих сведений о противнике, а именно: вышестоя¬щего соединения, а также соседних и подчиненных частей. Это называется доведением разведывательных данных.

У нас приняты три очень удобные формы такого дове¬дения: а) сводка, б) разведывательное донесение, в) до¬клад разведывательного отделения.

СВОДКА. Сводка предназначена для информации выше¬стоящих и соседних частей о положении противника перед фронтом данной части.
Она существенно отличается от разведывательного доне¬сения. В ней дается общая картина положения на фронте данной части, без детализации. Например, вместо обозна¬чения каждой отдельной автоматической огневой точки, как это делается в разведывательном донесении, сводка просто сообщает, что определенные участки фронта части обстреливаются из автоматического оружия.
Форма сводки во многом похожа на форму доклада раз¬ведывательного отделения.

РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНОЕ ДОНЕСЕНИЕ. Разведыватель¬ное донесение является своеобразной «газетой» для нижестоящих частей. Форма ее, указанная в «Наставлении по полевой службе штабов», вполне приемлема.
Разведывательные донесения, как и сводки, должны рас¬сылаться периодически и дополняться краткими выводами, когда в положении противника происходят изменения. Разведывательное отделение должно стремиться постоянно держать в курсе событий на фронте соединения, как выше¬стоящие штабы, так и свои части.

ДОКЛАД РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНОГО ОТДЕЛЕНИЯ. Проверенные и обобщенные сведения о противнике являются разведывательными данными. Эти данные в удобной для использования форме вместе с соответствующими выво¬дами и называются докладом разведывательного отделе¬ния. Разведывательное отделение должно не только добы¬вать сведения о противнике и давать каждому факту соот¬ветствующую оценку, но и уметь представить командиру эту информацию в форме готовых для использования дан¬ных о противнике.
Когда командиру предстоит принять решение, он всегда требует доклада от разведывательного отделения.

Что должно быть включено в этот документ? Доклад должен дать командиру возможно более ясное представле¬ние об обстановке, не осложняя его ненужными деталями. Наше Наставление не дает формы доклада, однако указы¬вает, что для этой цели может быть использована форма, установленная для разведывательного донесения. Это ука¬зание явно ошибочно.

Для учебной работы в офицерской школе Генерального штаба автором была составлена следующая форма доклада разведывательного отделения, которая, как показала прак¬тика, оказалась вполне приемлемой.

Форма имела следующие рубрики:
1. На фронте противника:
а) действия противника;
б) опознавательные признаки (в графическом изображе¬нии).
2. Тыл противника:
а) передвижения по шоссейным дорогам, по железным дорогам;
б) сосредоточения войск.
3. Состояние противника.

В рубрике «действия противника» должны быть указаны все те действия, которые могут способствовать определе¬нию состояния и состава войск противника. Сюда же дол¬жна быть внесена обнаруженная на позициях артиллерия.

В следующей рубрике указываются все имеющиеся опознавательные данные. Признаки должны быть ясны с первого же взгляда. Если возможно, этими данными сле¬дует охватывать признаки до дивизии или даже корпуса включительно.
Способ графического изображения будет показан нами ниже при разборе соответствующего примера.

В рубрику «тыл противника» необходимо включить все передвижения войск противника, производимые как по грунтовым, так и по железным дорогам, а также все заме¬ченные сосредоточения войск в тылу противника.
И, наконец, в рубрике «заключение» нужно перечислить возможные варианты развития действий противника, а так¬же указать его состояние и возможный размах его дей¬ствий, учитывая время и местность.

Высказывая свои предположения о возможном маневре противника, разведывательное отделение не должно допус¬кать необоснованных предположений или навязывать свое субъективное мнение о возможных действиях противника.
Все сделанные предположения остаются только возмож¬ными вариантами, пока сам он тем или иным путем не подтвердит какого-либо из них.
Разведывательное отделение не должно отбрасывать ни одного из возможных вариантов действия противника до тех пор, пока новые сведения не покажут, что данное предположение нереально.

Во многих случаях, как показывает опыт, командир вы¬нужден принимать решение, не успев хорошо выяснить намерений противника. В этом случае он должен принять такое решение, которое бы наилучшим образом (в данной обстановке) обеспечивало выполнение поставленной задачи и в то же время позволяло бы в любой момент свободно реагировать на любое ответное действие противника, т. е. позволяло бы маневрировать.

Для того чтобы более наглядно показать примерное со¬держание доклада разведывательного отделения, обра¬тимся к одному историческому примеру. Разберем обста¬новку, создавшуюся в районе действий 2-го германского кавалерийского корпуса вечером 31 августа 1914 г., и попробуем составить доклад, который должен был бы представить начальник разведывательного отдела командиру корпуса.

В этот день 1-я германская армия (без 4-го резервного корпуса) находилась в районе, показанном на схеме 11. 2-й кавалерийский корпус достиг южной части Компьенского леса. Войска только что совершили длительный и трудный марш и были сильно утомлены. Командующий 2-го кавалерийского корпуса генерал фон дер Марвиц получил от армейской авиаразведки в 14 час. 31 августа следующую информацию о противнике:
«В районе Шони, долина р. Уаза, Компьень, Суассон в течение дня противник не обнаружен. Поздно утром севернее и северо-восточнее Суассон замечены отдельные колонны противника, двигавшиеся в южном и юго-запад¬ном направлениях к Суассон. До 13 ч. 30 м. никакие войска противника не выходили, из Суассон. Дороги между Вик-сюр-Эн и Виллер-Коттере были запружены вой¬сками*. Железная дорога Ла Фер—Суассон, Крепи-ан-Валуа, кажется, была загружена в этот день до предела».

—————

* Авиаразведка определила, что в этом районе находилось не ме¬нее корпуса противника.

—————

Несколько колонн противника примерно в 13 ч. 30 м. выходили из Компьенского леса через Пьер-Фон и Жилокур. Часть этих войск состояла из кавалерийских частей. В то же время, войска противника, в составе около дивизии, двигались в юго-западном направлении между Вербери и Санлис. В Санлис никаких сил противника не обнаружено.
В западном направлении от р. Уаза разведка не прово¬дилась. Об этом районе данных почти не было. Однако разведчики заметили, что из Сен-Жюст-ан-Шоссе в Клермон двигалась колонна, состоявшая из различных родов войск.

В 17 час. генерал фон дер Марвиц получил дополнитель¬ную информацию от авиаразведки армии:
«Небольшая колонна, состоящая из различных родов войск, отходит к Ла Ферте-Милон через Вик-сюр-Эн и Виллер-Коттере. В 11 час. утра голова колонны находилась у Ла Ферте-Милон, а хвост колонны — севернее р. Эн у Карлепон.
В районе Мортфонтэн, Виллер-Коттере были замечены крупные силы противника, располагавшиеся бивуаком».

В 21 ч. 45 м. вечера 31 августа командующий 1-й гер¬манской армией отдал следующий приказ:
«1-я армия завтра продолжает преследование в юго-вос¬точном направлении для нанесения удара во фланг и тыл французских войск, отступающих восточнее Суассон, Виллер-Коттере.
Направления:
9-й корпус . Амблени, Лонгпон
3-й корпус . 6-я дивизия — Вик-сюр-Эн, Вивьер
5-я дивизия — Аттиши, Тайфонтэн
4-й корпус . 7-я дивизия — Фуротт, Пьер-Фон
8-я дивизия — Компьень, Жилокур
2-й корпус . 3-я дивизия — Реми, Ле Ме
4-я дивизия — Эстре сен-Дени, Вербери
2-й кавалерийский корпус наступает против левого флан¬га и тыла французских войск южнее Виллер-Коттере».

Судя по материалам германского имперского архива, при¬веденные выше донесения не дошли до командира 2-го гер¬манского кавалерийского корпуса. Виновато в этом главным образом разведывательное отделение кавалерийского корпуса. Вечером 31 августа генерал фон дер Марвиц получил следующие донесения от своих дивизий.

9-й кавдивизии из Ла Круа-сен-Уан (22 ч. 30 м.): «Противник обстреливает из ручного оружия. Вблизи Сен Совэр найдены убитые и раненые, принадлежавшие к 1-му батальону 1-го Хэмпширского полка (английский). Есть данные, что здесь же находится 1-й эскадрон гусар (английский). Охранение противника между Вербери и Бетизи».

4-й кавдивизии из Сен-Жан о-Буа (23 часа): «Западнее Мортфонтэн нашими дозорами взяты пленные и предметы снаряжения, принадлежавшие 16-му уланскому (английскому) полку. Установлено, что близ Бетизи нахо¬дится 1-й эскадрон 11-го гусарского полка (английский). Северо-восточнее Вербери находится 2-й батальон королев¬ских стрелков. Охранение противника расположено вдоль южного берега оврага между Бетизи и Эмевилль».

В 23 часа из 9-го и 3-го германских стрелковых корпу¬сов были получены следующие сведения.

Из 9-го корпуса:
«В 16 час. нашими уланами опознан 4-й гусарский полк (английский) к северу от Фонтэной. 1-я английская пехот¬ная дивизия, по-видимому, находится у Суассон».

Из 3-го корпуса:
«В полдень наш 3-й гусарский полк обнаружил 3-й гу¬сарский (английский) полк противника между Нуайон и Рибекур».

Разведывательному отделению 2-го кавалерийского корпуса были известны следующие данные, относящиеся к организации английской армии:
4-й гусарский полк входил в состав 3-й кавалерийской бригады английской кавалерийской дивизии. Эта дивизия со¬стояла из четырех бригад, имевших нумерацию от 1-й до 4-й.

Несколько ранее были опознаны следующие части:
а) 2-й гвардейский драгунский полк и 11-й гусарский из 1-й бригады,
б) 9-й уланский и 18-й гусарский из 2-й бригады,
в) 16-й уланский из 3-й бригады,
г) 3-й гусарский и 6-й гвардейский драгунский из 4-й бригады.

Было также известно, что английская армия имела три корпуса.
Ранее были опознаны следующие соединения:

1-й корпус:
1-я дивизия:
а) Колдштремский и Шотландский гвар¬дейские полки 1-й бригады
б) Королевский гвардейский Суссексский полк 2-й бригады
в) Королевский полк и 2-й полк 3-й бригады
2-я дивизия:
а) 2-й Гренадерский и 1-й Ирландский гвардейский полки 4-й бригады
б) Каннотский стрелковый полк 5-й бригады
в) Королевский и Южно-Стаффордширский полки 6-й бригады.

2-й корпус:
3-я дивизия:
а) 2-й королевский Ирландский стрелко¬вый полк 7-й бригады
б) 2-й королевский Шотландский полк и 1-й горный полк 8-й бригады
в) 1-й королевский Шотландский стрел¬ковый полк 9-й бригады
5-я дивизия:
а) Королевский полк 13-й бригады
б) Саффолкский и Восточно-Саррейский полки 14-й бригады
в) Норфолькский и Чеширский полки 15-й бригады

3-й корпус:
4-я дивизия:
а) Королевский Дублинский стрелковый полк и королевский Ворвикширский полк 10-й бригады
б) 1-й Хэмпширский и Восточно-Ланка¬ширский полки 11-й бригады
в) Эссексский полк 12-й бригады
6-я дивизия:
а) Буффский и Лестерширский полки 16-й бригады
б) Королевский стрелковый полк 17-й бригады
в) Восточно-Йоркширский полк и Дурамский легкопехотный полк 18-й бригады
г) Королевский стрелковый недавно сформированной 19-й бригады

Оперативный приказ по армии на 1 сентября, подписан¬ный генералом Клуком в 21 ч. 45 м., был получен 2-м ка¬валерийским корпусом незадолго до полуночи.

Предположим, что генерал фон дер Марвиц потребовал от своего разведывательного отделения доклада об обста¬новке. Каково должно быть содержание этого доклада? Какие сведения и выводы должны быть включены в него? Прежде чем начать составлять доклад за разведывательное отделение, нам следует ясно осмыслить его задачу. Глав¬ная задача заключается в том, чтобы представить коман¬диру в ясной, краткой, обобщенной форме возможности противника на ближайшее будущее, в данном случае на 1 сентября. Имея такие данные, командир мажет осно¬вывать на них действия своих войск. Обобщая сведения о состоянии и возможностях противника, разведывательное отделение должно иметь в виду задачу, поставленную кор¬пусу командующим армией. Как известно, она заключалась в следующем: наступать против левого фланга и тыла французских войск южнее Виллер-Коттере.

Поэтому главной задачей разведки на следующий день является обнаружить указанный в приказе левый фланг и тыл французских войск. В данный же момент командира интересует прежде всего вопрос о том, способен ли противник помешать дви¬жению 2-го кавалерийского корпуса к югу от Виллер-Кот¬тере? Для того чтобы подтвердить оценку состояния про¬тивника, мы должны подвести в первой части нашего до¬клада итог операции за 31 августа.

Разведывательное отделение уже имеет все эти данные в такой форме, которая позволяет легко сделать из них необходимые выводы. Доклад должен быть составлен в течение часа и выглядеть так.

ДОКЛАД РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНОГО ОТДЕЛЕНИЯ ОБ ОБСТАНОВКЕ

I. ФРОНТ
Действия противника:

В течение всего дня 31 августа противник продолжал отступление, оказывая слабое сопротивление 2-му кавале¬рийскому корпусу. Между 2-м кавалерийским и 3-м корпу¬сами в районе восточнее р. Уаза и севернее р. Эн против¬ник, не обнаружен.
Вскоре после полудня несколько колонн войск против¬ника, часть которых составляла кавалерия, двигались из Компьенского леса в южном направлении через Жилокур и Пьер-Фон.
9-я кавалерийская дивизия к концу дня, перед заверше¬нием марша в район Ла-Круа-сен Уан, была обстреляна из ручного оружия. Обстрел мог быть произведен пехотой или кавалерией противника. Это был единственный случай в течение дня, когда противник оказал сопротивление корпусу.

Между ручьем Отон и лесом Виллер-Коттере двига¬лась, казалось, непрерывная цепь групп противника. Состав и сила этих войск до сих пор не установлены. Они могут быть частями, уже обнаруженными нами вчера вечером, но возможно, что это лишь охранение.

II. ТЫЛ

А. Передвижение (крупных сил)
1) Дороги:
а) По направлению к Суассон обнаружено движение с севера и северо-востока нескольких отдельных колонн противника. До 13 ч. 30 м. в южном направлении из этого пункта никакие войска противника не выходили. В данный момент неизвестно, являлись ли двигавшиеся войска ан¬глийскими или французскими.
б) Утром дороги между Вик-сюр-Эн и Виллер-Коттере были запружены войсками противника. На основании доне¬сений авиаразведки можно предположить, что в этом районе находилось не менее корпуса. Это мог быть 1-й английский корпус или часть его. 1-я дивизия была обнару¬жена западнее Суассон.
в) Одна колонна, состоящая из различных родов войск, растянулась от Ла Ферте-Милон до Карлепон. Голова колонны в 11 час. утра находилась у Ла Ферте-Милон.
г) В 13 ч. 30 м. было обнаружено движение крупных сил, состоявших из различных родов войск, двигавшихся из Вербери в Санлис. Чьи это войска — английские или французские, — установить не удалось. Однако в Санлис никаких войск противника не обнаружено.
д) О силах противника, находящегося западнее р. Уаза, за исключением колонны, состоявшей из различных родов войск и двигавшейся из Сен-Дюст-ан-Шоссе в Клермюн, ничего не известно*.

—————-

* На месте начальника разведывательного отделения автор воз¬держался бы от такого утверждения. Очевидно, разведка в течение 31 августа направляла свою активность и в этот район. Однако при описании обстановки, по находящимся в нашем распоряжении дан¬ным, это утверждение должно быть включено.

—————

2) Железные дороги:
Железная дорога Ла Фер, Суассон, Крепи-ан-Валуа в те¬чение дня использовалась до предела.
Б. Сосредоточение
В районе Мортфонтэн и Виллер-Коттере обнаружено большое скопление войск, расположенных бивуаком.

III. ВОЗМОЖНЫЕ ДЕЙСТВИЯ ПРОТИВНИКА
Противник может:
1) продолжать завтра отступление, прикрываясь действи¬ями арьергарда;
2) перейти к обороне по всему фронту;
3) перейти в контрнаступление по всему фронту или на отдельных участках.
Пока нет достаточных оснований для решения вопроса о том, которое из этих предположений наиболее вероятно.

Первое предположение
В том случае, если на следующий день противник бу¬дет продолжать общее отступление, на выполнение задачи, поставленной 2-му кавалерийскому корпусу, могут повлиять только действия арьергардов противника и темп его отступления. Арьергарды могут:
1. Оказать завтра сопротивление на линии ручья Отон.
2. Рано утром отойти и, возможно, оказать сопротивле¬ние на различных рубежах по пути отхода.

В первом слу¬чае 2-й кавалерийский корпус, вероятно, должен будет си¬лой сломить это сопротивление. Во втором случае арьер¬гарды противника могут оказать организованное сопротив¬ление в районе северо-восточнее леса д’Ерменонвилль или на опушке его. В этом случае для обеспечения движения 2-го кавалерийского корпуса в юго-восточном направлении потребуется сильное охранение флангов с юго-запада и, возможно, переход в атаку для получения свободы манев¬рирования. Отбросив арьергард противника, закрепившегося вдоль ручья Отон, 2-й кавалерийский корпус должен будет пробиться сквозь сильные английские колонны, которые от¬ходят из Виллер-Коттере с намерением войти в соприкосно¬вение с западным флангом французских войск. (Последний может находиться на линии Суассон, Шато-Тьери.

Второе предположение
Противник имеет возможность перейти к обороне по все¬му фронту и, хотя его войска в состоянии перейти к обо¬роне севернее р. Марна, тем не менее, первый наиболее подходящий для них оборонительный рубеж находится юж¬нее р. Марна, по линии Марна, Мо. Следующая оборони¬тельная позиция проходит северо-западнее через лес д’Ерменонвилль (прикрывая Париж). С другой стороны, значительным препятствием для 2-го кавалерийского кор¬пуса, наступающего против западного фланга французских войск, окажется р. Урк. Поэтому мы можем ожидать, что противник окажет сопротивление именно на линии р. Урк, южнее Виллер-Коттере.

В данный момент трудно сказать, бу¬дет ли это частью общей обороны или действиями английско¬го либо французского флангового или тылового охранения.

Третье предположение
Противник способен перейти в контрнаступление и раз¬вернуть следующие действия против 2-го кавалерийского корпуса:
1. Нанесение удара по правому флангу корпуса из лесов севернее и южнее Санлис. Атака может быть произведена составом не менее двух дивизий, возможно усиленных до¬полнительными частями, наличие которых в районе лесов пока не установлено.
2. Войска противника, расположенные в настоящее время бивуаком в районе Мортфонтэн и Виллер-Коттере, могут продвинуться в юго-западном направлении и ударить по левому флангу 2-го кавалерийского корпуса в тот момент, когда он будет действовать на охват.
3. Фронтальная атака английских, а возможно, и фран¬цузских войск, произведенная в западном или северо-запад¬ном направлении, с рубежа р. Урк.

Заключение
К рассвету положение противника должно проясниться настолько, что можно будет отбросить хотя бы одно из вышеприведенных предположений. В данный же момент все они должны быть приняты во внимание.

* * *

Как видим, первая часть этого документа — до раздела «Возможные действия противника», по существу просто фиксирует полученные сведения, поэтому комментировать ее нет нужды. Перейдем к последнему разделу.

Перечисление возможных вариантов действий противника обычно довольно стереотипно, и это понятно: в любой об¬становке противник имеет три пути для развертывания своих действий — атака, оборона, отход. Однако мы счи¬таем необходимым обратить внимание на то, что хотя на первый взгляд эти действия выглядят стандартно, но забы¬вать о них нельзя. А это случается. Как мы видели в при¬веденном нами примере, ни Клук, ни фон дер Марвиц не по¬думали о возможности контрнаступления французских войск.

Но, очевидно, заключение доклада разведывательного от¬деления должно содержать не абстрактно возможные дей¬ствия противника, а действия, возможные в данной кон¬кретной обстановке.

Рассматривая каждое из предположений о действиях противника, разведывательное отделение должно учиты¬вать его конкретные возможности и действия примени¬тельно к данной обстановке не забывая о таких эле¬ментам, как время, местность и силы обеих сторон. Отде¬ление не должно рисовать обстановку в благоприятном для нас свете: должны быть указаны все возможные пути про¬тиводействия противника.

Командир вправе иногда не считаться с тем или иным предположением, представленным ему разведывательным отделением. Он один несет за это ответственность.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ МЕЛКИХ ПОДРАЗДЕЛЕНИЙ

ГЛАВА X

ПРОЦЕСС С МЕНЬШИМИ ЗАТРАТАМИ

В результате увеличения дальнобойности и скорострель¬ности оружия, применения бездымного пороха, обмундирования защитного цвета и развернутых боевых порядков, со¬временные сражения часто происходят на «пустом поле боя». В современной войне линия фронта обычно лишена признаков жизни. Если бы не жужжание пуль, выпущен¬ных пулеметом, и деморализующий грохот снарядов, обла¬дающих большой разрывной силой, трудно было бы обна¬ружить признаки живой силы противника. Только в ред¬ких случаях атакующий имеет возможность увидеть своего противника. Даже обороняющийся не может выбрать себе подходящую живую цель до момента перехода нападаю¬щего в атаку. Возможно, в недалеком будущем удастся приглушить звук выстрелов, и тогда поле боя станет сов¬сем «мертвым».

Сведения о противнике всегда решали исход боя. В прош¬лом веке было сравнительно легко определить располо¬жение противника. Для этого командир должен был под¬няться на какую-либо возвышенность и оттуда наблюдать за всеми передвижениями войск противника. С такого командного пункта он следил за ходом боя и на основе личного наблюдения принимал и изменял решения. Бой в какой-то мере напоминал игру в шахматы. В современной войне командир с наблюдательного пункта ничего не уви¬дит. Отдельные моменты боя, которые он может заметить, не дадут подлинного представления о развертывании сра¬жения.
Ныне, однако, как и в прошлом, командиры всех частей должны в сражениях получать информацию о противнике.

Без нее нельзя правильно управлять боем или войной. Пе¬хота должна знать примерное расположение огневых точек противника — только тогда она сможет успешно вести бой, а ее командиры сумеют наметить соответствующий план действий.

Пехота может идти в наступление, будучи осведомлен¬ной о расположении и силах противника или не имея ни¬каких сведений о нем. В случае если пехота имеет непол¬ные сведения о противнике или вовсе не располагает ими, она будет продвигаться вперед чрезвычайно медленно. Ча¬сти, наступающие вслепую, могут встретиться с засадами, неожиданными действиями противника и понесут большие потери. Сведения о противнике в таком случае могут быть добыты лишь путем боевого соприкосновения с ним. Это и есть разведка боем. Подобные действия характе¬ризуют боевую деятельность американских войск во время наступления в Аргоннах в 1918 г., и такой метод дей¬ствий обходился очень дорого. Чтобы добыть необходи¬мые сведения для последующего правильного построения наступления вторых и третьих эшелонов, мы в те времена жертвовали всеми батальонами первых эшелонов. Сейчас необходимо разработать метод наступления, не вызываю¬щий столь больших потерь.

Средства наблюдения пехоты отстали в своем развитии от ее способностей применяться к местности, в результате чего стало невозможным определить расположение пехоты противника.
Поэтому возникает необходимость развивать средства наблюдения, которые компенсировали бы пехоте невозмож¬ность видеть.

Конкретные сведения о противнике должна дать пехоте дивизионная авиация. Читатель может сказать, что это давно известно. Это справедливо, но мы предлагаем рас¬ширить это понятие. Авиация применялась и в мировой войне, но в большинстве случаев батальоны, на которые ложилась задача ведения боя, получали очень слабую по¬мощь от своего воздушного товарища. Авиация приме¬няется и сейчас, но в учебной работе мы редко наблю¬даем, чтобы ей ставились специальные задачи на основа¬нии требований передовых частей.

Нерасшифрованные аэрофотоснимки не приносят пехот¬ным частям большой пользы. В будущей большой войне в батальоне не окажется людей, способных расшифровать эти снимки. Не разберутся в передовом батальоне и в обычно присылаемых разведывательными отделениями дивизии схемах, перегруженных обозначениями деталей местности и условными знаками, показывающими против¬ника.

Сведения, добытые авиаразведкой, перед передачей их пехоте должны быть представлены разведывательным от¬делением в ясной графической форме.
Предполагается, что между вышестоящими и нижестоя¬щими штабами должен производиться непрерывный взаим¬ный обмен информацией. На деле этого не бывает, по крайней мере, в тех случаях, когда об этом никто не забо¬тится. Если штаб дивизии не уделяет этому вопросу нужного внимания, то передовые пехотные части должны сами побеспокоиться о получении информации. При этом они должны знать, какую информацию требовать и что делать с полученной информацией.

Пехотный командир должен помнить, что он получит сверху только ту информацию, которую будет требовать,— не более.

Так называемое «пустое поле боя» требует, чтобы личный состав пехотной разведки имел ясное представле¬ние о применении боевой разведки. Личный состав полко¬вой и батальонной разведывательных служб должен быть так же подготовлен для выполнения своих обязанностей, как и его собратья в штабе дивизии. Этого можно до¬стигнуть подготовкой офицеров-разведчиков для работы в боевой обстановке еще в мирное время. Во французской армии это делается, но нашими мобилизационными планами это совершенно не предусматривается. Поэтому понадо¬бится при мобилизации подбирать персонал полковой и батальонной разведки из состава тактически грамотных людей. Набранные таким путем офицеры должны затем пройти специальный курс в корпусной или армейской школе разведчиков.

Ниже мы постараемся на конкретном примере показать, насколько тесно связаны между, собой разведывательная деятельность и тактический замысел маневра. Возьмем для примера операции 3-й американской дивизии в период с 3 сентября по 4 октября 1918 г. Мы берем операции этой дивизии не потому, что эти ее операции богаты отрицательными примерами, которых следует избегать, но исклю¬чительно потому, что автор более знаком с боевой деятельностью этой дивизии, чем какой-либо другой. Действия любой американской дивизии за этот период можно с успе¬хом использовать для данного примера.

Опишем сначала то, что произошло в действительности, а затем изобразим эту операцию так, как она протекала бы при условии нормального функционирования всех органов разведки.

3-я АМЕРИКАНСКАЯ ДИВИЗИЯ
30 сентября —4 октября 1918 г.

30 сентября 1918 г. 5-я бригада двумя пехотными пол¬ками, развернутыми по фронту, заняла район, предназна¬ченный 3-й дивизии. Каждый полк бригады эшелониро¬вался в глубину побатальонно; оправа располагался 4-й пехотный полк. Таким образом, фронт дивизии составляли лишь два батальона. 1-й батальон 4-го пехотного полка и 1-й батальон 7-го пехотного полка располагались так, как показано на схеме 12. Эти части только что заняли линию фронта, сменив 79-ю дивизию. Штаб последней не пе¬редал никаких сведений о противнике.

Левее 1-го батальона 7-го пехотного полка располагался батальон 32-й дивизии (схема 12).
Командир батальона и командиры подразделений факти¬чески не имели никакого представления о положении и силах противника перед фронтом батальона. Конечно, каж¬дый понимал, что германцы находятся где-то к северу и что в ближайшие дни предстоит атака. Передовые роты в период между 30 сентября и 2 октября несли активную дозорную службу, которая, однако, не была должным об¬разом нацелена. Высылаемым дозорам ставилась лишь об¬щая задача по патрулированию, и они не давали почти никаких сведений о противнике. Дозоры были больше за¬интересованы в том, чтобы обыскивать карманы убитых германцев, оставшихся после боя с 79-й дивизией, соби¬рать брошенные ручные пулеметы «Браунинг», чем опозна¬вать убитых германских солдат и офицеров. Словом, до¬зоры не дали никаких опознавательных данных.
2 октября 1-й батальон был сменен 2-м батальоном 7-го пехотного полка. 1-й батальон, находясь теперь во втором эшелоне, располагался в овраге южнее леса де-Бэж. Он находился на передовых позициях два дня, но не мог пе¬редать 2-му батальону никаких сведений о противнике.

Поздно вечером 3 октября на командный пункт 7-го пе¬хотного полка, который располагался близ 1-го батальона, был доставлен приказ по дивизии. Этот приказ, назначая атаку на 5 ч. 25 м. утра 4 октября, переносил границу для 3-й дивизии на 800 м к западу. Граница справа (4-й пехотный полк) теперь проходила по дороге Нантиллуа, Кюнель, а граница слева (7-й пехотный полк) — по дороге Сьерж, Романь су-Монфокон (включительно). Полоса наступления разделялась пополам между двумя полками. Приказ требо¬вал, чтобы оба атакующих полка передвинулись западнее; соответственно передвигалась западнее и находящаяся левее 32-я дивизия (схема 13). Выделенной для поддержки атаки артиллерии было поручено вести подвижной загра¬дительный огонь.

Вскоре после наступления темноты командиры 4-го и 7-го пехотного полков отдали приказы атаковать противника. За исключением некоторых деталей, вызывавшихся необходи¬мостью совершить фланговое движение, оба приказа по существу повторяли приказ по дивизии, который ограни¬чился постановкой общей задачи на атаку.
Командир 7-го пехотного полка приказал своим батальо¬нам передвинуться к западу и произвести атаку в север¬ном направлении. В его приказе не упоминалось о положе¬нии противника.

1-й батальон 7-го пехотного полка, достигнув Сьерж, не встречая сопротивления, прошел через город. Передовые подразделения, выйдя к северной окраине города, попали под сильный пулеметный огонь. Местонахождение 2-го ба¬тальона, который должен был наступать в первом эшелоне, не могло быть установлено. 1-й батальон поэтому продолжал наступление. Незначительно продвинувшись к северу от го¬рода, он оказался под фланговым огнем с северо-запада и, как обычно бывает в таких случаях, изменил направление наступления в сторону ведущего огонь противника. Откло¬нившись на северо-запад, он вступил в бой с противником в полосе наступления 32-й дивизии и здесь задержался.

Позднее было установлено, что 2-й батальон не смог своевременно передвинуться к западу и, опоздав перейти в наступление, оказался дезорганизованным. Батальоны 4-го пехотного полка произвели боковое передвижение без затруднений, но их наступление было вскоре остановлено. Так закончился неудачный маневр 3-й дивизии 4 октября 1918 г.

КАК ЭТО МОГЛО БЫТЬ?

Попробуем воспроизвести события этих дней и разберем, как они могли бы сложиться, если бы разведка целиком выполнила свою роль.
Совершенно очевидно, что разделение долины Андон между двумя дивизиями является грубой ошибкой: этот удобный подступ нужно было предоставить одной дивизий. Однако не об этом сейчас мы будем говорить.

Распоряжение, данное маломощной артиллерии, — вести подвижной заградительный огонь — также было ошибкой. Этого, как мы увидим ниже, можно было избежать, если бы органы разведки работали нормально.

Но даже несмотря на эти ошибки, наступление 4 октяб¬ря имело бы, как нам кажется, иные результаты, если бы заранее позаботились о добывании сведений, касающихся противника, и если бы эти сведения в надлежащей форме доводились до командиров, заинтересованных в них.
Представим себе, как могла бы развертываться деятель¬ность разведки в данной операции.

ПОЛОЖЕНИЕ 1-го БАТАЛЬОНА 7-го ПЕХОТНОГО ПОЛКА

Прибыв к месту расположения в лесу де-Бэж, командир батальона вместе с офицером-разведчиком и адъютантом отправляется на северную опушку леса, откуда видна по¬лоса наступления. По ту сторону оврага, примерно в 1 км к северу, виден небольшой лесной массив на высоте 268. Юго-западнее этого леса виден длинный отрог, выходя¬щий в долину Андон. Никаких признаков наличия здесь противника не обнаружено.

Хотя командиру батальона и неизвестно направление атаки, но он предполагает, что его батальон будет насту¬пать в направлении на Кюнель (10—85).

Прежде всего, очевидно, он заинтересован в том, чтобы установить, какое сопротивление может оказать противник в этом направлении, и какое влияние оно будет иметь на наступление батальона. С места наблюдения можно видеть лишь небольшую полосу наступления; остальное необхо¬димо установить по карте. Позади видимого леса находят¬ся два лесистых участка — отрог высоты 262 и лес де-Кюнель. Западнее этих участков по направлению к Андон находится несколько голых отрогов, наиболее значительным из которых является высота 250.

Закончив изучение карты, командир батальона дает сле¬дующие указания офицеру-разведчику:
«Немедленно пошлите запрос в разведывательное отде¬ление дивизии через штаб полка. 1-му батальону 7-го пе¬хотного полка необходимо срочно узнать расположение сил противника на открытых участках (особенно на отро¬гах между шоссе Сьерж, Романь су-Монфокон и шоссе Нантиллуа, Кюнель).
Незамедлительно организуйте наблюдательный пункт в лесу де-Бэж. Вышлите разведку для осмотра участков леса перед фронтом, поручив им установить наличие против¬ника» *.

——————

* Теоретически офицер-разведчик должен все это сделать и без указаний командира батальона. Но в данном случае мы берем коман¬дира батальона, не надеющегося, что все будет сделано само собой.

——————

Офицер-разведчик 1-го батальона 7-го пехотного полка устраивает свой наблюдательный пункт на дереве, находя¬щемся на северной опушке леса де-Бэж. После этого он требует от командира 3-й роты выделить для разведки одно отделение под командой младшего офицера. Вызвав отделение на северную опушку, он указывает ему на уча¬сток леса, находящийся в 1 км к северу (высота 268), и отдает следующее приказание (схема 14):

«Сейчас 3 часа дня. Вы должны продвинуться к этому лесу. Можно не маскировать движение, но двигаться не¬обходимо врассыпную. Приблизившись к лесу на расстоя¬ние 300—400 м от южной опушки, все отделение по сиг¬налу командира отделения открывает огонь по опушке и немедленно укрывается, применяясь к местности. Если в лесу находится противник, то можно быть уверенным, что он ответит на ваш огонь. Боли это случится, попытайтесь определить примерное расположение его автоматического оружия. Если на ваш огонь ответа не последует, продви¬гайтесь в лес и установите передовой пост на северной опушке. Если противник в лесу не будет обнаружен и вам удастся установить передовой пост, подайте сигнал крас¬ной ракетой».

Удостоверившись в том, что его приказание понято, офи¬цер-разведчик направляется к наблюдательному пункту и предупреждает наблюдателя о том, чтобы он следил за сигналами красной ракетой и немедленно сообщил о них и об услышанных им выстрелах.

К тому времени, когда офицер-разведчик вернулся на командный пункт, расположенный в оставленном герман¬цами окопе, здесь уже был организован разведывательный пост. Офицер дает сержанту (старшему наблюдателю) за¬дание изготовить десять схем (кроки) участка между доро¬гой Сьерж, Бантевилль и дорогой Нантиллуа, Кюнель. Кроки должны быть сделаны по карте 1 : 20 000; схемы должны быть такими же, какие приложены к данной главе, хотя на них могут быть нанесены меньшие участки.

В 4 ч. 15 м. с наблюдательного пункта сообщили, что невдалеке от линии фронта были замечены две красные ракеты. Вскоре после этого посыльный дозора, вышедшего в 3 часа, сообщил, что в лесу (268) они встретили дозор 1-й роты 4-го пехотного полка. Он сообщил также, что 2-я рота того же полка занимает высоту 274 восточнее этого леса.

Офицер-разведчик немедленно передал это сообщение. Учитывая, что противник может попытаться занять лес пе¬ред фронтом, командир батальона решает, что частное на¬ступление сейчас более выполнимо, чем позднее. Он при¬казывает 3-й роте с наступлением темноты занять лес на высоте 268. Это поможет ликвидировать разрыв между ба¬тальоном 32-й дивизии (слева) и 2-й ротой 4-го пехотного полка (справа). Но главное преимущество такого решения заключается в следующем: выдвижение этой роты умень¬шит протяженность обстреливаемого противником участка, который пришлось бы преодолеть, если бы был получен приказ на атаку. Таким образом, сведения, полученные о противнике, помогли командиру батальона принять правиль¬ное решение.

О своих мероприятиях командир батальона немедленно сообщил в штаб полка. Одновременно с этим офицер-раз¬ведчик приказал 3-й роте выслать в его распоряжение к 5 час. утра 1 октября на командный пункт роты в лесу (268) одно отделение для несения службы дозора.
Ночью 3-я рота без затруднения занимает лес (268). В 5 час. утра офицер-разведчик в сопровождении старшего наблюдателя и двух разведчиков встречает дозорное отде¬ление на командном пункте 3-й роты на северо-восточной опушке леса и ведет его к пункту, откуда видны лес на се¬веро-западном отроге высоты 262 и близлежащий овраг.

Включив в состав дозора двух разведчиков, он отдает следующее приказание:
«Вы должны осмотреть лес западнее дороги Нантиллуа, Кюнель и установить, занят ли он противником. Если вам удастся установить, что противник занимает не весь уча¬сток леса, то выясните, в какой именно части леса нахо¬дятся его силы. Для этого, отойдя отсюда на несколько сот метров, дайте ряд залпов по южной опушке леса. Если со стороны противника не последует ответа, продви¬гайтесь в северо-восточном направлении через перевал (262) в юго-восточную часть леса. Одного из дозорных ос¬тавьте на опушке и через него подайте сигнал о том, что вами будет обнаружено в лесу. На месте, где мы сей¬час находимся, будет установлен батальонный наблюдательный пункт. Вопросы есть? Повторите. Можете высту¬пать».

Дозор приступил к исполнению поставленной задачи. Вскоре офицер-разведчик заметил, что противник не отве¬чает на огонь, открытый дозором, и что последний про¬должает продвигаться в лес (262). Тогда он приказал стар¬шему наблюдателю организовать наблюдательный пункт в лесу (268) и возвратился на батальонный командный пункт.

В 11 час. утра возвратившийся дозор сообщил, что вся северо-западная половина леса (262) занята противником. Вскоре после этого из разведывательного отделения 3-й ди¬визии через штаб 7-го пехотного полка прибывает первое донесение. Передаем кратко его содержание (схема 15):

«Северо-западный отрог высоты 250 занят противником. Прилагаемая схема показывает его расположение по данным аэрофотосъемки. На этом участке противник проявляет значительную активность. На участке между лесом де-Кюнель и Романь су-Монфокон обнаружены окопы противника, защищенные проволочными загражде¬ниями, что также обозначено на прилагаемой схеме. Более точные данные последуют позднее».

Старший наблюдатель переносит эти данные на отчет¬ную схему батальонной разведки и на две основные схемы данного района, уже изготовленные им. Одну из этих схем он передает на наблюдательный пункт, находящийся на высоте 268, с указанием, чтобы данные схемы были проверены, особенно в отношении расположения автомати¬ческого оружия. Вторая схема пересылается 3-й роте.

После этого офицер-разведчик докладывает командиру батальона следующую оценку обстановки (схема 16):
«Линия фронта противника перед нашим батальоном про¬ходит вдоль южного склона высоты 250 и тянется на во¬сток в лес, находящийся на западном склоне высоты 262. Насколько нам удалось установить, огневые точки и окопы противника расположены так, как показано на данной схе¬ме (отчетная схема разведки). Восточная часть леса (262), вероятно, не занята противником. Продольный окоп, защищенный проволочными заграждениями, тянется к за¬паду от леса де-Кюнель. Лес де-Кюнель нами еще не ос¬мотрен.

Противник может предпринять следующие действия:
1) обороняться, не изменяя своего расположения;
2) удлинить свой фронт на восток, заняв ту часть леса (262), которая сейчас свободна;
3) выдвинуть некоторые силы к отрогу 241;
4) отойти».

Пока командир батальона изучает обстановку, офицер-разведчик, в соответствии с оценкой, которую он дал командиру батальона, подготовляет разведывательную сводку и передает ее адъютанту с просьбой отослать ко¬пии: в полк, в 1-й батальон 4-го пехотного полка, баталь¬ону 32-й дивизии севернее Сьерж, офицеру связи с артил¬лерией.

Добытые сведения затем переносятся на пять схем, из¬готовленных батальонной разведкой. Эти схемы посыла¬ются четырем ротам, входящим в состав батальона, и в приданную ему пулеметную роту.

К этому времени командир батальона намечает предва¬рительный план атаки в северном направлении, которую, возможно, будет приказано провести. Этот план сводится к следующему (схема 16):
«1. Расположить пулеметную роту, приданные мортиры, 37-мм орудие и две стрелковые роты в лесу у юго-запад¬ного отрога высоты 268. Эта группа должна сковывать противника своим огнем — вести интенсивный ружейный огонь, усиленный артиллерией, по южной опушке за¬падной части леса на высоте 262 и открытому скату за¬паднее.
2. Оставшиеся две стрелковые роты наступают (поэшелонно) в северном направлении, двигаясь с северного вы¬ступа леса 268, и занимают лес де-Кюнель».

Это решение немедленно передается командиру полка, командиру 1-го батальона 4-го пехотного полка (справа) и батальону 32-й дивизии (слева).

2 октября, когда 2-й батальон 7-го пехотного полка сме¬нил 1-й батальон, все эти сведения о противнике, а также предполагаемый план действий могли быть переданы коман¬диру сменяющего батальона. Мы видели, что приказ, от¬данный 3 октября и предписывавший проведение флан¬гового движения для атаки, назначенной на 4 октября, прибыл слишком поздно, поэтому разведка не могла быть произведена. Неудача, последовавшая за этим, могла быть частично предотвращена, если бы батальон 32-й дивизии, располагавшийся севернее Сьерж, передал 2-му батальону 7-го пехотного полка сведения, которые он мог легко добыть, если бы его командир сообщил наме¬ченный им план действий командиру 2-го батальона.
1-й батальон 4-го пехотного полка, который впослед¬ствии перешел в атаку на участке, ранее занимаемом 1-м батальоном 7-го пехотного полка, с успехом мог бы при¬нять план действий, намеченный командиром 1-го батальона I октября.

Вместо этого мы наблюдаем нецелесообразное наступле¬ние в северном направлении — без плана действий, без изучения обстановки разведкой. Результат — неудача, по¬влекшая большие потери.

Из этого мы можем извлечь несколько полезных уроков для начальника батальонной разведки. Он должен был:
1. Тщательно изучить по схеме весь район действий ба¬тальона, чтобы определить все участки, которые могут быть использованы противником для обороны, устройства огневых точек и пр.
2. Запросить через соответствующие инстанции из раз¬ведывательного отделения дивизии сведения о расположе¬нии противника на участках, доступных для аэрофотосъемки.
3. Организовать тщательную разведку лесных участков как можно ближе к фронту противника. Однако следует иметь в виду, что в большинстве случаев разведка может дать сведения лишь о том, занят ли этот лес противником или нет. В состав высылаемых дозоров надо обязательно включать разведчиков, главной задачей которых является осмотр убитых и различных предметов, оставленных про¬тивником.
4. Уточнять и дополнять сведения, полученные из диви¬зии и от высланных дозоров, данными, сообщаемыми с на¬блюдательных постов.
5. Рассылать добытую информацию в следующем по¬рядке:
а) командиру батальона в форме оценки обстановки с отчетной схемой;
б) командирам рот и, если возможно, командирам взво¬дов, а также офицеру связи с артиллерией в виде крат¬кого разведывательного донесения, желательно на удобо¬читаемой схеме;
в) штабу дивизии в форме сводки со схемой;
г) соседним батальонам.

Для этой важнейшей работы нужно подбирать офице¬ров, имеющих большой опыт, желательно капитанов. Мо¬лодой офицер для этой работы не годится. Как мы указы¬вали раньше, батальонный офицер-разведчик должен быть подготовлен не хуже офицеров разведывательного отделе¬ния дивизии. Отобранные офицеры должны пройти курс обучения под руководством штаба корпуса. Только в этом случае мы сможем избежать повторения печальной истории наших передовых батальонов в прошлой войне.

ГЛАВА XI

ИСТОРИЧЕСКИЙ ПРИМЕР ДЕЯТЕЛЬНОСТИ РАЗВЕДКИ

В разобранном примере действий наших войск в Аргоннах боевая деятельность батальонов происходила в основ¬ном на стабилизировавшейся линии фронта. В своих пла¬нах батальоны исходили из общей задачи, поставленной дивизии, так что в их действиях почти не было самостоя¬тельности. Поэтому и работа батальонной разведки была очень упрощенной; она не выходила за пределы внутрибатальонных задач. Однако даже и эти задачи не были выполнены.
В настоящей главе мы разберем более сложный тактиче¬ский пример: действия батальона в отрыве от своей диви¬зии в условиях маневренной войны, когда командование батальона должно собственными усилиями добывать и об¬рабатывать сведения о противнике и информировать выше¬стоящие штабы и соседей. Разведка в этих условиях дол¬жна производиться более активно и более систематически, чем в предыдущем случае. Начальник разведки батальона должен фактически выполнять обязанности разведыватель¬ного отделения дивизии. Справиться же с этим он сможет только в том случае, если будет обладать такой же ква¬лификацией, как и работники разведывательного отделения дивизии.

Вечером 20 августа 1914 г. 6-й французский корпус рас¬положился бивуаком в районе Спинкур, Орнель, Этэн, Пентевилль, Гондрекур (схема 17). Входившие в состав корпуса три дивизии (12-я, 40-я и 42-я), составлявшие пра¬вый (восточный) фланг 3-й армии, располагались так, чтобы прикрыть внешний фланг армии от возможного удара германцев из укрепленного района Мец, Тионвилль. 12-я ди¬визия занимала выгнутый фронт от Спинкур до Этэн, 42-я дивизия находилась в районе Руврэ, Вешан, Парфондрю, Буанвилль, а 40-я дивизия занимала район рядом и южнее 42-й дивизии.

42-я дивизия имела передовое охранение по линии Оллей, Муавилль, Гондрекур, Этон.
Утром 21 августа 3-я армия должна была начать на¬ступление в северном направлении, пересекая укрепленный район Мец, Тионвилль (схема 18), с намерением дать 22 августа решающее сражение армии кронпринца.

Материалы Арденнской трагедии свидетельствуют о том, что французский Генеральный штаб, командование 3-й ар¬мии и 6-го корпуса недооценили возможностей германской армии.
Какое значение придавалось данным о противнике при планировании маневра 42-й дивизии? Посмотрим сначала, какими же сведениями о противнике располагали штаб ди¬визии и входившие в ее состав части. Эти данные можно найти в § 1 приказа на марш или в донесении разведыва¬тельного отделения дивизии от 20 августа.
Приведем со¬ответствующие выдержки:

«В районе севернее р. Маас, между Намюром и Льежем наша кавалерия отбросила конные части противника на во¬сток. Южнее и восточнее р. Маас к западу от линии Бастонь, Уфализ никаких сил противника не обнаружено. 18 августа наша кавалерия отбросила кавалерийскую диви¬зию противника к Арлон» (схема 18).
«В районе южнее Одэн ле-Роман (юго-восточнее Филлиер) обнаружена конница противника силою до дивизии. По-видимому, дивизия имеет охранение на линии Флевилль, Норруа-ле-Сек, лес ле-Пруа (в 2,5 км южнее Ландре), Ландре, лес (западнее Ксиври-Сиркур), лес Ревердель (севе¬ро-восточнее Нуийонпон)» (схема 17).
«Район Лонгюйон, Виртон, Тинтиньи, Арлон, Люксем¬бург в данный момент, по-видимому, не занят противником. Однако многочисленные его колонны, появляясь с линии р. Мозель, между Тионвилль и Релих, двигаются в северо¬западном направлении» (схема 18).
«Германцы создали ряд местных укреплений на северном берегу Отен. На юго-западной опушке леса де-Рашу и у Анкур обнаружены окопы. Были получены данные о том, что мост через р. Отен у Нуийонпон подготовлен к взры¬ву (схема 17).
Окопы противника были замечены восточнее в следую¬щих пунктах:
1) высота 312 (в 1 км южнее Фонтой);
2) западная опушка леса де-Тилло;
3) западнее опушки леса де-Шевр и леса де-Сарр (юго-восточнее Брие).
Работы по самоокапыванию были замечены у следующих деревень:
1) Любен (в 6 км западнее Брие);
2) Лантефонтэн (в 2 км западнее Брие);
3) Женавилль;
4) Ле Барош;
5) Валлеруа (здесь обнаружено несколько орудий);
6) Бомон;
7) Тишемон;
8) Лабри.
В районе Брие обнаружены части 16-го корпуса, 36-го, 66-го, 68-го и 144-го полков ландвера».

* * *

Все эти данные дают довольно ясное представление о положении противника на 20 августа. И как это ни стран¬но, большая часть этих сведений вполне достоверна.
При переносе этих сведений на схему они создают до¬вольно запутанное изображение положения противника. Из них явствует, что между Конфлан и Нуийонпон сплошным кордоном расположены мелкие группы противника и что за этим прикрытием располагается кавалерийская дивизия, ко¬торая может прорваться между 42-й дивизией и рубежом севернее. Отсюда очевидно, что столкновения с против¬ником) могут произойти вскоре же после начала марша.
Имея все эти данные о противнике и зная их значение, командир 42-й дивизии отдал приказ на марш, основное содержание которого сводится к следующему:
«1 … *

——————-

*Этот пункт приказа содержит сведения о противнике, которые мы только что приводили.

——————-

2. 42-я дивизия, наступая уступом вправо за 12-й диви¬зией, будет совершать марш одной колонной по маршруту: Гондрекур, Аффлевилль, Жудревилль, Донпри, Ксиври-Сиркур на Мэрси-ле-Ба. Головной отряд в 6 час. утра должен выйти из Гондрекур. Кавалерийский эскадрон, приданный дивизии, передается в подчинение начальника авангарда.
3. 12-я дивизия, наступающая левее нас, выступает из Спинкур в 6 час утра и двигается в направлении на Бевей-э-Донкур.
4. 10-й и 12-й гусарские полки (кавалерийские) дви¬гаются в интервале между 12-й и 42-й дивизиями*.

——————

*Совершенно непонятны мотивы, побудившие поставить кавале¬рийской бригаде такую необычную задачу, тем более что необходимо было все имевшиеся в наличии кавалерийские части использовать на правом фланге корпуса.

——————

5. Распределение войск в колонне:
а) авангард, б) главные силы, в) арьергард, г) боковое охранение.
19-й батальон гусар (пеший), усиленный взводом кавале¬рии (выделенным из состава авангарда), будет прикрывать правый фланг дивизии и двигаться по направлению: Гондрекур, Экс, Норруа-ле-Сек, Ландре, Марвилль, Иньи, Шануа-Фарм».

* * *

Продвижение 42-й дивизии, шедшей колонной в район, где, по ее данным, находился противник, было явно оши¬бочным.

Напомним события, происходившие в 4 часа дня 20 ав¬густа 1914 г. 19-й гусарский батальон расположился бивуа¬ком в небольшой деревне Ландре и на ее окраинах*.

———————

* При дальнейшем разборе мы сделаем одно отступление: пред¬положим, что командир 19-го батальона имел в распоряжении офи¬цера-разведчика и разведывательное отделение. Основываясь на этом, мы попытаемся решить задачу, поставленную батальону, так, как, по нашему мнению, она должна быть решена.

———————

Командир батальона, находясь в штабе в Мэри, изучает приказ, только что полученный им из дивизии. Офицер-разведчик обсудил с командиром батальона положение про¬тивника, его возможности на следующий день и сейчас по телефону принимает донесение из дивизии.
В 4 ч. 30 м. командир батальона (майор) собирает свой штаб, командиров рот и приданных подразделений и от¬дает следующий устный приказ:

«Батальон может встретить мелкие группы противника севернее железной дороги Спинкур — Конфлан, т. е. где-то за настоящей линией расположения передового охранения дивизии. Нам известно, что сегодня рано утром небольшие группы противника удерживали западную опушку леса ле-Пруа и деревни Ландре, Норруа-ле-Сек и Флевилль. Ча¬сти противника, состав которых не установлен, сконцентри¬рованы в районе Брие и могут завтра нанести удар по нашему правому флангу. Есть сообщение о том, что в рай¬оне южнее Одэн-ле-Роман находится до одной дивизии про¬тивника.
Какие сведения о противнике необходимо добыть?

1. Где и с какими силами противника мы можем встре¬титься? Перейдет ли противник в наступление или будет обороняться?
2. Наступают ли крупные части противника или его бро¬несилы в западном или северо-западном направлении со стороны участка леса у Брие — Омец?

42-я дивизия выступает и совершает марш одной колон¬ной в направлении Мэрси-ле-Ба, через Аффлевилль, Жудревилль, Донпри и Ксиври-Сиркур. Головной отряд выступает из Гондрекура в 6 час. утра.
Наш батальон, усиленный одним взводом 10-го гусар¬ского (кавалерийского) полка, прикрывает правый фланг дивизии.
Маршрут:
Гондрекур, Экс (севернее Гондрекур), Норруа-ле-Сек, Ландре, Марвилль, Иньи, Шануа-Фарм.
Рубежи:
1) восточнее опушки леса в 1 и в 1,5 км западнее Норруа-ле-Сек;
2) северная опушка леса ле-Пруа;
3) юго-западные выходы из Марвилль;
4) Шануа-Фарм.
Подход батальона к каждому рубежу прикрывает голов¬ной отряд. Выступление на следующий рубеж только по моему приказу.

Порядок движения:
1. Разведка: взвод 10-го гусарского полка. (Задача на разведку будет дана позднее батальонным офицером-разведчиком.)
2. Головной отряд: 1-я рота. Головной отряд выступает из Гондрекура в 5 ч. 30 м. утра.
3. Главные силы: а) 2-я рота, б) пулеметный взвод, в) 3-я рота, г) 4-я рота, д) 5-я рота, е) обоз.
Голова главных сил выступает из Гондрекура в 5 ч. 45 м. утра и следует в 1 км за головным отрядом.
4. Охранение правого фланга:
Боковой отряд составит 6-я рота. Ее маршрут: просе¬лочная дорога вдоль восточной опушки леса де-Жудревилль до Норруа-ле-Сек, дорога на северо-восток от этой дерев¬ни, проселочная дорога через высоту 316 до государствен¬ного шоссе № 52, Бонвийер-Мон, Марвилль, Мэрси-ле-О. Боковой отряд выступает из Норруа-ле-Сек одновременно с головным отрядом.
По достижении Бонвийер-Мон он возобновляет движе¬ние лишь по приказанию командира батальона (посыльный или одна красная ракета из Ландре). По достижении ко¬нечного рубежа Мэрси-ле-О боковой отряд выставляет по¬сты в сторону Малавийер, леса д’Одан и леса ле-Мэрси.

Информационные сообщения и донесения.
Донесения присылать в хвост головного отряда или в го¬лову главных сил».
Теперь офицер-разведчик должен обеспечить марш ба¬тальона необходимой разведкой. *

———————

* Рассуждения, которые следуют далее, приводятся нами для того, чтобы показать процесс составления плана разведки. Этот процесс мы разбираем шаг за шагом, вдаваясь в мельчайшие подробности, которые нетерпеливому читателю могут показаться излишними. Все же, если описанный нами метод будет применен в подобных слу¬чаях, противнику не удастся использовать элемент неожиданности, и задачи, поставленные перед разведкой, будут ею выполнены.

——————-

Это потребует от него составления разведывательного плана. Такой план не мо¬жет быть составлен без уточнения следующих трех вопро¬сов:
1. Каковы этапы марша?
2. Какие именно сведения о противнике необходимы?
3. Какими средствами разведки можно располагать?

Ответ на первый вопрос дан в приказе командира ба¬тальона, поэтому мы не будем останавливаться на нем.

На втором вопросе следует остановиться подробнее. Часть разведывательных данных указана в приказе коман¬дира батальона. Но эти данные относятся исключительно к обеспечению самого батальона, а ведь батальон, выпол¬няя задачу флангового прикрытия, несет ответственность и за охранение дивизии. Поэтому он должен изучать не толь¬ко те силы противника, которые могут помешать его мар¬шу, но и те его силы, которые могут нанести урон внеш¬нему флангу главных сил.

Следовательно, те разведывательные данные, о которых сказано в приказе командира батальона, не могут явиться основой для составления плана разведки.
Для того чтобы батальон мог успешно выполнить задачу флангового прикрытия дивизии, он должен непрерывно по¬лучать информации о крупных частях противника или его бронесилах, наступающих в западном или северо-западном направлениях, со стороны Брие — Омец. Эта информация, по всей вероятности, будет автоматически поступать из дивизии или корпуса без особого требования со стороны батальона. Установление факта наступления противника из укрепленного района Мец, Тионвилль или, как мы гово¬рили выше, со стороны Брие — Омец является задачей корпусной или армейской авиации, и, конечно, пехотный батальон, выполняющий задачу даже прикрытия, будучи усилен взводом кавалерии, не может добыть эти сведения своими средствами. Это, однако, не освобождает его от ответственности за получение таких сведений из дивизии. Поэтому офицер-разведчик немедленно запрашивает указан¬ные сведения.

Теперь посмотрим, какими же средствами разведки рас¬полагает офицер-разведчик.
Прежде всего, он может запросить из дивизии, а если необходимо, то и из корпуса (через дивизию) данные авиа¬разведки.

В настоящее время, когда в составе каждой дивизии имеется авиаэскадрилья, подобные запросы частей, выпол¬няющих такие ответственные задачи, как прикрытие, будут немедленно удовлетворяться. В 1914 году дивизии не располагали авиаэскадрильями. Но хотя 6-й корпус, не го¬воря уже о дивизии, имел в своем составе лишь несколько самолетов, нам кажется, что запрос батальона прикрытия внешнего фланга мог быть удовлетворен. Поэтому и в дан¬ном случае мы будем рассматривать авиацию как одно из средств разведки.

В своем распоряжении офицер-разведчик имеет кавале¬рийский взвод. Он использует его для несения разведыва¬тельной службы. Других задач этому взводу командир ба¬тальона не ставит.
Головной отряд батальона — 1-ю роту — нужно рассмат¬ривать как третье средство разведки. Разведывательная задача не помешает ему выполнять свою основную роль.
6-я рота, назначенная в боковое охранение, также может быть использована для ближней разведки.
И, наконец, в батальоне имеются разведчики и наблюда¬тели, составляющие взвод разведки.
Итак, офицер-разведчик приступает к составлению плана.
Марш должен совершаться скачками, от рубежа к ру¬бежу, и иметь надежное охранение. Поэтому необходимо предварительно добывать полноценные сведения для каж¬дого скачка. Батальон прикрывается передовым охранением дивизии вплоть до Гондрекур. Что делается за линией охранения, нам неизвестно. Сегодня противник занимал пункты Норруа-ле-Сек и леса ле-Пруа. Останется ли он там завтра? Оба эти пункта находятся на пути наступления 19-го батальона. Возможно, что батальон встретится с про¬тивником немедленно по выступлении из Гондрекур. Сле¬довательно, особенно важно установить, сможет ли баталь¬он достигнуть первого рубежа, не встретив крупных сил противника. Мы должны знать об этом еще до выхода из Гондрекур. Если во время движения к первому рубежу возможно серьезное столкновение с противником, то ба¬тальон при выходе из Гондрекур должен произвести ча¬стичное развертывание.

Прежде чем головной отряд батальона выступит из Гон¬дрекур, мы должны знать: 1) заняты ли противником лес де-Жудревилль и участки леса, находящиеся на первом: рубеже; 2) могут ли значительные силы противника по¬дойти к намеченному нами первому рубежу до подхода туда головного отряда батальона.

От Гондрекур до первого рубежа примерно 4 км. По¬этому наша разведка должна выдвинуться не менее чем на 4 км от первого рубежа. В противном случае силы про¬тивника, находящиеся в радиусе 4 км от этого рубежа, могут подойти к нему раньше нас. Это означает, что первоначальная разведка должна выдвинуться до линии Ликсьер, Мэнвилль, Пиенн.
Теперь мы должны сформулировать первую задачу авиа¬разведке. Авиационная разведка обычно осматривает шос¬сейные и проселочные дороги, но в данном случае в ее за¬дачи необходимо включить и осмотр засеянных полей. Ос¬новная сельскохозяйственная культура в этих районах — пшеница; достигая высоты 1 м, она может служить хоро¬шим укрытием от наземного наблюдения. Но она не мо¬жет явиться укрытием от наблюдения с самолета, летящего на небольшой высоте. Задача авиаразведке в этом районе может быть сформулирована так:

«Разведайте район Гондрекур, Флевилль, Мэнвилль и Пиенн. Особое внимание обратите на посевы и следующие дороги:
1) Гондрекур, Аффлевилль, Норруа-ле-Сек, Пиенн; 2) Норруа-ле-Сек, Монвилль; 3) Норруа-ле-Сек, Флевилль.
Донесения (положительные или отрицательные) должны быть сброшены южнее ручья, протекающего к югу от Гон¬дрекур, в 5 ч. 30 м. утра 21 августа».

Перейдем к кавалерии. Ей следует поставить такую за¬дачу, которая более всего соответствует ее возможностям и не может быть выполнена авиацией, например, разведка таких районов, в которых живая сила противника может полностью укрыться. Задания кавалерийской разведке, за¬готовленные офицером-разведчиком, выглядят, примерно, так:
«Разведать участки леса:
1) лес де-Жудревилль, включая безымянные рощи вдоль дороги Аффлевилль, Норруа-ле-Сек; 2) лес Деван-ла-Вилль; 3) небольшие рощи между Ликсьер и Мэнвилль; 4) лес ле-Пруа; заняты ли они противником?
Установите, нет ли противника в следующих деревнях: 1) Ликсьер, 2) Норруа-ле-Сек, 3) Мэнвилль, 4) Жудревилль, 5) Пиенн.
Донесения (положительные или отрицательные) доста¬вить в Гондрекур не позднее 5 ч. 30 м. утра 21 августа»

Ввиду того, что небольшим силам кавалерии придется разведывать обширный район, задачу разведки будут выполнять несколько слабых дозоров огнем.

Головной отряд батальона также будет добывать сведе¬ния в пределах своих возможностей. Осмотр безымянной рощи, указанной в приказе как первый рубеж, поручен ка¬валерийской разведке, но роща расположена так близко к пути следования батальона, что ее необходимо тщательно прочесать пешими дозорами.
В связи с этим 1-й роте должно быть приказано:
Разведать рощу по обеим) сторонам дороги в 1,5 км юго-западнее Норруа-ле-Сек. Донесение доставить голове глав¬ной колонны у пересечения проселочных дорог 286.
В случае если противник не будет обнаружен — сооб¬щить двумя зелеными ракетами; дублирование — посыль¬ным.
1-й роте придаются четыре разведчика из батальонного взвода разведки.
6-й роте (боковой отряд) ставится задача патрулирова¬ния западной части леса Деван-ла-Вилль и всего леса де-Конфю. Ей приказано доставить донесение в голову главной колонны в 6 ч. 45 м. утра на первом рубеже. 6-й роте придаются два разведчика.
Отделение наблюдателей взвода разведки выделяет трех наблюдателей в головной отряд. По достижении Норруа-ле-Сек устанавливается на церкви временный наблюдатель¬ный пункт для наблюдения за участком Ликсьер, Мэнвилль. Наблюдатели присоединятся к обозу, когда хвост колонны будет проходить через деревню.
Этим исчерпываются задачи разведки, которые должны быть выполнены до начала первого этапа марша.

После этого офицер-разведчик определяет задачи раз¬ведки для обеспечения главных сил батальона во втором этапе марша.

Во второй этап, так же как и в первый, батальон не дол¬жен выходить маршевой колонной, пока не узнает: 1) есть ли войска противника в лесу ле-Пруа; 2) могут ли сравни¬тельно крупные силы противника достигнуть северной опушки этого леса до подхода туда нашего головного отряда.
Расстояние между первыми и вторыми рубежами рав¬няется примерно 4,5 км; следовательно, разведка для этого периода должна выдвинуться на расстояние 4—5 км от рубежа.
Для второго этапа граница разведки проходит по линии Мэри, леса д’Андерни, Марвилль, Претэн.
Установив район действий разведки, можно определить задачи органов разведки.

Авиаразведка
Разведать район Пиенн, Претэн, Марвилль, лес д’Андер¬ни, Мэри, Мэнвилль. Особое внимание обратить на засеян¬ные поля и следующие дороги: 1) Норруа-ле-Сек, Ландре, Ксиври-Сиркур; 2) Норруа-ле-Сек, Мэри; 3) Мэри, Бонвийер-Мон.
Донесения (положительные или отрицательные) доставить в головной отряд к изгибу дороги в 1,5 км юго-западнее Норруа-ле-Сек в 6 ч. 40 м. утра 21 августа.

Кавалерийская разведка
Разведать:
1) леса: ла-Рапп, д’Андерни, ле-Бонвийер, небольшие рощи западнее Марвилль из леса ле-Пруа (вторично);
2) деревни: Норруа-ле-Сек, Мэнвилль, Пиенн, Мэри, Бонвийер-Мон, Ландре, Марвилль, Претэн.
Донесения доставить к изгибу дороги в 1,5 км юго-за¬паднее Норруа-ле-Сек в 6 ч. 40 м. утра 21 августа.

Головной отряд
Головному отряду с приданными разведчиками ставится задача осмотреть лес ле-Пруа. Результат этого осмотра должен быть сообщен голове главной колонны до выхода ее из Норруа-ле-Сек. Если противник не будет обнару¬жен, сообщить двумя зелеными ракетами.
Боковому отряду на этот этап марша специальной за¬дачи по разведке не ставится.

Перейдем теперь к третьему этапу марша. Так же, как и в первых двух этапах, разведка должна выдвинуться за третий рубеж на удаление, превышающее расстояние меж¬ду вторым и третьим рубежами. Это означает, что движе¬ние батальона от леса ле-Пруа до Марвилль должно быть обеспечено разведкой до линии Трие, Одэн-ле-Роман, лес д’Одэн, Жоппекур.
Задания могут быть сформулированы так:

Авиаразведка
Разведать район Мэри, Трие, Одэн-ле-Роман, Жоппекур, Пиенн. Особое внимание обратить на засеянные поля и до¬роги: Тикенье, Бонвийер-Мон; Трие, Андерни; Тикенье, Трие; Мэри, Андерни, Малавийер; Марвилль, Одэн-ле-Ро¬ман, Норруа-ле-Сек; Марвилль, Мэрси-ле-О, Жоппекур; Ландре, Марвилль; Ландре, Ксиври-Сиркур, Претэн, Иньи, Мэрси-ле-О; Иньи, Будрези, Жоппекур.
Донесения (положительные или отрицательные) сбросить головному отряду (на опознавательный сигнал).
Местонахождение: стык дорог в северо-восточном углу леса ле-Пруа. Время: 7 ч. 40 м. утра (если батальон задер¬жится, самолету направиться к Норруа-ле-Сек и сбро¬сить донесение первой опознанной группе наших войск).

Кавалерийская разведка
Определить наличие противника в следующих местах:
1) леса: Сен-Пьер, Де-ла-Дам, ла-Гранд, де-Малавийер, ле-Мэрси; небольшая роща, расположенная между Мала¬вийер и Марвилль; лес в 1 км к северу от Иньи;
2) деревни: Андерни, Бонвийер-Мон, Мэрси-ле-О, Жоп¬пекур.
Донесения доставить к стыку дорог в северо-восточном углу леса ле-Пруа в 7 ч. 40 м. утра…»

Головному отряду на этот период следует поста¬вить лишь одну специальную задачу по разведке. Отряд должен осмотреть заросший овраг между Марвилль и Претэн по достижении третьего рубежа и доставить свое донесение в голову главной колонны между Ландре и третьим рубежом.
Боковой отряд должен разведать лес ла-Рапп и лес де-Бонвилль. Донесение о результатах произведенной разведки должно быть получено главной колонной, когда она достигнет Ландре.
В последний этап марша батальон двигается от треть¬его рубежа к четвертому и достигает конечной цели — Шануа-Фарм.
Установим границу выдвижения разведки по примеру предыдущих этапов марша. Наиболее приемлемой грани¬цей является следующая: Одэн-ле-Роман — Оеррувилль — Морфонтэн.
Для разведки этого района должны быть поставлены следующие задачи.

Авиационная разведка
Разведать район Трие, Одэн-ле-Роман, Серрувилль, Мор-фонтэн, Претэн, обращая особое внимание на засеянные поля и дороги: Марвилль, Одэн-ле-Роман, Бевийер; Одэн-ле-Роман, Серрувилль; Малавийер, Мэрси-ле-О; Марвилль, Мэрси-ле-О, Морфонтэн; Мэрси-ле-О, Будрези, Иньи. Расположенные у дороги населенные пункты Фийер и Вилль-о-Монтуа.
Донесения должны быть сброшены головному отряду у юго-западного выхода из Марвилль в 9 час. утра.
Если летчик не заметит здесь опознавательного знака, он должен лететь по направлению к Ландре и сбросить доне¬сение первой встреченной группе своих войск.

Кавалерийская разведка
В районе, назначенном для разведки, имеются большие лесные участки. Очевидно, один кавалерийский взвод не сможет прочесать эти участки, тем более, что он уже вы¬полнил ряд довольно сложных задач.
Самое большее, что можно потребовать от кавалерий¬ского взвода в этот период, — это определить, имеются ли крупные силы противника в южной части большого ле¬са между Одэн-ле-Роман и оврагом южнее Базелль.
Донесение должно быть доставлено головному отряду сразу же по достижении им третьего рубежа. Если голов¬ной отряд не встретит по пути противника, то он подой¬дет к третьему рубежу в 9 час. утра.

Головной отряд должен осмотреть Будрези и лес юго-за¬паднее этого пункта, когда он будет двигаться от Мар¬вилль до Шануа-Фарм. Донесение о результатах осмотра этих объектов должно быть доставлено в голову главной колонны до выхода ее из Иньи.
Составление плана разведки потребует такого же по¬следовательного анализа. На первый взгляд этот метод может показаться очень сложным; на деле же, после не¬большой тренировки, офицер-разведчик вполне справится с этой задачей. Задания на разведку, составленные по этому методу, будут конкретны. Каждое средство разведки ис¬пользуется в пределах его возможностей.

Следует отметить, что задачи, поставленные взводу ка¬валерийской разведки в данной обстановке, были слишком сложны. Эти задачи могли быть успешно выполнены только полуэскадроном. В распоряжении корпуса обычно имеется достаточно кавалерии.

Стоит лишь вспомнить, как для выполнения второсте¬пенной задачи по поддержанию связи между 12-й и 42-й дивизиями была выделена целая кавалерийская бригада. Поэтому следовало бы потребовать от дивизии назначений в 19-й батальон не менее полуэскадрона кавалерии. Это тре¬бование можно было подкрепить указанием на то, что раз¬ведывательная деятельность 19-го батальона содействует обеспечению правого фланга корпуса. Если бы в этом тре¬бовании было отказано, задачи, поставленные кавалерий¬ской разведке, нужно было бы разбить на первоочередные и второстепенные. В данном конкретном случае это сде¬лать было бы трудно, так как задания, выполнявшиеся ка¬валерийской разведкой во все периоды марша, имели одинаковое значение.

Мы уверены, однако, что корпус удовлетворил бы тре¬бование дивизии о выделении дополнительных кавалерий¬ских сил и 19-й батальон был бы усилен 1-м полуэска¬дроном 10-го кавалерийского толка.

Итак, офицеру-разведчику осталась лишь небольшая кан¬целярская работа. Все задания по разведке каждому под¬разделению должны быть сгруппированы. Затем их нужно свести в общий документ — указания по разведке. Для того чтобы каждое подразделение ясно представляло свои задания по разведке, оно должно быть в курсе разведыва¬тельных заданий, данных остальным подразделениям. Об¬становка предоставляла нам достаточно времени для того, чтобы разработать эти указания в письменном виде и дать их как приложение к приказу.*

———————-

* Командир батальона часто бывает вынужден отдавать приказы в отрывочной и устной форме из-за недостатка времени и быстро меняющейся обстановки.

———————-

Указания по разведке офи¬цер-разведчик 19-го батальона мог бы изложить так:

«19-й гусарский батальон,
ЛАНДРЕ.
20 августа, 6 ч. 30 м. вечера

1. ОЦЕНКА ПОЛОЖЕНИЯ ПРОТИВНИКА

См. приложенную схему (опущена). В районе Лонгвийон, Виртон, Тинтиньи, Арлон, Люксем¬бург противник не обнаружен, но несколько дней назад наша кавалерия донесла, что ею была отброшена к Арлон кавалерийская дивизия противника. В этот район двигаются многочисленные колонны противника от р. Мозель, между Тионвилль и Ремих.
По сообщению из достоверных источников, в районе южнее Одэн-ле-Роман находится кавалерийская дивизия противника. Эта дивизия имеет охранение по линии Флевилль, Норруа-ле-Сек, лес ле-Пруа, Ландре, лес Ревердель.
В дополнение к этому на линии Коофлан, Фонтой замечены оборонительные сооружения противника. Несколько деревень западнее и юго-западнее Брие укреплены. Установлено, что в этом районе находятся следующие силы противника: 1-6-й корпус, 36-й, 66-й, 68-й и 144-й полк ландвера.

2. КАКИЕ СВЕДЕНИЯ О ПРОТИВНИКЕ НЕОБХОДИМО ДОБЫТЬ

а) Где и какие силы противника могут быть встречены?
Перейдет ли он в наступление или будет обороняться?
б) Наступают ли крупные силы противника в западном направлении со стороны участков леса между Брие и Одэн-ле-Роман?

3. СРЕДСТВА ДОБЫВАНИЯ СВЕДЕНИЙ О ПРОТИВНИКЕ
А. Задачи на разведку подразделениям

1) Кавалерийскому взводу. Разведать следующие участки леса и деревни и доносить в нижеуказанные сроки сведения о наличии или отсутствии сил противника
Леса:

а) де-Жудревилль, включая безымянные рощи по обеим сторонам дороги Аффлевилль, Норруа-ле-Сек;
б) Деван-ла-Вилль;
в) рощи между Ликсьер и Мэнвилль;
г) ле-Пруа. Донесение доставить в Гондрекур не позднее 5 ч. 30 м. 21 августа

Деревни:
а) Ликсьер;
б) Норруа-ле-Сек;
в) Мэнвилль;
г) Жудревилль;
д) Пиенн.

Леса:
а) ла-Рапп;
б) д’Андерни;
в) де-Бонвийер;
г) небольшая роща западнее Марвилль;
д) ле-Пруа (вторично). Донесения доставить к из¬гибу дороги в 1,5 км юго-западнее Норруа-ле-Сек в 6 ч. 30 м. 21 августа.

Деревни:
а) Норруа-ле-Сек;
б) Мэнвилль;
в) Пиенн;
г) Мэри;
д) Бонвийер-Мон;
е) Ландре;
ж) Марвилль;
з) Претэн.

Леса:
а) сен-Пьер;
б) де-ла-Дам;
в) ла-Гранд;
г) де-Малавийер;
д) ле-Мэрси;
е) небольшая роща на полпути между Малавийер и Марвилль;
ж) роща в 1 км севернее Иньи.

Деревни:
а) Андерни;
б) Малавийер;
в) Бонвийер-Мон;
г) Марвилль;
д) Мэрси-ле-О;
е) Жоппекур. Донесения доставить к стыку дорог в северо-во¬сточном секторе Буа-ле-Пруа в 7 ч. 40 м.

Удерживает ли противник крупными силами южную часть леса между Одэн-ле-Роман и оврагом южнее Базелль.
Донесения доставлять голов¬ному отряду по достижении им третьего рубежа в 9 час. или раньше (если головной отряд не будет задержан).

2) Головному отряду (с приданными четырьмя разведчиками). Осмотреть районы, прилегающие к пути сле¬дования:

а) Северный участок леса де-Жудревилль;
Донести голове главных сил у пересечения дорог 286.
б) лес ле-Пруа;
Донести голове главных сил в Норруа-ле-Сек.
в) заросший овраг между Марвилль и Претэн после под¬хода к третьему рубежу; Донести голове главных сил между Ландре и третьим ру¬бежом.
г) деревня Бодрези и лес юго-западнее ее. Донести голове главных сил в Иньи.
(Если указанные донесения будут отрицательны, пере¬дать посредством двух зеле¬ных ракет и подтвердить по¬сыльными.)

3) Боковому отряду (с приданными двумя развед¬чиками). Осмотреть следующие участки по маршруту бо¬кового охранения:

а) западную часть леса Де-ван-ла-Вилль и весь лес Конфю; Донести голове главных сил на первом рубеже в 6 ч. 45 м.
б) лес ла-Рапп, лес де-Бонвийер.
Донести голове главной ко¬лонны при подходе ее к Ландре.

4) Наблюдателями Наблюдательный пункт будет установлен на вышке церкви в Норруа-ле-Сек наблюда¬телями, приданными для этой цели головному отряду.
Сектор наблюдения: Ликсьер, Мэнвилль. По выходе из деревни хвоста колонны пост ликвидируется.

Б. Запросы вышестоящим штабам 42-й дивизии
Потребуйте от авиаразведки осмотра нижеперечисленных районов и дорог с последующим сообщением 19-му ба¬тальону в указанные сроки.

1) Первое задание

Район:
Гондрекур, Флевилль, Мэнвилль, Пиенн
(Особое внимание обратить на засеянные поля.) Донесение сбросить южнее переправы через ручей к югу от Гондрекур в 5 ч. 30 м. 21 августа.

Дороги:
а) Гондрекур, Аффлевиль, Нор¬руа-ле-Сек, Пиенн;
б) Норруа-ле-Сек, Мэнвилль;
в) Норруа-ле-Сек, Флевилль.

2) Второе задание

Район:

Пиенн, Претэн, Марвилль, лес д’Андерни, Мэри, Мэнвилль.
(Особое внимание — засеянным полям.) Донесение сбросить тыловому подразделению головного отряда у изгиба дороги в 1,5 км юго-западнее Норруа-ле-Сек в 6 ч. 40 м. 21 августа.

Дороги:

а) Норруа-ле-Сек, Ландре, Ксиври-Сиркур;
б) Норруа-ле-Сек, Марвилль;
в) Норруа-ле-Сек, Мэри;
г) Мэри, Бонвийер-Мон.

3) Третье задание

Район:
Мэри, Трие, Одэн-ле-Роман Жоппекур, Пиенн. (Особое вни¬мание — засеянным полям.) Донесение сбросить тыло¬вым подразделениям го¬ловного отряда по обнаружении опознавательного знака у стыка дорог близ северо-восточного сектора леса ле-Пруа не позднее 7 ч. 40 м. (Если ба¬тальон задержится, само¬лет направляется к Норруа-ле-Сек, чтобы встре¬титься с ним.)
Дороги:
а) Тикенье, Бонвийер-Мон;
б) Трие, Андерни;
в) Тикенье, Трие;
г) Мэри, Андерни, Малавийер;
д) Марвилль, Одэн-ле-Роман;
е) Норруа-ле-Сек, Марвилль, Мэрси-ле-О, Жоппекур;
ж) Ландре, Марвилль;
з) Ландре, Ксиври-Сиркур;
и) Претэн, Иньи, Мэрси-ле-О;
к) Иньи, Будрези, Жоппекур.

4) Четвертое задание

Район:
Трие, Одэн-ле-Роман, Серрувилль, Морфонтен, Претэн.
(Осо¬бое внимание — засеянным полям.) Донесение сбросить тыло¬вым подразделениям го¬ловного отряда у западной окраины Марвилль в 9 ч. 20 м. Если здесь не будет опознавательного знака, самолет направляется в Ландре и сбрасывает донесение первой попавшейся группе своих войск.
Дороги:
а) Марвилль, Одэн-ле-Роман, Бевийер;
б) Одэн-ле-Роман, Серрувилль;
в) Малавийер, Мэрси-ле-О;
г) Марвилль, Мэрси-ле-О, Морфонтэн;
д) Мэрси-ле-О, Будрези, Иньи;
е) населенные пункты по дороге Филлиер, Вилль-о-Монтуа.

Донесения посылать во всех случаях, как при нали¬чии, так и при отсутствии противника.

Подписи:
«У» «X»
Офицер-разведчик. Командир батальона.

* * *

Теперь посмотрим, что получилось бы, если бы эти ука¬зания были выполнены 21 августа 1914 г. Отступим от ис¬торических фактов и будем оценивать только те сведения о противнике, которые могли быть добыты в результате выполнения нашего плана разведки.

Согласно указаниям о разведке, первоначальные сведе¬ния должны быть получены в Гондрекур в 5 ч. 30 м. утра. В этот момент офицер-разведчик получил следую¬щие донесения.

Кавалерия:
«1-й полуэскадрон 10-го
кавалерийского полка, лес ле-О дю-Монд, 6 ч. 15 м.
Никаких войск противника, за исключением небольших кавалерийских групп и дозоров в лесных участках и деревнях южнее линии Ликсьер, Мэнвилль, Пиенн, не обнаружено».

Авиация:
«Задание № 1.
5 ч. 20 м. 21 августа
Замечено несколько кавалеристов, двигающихся к югу из Жудревилль по направлению к перекрестку проселочных дорог 286. Небольшая конная группа двигается в се¬веро-восточном направлении из Норруа-ле-Сек. Не замечено никакого движения на линии Брие, Одэн-ле-Роман».

Получив эти донесения, офицер-разведчик предупреждает начальника головного отряда о возможности столкновения с -небольшими группами противника севернее Экс и о необходимости принятия предосторожностей от возможного огня противника.
Когда походная застава головного отряда подходит к перекрестку проселочных дорог 286, ее обстреливает про¬тивник из района, что северо-восточнее рощи. Ответным огнем походной заставы прекращается огонь противника, и застава продолжает движение.
В 6 ч. 15 м. командир батальона у северного выхода из Экс получает от головного отряда донесение о том, что первый рубеж (роща юго-восточнее Норруа-ле-Сек) про¬тивником не занят.
С 6 ч. 15 м. до 9 ч. 15 м. батальон продолжает движение, не встречая сопротивления противника. По¬ходная застава головного отряда несколько раз приоста¬навливает движение, попадая под быстро прекращающий¬ся огонь небольших подразделений противника. Более серьезных задержек в движении не было.
В 9 ч. 50 м. головной отряд поворачивает на север у стыка дорог юго-западнее Марвилль.

В этот момент он получает несколько донесений, кото¬рые немедленно отправляет командиру батальона и офи¬церу-разведчику. Командир батальона и его штаб двигаются между головным отрядом и главными силами.

ДОНЕСЕНИЯ

Кавалерия:
«1-й полуэскадрон 10-го
кавалерийского полка, Иньи, 9 ч. 35 м.

Насколько удалось установить, заросший овраг западнее Ла Гранд Римон свободен от противника, но Ла Гранд Ри¬мон и лес д’Одан заняты противником (силы неизвестны). Группа противника силою до батальона выступила из Ла Гранд Римон в 8 час. Она прошла через Будрези в рощу юго-западнее. В Мэрси-ле-О замечена кавалерия; воз¬можно, там есть и пехота. При осмотре остальных объек¬тов противник не обнаружен».

Авиация:
«Задание № 3.
9 ч. 40 м.
Колонна пехоты, растянувшаяся, примерно, на 800 м, двигавшаяся на юго-запад из Ла Гранд Римон и подошед¬шая головой к Будрези, была остановлена в 8 ч. 30 м. Колонна пехоты примерно такой же длины двигалась в 8 ч. 35 м. к Мэрси-ле-О.
Других передвижений или сосредоточений противника в районе разведки не замечено».

Эти донесения заставили батальон приостановить движе¬ние в ожидании дальнейших распоряжений командира. Подкрепление головного отряда находилось в это время примерно на половине пути между Марвилль и Иньи.

Офицер-разведчик быстро оценивает возможности про¬тивника и устно передает примерно следующую оценку обстановки командиру батальона:
1. Если 19-й батальон попытается проникнуть между двумя группами войск противника в направлении на Будре¬зи, то противник может атаковать батальон с обоих флан¬гов.
2. Если 19-й батальон атакует противника, находящегося в роще севернее Иньи, то противник сможет удержаться там, пока группа его войск, находящаяся в Мэрси-ле-О, не ударит по правому флангу и тылу батальона.
3. Если 19-й батальон попытается обойти рощу, двигаясь на запад, то две группы противника неустановленной силы, взаимодействуя и, возможно, получив подкрепление, могут атаковать батальон с запада и отбросить его к главным силам.
4. Если 19-й батальон попытается окружить две группы войск противника, обойдя их левый фланг, то батальон ри¬скует не только оторваться от главных сил и лишить себя возможности получить подкрепления, но и оставить фланг дивизии обнаженным, поставив его под угрозу двух ба¬тальонов противника.

После этого командир батальона и офицер-разведчик об¬суждают создавшуюся обстановку. Они убеждены в том, что фланги батальона будут легко уязвимы со стороны обеих групп противника, в случае если батальон попытает¬ся проникнуть между ними. Они сходятся на том, что цель не может быть полностью достигнута, если не нане¬сти поражения одной или обеим группам противника. По¬пытка окружить противника севернее Иньи охватывающим движением в западном направлении совершенно очевидно создает опасное положение, так как батальон будет от¬брошен к главным силам и фланг дивизии останется не¬прикрытым.

Задача батальона не изменялась: он должен достигнуть Шануа-Фарм и, выполняя эту задачу, предотвратить неожи¬данное нападение противника на фланг дивизии. Обста¬новка, таким образом, была исключительно сложной, не¬смотря на ясно установленное положение противника. Но при отсутствии данных о силах противника она была бы во сто крат сложнее.
Решение командира батальона, выполнявшего задачу флангового прикрытия, вступить в бой с любой из групп противника вряд ли могло быть оправдано. Батальон в этом случае отвлекся бы от выполнения своей прямой задачи — прикрытия дивизии. Ограниченность района дей¬ствий лишала батальон свободы маневрирования, необходи¬мого для окружения противника с запада.

Охватывающее движение с востока оставило бы два батальона противника в интервале между 19-м батальоном и 42-й дивизией. Бо¬лее того, этот маневр поставил бы батальон в исключительно тяжелое положение, так как другой его фланг ока¬зался бы под угрозой действия невыясненных сил против¬ника с востока. Однако батальон не мог оставаться не¬подвижным в маршевой колонне. Необходимо было принять какое-то решение. Голова главных сил дивизии подходит к Ксиври-Сиркур с юга. Что же делать?

Учитывая возможные гибельные последствия самостоя¬тельного маневра батальона, командир решает сообщить командиру дивизии о создавшейся обстановке и предло¬жить следующий план действий:
1. При подходе дивизии к Ксиври-Сиркур выделить два батальона из состава главных сил дивизии, приказав им наступать в направлении на Бодрези, с тем, чтобы обойти лес севернее Иньи.
2. Поддержать наступление этих батальонов нейтрали¬зацией южной и западной опушек леса огнем силами не менее одного артиллерийского дивизиона.
3. 19-й батальон заметит выход своих войск из Ксиври-Сиркур, перейдет в наступление на высоту 349, имея роты уступом вправо, с таким расчетом, чтобы сковать против¬ника с севера своим огнем и в то же время быть готовым отразить возможный удар со стороны Мэрси-ле-О.

Такой маневр, несомненно, вынудит противника оставить позиции севернее Иньи и в то же время даст возможность парировать наступление со стороны Мэрси-ле-О. При этом, самое главное, он принесет положительные результаты с минимальными потерями.

Своевременно полученная точная информация позволяет командиру батальона не только избежать фронтального боя с превосходящими силами противника, но и провести удачный, не требующий больших сил, маневр. Своевремен¬ное получение точных сведений о противнике было обес¬печено благодаря наличию тщательно продуманного плана разведки.

В действительности 19-й батальон 21 августа 1914 г., к сожалению, почти никакой разведки не вел. Иньи была, правда, достигнута без затруднений, но исключительно по¬тому, что противник не счел нужным оказать сопротивле¬ние.

За Иньи началась трагедия.

Головной отряд приостановил движение. Остальная часть батальона в сомкнутом строю по ошибке приблизилась на несколько сот метров к лесу, и две передовые роты были уничтожены сильным огнем противника. Одновременно дру¬гая группа противника ударила по правому флангу баталь¬она со стороны Мэрси-ле-О. Отбиваясь на два фронта, 19-й батальон в течение нескольких часов потерял более 400 человек. Однако он сумел занять лес севернее Иньи и фактически уничтожить один батальон противника.
Вывод из всего сказанного: прикрытие может быть осуществлено лишь при систематиче¬ской разведке.

Всякий занимающийся исследованиями в области разведки придет к выводу о необходимости иметь во всех эше¬лонах подготовленных разведчиков. Возникает вопрос, откуда взять необходимое количество разведчиков для ни¬жестоящих подразделений.

Автор может предложить лишь одно решение этой про¬блемы: централизованную подготовку достаточного коли¬чества разведчиков еще в мирное время. Необходимо ор¬ганизовать школу разведывательной службы, в которой младшие офицеры проходили бы 3 — 4-месячный курс обу¬чения. Для того чтобы обеспечить все части, до баталь¬она включительно, квалифицированными разведчиками, надо чтобы батальонный офицер-разведчик имел чин не ниже майора.